Земляничное дерево

 

Автор: Lisidze

 

Пейринг: Минако / Кунсайт

Рейтинг: R

Категория: Drama, Romance, Angst, AU

От автора: Альтернативная история о том, как познакомились Минако и Кунсайт, более реалистичная и жизненная, чем «История Серебряного Тысячелетия». Итак, синопсис. Земляне вступают в торговый, дипломатический и культурный союз с венерианцами.  Для укрепления отношений между планетами принцесса Венеры  - Минория выходит замуж за лорда Земли – Кунсайта. 

Время действия: Серебряное тысячелетие.

 

Главы 1 - 3

 

*** *** ***   *** *** ***   *** *** ***

 

Глава 4

 

Когда Минория открыла глаза, комната была затоплена тьмой. Лунный свет падал через узкие окна, оставляя на полу блестящие светлые полоски. Кунсайта рядом не было. Вспомнив о муже, Минория тут же вспомнила и о том, что произошло вечером между ними. Сама того не желая, от злости, Мина открыла ему свою сущность и силы. Теперь её обвинят в колдовстве. Мина испуганно вжалась в подушки.

- Вы проснулись? – услышала она спокойный, холодный голос из глубины спальни.

- Да, милорд, - отвечала Минория тихо, стараясь, чтобы её собственный голос звучал ровно.

- Отлично. Сейчас два часа ночи, тренировочный зал в нашем полном распоряжении, вставайте, - ответил Кунсайт, выходя на свет.

- Что Вы хотите сказать? – не поняла Минория, натягивая одеяло до подбородка.

- Вы обещали сразиться со мной, миледи, не так ли? – пояснил Кунсайт лениво, прилаживая к поясу длинный острый меч, спрятанный в ножны.

- Хорошо, милорд, - покорно отвечала Минория, выбираясь из-под покрывала и накидывая поверх платья, в котором она так и спала, парчовый халат. 

- Вам не нужно переодеться? – Кунсайт удивленно вскинул брови.

- Нет, - коротко ответила Мина и подошла к мужу, - ведите, милорд.

Он лишь кивнул, а в следующую секунду Минория почувствовала, что её миниатюрная ладошка утопает в его большой, поразительно теплой ладони. Она не отняла руки и ничего не сказала.

В молчании они вышли из спальни и направились по пустынному коридору в восточное крыло замка.

Тренировочный зал был пугающе большим. Лунный свет лился через широкие окна, освещая всё вокруг тусклым сиянием. По стенам было развешано различное оружие – от мечей до алебард.

Кунсайт отпустил руку Минории и встал напротив неё. Он расчехлил меч и молча сделал пару взмахов, проверяя балансировку. Мина продолжала стоять на своем месте.

- Начнем? – спросил Кунсайт.

- Дайте и мне подготовиться, милорд, - отвечала Мина.

Он лишь кивнул головой, ожидая, что будет дальше.

- Призма Венеры, дай мне силу! – выкрикнула Минория, подняв одну руку в воздух. Сначала ничего не происходило, а потом темноту прорезала яркая вспышка, и девушку окутал блестящий кокон.

Кунсайт сощурился, прикрывая рукавом глаза, но всё же продолжал смотреть. Чудесным образом платье Минории исчезло. На его месте возникла военная форма, состоявшая из короткой ярко-оранжевой юбки и белого облегающего верха. На груди Минории появился тёмно-синий пышный бант, а руки затянули до локтей блестящие перчатки. Волосы Мины венчала диадема.

- Как? – вот всё, что смог выговорить Кунсайт, когда сияние исчезло, и перед ним осталась только его жена, одетая в слишком короткое, соблазнительное платьице. 

- Это магия, милорд, - пояснила Минория, - моя форма всегда со мной, потому что она – часть меня.

- И Вы называете это военной формой? – презрительно усмехнулся Кунсайт. – Это платье стоит надевать только в спальне и только для мужа, но уж никак не на войну, - насмешливо продолжил он.  

Мина проигнорировала его обидные слова.

- Вы готовы, милорд? – просто спросила она и встала в боевую стойку.

Кунсайт вскинул тонкие брови.

- Вы будете драться без оружия? – осведомился он всё также насмешливо.

Минория пожала плечами и выкрикнула:

- Цепь Любви Венеры, проявись!

Кунсайт никогда не видел ничего подобного. Из воздуха, мерцая, медленно проявилась  блестящая золотая цепь, словно живое существо, обвившая тело его жены. Она стояла перед ним, гордая и уверенная в себе, такая, какой Кунсайт ещё никогда её не видел. Глаза его жены ярко сверкали, брови сошлись на переносице, всё её гибкое стройное тело было натянуто, будто струна. Она готовилась к бою.

Кунсайт выставил вперед меч и без предупреждения первым атаковал. Минория легко подпрыгнула и оказалась за спиной у противника.

- Я здесь, милорд, - усмехнулась Мина, трогая мужа за плечо и тут же отскакивая от лезвия его меча.

- Как Вы это сделали? – удивленно вскрикнул он, снова нападая.

- Я – акробат. Это мой природный дар сенши. – В подтверждение своих слов Мина подбросила цепь в воздух, сделала сальто и легко поймала своё оружие.

- А что умеют другие? – спросил Кунсайт, делая ложный выпад, сокращая расстояние между ними.

Минория усмехнулась, но не ответила. Она крутанула горящую цепь над головой и выбросила её вперёд. Оружие обмоталось вокруг меча Кунсайта. Это был решающий момент. Если она сейчас дернет на себя, то победит. Если помедлит хотя бы минуту – проиграет.

Мина знала, что вышла замуж за Кунсайта, каким бы жестоким и циничным человеком он ни был, не для того, чтобы противостоять ему, а для того, чтобы приобрести верного союзника Альянсу, а потому она замедлилась. Кунсайт потянул на себя меч и вырвал цепь из рук Венеры, бесполезной безделушкой полетевшей на мраморный пол.

- Я победил, - тяжело дыша, но, тем не менее, самодовольно произнес Кунсайт, опуская меч.

- Да, мой лорд, Вы оказались сильнее, - без тени разочарования ответила Минория, опустив голову.

- Вы не расстроены? – удивленно спросил Первый Лорд, глядя на хрупкую фигуру девушки.

- Нет, - ответила она, позволяя военной форме исчезнуть, сменившись длинным платьем, - Сенши учат сражаться не для того, чтобы побеждать.

- Как глупо, - усмехнулся Кунсайт, подавая Минории руку.

- Да, мой лорд, - тихо ответила она.

 

***

 

Когда Минория проснулась утром, Кунсайта рядом не было. После себя он оставил лишь пару темнеющих синяков на её шее - результат страстного боя, развернувшегося уже в постели.

Мина потянулась всем телом. Как хорошо было снова тренироваться. Если бы она могла, она бы проводила все ночи в тренировочном зале, но жене и матери земного лендлорда уготована не такая судьба. Что ж… остается только смириться.

Минория оделась и тщательно запудрила кровоподтек на подбородке от вчерашнего удара Кунсайта. И, сидя перед большим зеркалом, Мина обнаружила на столике записку от мужа, адресованную ей.

« Мина, как мы договаривались, этот день – Ваш. Общайтесь с Литаврой в своё удовольствие. Однако прошу уделить немного времени и Нефриту. Он всё объяснит», - прочитала Минория.

Новости были и хорошими и плохими одновременно. Что ж, стоило начать с плохих, чтобы не омрачать весь день. С такими мыслями Минория отправилась в покои Нефрита. 

Лорд уже ждал её. Жестом он предложил ей присесть. 

Мина сидела на самом краешке  стула, не двигаясь и не поднимая глаз. Её руки сжали ткань платья до такой степени, что костяшки пальцев побелели.  Она была напугана, расстроена, смущена – всё вместе.

Сидевший напротив мужчина молчал. Минория чувствовала, что он смотрит на неё изучающее, но не насмешливо. Это вселяло некую надежду.

- Миледи, успокойтесь, я не причиню Вам вреда, - наконец заговорил Нефрит глубоким, низким голосом.

- Я знаю, - тихо отвечала она, всё так же не поднимая взгляда.

- Тогда посмотрите на меня, прошу Вас.

Его просьба была мягкой, но настойчивой, и Мина послушалась. 

- Миледи, - сказал Нефрит, - мой друг и мой генерал попросил мне погадать Вам.

- Погадать? – удивилась Минория, всматриваясь в лицо Нефрита немного внимательней.

- Да, миледи. Лорд Кунсайт желает знать, когда Вы родите ему наследника. Я могу попросить звезды ответить на этот вопрос, – без тени насмешки сказал Нефрит, потягивая красное вино из высокого пузатого бокала.

- Я думала, земляне не очень жалуют волшебство, - тихонько заметила Минория, избегая смотреть Нефриту в глаза.

- Миледи, это предрассудки. Прорицание – не ворожба, а врожденное искусство, - раздраженно ответил лорд, и по его тону Мина поняла, что он боится ложных обвинений.

- Как угодно, милорд. Делайте, что хотите. 

- Вы не верите мне, но почему? – спросил Нефрит непонимающе.

- Наверное, потому, что среди нас прорицание считается настоящим волшебством, - тихонько отвечала Минория, не желая раздражать лорда ещё больше.

- Среди вас? – снова спросил Нефрит непонимающе.

- Да, среди планетарцев, - уточнила Мина, - ведь только на Земле запрещено заниматься волшебством. В остальных мирах способность ворожить – дар, а не проклятие.

- Вот как? – спросил Нефрит, и Мина поняла, что Литавра не открыла мужу своей сущности.

- Да, - улыбнулась Минория чуть более раскованно, - в любом случае, милорд, погадайте мне, если мой муж хочет этого.

- Дайте мне свою руку, - улыбнулся в ответ Нефрит.

Мина протянула ему ладонь тыльной стороной. Лорд осторожно развернул её руку и всмотрелся в пересечение линий на ней.

- Что ж, - задумчиво протянул Нефрит, -  в скором времени, через месяц или два, Вы забеременеете, Мина, но… - лорд запнулся и замолчал на полуслове.

- Милорд? – испуганно спросила Минория, отнимая у него руку.

- Родится девочка, - закончил Нефрит устало и тихо.

Новости действительно оказались плохими.

 

***

 

Литавра ещё никогда не видела подругу в таком состоянии. Бледная, напуганная Мина сидела в кресле, свернувшись калачиком, и непрестанно мяла ткань своего платья в руках. Казалось, девушка была на грани истерики.

- Дорогая, - прошептала Литавра, садясь рядом с ней, - что с тобой случилось? Кто тебя обидел?

Лита уже была готова поверить в самое худшее – что причиной состояния её подруги стал Нефрит.

- Моя жизнь кончена, - всхлипнула Мина тихонько и разразилась рыданиями.

- Но… но что произошло? – удивленно спросила Лита, обнимая подругу и пытаясь её успокоить. Мина продолжала плакать, не отвечая. Вскоре её рыдания сменились горестными частыми вздохами, характерными для гипервентиляции.

- Лорд Нефрит… он… он, – Минория никак не могла выговорить то, что хотела, - он нагадал мне, что скоро у нас с Кунсайтом будет ребенок, - наконец затравленно прошептала Мина.

- Мина, но это же прекрасно! – облегченно вздохнула Литавра, предполагавшая самое худшее. – Ведь именно этого хочет Кунсайт, не так ли?

- Но родится девочка! – истерично всхлипнула Минория и уткнулась лицом в плечо подруги.  – Он возненавидит меня ещё больше! Ведь я не рожу ему наследника! – уже кричала Мина.

- Послушай, - ласково сказала Литавра, поглаживая девушку по спутанным волосам, - он не возненавидит тебя, что за глупости? Ведь Нефрит же любит меня, не смотря ни на что, - закончила она и тут же пожалела о сказанных словах.

Минория неожиданно перестала плакать и подняла мокрое бледное лицо, уставившись на Литу.

- Твой муж не такой, как мой, - поразительно спокойно сказала Минория, - если я не сделаю того, что от меня хочет Кунсайт, пусть это даже и не в моих силах, я потеряю последние крохи его уважения.

Лита смотрела на подругу, на её белое, словно мел, лицо и вдруг отчетливо различила кровоподтек на её подбородке, припухшую, рассеченную губу.

- Селена, это что он сделал? – вскрикнула Литавра, в ужасе прикрыв рот ладонью.

Минория не ответила. Она стерла слезы со щек и тут же отвернулась. Слов не нужно было, Лита и так знала, кто разбил лицо её подруге.

- Как он мог? – пораженно вскричала Литавра – Как посмел обидеть тебя?!

- Я ослушалась своего мужа, за что и поплатилась, - спокойно отвечала Минория, - но я не хочу повторения вчерашнего случая. Я не хочу вызывать гнев Кунсайта. Лита, что мне делать? – взмолилась испуганно и надломлено Мина, снова прижимаясь лицом к плечу подруги.

Литавра лихорадочно соображала, чем же можно помочь подруге. И вдруг в голову её пришла блестящая и вместе с тем такая простая мысль.

- Не говори ему. Ничего не говори, - жарко зашептала она на ухо Мине, - просто скажи, что всё отлично, что скоро у Вас появится ребенок, как он и хотел.

- Но… лорд Нефрит… - беспомощно пролепетала Мина.

- Нефрит будет молчать, я об этом позабочусь. Не беспокойся, - увещевала подругу Литавра. – Кунсайт ничего не узнает от него. Поверь мне, Мина, мы на твоей стороне.

- Но ведь рано или поздно обман вскроется, - всё так же обреченно сказала Мина и снова всхлипнула.

- Да, это так. Но ты хотя бы спокойно будешь жить почти год. Кунсайт и пальцем тебя не посмеет тронуть, если будет уверен, что ты носишь его сына.

Минория подняла мокрое лицо и посмотрела на подругу.

- Ты правда мне поможешь? – спросила она тем доверчивым голосом, который Литавра слышала десятки раз, когда обещала покрывать детские шалости Минории. Только на этот раз всё было серьёзно.

- Конечно, Мина. Как я могу не помочь тебе? – заверила её Литавра. – А сейчас тебе лучше идти к Кунсайту, пока он не заметил твоего слишком долгого отсутствия.

Минория благодарно обняла Литавру и, стерев слёзы с лица, заспешила в свои покои.

 

***

 

Тем вечером они покидали королевский дворец. Кунсайт сидел за рабочим столом, дописывая какие-то бумаги, а необычайно тихая напуганная Минория, завернувшись в одеяло, читала книгу. Муж не заговаривал с ней, даже не спрашивал, как прошла встреча с Нефритом, а потому с каждой минутой, проведенной в молчании, Мина все больше теряла самообладание. Ей хотелось побыстрее поговорить с ним, соврать или не удержаться и сказать правду – определить свою участь на будущий год.

Кунсайт потянулся и поднялся из-за стола. Под глазами у него залегли темные тени, губы кривила горькая усмешка. Он явно был чем-то недоволен.

- Вы уложили вещи, Мина, через два часа мы выезжаем? – спросил он небрежно, собирая документы и упаковывая их в дорожную сумку.

- Да, милорд, - чуть слышно подтвердила Минория, натягивая парчовое покрывало до подбородка.

- Отлично, позовите горничных, они отнесут их в сани, - сказал Кунсайт, застегивая ремешок сумки.

- Да, милорд, - повторила Мина, не отрываясь от книги, хотя пыталась читать одну и ту же страницу добрых десять минут.

- Если желаете, можете отужинать в столовой без меня – я не пойду, - продолжал Кунсайт, снова усаживаясь за стол.

- Я не голодна, - ответила Минория, переворачивая так и не прочитанную страницу.

Кунсайт наконец-то оторвался от бумаг и повернулся к жене лицом.

- Что такое? Вам нездоровится? – спросил он, пристально разглядывая лицо Мины, - Вы бледны.

- Нет, всё в порядке, милорд, - принужденно отвечала Мина, стараясь выглядеть беспечно, что, конечно же, не укрылось от взгляда Кунсайта.

- Неправильный ответ, - строго заметил Кунсайт, подходя к постели и присаживаясь на её край рядом с Миной, - Если Ваше здоровье не позволяет, мы не можем ехать сегодня. Не хватало Вам подхватить воспаление лёгких или что-то похуже, - продолжил он, притрагиваясь прохладными пальцами ко лбу жены.

Минория вдруг подумала, что он ведет себя как-то странно, неестественно заботливо. Это было вовсе непохоже на Кунсайта. Уж не чувствует ли он вины за то, что ударил её прошлым вечером? Нет, само предположение о его раскаянии фантастично. Такие мужчины, как Кунсайт, не задумываются о чувствах других, только о собственных.

- Всё в порядке, милорд,  - заученно повторила Мина, стараясь отвернуться от его прикосновений.

Кунсайт вздохнул и нахмурился.

- Минория,  - сказал он сухо, будто через силу, - я должен извиниться перед Вами. Я не хотел причинить Вам боль. Даже ваша грубость не стоила такого наказания. Моё поведение было недопустимо.

Мина молчала. Она не верила ни единому его слову. Он хотел её ударить – он это сделал. Для него это было так легко. Зачем пытаться сейчас что-либо исправить? Для чего?

- Я не сердилась и не сержусь на Вас, милорд. Я была несправедливо груба, за что была справедливо наказана. Это я должна просить прощения, - опустив глаза, сказала Минория.

Кунсайт снова вздохнул. На этот раз облегченно. Его совесть была чиста – он извинился, его извинения были приняты. Всё вернулось на круги своя.

- К слову сказать, - продолжил Кунсайт увереннее, перебирая в пальцах расплавленное золото волос Мины, - что поведал Вам лорд Нефрит?

Минория зажмурилась и снова открыла глаза. Всё-таки этот момент настал. Он хочет знать. Что ж, она не разочарует своего супруга.

- Лорд сказал, что через несколько месяцев я забеременею, - набравшись сил, равнодушно ответила Мина. – У Вас будет наследник, милорд.

Кунсайт не ответил. Он лишь притянул к себе жену и заключил в объятия. От удивления Минория забыла, как дышать. Его руки были такими нежными и мягкими, его щека ласково прижалась к её. Неужели Мина всё-таки ошибалась, и её муж может быть добр с нею?

- Предлагаю ускорить процесс, - услышала она хищный, полный предвкушения, шёпот Кунсайта и скривилась. То, что Мина приняла за нежность, оказалось всего лишь похотью.

 

***

 

Кунсайт опрокинул Минорию на спину, подмяв под себя. Его руки судорожно блуждали по застежкам её платья, пытаясь побыстрее освободить тело жены от лишней одежды. Мина же просто лежала, позволяя ему делать то, что хотелось. Её тело трепетало от его ласк, но её сердце рыдало. Каждое утро после ночи, проведенной с ним, ей хотелось умереть – лечь в ванну и утонуть, упасть с лестницы и сломать себе шею. Всё, что угодно, только чтобы не видеть его снова. 

Кунсайт обращался с ней словно с дорогой вещью – играл, использовал по своему усмотрению. Однако Мина точно знала, что у каждой безделушки есть свой срок службы. Её почти закончился. Минория чувствовала, что ещё немного, и она сломается. Утешала она себя только тем, что станет свободна от притязаний мужа почти на год благодаря своей беременности. 

Кунсайт тем временем освободил её от тесного корсета. Его пальцы ласкали её шею и грудь, отчего по коже Мины пробегали мурашки. Её тело страстно желало его прикосновения, но сердце сжималось при одной мысли об этом. Неожиданно Кунсайт остановился и, улыбнувшись, посмотрел Мине в глаза.

- Я хочу, чтобы Вы превратились в сенши, - сказал он тихо и серьёзно.

- Что? – непонимающе переспросила Минория. – Зачем?

- Я просто этого хочу, миледи. Мне кажется, или я Вам говорил, что Ваш боевой наряд крайне подходит для нашей спальни? – насмешливо произнес Кунсайт, проводя пальцем линию между её грудей.

- Милорд, я прошу прощения, но это не наряд, а униформа. Она создана для войны, а не для спальни, - запинаясь, выговорила Мина. Ей была отвратительна сама мысль предстать перед ним в сейлор-фуке, чтобы потом он мог снять её.

- Делайте, как я говорю, Мина, - строго сказал Кунсайт, жестко сжимая запястья жены в своих руках.

Минория вздохнула. Как бы она ни страшилась гнева мужа, она не могла позволить осквернить то немногое святое, что у неё осталось – например, её статус сенши. И, в конце концов, что мог сделать Кунсайт такого, чего не делал? Ударить её? Оскорбить? Всё это Мина уже видела. И это было не так уж и больно.

- Нет, - вздохнув, ответила она, -  я не буду превращаться в сенши, милорд, простите.

- Вы смеете мне перечить? – удивился Кунсайт. Мина преподносила ему всё новые и новые сюрпризы. Какой бы покорной и жалкой она ни была, иногда она казалась поистине сильной, как и говорил Зойсайт, не только физически, но и духовно. Что ж, ему предстояло сломить её сопротивление.

- Я не могу этого сделать, - коротко отвечала Минория, отвернувшись от мужа, не глядя на него.

- Что ж, отлично, Мина, Ваше желание для меня – закон, - издевательски заметил Кунсайт, продолжая снимать с неё платье. Его руки больно впивались в запястья Минории, пальцы теперь уже не ласкали, а причиняли страдания.

- Милорд, Вы делаете мне больно, - всхлипнула Минория, стараясь вырваться из объятий Кунсайта. Терпеть больше она не могла. Он провоцировал её, заставлял выполнять свои приказы.

- О, нет, миледи, - язвительно прошептал Кунсайт ей на ухо, ещё крепче сжимая её запястья, - я доставляю Вам удовольствие.

Мина всхлипнула от боли и вывернулась из его хватки. Одна рука оказалась свободна, и Минория, не задумываясь, ударила Кунсайта по лицу. Первый Лорд остановился, всматриваясь в испуганное, бледное лицо жены. Она вся сжалась, ожидая удара в ответ. Вместо этого Кунсайт отпустил её руки и, притянув к себе, начал страстно целовать её губы, щеки, глаза. 

- Боже, Мина, как же я хочу Вас, - хрипло прошептал Кунсайт на ухо Минории, прижимая её к себе крепко и нежно одновременно.

Минория удивленно распахнула глаза. Такие перемены в его настроении были настолько неестественными, пугающими, что ей хотелось забиться в уголок, спрятаться, только чтобы не видеть их.

Кунсайт освободил Мину от остатков одежды и посадил к себе на колени лицом к лицу. Он немного подался вперед, заставляя их тела сдвинуться. Мина непроизвольно застонала, прикусив губу до крови. Она колебалась всего секунду, а затем обняла Кунсайта за шею и задвигалась с ним в такт. Её сопротивление было сломлено.

 

Глава 5

 

Прошел месяц с тех пор, как Минория стала женой Кунсай та. Дни в замке тянулись медленно и мучительно. Мина не находила себе интересного занятия, рассеянно читая книги из дворцовой библиотеки или наблюдая за тренировками Кунсайта и его гарнизона, проходившими во внутреннем дворе. В течение дня муж практически не общался с ней, не обращал внимания, при этом почти все ночи он проводил с ней. Это и пугало и радовало одновременно. Пугало, потому что отношение Кунсайта к ней так и не изменилось – он воспринимал её как красивую, полезную вещь, а радовало от того, что муж не тратил своё время на любовниц, позволяя Мине не стыдясь смотреть в глаза придворным. 

К слову сказать, за прошедший месяц леди Берилл не появлялась ни разу. Мина уже подумала, что она по ошибке приняла женщину за любовницу своего мужа, если бы не случайные слова, оброненные горничной Марантой. Девушка невзначай заметила, что леди Берилл отсутствует слишком долго и что лорд Кунсайт начинает серьёзно беспокоиться за неё. Услышав это, Мина сникла. Кунсайт проводил своё свободное время с ней не по прихоти, а по необходимости. Его женщины не было рядом, зато была жена. Так почему бы не воспользоваться сложившейся ситуацией? Кунсайт всегда умел извлекать для себя выгоду из любых обстоятельств. 

О Зойсайте тоже ничего не было слышно. Месяц назад он отбыл в свой замок и больше не возвращался к учителю. Однако через две недели Мина получила письмо от Ами. Принцесса Меркурия писала, что младший лорд Земли просил у короля её руки, и что её отец дал своё согласие. Не сказать, что Амелия сильно переживала из-за предстоящей свадьбы, но и особой радости она также не испытывала. Ведь Ами не просто не была знакома с Зойсайтом, она никогда даже не слышала о нем. 

В ответном письме Мина заверила подругу, что ей повезло с будущим мужем, что Зойсайт веселый и приятный молодой человек. Минории отчаянно хотелось верить, что Амелия будет счастлива с ним, что её судьба сложится лучше, чем судьба самой Мины.

А зима всё не заканчивалась. Вот уже закапала первая весенняя капель, и Минория подумала, что скоро покажется солнце, стает снег, появятся первые ранние цветы, но мороз снова сковал землю, заставляя Мину кутаться в шубу, поднимать воротник на тех редких прогулках, которые она совершала в дворцовом саду. Сначала Мина считала дни до весны, а потом забросила подсчет. Невозможно было предугадать, когда же произойдут долгожданные перемены. Климат на земле был суровым и непредсказуемым.

Дни тянулись, серые и скучные, забирая у Мины последнюю надежду на солнце, оставляя только разочарование и пустоту. Иногда она думала о том, что скоро у неё появится ребенок, и содрогалась. Страшно было знать, что в ближайшее время её тело изменится, что она будет носить в себе новую жизнь. Радостно было от того, что у неё наконец-то будет кто-то, кому она будет нужна, и кто будет нужен ей. Её дочь.

От родителей Мина получала редкие сухие письма-вопросы о положении дел на Земле. Ходили слухи, что Иллюзион недолго останется союзником Альянса, что грядет война, но доказательств этому не было. Земной Король, как и раньше, был лоялен к планетарцам, даже согласился на брак принца Эндимиона и лунной принцессы Серенити. Этот союз должен был, по мнению короля, укрепить ещё больше отношения землян и Альянса.

В своих письмах отец Мины – король Аполллон всё больше интересовался политикой, настроениями землян и новостями с фронта (на Земле шла гражданская война), а мать – королева Афродита – постоянно спрашивала о климате, нарядах и пиршествах. Иногда Минория неделями не отвечала на их письма – настолько лживыми и лицемерными казались ей их скупые сухие слова. 

Жизнь шла своим чередом – Кунсайт уезжал в королевский дворец и возвращался, устраивал тренировки для своего гарнизона и пиры для придворных, а Мина тем временем чахла от скуки. Книги ей быстро надоели, прогулки опостылели. Она хотела бы тренироваться вместе с гарнизоном мужа, но и заикнуться об этом боялась. Кунсайт не позволил бы ей не только тренироваться, но даже заговорить с ним о такой возможности.

Наверное, Мина изнывала бы в заточении замка и дальше, если бы не неожиданное знакомство, состоявшееся одним из холодных вечеров в обеденном зале дворца.

 

***

 

Тем вечером Минория спустилась к ужину позже обычного. В столовой было много народу. Придворные смеялись и обсуждали что-то на повышенных тонах. Мина удивленно застыла на последней ступеньке лестницы. Никогда ещё во время ужина не бывало так весело и уютно. Неужели Кунсайт снова уехал в королевский дворец? Обернувшись к столу, Мина тут же встретилась взглядом с мужем. Его глаза смеялись, а на губах играла счастливая улыбка. 

- Мина, идите сюда, я должен Вас кое с кем познакомить! – раздался его громкий, повелительный голос.

Минория не посмела ослушаться. На негнущихся ногах она подошла к мужу и встала рядом с ним.

В кругу радостно улыбающихся людей стоял юноша – молодой и гибкий, словно ивовый прутик, с длинными светлыми волосами и голубыми глазами. У него был острый нос и широкие скулы. Он  поразительно походил на Кунсайта.

- Познакомьтесь, Мина, это – мой сводный брат Артемис. Его мать желает, чтобы он погостил у нас, - представил Кунсайт юношу. 

Минория вздохнула и улыбнулась, протягивая молодому человеку ладонь. 

- Артемис, это моя жена – леди Минория, - тем временем продолжал Кунсайт.

Глаза юноши загорелись. Он осторожно взял руку Мины в свою и почтительно поднес к губам.

- Очень приятно познакомиться, миледи, - произнес он высоким чистым голосом, - я много слышал о Вас от брата, но даже и не предполагал, что ему в жены досталась такая красавица. Боюсь, этот спор я проиграл.

Мина смущенно потупилась.

- Артемис, прекрати говорить глупости, - рассмеялся Кунсайт. В его голосе не было и намека на гнев, - давайте лучше преступим к трапезе.

На этот раз Первый Лорд посадил Мину справа от себя, а Артемиса – слева. В течение всего вечера он был весел и участлив, подливал в бокал Минории вина, ни разу не сделал ей замечания, а по окончании ужина не отослал в спальню, как делал каждый вечер.

Мина сидела рядом с мужем и боялась вздохнуть. Казалось, она видит перед собой совсем другого человека. Кунсайт вел себя так, словно ему действительно было дело до неё, словно она для него что-то значила. Это было приятно – сменить грубость и равнодушие на нежность и участие.

- Как поживает леди Мау? – спросил Кунсайт, поворачиваясь к брату. Он не смотрел на Минорию, но его рука сама нашла и накрыла её ладонь. Мина дернулась, но ничего не сказала.

- Мама? Прекрасно. Вся в делах и заботах, как и обычно. Нет времени ни на что. В том числе и на меня. Но я не в обиде, ты же знаешь, - усмехнулся Артемис, не отрываясь от предложенных ему яств. – Я решил  немного отдохнуть, а заодно и навестить тебя. И что же я узнаю? Ты женился! И даже не позвал меня на свадьбу! – юноша поднял взгляд на Кунсайта и укоризненно поцокал языком.

- Артемис, - начал Кунсайт и тут же осекся. Ему нечего было сказать в свое оправдание. К удивлению Первого Лорда заговорила Минория.

- Лорд Артемис, простите нас, всё вышло очень быстро. Мы не звали никого. На Земле сейчас неспокойно, равно как и на Венере. У нас просто не было возможности устроить настоящую свадьбу, - сказала Мина скороговоркой и тут же снова смущенно замолчала.

- О! Так у вас здесь беспорядки? – удивленно переспросил Артемис, отодвигая от себя тарелку, - В таком случае я действительно не могу вас винить в поспешности. Но расскажите хотя бы, как Вы познакомились?

Мина  уже открыла рот, но первым заговорил Кунсайт.

- Мы познакомились при дворе Венеры, - сказал он задумчиво, будто что-то вспоминая. – Моя Мина сидела под земляничным деревом, закрыв глаза, и пела. Не на земном, на венерианском. И тогда я решил, что нет во всей вселенной никого прекрасней моей будущей жены. Оставалось только убедить в этом её родителей  - венерианских короля и королеву.

- Кунсайт, я всегда знал, что ты - страстная натура, - рассмеялся Артемис радостно, - но чтобы влюбиться в принцессу? Никогда бы не подумал, хоть и сам королевских кровей.

В ответ Кунсайт лишь принужденно засмеялся. Минория сидела ни жива, ни мертва. В дворцовом саду, далеко-далеко, на Венере, росло раскидистое земляничное дерево. Вечерами Мина сидела под ним с книгой. А иногда она пела старые забытые венерианские песни, предаваясь сладким мечтам.

 

***

 

Ближе к полуночи Кунсайт извинился перед Артемисом и отправился в спальню, увлекая за собой Минорию. Он держал её руку в своей крепко-крепко, не отпуская ни на секунду, так, что Мина боялась, что он сломает ей кости запястья.

Когда стражники отсалютовали им, и высокие дубовые двери спальни захлопнулись за ними, Кунсайт жестко развернул Мину к себе и посмотрел ей в глаза.

- Не обольщайтесь, миледи, - язвительно заметил он, - я никогда даже не был на Венере. Все переговоры относительно заключения брака с Вами велись моим поверенным.

- Милорд, я не понимаю, что Вы от меня хотите, - тихо отвечала Минория, отводя взгляд, -  на Венере даже не растут земляничные деревья.

- Отлично, Вы схватываете всё на лету, - устало сказал Кунсайт, скидывая китель, - Артемис порой бывает просто невыносим, однако, он – мой брат, - добавил он, садясь в кресло и вытягивая ноги перед огнем.

Мина продолжала стоять, боясь сойти со своего места.

- Миледи, посидите со мной, - неожиданно позвал Кунсайт. Мина обернулась и подозрительно уставилась на мужа. Вся его фигура была расслаблена, глаза полуприкрыты. Вздохнув с облегчением, Минория подошла поближе и присела во второе кресло у камина. 

- Вам понравился мой брат? – спросил Кунсайт, не открывая глаз.

- Он очень мил, милорд, - отвечала Минория, смущенная его вопросом. 

- Большинство женщин так и думает, - отвечал сухо Кунсайт, не поворачивая головы. – Если бы у Вас был выбор, кого бы из нас Вы предпочли – меня или его? – неожиданно спросил Первый Лорд, открывая глаза и пристально рассматривая жену.

Минория тяжело сглотнула. Не надо было разговаривать с ним – он загнал её в ловушку. Братья соперничали, это было очевидно, но ведь она не собиралась становиться между ними, даже не думала об этом.

- Никого, милорд, - наконец, нашлась Мина.

- Как так? – удивленно переспросил Кунсайт, сверля Мину строгим взглядом.

- Если бы у меня был выбор, - с нажимом отвечала Минория, -  я бы предпочла быть свободной и служить своему народу. 

Кунсайт смотрел на Мину и молчал. Она в очередной раз удивила его. Он ждал, что она отвергнет его, предпочтя Артемиса за веселый нрав и обходительность. Но Мина вместо этого выбрала одиночество.

- Хоть Вы и принцесса, Вы никогда не смогли бы править Венерой. Женщины не допускаются к управлению государством, - возразил Кунсайт первое, что пришло в голову, уже понимая, что не прав.

- Я не буду никогда править Венерой не потому, что я женщина, а потому, что я – Ваша жена. Управлять будет Анфея – моя младшая сестра, - отвечала Минория тихо, стараясь не раздражать мужа.

- И Вы жалеете? – неожиданно горько спросил Кунсайт.

- Нет, - равнодушно сказала Мина, -  я ни о чем не жалею, на всё воля Селены. 

- Вы лжете, - сказал Кунсайт, вставая с кресла и подходя к Мине, - признайтесь, что Вы жалеете о нашем браке, что он Вам отвратителен.

- Зачем? – Мина подняла на него пронзительный взгляд синих глаз.

- Потому что… - начал было Кунсайт, но осекся, - незачем, Вы правы, - закончил он сухо.

Они смотрели друг другу в глаза, не отрываясь, но никто так не сказал и слова. Кунсайт отошел к окну и уставился в заснеженную даль. Мина продолжала сидеть в кресле, устало глядя на огонь.

- Ваш брат обмолвился, что он королевских кровей, - наконец заговорила Мина.

- Да, это правда, - отвечал Кунсайт, не поворачиваясь к ней лицом, - его мать – королева Мау. А что Вам за дело?

- Просто интересно, милорд.

- Ах да, я и забыл, что принцессы общаются только с себе подобными, - язвительно заметил Кунсайт, отворачиваясь от окна и снова подходя к Минории.

- Ещё с мужьями, милорд, - ответила Мина, вставая с кресла. Этот разговор пугал её. Кунсайт любил своего брата, но не доверял ей. Что бы ни случилось, виновата всегда она. Мина должна была отвлечь Кунсайта, прекратить эту глупую беседу.

Кунсайт улыбнулся. Мина робко улыбнулась в ответ. Её рука скользнула по его груди, остановилась на животе, ощупывая мышцы. Кунсайт тихо зарычал, но продолжил стоять, не двигаясь. Мина встала на цыпочки и прикоснулась губами к его губам, обвив его шею руками. 

- Я не жалею о нашем браке, - сказала она тихо, - также как и о том, что посадила на Венере земляничное дерево.

Кунсайт усмехнулся и, подняв Мину на руки, понес в  постель.

 

***

 

Когда Мина проснулась на следующее утро, Кунсайта рядом не было. Смятая постель, ещё чуть теплые простыни свидетельствовали о его недавнем присутствии. Минория усмехнулась и зарылась лицом в подушки – прошлой ночью он был поразительно нежен. Присутствие Артемиса влияло на него положительно.

Мина приняла ванну, оделась и спустилась к завтраку. Было уже поздно, и потому пустынная столовая навевала скуку и печаль. Слуги безропотно сервировали для Мины стол – для них были не в диковинку поздние завтраки некоторых обитателей замка.

Когда Минория почти закончила трапезу, в столовую спустился заспанный и бледный Артемис. Потянувшись всем телом, он улыбнулся и поприветствовал Мину. 

- Я смотрю, мы с Вами, миледи, любим поспать допоздна. Я – принц, мне, в сущности, некуда спешить. Но Вы? Отчего Вы почиваете так долго? - хитро усмехнулся юноша, присаживаясь подле Минории.

Мина некстати покраснела, но улыбки сдержать не смогла.

- Мне тоже некуда спешить, милорд. Мои дневные занятия никуда от меня не убегут, к тому же не так уж их и много – чтение, вышивка да прогулки по окрестностям, - смущенно призналась Мина.

- Неужели мой брат Вас совсем не развлекает? – в притворном удивлении ахнул Артемис.

- Ну, Вы же знаете, что ему не досуг развлекать меня, - отвечала Минория уклончиво, - его занимают дворцовые и военные дела.

- Вот как? – снова переспросил Артемис немного задумчиво. – В таком случае я просто обязан исправить эту оплошность. Доедайте скорее – нам нужно много успеть!

- Что? Что мы будем делать? – несколько испугалась Минория. Она не хотела навлечь на себя гнев мужа, тем более, что их отношения стали чуточку теплее в последнее время.

- Миледи, ничего особенного. Просто на время мы сбежим. Недалеко, конечно, - отвечал, воодушевившись собственной идеей, Артемис. – Мы отправимся в ближайшую деревню. Там сейчас проходит ярмарка. Столько всего. Цветы, ленты, народные игры! Вы просто должны это увидеть!

Мина тяжело вздохнула. Если Кунсайт узнает о их выходке, ей не поздоровится. Его реакция была просто непредсказуема. Он мог не заметить их отсутствия, а мог и осерчать. Мина думала всего минуту. Страх мешался в её сердце с предвкушением – ведь так хотелось хоть одним глазком поглядеть на яркие, бесшабашные народные гуляния.

- Хорошо, - наконец сказала она, - только ненадолго. Мы должны вернуться самое позднее – к ужину.

- Прекрасно! – вскричал Артемис, вскакивая со своего места и хватая Мину за руки. – Вставайте, нельзя терять ни секунды!

Мина рассмеялась, подчиняясь обаянию своего спутника. Через полчаса они незаметно проскользнули мимо горничных и охраны  и оказались в саду. Минория куталась в тяжелую соболиную шубу, но шла весьма резво. Артемис предложил ей руку, за которую она цепко держалась, чтобы не утопать в сугробах, появившихся за ночь.

Около часа они шли по проселочной дороге, но Минория держалась бодро. Её не напрягали длинные пешие прогулки. Когда она жила на Венере, она часто бродила по лесам и долинам допоздна – такова уж была её натура – Минория любила дикую природу своей родной планеты. И сейчас она дышала полной грудью, чувствуя небывалый прилив сил. Ведь ей вновь удалось вырваться из той золотой клетки, которую по странному стечению обстоятельств она должна была величать домом.

Артемис ни на минуту не замолкал, рассказывая всяческие истории из своей жизни. Кое-что он говорил и о Кунсайте. Разница в возрасте между братьями была огромна – когда Артемис только родился, Кунсайту исполнилось пятнадцать лет. В детстве братья не ладили, но со временем стали лучшими друзьями. Редкие встречи радовали их обоих больше любого праздника, ведь Артемис жил с матерью на другой планете. Кунсайт же всячески опекал непутевого маленького брата, стараясь сделать из него достойного война, а возможно, и будущего короля. Их отношения были странной смесью соперничества и любви.

Наконец, из-за холма показались первые дома деревеньки. Даже отсюда Мина увидела, что они принаряжены, увиты цветами и лентами. Несмотря на сугробы по пояс и нестерпимый ветер, народ традиционно праздновал День Весны. Мина сладко вздохнула. Она не жалела о своем поступке ни секунды – она хотела веселиться.

 

***

 

Весь день Минория и Артемис веселились на ярмарке, поедая сладости и предаваясь нехитрым деревенским забавам. Они прятались в стогах сена и прыгали через костер, бегали наперегонки, лепили снежные крепости. Всё было совсем как в детстве.

К вечеру глаза Мины горели радостным, сияющим огнем. Она не хотела уходить, возвращаться к своей унылой, скучной жизни. Но иного выбора не было. Распихав сладости по карманам, взявшись за руки, Мина и Артемис отправились в обратный путь.

На этот раз иди было не так уж и весело. Ведь всё хорошее и приятное закончилось, предстояло снова окунуться в рутину серых, безрадостных дней. И ещё Минорию не отпускало некое недоброе предчувствие – то ли она страшилась гнева Кунсайта, то ли просто не желала возвращаться. Она и сама толком не понимала.

Когда Артемис и Минория пробрались в дворцовый сад через потайную калитку, уже почти смеркалось. Они шли по парковым дорожкам в молчании, а крупный снег пушистыми хлопьями ложился на их плечи. Артемис не отпускал ладонь Мины из своей, и ей было так тепло, так уютно, как никогда не было прежде. Мина даже немного смутилась от собственных чувств, ведь она была степенной замужней дамой, но быстро выбросила упаднические мысли из головы. Артемис был просто её другом. Теперь. От осознания Минории захотелось улыбнуться. Раньше таких друзей у неё не было. Как верно подметил Кунсайт, Мина общалась лишь с себе подобными – планетарными принцессами. Но она чувствовала, что сегодня, за несколько коротких часов, она приобрела ещё одного верного и доброго друга – Артемиса.

Свернув на одной из дорожек, Минория неожиданно остановилась. Она услышала знакомые голоса – мужской и женский. В беседке, спрятанной среди припорошенных снегом деревьев, сидели двое и вели нежную, если не страстную беседу. Во всяком случае, разговор не предназначался для посторонних ушей.

Почувствовав неладное, Артемис потянул Мину прочь, зашептав ей на ухо какие-то предостережения. Но Минория уже не слушала. Она узнала эти голоса. Мужской принадлежал Кунсайту, а женский – леди Берилл. Вырвав свою руку у Артемиса, Мина, будто во сне, на цыпочках подкралась поближе к беседке. Ей надо было знать, о чем говорил её муж со своей любовницей, хотя комок тошноты и подкатывал к горлу.

- Я скучал, - услышала она приглушенный шепот Кунсайта, - почему тебя так долго не было?

- Я должна была увидеть всё своими глазами, - отвечал второй голос, насмешливый, но в то же время хриплый от страсти, - Кун, ты не поверишь, кто управляет повстанцами!

- Неважно, не желаю сейчас об этом слышать, - прерывисто ответил Кунсайт.

- А чего же ты хочешь, милорд? – рассмеялась Берилл развратным, громким смехом.

Мина отпрянула, чуть не оступилась на промерзлой земле, развернулась и побежала прочь. Ей не надо было слышать последнее слово, которое сказал Кунсайт, но она всё-таки услышала. «Тебя» - вот, что ответил её муж на страстный шепот любовницы. И теперь Мина никогда уже не сможет забыть, никогда не простит.

Он был так нежен этой ночью, говорил ей приятные, ласкающие слух слова, а всего через несколько часов, спрятавшись ото всех, словно вор, нашептывал нежности уже другой. Это было так отвратительно, что у Мины закружилась голова. 

Сама не помня себя от страха и ярости, она бежала всё дальше и дальше, прочь от лживых слов и похотливых вздохов, пока не поскользнулась и не упала на колени. Тошнота нахлынула неожиданной волной, и Мина стравила всё то, что успела съесть в деревне, на холодный хрусткий снег.

Слезы текли по её лицу, а с губ сочилась желчь. Мина закрыла лицо руками и разрыдалась. Она сама не знала, почему она плакала. Ведь она же прекрасно знала, каков Кунсайт. Как могла она ждать от него верности и преданности? Да и зачем? Зачем ей его верность?

Неожиданно на плечи Мины легли мягкие теплые ладони. Она подняла заплаканное лицо и увидела склонившегося к ней Артемиса.

- Мина, пожалуйста, не плачьте, мой брат не стоит того, - тихонько прошептал Артемис, поглаживая Минорию по голове, - он не достоин Вас, даже вашего мизинца.

Артемис продолжал говорить слова утешения, но Мина уже не плакала. Она поднялась на ноги и обняла юношу. Так крепко, как только могла. И вдруг ей стало так легко, как будто она и не слышала слов мужа, обращенных к другой, как будто всё было так, как прежде.

Ведь, в сущности, ничего и не изменилось. Между Миной и Кунсайтом. Но не между Миной и Артемисом.

 

Глава 6

 

Той ночью Мина спала одна. Кунсайт так и не пришел к ней. Однако это уже не расстраивало, ей не хотелось видеть его холодное, насмешливое лицо. Пусть лучше он останется с Берилл, чем снова и снова будет терзать её душу и тело. 

Мина пристроилась на краешке кровати, подложив под голову ладони, сложенные лодочкой, и размышляла. Сон не шел к ней, как она ни старалась. Слова Кунсайта, обращенные к другой, поразили её, задели за живое. Она уже знала, что утром весь замок будет шептаться о том, что лорд не ночевал со своей женой. Одна мысль об этом переполняла Мину злобой и тоской. Она чувствовала себя униженной и обманутой. Что может быть оскорбительней для благородной дамы, чем бесчестие?

Так Мина и заснула, полностью одетой и причесанной, на самом краю огромной кровати под балдахином, свернувшись в комочек, со слезами на глазах. Проснулась Мина от прикосновения. Открыв глаза, она увидела перед собой лицо Артемиса, близко-близко.

- Что Вы здесь делаете, милорд? – окончательно проснувшись, недоверчиво спросила Минория, пытаясь сесть и одновременно натянуть покрывало на обнаженные плечи.

- Пришел Вас навестить, - улыбнулся Артемис радостно, ничуть не смущаясь.

- Но как Вы прошли мимо охраны? – удивленно переспросила Минория. Не хватало ещё слухов не только о похождениях Кунсайта, но и о её собственных, да ещё и с братом мужа.

- Не волнуйтесь, меня никто не видел. Мина, сейчас речь не об этом. Через полчаса сюда придет Кунсайт. Он зол после неудачной тренировки и ссоры с леди Берилл. Боюсь, он может выместить свою злость на Вас, - удрученно развел руками Артемис.

Мина встрепенулась. Кунсайт был последним человеком, которого она сейчас хотела видеть. Тем более, что злиться имела право она, а не он.

- Что же мне делать? – испуганно спросила Минория, мгновенно вскакивая с кровати и начиная судорожно приводить себя в порядок. 

- Пойдемте со мной, миледи. Я постараюсь уберечь Вас от гнева моего брата. При мне он не посмеет вести себя неподобающе, - уверенно сказал Артемис, протягивая Мине руку.

Она посмотрела в его глаза и улыбнулась. Всё-таки она не ошиблась – юноше можно было доверять, он не желал ей зла, скорее наоборот. В очередной раз Мина убедилась, что даже при дворе такого человека, как её муж, бывают достойные люди. Зойсайт, Артемис, Нефрит. Все они были друзьями Кунсайта, но вовсе не походили на него характерами. Они всячески старались помочь ей, были заботливы и участливы. Старая пословица лжет – окружение не формирует человека, равно как и он слабо влияет на своих близких. 

Мина спешно переоделась за ширмой, взбила волосы умелой рукой и была готова отправляться в путь, куда бы они ни шли. Она подошла к Артемису и крепко сжала его ладонь в своей.

- Спасибо, мой друг, - искренне прошептала она, - мы так мало знакомы, но Вы уже делаете для меня то, что мой муж не делал никогда за долгие месяцы.

Артемис улыбнулся в ответ. Его щеки отчего-то приобрели пунцовый оттенок, и Мина поняла, что он смущен такой откровенностью. Минория рассмеялась. Она не ожидала от самоуверенного юноши такого проявления чувств.

- Пойдемте, - сказала, наконец, Мина, продолжая держать Артемиса за руку.

- Я не могу. Нас увидит вместе охрана, - ответил Артемис, не проявляя при этом ни малейшего признака беспокойства.

Мина ужаснулась. Она так счастлива была видеть Артемиса, что совсем позабыла о том, как же он в действительности попал в их с Кунсайтом спальню.

- Но как же тогда? – спросила Мина удрученно и испуганно одновременно.

- Не печальтесь. Идите одна. Встретимся в дворцовом парке, - спокойно отвечал Артемис. – Я выберусь незаметно и увижу Вас уже через пару минут.

Минория недоверчиво покачала головой, но спорить не стала. Она быстро выскользнула из спальни, оставляя за спиной Артемиса. Мина доверяла ему. Тот, кто был добр и нежен с ней заслуживал хотя бы доверия.

 

***

 

Мина бежала по лестнице, не смотря под ноги. Единственное, чего ей хотелось сейчас – так это выбраться побыстрее из проклятого замка мужа, ставшего для неё ловушкой. Её ладонь всё ещё хранила тепло руки Артемиса. Это вселяло надежду.

Спустившись до первого этажа, Минория остановилась как вкопанная. Перед ней стоял Кунсайт. Угрюмый, уставший и злой. Его китель был запылен, а из рассеченной губы сочилась кровь. 

Несколько мучительно долгих секунд Кунсайт смотрел на Минорию, изучал её бледное лицо с темными кругами под глазами, дрожащие губы, трепещущие ресницы. В его взгляде не было ничего, кроме неподдельного интереса. Он хотел знать, чувствует ли она что-нибудь, больно ли ей.

А потом Мина неожиданно для себя самой улыбнулась. Улыбка получилась яркой, зовущей и притягательной. Почти счастливой. Почти злорадной.

- Куда Вы спешите, миледи? – насмешливо спросил Кунсайт, держась руками за перила, не давая Мине пройти.

- Хочу прогуляться в саду,  - несмело ответила Минория, на этот раз потупив взгляд. Голос Кунсайта всегда приводил её в такое состояние. Он действовал на неё, словно заклинатель змей. 

- Прекрасная мысль, разрешите мне Вас сопровождать, - ухмыльнулся желчно Кунсайт и протянул  жене руку.

- Не думаю, что это хорошая идея, - спокойно отвечала Минория. Такой смелости в себе она давно не чувствовала. Она посмела ему отказать. Посмела возразить его желанию. За это она должна была или поплатиться или быть вознаграждена.

- Почему же, миледи? Что мешает Вам прогуляться с любимым мужем? – настаивал язвительно Кунсайт. Ему нравилось мучить её, нравилось доводить её до исступления. Это возбуждало, будоражило кровь, заставляло сердце биться быстрее.

- Я хочу побыть одна, - наконец ответила Минория, поднимая на мужа глаза. Она предпочитала наказание, а не награду. Пусть он разозлится, наговорит ей грубостей, ударит. Всё, что угодно, лишь бы он оставил её в покое.

Кунсайт молчал достаточно долго, чтобы Минория успела испугаться своих слов. А потом он одним резким движением схватил её за талию и притянул к себе.

- Вы не можете мне перечить, Вы понимаете это? – строго спросил Кунсайт, легко удерживая Мину в своих объятьях. – Я Вас купил, словно кусок золота на приисках. Вы – моя.

- Чего Вы хотите, милорд? - горько спросила Минория, не двигаясь в его руках, - Я делю с Вами ложе и рожу Вам наследника. Что Вам нужно ещё? Ведь больше ни на что я не гожусь, - закончила она совсем тихо.

Кунсайт молчал. Он смотрел в её глаза, изучая, пристально вглядываясь в любое, пусть даже малейшее изменение мимики её лица. Мина не выдержала и отвела взгляд.

- Я хочу… - начал Кунсайт, но замолчал.

И тогда Минория продолжила за него. Спокойно и даже немного облегченно она сказала:

- Не меня. Я знаю. Так идите к ней. Прекратите меня мучить! Прекратите делать мне больно! – она уже почти кричала. Слёзы струились из её глаз, обжигающие, словно огонь.

Кунсайт молчал. Мина плакала, закрыв руками лицо. Она хотела, чтобы он отпустил, и тогда бы она смогла скрыться и нарыдаться вволю. Но Кунсайт не отпускал. Он молча смотрел на свою жену, снова изучая её реакцию.

- Я хочу, - прочистив горло, снова повторил Кунсайт, - чтобы Вы знали своё место.

Мина продолжала плакать, не отнимая руки от лица. Кунсайт силой раздвинул её ладони, убрал их прочь, сжимая так крепко, что Мине казалось, что её кости хрустят и трескаются у него в руках.

- А Ваше место  - рядом со мной. Что бы ни случилось, Вы будете рядом со мной,  - продолжил он тихо. – А теперь идите, мой брат уже заждался Вас.

Горячие губы Кунсайта коснулись губ Мины. А потом он отпустил её и пошёл вверх по лестнице.

Мину трясло. Из её глаз крупными каплями катились слёзы, а во рту остался металлический привкус крови.

 

***

 

Когда Мина дошла до главной беседки дворцового парка, Артемиса нигде не было. Только большой белый кот развалился на солнце, обмахивая себя пушистым хвостом.

Минория присела на скамейку, слезы всё ещё текли по её лицу, но было уже не так больно. Наверное, она могла бы назвать свое состояние печалью. Кунсайт сказал то, что она уже знала, но всё-таки не хотела слышать. Он назвал вещи своими именами. А её именем назвал вещь. Если бы не было так грустно, то, наверное, было бы смешно. 

Давно, когда Мина ещё жила на Венере, никто не посмел бы назвать её пустышкой, красивой, но глупой куклой. На своей родной планете Минорию обучали наукам и искусствам, её готовили стать королевой. Если бы не началась война, она бы взошла на трон и управляла бы целым миром. Для Кунсайта же она была всего лишь ещё одним трофеем, вычурным, но необходимым украшением.

Мина подняла глаза к затуманенным плаксивым небесам и вслух спросила: «За что?»

Белый кот неожиданно соскочил с перил беседки и прыгнул Минории на колени. Всё случилось так быстро и стремительно, что Мина даже не успела испугаться. Кот мурлыкал, устраиваясь на коленях у Минории. У него была гладкая  белая шерсть и большие темно-синие глаза. 

Мина улыбнулась, поглаживая животное по голове. От удовольствия кот жмурился и урчал всё громче. 

- Красивый котик, умный, - приговаривала девушка, поглаживая зверька по спине. Она всегда любила кошек, а потому держала множество во дворце на Венере. Пожалуй, именно кошек Мина считала самыми преданными и честными из всех животных.

- Спасибо, миледи. Мне приятны Ваши комплименты, - неожиданно промурлыкал кот голосом Артемиса.

- О, Селена! – вскрикнула Минория и отдернула руку. Кот молниеносно перевернулся на живот, а затем встал на все четыре лапы, пытливо заглядывая Мине в глаза.

- Вы узнали меня, миледи? -  вновь промурлыкал он.

Мина смотрела, как открывается крошечная кошачья пасть, а из неё вылетает человеческая речь, и не верила своим глазам.

- Кажется, да, - наконец выдавила она из себя, пытаясь успокоиться, - но как?!

- Я – мау, человек, способный превращаться в кота или, возможно, кот, способный превращаться в человека, - ответил Артемис, размахивая в воздухе лапкой, будто жестикулируя.

- Как такое возможно? – не верила Мина, хотя перед её глазами на четырех лапах расхаживало прямое доказательство реальности древнего мифа об оборотнях.

- На нашей планете все могут оборачиваться котами или кошками, это природный дар, - отвечал Артемис чуть горделиво. 

- Теперь понятно, как ты пробрался ко мне в спальню! – хихикнула Мина, всё ещё немного недоверчиво глядя в глаза коту. – А ну, немедленно превращайся обратно в человека!

- Я знал, что ты этого попросишь, - ворчливо заметил Артемис, спрыгивая с колен Минории на снег. – Но так уж и быть. Я готов выполнить Вашу просьбу, миледи.

Артемис лениво прогнул спину, мурлыкнул что-то недовольно, а потом его конечности стали удлиняться, с каждой секундой он рос и увеличивался, его облик приобретал человеческие черты. Через несколько минут, показавшихся Мине вечностью, перед ней стоял голубоглазый худой юноша – брат её мужа.

- Это просто чудо какое-то, - улыбнулась Мина, разглядывая Артемиса. Только сейчас она заметила, насколько он грациозен и изящен. Совсем как кот.

- Нет, миледи, это всего лишь магия. Не такая, как Ваша, но всё-таки магия, - улыбаясь, отвечал Артемис.

- Откуда Вы знаете про меня? – спохватилась Минория. Ведь никто, кроме Кунсайта, не знал о её сущности. Неужели он рассказал? Зачем?

- Не пугайтесь, Мина, мне никто не рассказывал Вашего секрета,  - снова улыбнулся Артемис, будто читая мысли Минории, - я просто знал. Вы – не человек так же, как и я. В каждом Вашем слове, в каждом жесте и движении чувствуется сильнейшая магия. Мне было достаточно одного взгляда на Вас, чтобы понять, кто Вы.

- И кто же? – тихонько прошептала Минория, не в силах сдержать слез.

- Богиня Венера, воин любви.

 

***

 

Мина сидела, сложив руки на коленях. Рядом с ней сидел Артемис. Они не произносили ни слова. Тяжело было молчать, но ещё тяжелее говорить.

- Почему Вы вышли замуж за моего брата? – наконец спросил юноша тихо, не смотря на Минорию, глядя исключительно перед собой. – Вы так не похожи на девушек, больше всего на свете мечтающих о свадьбе с богатым и знатным мужчиной.

-Вы хотите знать правду? – переспросила Минория также тихо.

Артемис только молча кивнул.

- Я не хотела выходить за него замуж, меня заставили родители. Как старшая из рода венерианских принцесс, я должна была взойти на трон для того, чтобы управлять планетой. Меня не готовили к замужеству, меня готовили к судьбе воина и королевы. Но случилось страшное – началась галактическая война. Для укрепления ветхого мира межу королевствами, планетарных принцесс стали выдавать замуж за землян. Но всегда младших. Старшие должны были управлять, вести войну, а не становиться женами. Кроме меня. Кунсайт не пожелал в качестве супруги ни одну из моих пяти сестер. Он хотел только меня. И мои родители согласились. Выйдя за него замуж, я потеряла статус наследницы и сенши. Я потеряла всё. 

- Мне очень жаль, леди Минория, - тихо произнес Артемис, накрывая своей ладонью руку Мины.

Она не вздрогнула и ничего не сказала. Не отдернула руку и не отослала Артемиса прочь. Она просто сидела, а слезы катились из её глаз, падая крупными каплями на платье.

- Не надо меня жалеть, милорд, - наконец выдавила она, - я не достойна жалости. Я выполняю свой долг. Если я могу сделать хоть что-то для того, чтобы эта беспощадная война закончилась, я с удовольствием это сделаю. Если мой брак с Кунсайтом способен растопить лед в сердцах землян, я буду самой верной и любящей женой из всех. Если для того, чтобы Серенити осталась жива, мне понадобится родить целую дивизию сыновей, да будет так. Я принимаю правила игры.

- Миледи, Вы – самая упрямая женщина из всех, кого я знаю. Но если Вы всё это сделаете, что же будет с Вами? – спросил Артемис устало. Его голос будто надломился, звуча немного хрипло и глухо.

- Я исполню то, ради чего родилась и буду вечно счастлива. Это – моё предназначение, - спокойно отвечала Минория. Только слёзы продолжали течь из её глаз.

- Что-то не заметил я счастья на Вашем лице, миледи, - ворчливо сказал Артемис. – Ведь Кунсайт мучает Вас, заставляет страдать. Тогда почему? Почему Вы позволяете ему так обращаться с собой? Ради всего святого, зачем Вам всё это? Ради долга и чести?

- Вам не понять меня, Артемис, простите. Меня воспитывали для того, чтобы я могла потом достойно умереть. С детства мне говорили, что единственная цель в моей жизни – служить Лунному Альянсу верой и правдой. Я не знаю ничего другого, кроме этого. Не умею. Когда меня послали в замок моего мужа, на эту холодную чужую планету, я не знала, что мне делать, потому что я не умею быть женой. Я могу быть только воином. И Кунсайт это видит. Он ненавидит меня за то, что  я неспособна научиться даже такой мелочи – быть послушной и довольной своей судьбой. Какой же я воин после этого?

Мина закрыла лицо руками. Слёзы продолжали литься из её глаз.

- И поэтому он выбрал леди Берилл. Теперь на мне вечно будет лежать печать позора. Я не смогу послужить делу своей семьи так, как следует, - всхлипнула Мина ещё печальней.

- Минория, что Вы такое говорите? – не выдержал Артемис. – Кунсайт встречается с Берилл не из-за Вас, а по собственному разумению. Потому что он жестокий, развратный человек. Причиной его поведения являетесь вовсе не Вы, а его скверный характер. Выбрав Вас своей женой, он ещё раз показал свою истинную сущность. И хоть я его брат, это не значит, что я не вижу, каков он на самом деле.

- Нет, это я во всем виновата. Если бы я была лучше, и он относился бы ко мне лучше. Всё было бы по-другому, если бы только я могла измениться, - продолжала плакать Мина, не слушая Артемиса.

Юноша на секунду замер. Слова Минории были пропитаны такой горечью, что у него захватило дух. Нет, в ту секунду она думала вовсе не о чести и долге, не о своей семье и не о межгалактической войне. Она думала исключительно о себе.

- Мина, посмотрите на меня, - тихо попросил он.

Минория замерла. Она перестала всхлипывать и, наконец-то, отняла руки от лица, взглянув Артемису в глаза.

- Вы ведь любите его, не так ли? Вы любите моего черствого жестокого братца, а потому так сильно страдаете?! Вам отвратительна сама мысль, что он неспособен Вас полюбить, что ему приятней предаваться разврату, чем любви. – Горько спросил Артемис.

- Нет, это не так! Как я могу любить такого человека?! – ужаснулась Минория самому предположению.

- Потому что Вы – принцесса-воин,  – жестко парировал Артемис. – Потому что только тот, кого Вы не можете завоевать, интересует Вас по-настоящему. Судьба сыграла с Вами злую шутку. Но, поверьте мне, Вы – не первая. И не последняя, скорее всего. Поберегите свою любовь для кого-то, кто достоин её.

Мина не ответила. Она встала и, качаясь, пошла прочь. Слова Артемиса жгли её изнутри каленым железом. Потому что те слова были чистой правдой.

 

***

 

Минория лежала на постели, уткнувшись лицом в подушку. Неужели Артемис прав? Неужели она и в правду любит Кунсайта? Но ведь этого не может быть. Он так жесток с ней, груб, невнимателен. За что ей любить его? Он ведь ни разу не сделал ничего такого, что бы могло заставить её полюбить его.

Неожиданно Минория вспомнила Адониса. Вот, в кого стоило бы влюбиться. Он был гвардейцем из её личной стражи, там, на Венере. Высокий, статный, красивый голубоглазый блондин. Таких в прежние времена рисовали художники. А ещё Адонис был смелым и честным. Он обладал всеми чертами, присущими сказочным принцам. Наверное, поэтому все сёстры Минории были влюблены в него. Но только не Мина.

Как ни странно, но именно её Адонис выбрал себе в дамы сердца. Он волочился за ней, унижался ради её улыбки, случайно брошенного взгляда – хотя бы крохи внимания. Но Минория оставалась холодна. Она не любила Адониса. Он казался ей скучным и глупым юнцом, его любовь была ей в тягость. А потому Минория попросила отца перевести его из её личной гвардии на фронт.

В последний раз, когда они виделись, в залитой лунным светом пустынной бальной зале, Адонис назвал Мину жестокосердной и черствой, сказал, что с таким характером она никогда не будет любима.

Новые слезы потекли по лицу Минории. Теперь она понимала, насколько же он был прав. Ей нравился человек, который не отвечал ей взаимностью и никогда не ответит. Он принадлежал ей по закону, но не по зову сердца. Это было больно, ужасно больно. Так, словно Мине вырвали сердце.

Минория вздрогнула – скрипнули двери спальни. Она встрепенулась, растерянно стирая слёзы со щек. Еще не хватало, чтобы муж увидел её в таком состоянии.

Мина оказалась права. На пороге спальни стоял Кунсайт. Выражение его лица невозможно было понять – на нем были написаны тревога, страх и одновременно некая обреченность. Широким шагом он подошел к Минории и совсем неожиданно опустился рядом с ней, заключая её в объятия.

Мина обхватила его шею руками. Рядом с ним ей было так хорошо, так томительно спокойно. Она ненавидела его и любила, хотела, чтобы он немедленно ушел и чтобы остался навсегда. От этой неопределенности было ещё больнее. На этот раз ей показалось, что её сердце не просто вырвали из груди, - раздавили.

Кунсайт молча начал стягивать с неё платье, покрывая плечи и шею чередой страстных, горячих поцелуев. Минория всхлипнула, но противиться не могла. Его ладони были такими горячими и нежными, что ей хотелось, чтобы он всегда вот так держал её в своих объятьях. Кунсайт спустил лямки платья, обнажив грудь Мины, прошелся пальцами по её соскам, заставив девушку приглушенно застонать. Его губы опустились к её грудям, пальцы на этот раз проникли под платье.

Мина дрожала под его прикосновением, словно в лихорадке, она хотела, чтобы он быстрее прекратил дразнить её, доставлять ей удовольствие. Его действия делали её слабой. Кунсайт тем временем опрокинул Мину на кровать, окончательно расстегнув её платье и освободив её от него. И всё это в полном молчании, в тишине. Мина же не произносила ни слова, боясь разрушить это чудесное мгновение, испортить словами то, что возникло между ними.

Она сама освободила его от кителя дрожащими руками, погладила его заросшие щетиной щеки, поцеловала его разбитые, жесткие губы. Кунсайт нетерпеливо развел её ноги и жадно врезался в тело Мины. Проникновение было настолько сладким и долгожданным, что Мина только и могла беспомощно лежать, ловя ртом воздух, боясь вскрикнуть или, скорее, всхлипнуть.

Она обнимала его за шею, подставляя свою для поцелуев, царапала его спину ногтями, впивалась губами в его губы. Никогда Мина не хотела ничего так сильно, как быть с мужчиной каждой клеточкой своего тела, каждой порой. Это было так просто, так естественно. Он принадлежал только ей, а она – ему. В тот короткий момент страсти, полного поглощения.

Той ночью Мина засыпала на его груди, свернувшись в клубок, а Кунсайт гладил её по волосам. Его глаза были распахнуты и смотрели в темноту. Его ресницы дрожали – её сердце билось совсем близко к его собственному, в унисон.

 

Глава 7

 

Когда Минория проснулась на следующее утро, Кунсайта рядом не было. Только клочок бумаги на подушке. Мина потянулась к письму дрожащими пальцами и развернула его.

«На юге вспышка восстаний. Я отправляюсь на фронт» - вот всё, что написал ей Кунсайт прежде, чем растаять в предрассветной мгле. Мина горестно всхлипнула и прижала письмо к груди. Вот, почему он был так поразительно тих прошлой ночью, вот почему не сказал ни слова! Он должен был отправиться на войну, и не смог сказать ей об этом. Или не захотел. Но ведь эту последнюю ночь он провел с ней. Значит, он не настолько равнодушен к ней, значит, она всё-таки нужна ему?

Когда Мина спустилась на завтрак, в обеденной зале не было никого, кроме леди Берилл. Она вальяжно развалилась на стуле, задумчиво помешивая остывающий чай в чашке.

- Доброе утро, - выдавила из себя Мина устало, присаживаясь за стол как можно дальше от соперницы.

Берилл удивленно подняла взгляд. Её губы растянулись в злобной усмешке.

- Доброе утро, миледи, - сказала она безрадостно, - хорошо почивали?

- Прекрасно, спасибо, - холодно отвечала Минория, не глядя на собеседницу. Ей не хотелось сейчас разговаривать, тем более с той, кого она подсознательно винила в своих несчастьях. Все мысли Мины были заняты Кунсайтом. Как он там? Не ранен ли? Всё ли с ним в порядке?

- Я вижу по синякам у Вас под глазами, что поспать Вам удалось недолго, - ехидно заметила леди Берилл, - и как? Он был хорош этой ночью? – продолжала она на этот раз совершенно серьёзно.

Мина вспыхнула. Какое право эта женщина имела судить её? Да кто она вообще такая?

- Не имею представления, о чем Вы говорите, - жестко отвечала Мина, наконец, взглянув Берилл в глаза. Взгляд собеседницы напугал её – он был до краев наполнен неприкрытой злобой. 

- Неужели? – парировала Берилл. Её кроваво-красные губы искривились в презрительной усмешке. Она встала со своего места и медленно подошла к Минории. От неё пахло экзотическими духами и табаком.

- Послушай меня, девочка, - прошипела Берилл, - он не принадлежит тебе и никогда принадлежать не будет. Не обольщайся тем, что он переспал с тобой перед тем, как отправиться на фронт. Ты красива и молода, а у него ещё очень долго не будет женщины. 

Берилл победоносно улыбнулась и уже собиралась уйти, когда Мина, прочистив горло, тихо сказала:

- Всё верно, он переспал со мной, потому что я – молода и красива. Получается, что Вы – старая и не слишком-то привлекательная, не так ли? – усмехнулась Мина.

- Да как ты смеешь, пигалица?! – задохнулась Берилл от гнева. На её щеках проступил пятнами лихорадочный румянец. – Да будет тебе известно, что мы с Кунсайтом вместе долгих пять лет. Тебе и не снились те чувства, что он испытывает ко мне.

- Что, например? Похоть? – снова рассмеялась Минория. Ей были обидны слова Берилл, а потому она защищалась, как могла, пусть не слишком утонченно. Но всё-таки нападение – лучшая защита.

Неожиданно Берилл улыбнулась. Кровь отступила от её лица, вновь превратившегося в маску цвета белого мрамора.

- Ты думаешь, что сможешь удержать его своим милым личиком, молодым телом и ещё ребеночком. Так знай, что Кунсайту этого мало, чертовски мало. Ему нужна настоящая женщина рядом, а не жалкая кукла с золотистыми локонами и синими глазками. Мне тебя по-настоящему жаль. Подумать только, влюбилась в Первого Лорда.

Берилл снова рассмеялась и пошла прочь. Двери громко хлопнули, и Минория осталась в полном одиночестве. Первая горячая слеза скатилась по её щеке, но Мина всхлипнула только один раз. Нет, она не будет лить слезы из-за слов этой порочной женщины. Это не в её характере. 

Слова Берилл были наполнены не только презрением и злобой, но ещё и ревностью. А это могло означать только одно – прекрасная многоопытная леди Берилл видела в невинной милой Минории соперницу.

 

***

 

Мина застала Артемиса в саду. Он сидел в заснеженной беседке и читал книгу. Минория тихонько присела рядом. Артемис поднял на неё взгляд, отрываясь от чтения, и улыбнулся.

- Как Вы себя чувствуете, миледи? – спросил он заботливо, заглядывая Мине в глаза.

Мина скривилась. Она понимала, что Артемис сочувствует ей, но не переносила жалости. Она не желала чувствовать себя несчастной влюбленной, потому что это не соответствовало действительности. Она не была несчастной, лишь чуточку напуганной своими чувствами и усталой. 

- Неплохо, милорд, только как-то не по себе, - отвечала она задумчиво.

- Почему же? Из-за того, что мой брат отправился на фронт? – спросил Артемис, вертя в руках маленькую книгу стихов, как успела подметить Минория.

- Не из-за этого, милорд, или не совсем из-за этого. Вы были правы. Меня беспокоят мои чувства к нему, - опустив глаза, отвечала Минория.

- Вы, наконец-то, признались самой себе, - задумчиво улыбнулся Артемис.

- Да, наверное, и так можно сказать, - натянуто улыбнулась в ответ Минория. – И я … я не знаю, что мне делать с этими чувствами, - порывисто добавила она.

Артемис молчал. Достаточно долго, чтобы Мина почувствовала неладное. Она ёрзала на скамейке, не находя себе места, а потом всё-таки не выдержала:

- Говорите, прошу Вас, я не выдержу этого молчания.

- Лучше всего Вам было бы… забыть о любви к Кунсайту, - печально отвечал Артемис, - поймите, Мина, он никогда не будет хорошим мужем. Возможно, он вообще не создан для семейной жизни. Сколько я его знаю, всё, что его интересовало – это война и женщины. Причем во множественном числе. Он никогда не хотел найти ту единственную, с которой мог бы провести рядом всю жизнь. Его не интересуют отношения, только то, что он может получить от них. Кунсайт всегда берет то, что хочет, ничего не отдавая взамен.

Артемис замолчал, позволив Мине подумать над его словами, осмыслить их.

- Вы думаете, что я тешу себя надеждами, что он неожиданно полюбит меня по-настоящему, до гробовой доски? – неожиданно резко спросила Минория, задетая словами Артемиса за живое. – Нет, я вовсе не этого жду, я не настолько наивна. Я всего лишь хотела бы, чтобы он был чуточку более добр и отзывчив со мной. Чтобы он привык к тому, что я его жена, и нам придется всегда быть рядом друг с другом. Может, именно этого мне и будет достаточно.

- Мина, прошу Вас, не обманывайте себя. Кунсайт переменчив и непостоянен. Ему опасно открывать свою душу и сердце. Сегодня он ласков и добр к Вам, а уже завтра – холоден и жесток. Его настроение невозможно угадать, – печально констатировал Артемис.

- Вы говорите так, будто он Вас сильно обидел, будто по своему опыту, - тихо сказала Минория уже вовсе безрадостно.

- Что ж, это правда, - задумчиво и ещё более печально отвечал Артемис. Он помолчал, а потом всё-таки продолжил, - У меня была невеста. Её звали Луна. Она была очень юна и красива. И она любила меня, а я любил её. Перед свадьбой мы отправились на Землю, чтобы Луна познакомилась с моим братом. Он соблазнил её и обесчестил только для того, чтобы досадить мне. Не потому что мы были в ссоре или враждовали, а из-за минутной прихоти, чтобы доказать мне, что все женщины – бесчестные, жалкие существа.

Артемис умолк, а Мина не произносила ни слова, потому что попросту не могла. Слова Артемиса отпечатались в сознании Минории навсегда. Она знала, что Кунсайт жесток и эгоистичен, но не знала, что настолько. Тогда как же она могла любить такого человека? За что?

- Как же Вы можете общаться с ним после всего, что случилось? – наконец удрученно спросила Минория.

- Он мой брат, - пожал плечами Артемис, - Я знал, каков он, но всё равно повез Луну на встречу с ним. В этом я сам виноват. Но и его я не оправдываю. Он несправедливо жесток к людям, к их слабостям и чувствам. За это порой я презираю его. 

- Зачем Вы мне всё это рассказали? – снова спросила Минория.

- Чтобы Вы дважды подумали перед тем, как подарить ему своё сердце, - жестко парировал Артемис, - он не достоин этого.

- Но что я могу сделать с собой? Со своими чувствами? – горько переспросила Мина. – Что мне делать, если он мне нравится такой, какой он есть? Пусть жестокий, пусть неверный, эгоистичный и не считающийся ни с чьим мнением, кроме своего?

Артемис только развел руками.

- Я предостерег Вас, Мина, сказал и сделал всё, что мог. Остальное -  только в Ваших руках. Я не могу указать Вам, что делать. Только Вы сами способны решить, как Вам поступить с Вашими чувствами к моему брату – сокрыть ли их ото всех и продолжать жить спокойной размеренной жизнью или обречь себя на поругание и насмешку.

- Отчего Вы так уверены, что со мной не будет по-другому? – снова спросила Мина, всё равно не веря до конца словам Артемиса. – Ведь смогла же Берилл привязать к себе Кунсайта? Они вместе пять лет, и он очень трепетно относится к ней, как я погляжу.

Артемис устало вздохнул. Его начинал утомлять этот разговор. Влюбленные слепы. Им невозможно что-либо доказать, если дело касается их привязанности. Можно сделать только хуже.

- Мина, Вы хотите услышать правду?  - спросил юноша, глядя собеседнице прямо в глаза.

- Да, - уверенно ответила она.

- Леди Берилл – женская версия Кунсайта. Она так же, как и он, интересуется в этой жизни только двумя вещами – войной и сексом. Глядя на неё, он видит в её глазах своё отражение. Они идеально подходят друг другу именно потому, что не любят друг друга. Пожалуй, её он считает ровней себе.

- Но… - начала было Минория, но была прервана жестокими словами Артемиса:

- И Вам никогда не заменить её, потому что Вы – её полная противоположность, нежная и скромная, милая и невинная. Вы для него – лишь временно интересная игрушка. Красивая диковина, которая быстро наскучит. Он никогда не признает Вас ровней себе. 

Мина ничего не сказала. Она поднялась, и в точности, как и накануне, пошла прочь.

- Мина, постойте, - послышались ей отчаянная мольба Артемиса, но она не ответила и не повернулась, просто ускорила шаг. Правду всегда тяжело слышать, потому что правда всегда выглядит неприглядно.

 

***

 

Прошло две недели с тех пор, как Кунсайт отправился на фронт. От него не приходило писем. Никто из домашних не знал, что творится на границе, а если и знал, то Мине не докладывал. Да и если говорить честно, Мина не хотела знать этого сама. Она слишком боялась, что с ним что-нибудь случится, и слишком была поглощена своими мыслями о будущем. Новости с фронта только лишний раз тревожили бы её.

Почти всё время Мина проводила в спальне, рассеянно читая книги и валясь в постели. Иногда она гуляла в саду или заходила в библиотеку. При этом она всячески старалась избегать Артемиса. Мина не знала, что сказать ему после всего того, что он наговорил ей. 

А весна вступала в свои права. В снегу зияли прогалины, в которых виднелись самые первые земные цветы – подснежники. Мина с упоением собирала их и ставила в вазы. Ей так не хватало солнца этой долгой зимой. И вот оно выглянуло, принося с собой тепло и яркий свет, но Минорию оно уже больше не радовало. Её снедала тоска. Она не знала, что ей делать дальше. С каждой секундой в её сердце крепла любовь к тому, кого не следовало любить, к тому, кто не отвечал ей взаимностью – к собственному мужу. И Мина не знала, что ей делать с этим всеобъемлющим, поглотившим всю её душу, чувством.

В первый раз влюбляться всегда сложно и мучительно больно. До Кунсайта Мина не любила никого. У неё были поклонники, воздыхатели и даже те, кто предлагали ей руку и сердце. Но Минория оставалась холодна к их чувствам. И только сейчас она поняла, насколько же им было больно слышать её отказ, её черствые, фальшивые извинения. Когда любишь кого-то сильно, отдавая всего себя без остатка, отказ разбивает сердце на осколки меньше игольного ушка, меньше, чем песчинки времени.

И Мина чувствовала, что её сердце разбито, потому что она верила словам Артемиса. Не хотела, но верила. Она знала, что когда Кунсайт вернется, всё между ними будет по-прежнему, если не хуже. Ему не нужна её любовь, какой бы сильной она не была. Ему не нужны ласка и нежность, для него это слишком просто, слишком скучно. До неё у Кунсайта были десятки женщин, от которых она отличается только кольцом на пальце. Подаренным не по велению сердца, а по принуждению короля и государственной необходимости.

Ночью Мине было тяжело заснуть. Мучила духота и нестерпимый, приторный запах подснежников, но более всего – невыплаканное горе. Другая девушка на её месте была бы счастлива – ведь она была замужем за тем, кого любила, но Мина не строила иллюзий – брак не мог удержать Кунсайта подле неё, не мог заставить его полюбить её. От этого было нестерпимо больно, и Мина не могла заснуть. Она ворочалась с бока на бок, вставала и бродила по комнате, сидела у окна и наблюдала за луной. Но мысли ни на секунду не покидали её голову, не давая разуму отдохнуть, не давая Мине уснуть.

 

***

 

Несмотря на то, что Мина всеми силами старалась избегать Артемиса, это не всегда удавалось. То и дело он появлялся то в библиотеке, то в дверях её покоев, вызывая на разговор, вероятно, желая извиниться. Мина пресекала всяческие попытки на корню. Она знала, что он во всем прав, ему не за что было просить прощения, но всё же она не могла заставить себя поговорить с ним.

Леди Берилл, наоборот, появлялась редко, но каждый раз разговаривала с Миной так, словно это она была женой, а Минория – любовницей. Её слова были колкими и обидными, фразы наполнены сарказмом и презрением. Почти каждый их разговор заканчивался слезами Минории.

Придворные не общались с Миной, воспринимая её скорее как предмет мебели, богато украшенную безделушку, принадлежащую их хозяину.

В месте, которое Минория должна была называть своим домом, она чувствовала себя ненужной и чужой. Со временем она перестала покидать покои даже для того, чтобы поесть или прогуляться, предпочитая пребывать в добровольном заточении своей спальни. Там, во всяком случае, было безопасно и спокойно, там её никто не мог обидеть или высмеять.

Мина писала длинные письма подругам и родителям, находя в этом некоторое утешение в своей вынужденной изоляции. Ответы приходили почти незамедлительно. Ами писала, что готовится к свадьбе. Зойсайта она ещё ни разу не видела, и к своему ужасу, должна была увидеть только на церемонии бракосочетания. Рей, после смерти своего отца, готовилась к официальной коронации. Марсом временно управлял Первый Лорд королевства. В своих письмах принцесса опасалась предательства с его стороны. Регенты при малолетних правителях имели свойство вероломно захватывать власть. На Луне обговаривали последние детали предстоящей свадьбы Серенити и Эндимиона – главного события нового года.

Минория же фактически жила этими сплетнями и новостями, приходившими со всех концов галактики. Её интересовало всё – от готовящихся торжеств и балов до сломанных ногтей. Милена научилась играть на скрипке в совершенстве? Прекрасно. Пеллар получила от отца в подарок новый клинок? Что может быть интересней?

На самом же деле все эти письма помогали Мине оставаться нормальной, не сойти с ума от одиночества и сосущего чувства пустоты, поселившегося у неё в сердце. После того, как Кунсайт отправился на фронт, а Артемис так жестоко обошелся с ней, у Минории не осталось ни одного человека, которому она могла бы довериться, ни одного близкого, родного лица. Иногда ей хотелось выть от горя и одиночества. Но она лишь глотала слёзы, дописывая новое письмо, о том, как на Земле всё прекрасно и замечательно, о том, сколько у неё новых друзей, как добр и ласков с ней муж и заботливы подданные. Конечно, это было ложью, но ложью осознанной. Мина не хотела читать потоки вежливой жалости в новых письмах от родных и подруг. Ей гораздо интересней было собирать по крупицам их радости и маленькие победы. 

Прошла ещё неделя. С фронта так и не было новостей. С каждым днем Мина становилась всё тоньше и призрачней. Когда она смотрелась утром в зеркало, то не узнавала саму себя. Она ужасно похудела и осунулась, под глазами залегли огромные синяки, волосы потускнели, превратившись в солому. Да и чувствовала Минория себя не особенно хорошо. Сильные головные боли и слабость заставляли её оставаться в постели всё чаще и чаще. Теперь она выходила из комнаты только в случае крайней необходимости.

А потом началась утренняя тошнота, подсказавшая Мине причину её состояния. Было и радостно и грустно одновременно. С одной стороны, Минория действительно хотела родить этого ребенка, ждала с нетерпением появления своей маленькой дочки, с другой – опасалась реакции Кунсайта, его разочарования.

Ни подругам, ни родителям Мина не написала в своих длинных пространных письмах о счастливом событии, она слишком боялась поверить в то, что это действительно правда, чтобы говорить об этом другим. Опасаясь за здоровье ребенка, Мина стала больше есть, стала выбираться в сад, чтобы подышать свежим воздухом. От этого сделалось намного лучше. И её телу, и её душе. Крупная капель падала с деревьев, заглушаемая звонким пением птиц, яркое, по-весеннему теплое солнце пробивалось сквозь кроны деревьев и легкие перистые облака, подснежники отцвели, уступив место крокусам. Природа просыпалась. Каждый день становился ненамного, но длиннее предыдущего. На улице становилось теплее, и на душе Мины тоже. 

Она уже не страдала от одиночества, как прежде. Теперь одиночество превратилось для неё в радость, высшее наслаждение, потому что на самом деле она не была одна. С ней всегда, каждую секунду была её не родившаяся дочь – где-то глубоко внутри тела Мины билось второе сердце, маленькое, но крепкое, придававшее ей сил и решимости. Пройти всё до конца. Пройти и выжить.

Зима закончилась. Её срок истек. Весна вступала в свои права. А за ней было лето – самое любимое время года Минории.

 

***

 

Кунсайт вернулся одной из теплых весенних ночей. Минория сидела около открытого окна, наслаждаясь спокойствием и одиночеством. Двери скрипнули, и Мина испуганно обернулась. Он стоял на пороге в тусклом лунном свете и не говорил ни слова. Его осунувшиеся впалые щеки обрамляла недлинная жесткая борода, волосы спутались и падали клочьями на плечи. А его глаза… Казалось, вся скорбь и усталость мира поселилась в них. 

Минория в шоке прикрыла рот ладонью. Она бы всё отдала, чтобы просто подойти и обнять его, наконец-то заплакать, но знала, что он не оценит такого жеста. Поэтому Мина прочистила горло и робко прошептала:

- Вы вернулись, милорд. Я рада, что с Вами всё в порядке.

Слова прозвучали сухо и отчужденно, но Мина не знала, как добавить им теплоты – она была слишком встревожена и растрогана одновременно.

- Да, я здесь, - послышался его глухой, хриплый голос. 

С минуту он продолжал стоять на месте, а потом вдруг почти подбежал к ней и заключил в свои объятья. Кунсайт держал Мину так крепко, что ей стало не хватать воздуха. Но она даже не шелохнулась, чтобы высвободиться. Этого объятья он ждал. Не от неё, от первого человека из этой жизни, жизни без войны. 

Наконец Кунсайт отпустил Минорию. Он поднял её лицо за подбородок и принялся рассматривать. Он смотрел долго и внимательно, и только потом сказал.

- Вы изменились, Минория. Ваши глаза лучатся счастьем.

- Я просто рада, что мой муж вернулся домой целым и невредимым, - произнесла робко Минория, потупив взгляд.

- Да, всё так. Я вернулся, - повторил Кунсайт, будто боясь  поверить в свои собственные слова, - Приготовьте мне ванну, миледи, я провел в дороге три дня, - добавил он, отпуская подбородок Мины и садясь на постель, чтобы снять сапоги.

- Конечно, милорд, - ответила она, выходя из покоев, чтобы позвать слуг.

Когда всё было приготовлено, и Кунсайт отправился мыться, Минория заметалась по комнате. Она расчесывала волосы, пудрила лицо и брызгала на шею духами. Она прекрасно знала, чего захочет муж, когда отдохнет и придет в себя, и не хотела ударить в грязь лицом. От одной мысли о том, что они снова будут вместе, он снова будет ласкать её разгоряченное тело, её сердце замирало, пропуская по два удара. 

Она и не думала, что встреча будет такой трудной для неё, такой щемяще-нежной и трогательной. Слёзы сами собой потекли из глаз, но Мина списала их появление на своё положение.

Только она успела устроиться на подушках в шелковой ночной сорочке, как Кунсайт вышел из ванной. Его бёдра были туго обернуты полотенцем, вода стекала по его не успевшим обсохнуть волосам, на мускулистой груди блестели свежие шрамы. Он был прекрасен, как никогда прежде. Его щеки снова стали гладкими – Кунсайт сбрил бороду, выросшую за время похода, начисто.

Он лег рядом с Миной, задергивая полог на кровати. И снова, совсем, как раньше, они оказались наедине в тесной клетушке из подушек и простыней. Кунсайт притянул к себе Мину, мгновенно освобождая её от ненужной ночной сорочки.

- Вы не представляете себе, миледи, как долго я ждал этого момента, - прошептали его губы в темноту, так соблазнительно и жарко, что Мина задрожала в его руках. Она знала, что его слова, возможно, не обращены именно к ней, знала, что он просто слишком долго не был с женщиной, но контролировать себя не могла. Она прижалась к его губам, страстно поцеловала, так, как не целовала никого прежде.

- Я смотрю, Вы скучали по моим ласкам, Мина, - выдохнул он, прижимая Минорию к кровати своим телом. 

- Мне больно, милорд, - прошептала Минория, едва дыша под его весом.

- Я не делаю Вам больно, Вы это знаете, - ответил он, продолжая целовать её шею и лицо.

- Я… я… жду ребенка, милорд, - тихо сказала Мина. Время было не лучшим, но у неё не оставалось иного выбора.

Кунсайт остановился, приподнимаясь на локтях, а затем радостно улыбнулся.

- Что ж, Вы будете сверху, - сказал он, сажая Мину к себе на колени и сдвигая их тела воедино.

 

Глава 8

 

Минория проснулась рано. Усталый Кунсайт спал на боку, повернувшись к ней лицом. Она лежала, боясь сдвинуться с места, рассматривая его, каждую черточку, каждый штрих – изломанную линию светлых бровей, обострившиеся широкие скулы, жесткие обветренные губы. В безотчетном порыве она протянула руку, чтобы прикоснуться к нему, но так и не сделала этого. 

- Я не кусаюсь, миледи, - услышала она слова Кунсайта, так и не разомкнувшего век. И тогда рука Минории легла на его волосы, погладила по голове. Это было так необычно  - дотрагиваться до него, чувствовать его тепло. Она уже успела забыть, каково это.

Кунсайт приоткрыл узкие серые глаза и пристально посмотрел на Минорию. В его глазах не было нежности или любви, только неподдельный интерес.

- Давно это у Вас? – спросил он чуть погодя.

- Я… я не понимаю Вас, милорд, - смущенно ответила Мина, натягивая простынь на обнаженную грудь.

- Когда Вы узнали, что беременны? – снова спросил Кунсайт, потягиваясь в постели всем телом.

- Около месяца, может, чуть больше, милорд, - всё также смущенно отвечала Минория.

- Вы показывались моему врачу? – продолжал допрос Кунсайт.

- Нет, милорд, - удрученно сказала Мина. Она уже знала, что таким ответом навлекла на себя гнев мужа. Он хмурился, но молчал, будто борясь с самим собой.

- Тогда сегодня Вы это сделаете, - строго сказал Куснайт, поднимаясь с постели. Мина осталась лежать на подушках, - Я хочу, чтобы мой сын родился крепким и здоровым.

- Да, милорд, - тихонько кивнула головой Минория.

Пока Кунсайт одевался, Минория продолжала рассеянно смотреть на его широкую спину, бездумно накручивая прядь волос на палец.

Она хотела так много ему сказать, и не знала, как это сделать. Просто лежала и рассматривала его, запоминая.  Его длинные волосы и сильные руки. Его темный мундир и перстни на пальцах. Если бы она могла, то запечатлела бы его образ навсегда в своем сердце. Но жизнь несправедлива. Мы никогда не можем получить того, чего хотим, сполна. 

Минория вздохнула и выбралась из постели. Кунсайт уже полностью оделся и теперь пристально смотрел, как она накидывает пеньюар, завязывает поясок на талии, затем идет к зеркалу, расчесывает свои длинные волосы, долго-долго, сто взмахов щетки за раз. 

Мина смотрела на свое отражение и не могла поверить свершившимся переменам. Её глаза снова стали яркими и блестящими, губы полными и манящими, щеки округлись, волосы стали мягкими и послушными. Она снова напоминала себя прежнюю. Неужели с возвращением Кунсайта она снова стала собой? Взгляд Минории упал на отражение человека, стоявшего за её спиной. Его губы кривились в насмешливой, знающей улыбке. Его пальцы легли на её плечи, разминая мышцы, зарываясь в её пушистые волосы. Мина улыбнулась Кунсайту из зазеркалья в ответ. Не смогла удержаться.

- Я прикажу врачу придти к Вам через час и осмотреть, - сказал он, отбрасывая пряди с её шеи, поглаживая мраморно-белую кожу.

- Хорошо, милорд, - чуть слышно ответила Минория, не отрывая взгляда от его глаз в отражении.

- Горничная принесет Вам завтрак, извольте съесть всё, - продолжал он серьезно и строго.

- Да, милорд, - снова заученно сказала Минория, наслаждаясь его прикосновениями.

- Этот ребенок станет моим наследником. С ним ничего не должно случиться ни при каких обстоятельствах. Грядет война. Неизвестно, как скоро она начнется, но сомневаться в этом не приходится. Я хочу, чтобы в будущем мой регион достался в управление моему сыну, а не брату, - жестоко заметил Кунсайт.

Плечи Минории опустились. Она чувствовала себя униженной и оскорбленной. Её муж заботился вовсе не о ней, а о ребенке, который должен был унаследовать его владения и деньги в случае его гибели на войне. Мина чувствовала себя суррогатной матерью, нанятой за гроши для вынашивания ребенка королевских кровей. Единственное, что по-настоящему радовало,  - что этот ребенок никогда не будет принадлежать Кунсайту. 

Он не хочет иметь дочь, зато её хочет иметь Мина.

 

***

 

Минория всё ещё сидела перед зеркалом, когда услышала стук в двери.

- Войдите, - сказала она громко, чтобы гость услышал её. Мина спешно поднялась, затянула потуже халат и присела на постель.

Тяжелые дубовые двери отворились, на пороге возник маленький скрюченный человечек. Его седые волосы опускались на плечи, густая борода прикрывала половину лица, но живые ярко-голубые глаза смотрели прямо и открыто, испытующе.

- Леди Минория, я могу войти? – спросил старик, отвесив девушке неловкий, но обязательный поклон.

- Конечно, входите, -  ответила Мина гостеприимно. 

Дворцовый врач медленно проковылял в комнату, неся в руке тяжелый на вид саквояж. 

- Меня зовут Густав. Меня послал лорд Кунсайт осмотреть Вас, миледи,  - пояснил старик то, что Минория и так уже знала.

В ответ на его слова, она лишь печально кивнула головой, продолжая смотреть прямо перед собой. Яркие, честные глаза доктора пугали её. Глядеть в них, скрывая свои истинные чувства, было слишком непросто.

- Прошу Вас, прикажите служанкам нагреть воды и раздевайтесь, - продолжал врач, разбирая инструменты из саквояжа и раскладывая их на прикроватном столике.

- Что? – переспросила испуганная Мина – Мне нужно раздеться? – её голос дрожал от страха и смущения. Никогда ещё ни один мужчина не видел её без одежды. Это право принадлежало только мужу.

- Именно так, миледи, Вы не ослышались,  - ответил старик, не поднимая головы, не замечая замешательства своей юной пациентки.

Минория обреченно вздохнула и кликнула служанок. На этой дикой планете никто не считался с традициями и обычаями её мира, даже целители. На Венере врачи могли определить, что творится с больным, едва коснувшись его. Для этого не нужно было снимать одежду и использовать страшные на вид приборы.

Когда всё было готово, и обнаженная Мина лежала на постели, врач приблизился к ней и улыбнулся, глядя на её белоснежное, идеальное тело.

- Даже жаль портить такую красоту беременностью, - хмыкнул он прежде, чем приступить к осмотру.

- Мне – нет, - тихонько ответила Минория, её щеки заливал румянец смущения, а глаза были крепко зажмурены.

- Почему же? Неужели Вы не хотите оставаться всегда такой, как сейчас? Все женщины хотят. А дети портят фигуру и характер, - лекарь хохотнул и принялся ощупывать тело Минории в разных местах. Мина лежала ни жива, ни мертва, каждую секунду ожидая почувствовать не профессиональный интерес лекаря, а личный. Но ничего такого не было. Старик оставался холоднокровным, периодически спрашивая, больно ли пациентке или неудобно.

- Мне неважно, какой станет моя фигура, - наконец сказала Мина, будто разговор и не прерывался, - я хочу родить этого ребенка. И Первый Лорд тоже, - тихонько добавила она.

- Что ж, - неожиданно сухо и жестко прокаркал старик, - если Вы на самом деле так сильно этого хотите, Вам придется побороться за своего ребенка. Беременность проходит плохо и тяжело. Со временем станет ещё хуже. Ваш организм будто отторгает плод,  не знаю, почему. Будто он чужероден Вам, миледи. Чтобы выносить этого младенца, Вам придется быть очень осторожной, постоянно соблюдать постельный режим, как можно больше отдыхать. Будем надеяться, что Вы удачно разрешитесь от беременности. 

Мина осторожно села в постели и накрылась одеялом. Ей было страшно. Слова врача вселили в неё панический ужас. В этом мире у неё не осталось ничего, за что можно было бы бороться, кроме её малышки – её маленькой не родившейся дочери.  Но и её злая судьба грозилась отнять у Мины. 

Не бывать этому! Никогда! Минория будет бороться до конца, до своего последнего вздоха, только чтобы дышала её дочь, её крошечная тайна. 

- Спасибо, доктор. Я буду очень осторожна, обещаю. Когда мне ждать Вас в следующий раз? – спросила Мина бодро и с улыбкой на губах. Она уже приняла решение бороться, не отступать ни при каких обстоятельствах, а потому на душе у неё было легко и спокойно.

Густав в ответ также вежливо улыбнулся. 

- Как пожелаете, госпожа. Зовите меня в любое время. Этот мальчишка, хоть ещё и не родился, но уже является для меня мисиром.

Мина рассмеялась. «Миледи», - про себя добавила она.

 

***

 

Кунсайт зашел к Минории перед обедом. Выражение его лица, как и всегда, было спокойным и сосредоточенным, но что-то в его действиях было резким и как будто нервным. Но Мина не решилась спросить, что же всё-таки произошло. Она всё ещё была напугана новостями, которые сообщил ей лекарь.

Не снимая сапог, Кунсайт упал на кровать рядом с Минорией и, заложив руки за голову, лениво спросил:

- Что Вам сказа Густав? Что-нибудь интересное? – Мина с обидой подумала, что вопрос скорее продиктован формальностью, нежели реальным желанием знать.

- Всё прекрасно, милорд. У Вас родится здоровый и крепкий наследник, - прошептала Минория тихонько, рассматривая свои ладони, не в состоянии взглянуть мужу в глаза.

- Мне кажется, или Вы что-то скрываете от меня, миледи? – ядовито осведомился Кунсайт, тем не менее, даже не повернув к Мине головы.

- Ничего, милорд, мне нечего от Вас скрывать, - ещё тише отвечала Мина, втянув голову в плечи. Она не умела врать – не было надобности учиться. Хотя, видимо, теперь это стало необходимостью.

- Вы уверены, миледи? – Кунсайт повернулся на бок и теперь смотрел Минории в лицо. – По-моему, Вам есть, что мне сказать.

И только в тот момент Мина поняла, что лекарь уже всё рассказал Кунсайту, что муж проверял её. На верность, правдивость, лояльность – назвать это можно было, как угодно. Страх зародился в её душе – ведь она обманула или, во всяком случае, пыталась. Однако Минория набралась смелости и всё-таки призналась во лжи:

- Что Вы хотите знать, милорд?  Густав сказал Вам, что беременность и роды будут тяжелыми, не так ли? Моё тело отторгает плод.

- Я хотел, чтобы Вы произнесли это вслух и смирились, - неожиданно признал Кунсайт, - когда долго думаешь о чем-то, оно становится призрачным и нереальным, но стоит только произнести вслух свои пусть даже самые печальные и безрадостные мысли, как они тотчас же становятся реальностью. Лучше знать об опасности и преодолеть её, чем обманывать себя и однажды не справиться. 

Минория слушала Кунсайта и понимала, что он не обвинял её, не насмехался. Он просто говорил. Констатировал факты, без утешений, без эмоций. Сухие, голые факты. 

После долгого молчания Кунсайт неожиданно снова заговорил. Голос его был насмешлив и полон темного знания.

- Однажды я спросил Вас, миледи, жалеете ли Вы о том, что стали моей женой. Вы всё отрицали. Сегодня я повторно спрошу: Вы жалеете?

Минория наконец оторвала взгляд от собственных ладоней и посмотрела мужу в глаза. Они были такими, как и всегда – узкими, серебристыми безднами, наполненными пустотой и холодом. И ещё в них читалась ни с чем не сравнимая боль. Раньше, до войны, Мина не видела её, а может, просто не хотела видеть. Сегодня всё было по-другому.

- Наверное, милорд, - тихонько ответила она, - Вам было бы легче, если бы я ответила «да», но, поверьте, я не жалею. Возможно, когда-то жалела, но только не сейчас. 

- Почему? – непонимающе спросил Кунсайт. Минория видела на его лице злость и замешательство. Он не был готов к такому ответу. Он думал, что знает, что от неё ждать, что она сделает и скажет, но всё оказалось сложнее.

- Потому что ребенок – это счастье для любой женщины. И я счастлива, - отвечала Мина, не отрывая взгляда от его холодных, пустых глаз.

- Даже несмотря на то, что, возможно, Вы не сможете выносить этого ребенка?

- Даже так, - задумчиво отвечала Минория.

- Тогда Вы выносите моего сына, - уверенно сказал Кунсайт. – Вы просто обязаны сделать это, - нагло добавил он, привлекая Мину к своей груди.

Она счастливо улыбнулась, прикрывая глаза. Пусть, Первый Лорд, не любил её, пусть он ждал от неё идеального поведения даже в вопросах, не зависящих от её воли, она всё равно была счастлива и ни на секунду не жалела о своей судьбе. Потому что её слова хоть ненадолго, на секунду вымыли из взгляда Кунсайта ту непереносимую, жуткую боль.

 

***

Тем вечером Кунсайт собрал всех придворных в обеденной зале. Минория сидела рядом с ним, ни жива, ни мертва. С другой стороны от Первого Лорда по праву крови восседал его брат Артемис, бросавший наполненные жалостью и сочувствием взгляды на Мину.

Мина знала, что Кунсайт собрал это пиршество не просто так. Он хотел объявить подданным счастливую новость. Теперь ждать оставалось недолго. Скоро у Первого Лорда Земли должен был родиться наследник его богатств и власти. Мина не совсем была уверена, что хочет делиться новостью с кем-либо из придворных, но выбора у неё не было. Муж, как и всегда, всё решил за неё.

Самое ужасное, что в зале присутствовала и леди Берилл, недобро поглядывавшая на неё и Кунсайта из-под опущенных ресниц. Со стороны можно было подумать, что она и вовсе не интересуется хозяевами вечера, но Минория точно знала, что Берилл наблюдает. 

Каждую секунду Мина была вынуждена контролировать ситуацию, не расслабляться. Это было так тяжело. Даже в собственном, с позволения сказать, доме она не чувствовала себя в полной безопасности. Мина тяжело вздохнула и сжала ладонь Кунсайта чуть сильнее, чем того требовал этикет. Первый Лорд удивленно вскинул брови и мельком взглянул на Минорию. Она же лишь улыбнулась в ответ, пытаясь скрыть волнение и всё нарастающую беспричинную тревогу. 

Кунсайт встал и попросил тишины. Минория набрала побольше воздуха в легкие. Это не было просто для неё, как могло бы показаться. Она не верила, что все эти люди, собравшиеся в этой зале, отнесутся к новости с соответствующим уважением, не верила, что злопыхатели так это оставят. Но что ей ещё оставалось, кроме как подчиниться воле мужа?

- Итак, мои верноподданные лорды и леди, сегодня мы не будем говорить о войне, о тех событиях, что я имел честь видеть своими глазами ещё совсем недавно. Для этого существует военный совет, - насмешливо начал Кунсайт. – Сегодня я хотел бы поделиться с Вами гораздо более приятной новостью. Совсем скоро у меня родится наследник, тот, кому в будущем вы будете подчиняться так же, как и мне. 

Кунсайт дернул Минорию за руку, чтобы она поднялась. Мина подавила стон боли и встала на ноги. Муж не переставал удивлять её. Ещё пару часов он был задумчив и нежен, а сейчас вновь превратился в себя старого – жестокого и бесчувственного земного лендлорда.

- Поздравьте же леди Минорию и меня с зачатием сына, - безапелляционно заявил Кунсайт, вогнав и так робевшую Мину в краску. 

Тут же в зале началась неразбериха. Придворные повскакивали со своих мест, стремясь первыми поздравить Первого Лорда и его жену со счастливым событием. Мине же казалось это настолько неестественным и лживым, что она с трудом принимала рукопожатия от мужчин и объятия от женщин. Ей казалось, что никто из этих людей в действительности не рад скорому рождению наследника Кунсайта, что они гораздо больше бы обрадовались, если бы этого не случилось. Тогда, погибни Кунсайт на войне, кто-то из них мог получить все земли и золото, принадлежавшие Первому Лорду, а заодно и его титул.

С трудом отогнав от себя навязчивые, безрадостные мысли, Мина бросила взгляд на Артемиса. Он не спешил поздравить её с событием, перевернувшим её жизнь, сделавшим её счастливой. Артемис был бледен, как никогда, и ужасно грустен. Он походил на восковую фигуру. Бескровные губы что-то шептали, и это были явно не поздравления. Неожиданно для себя Минория разозлилась. Она считала Артемиса своим другом, а он даже не мог быть просто рад за неё. Хотя бы так. Гневно встряхнув волосами, Мина отвернулась от Артемиса.

Тут же её глаза встретились с прожигающим, ненавидящим взглядом Берилл. Когда все остальные придворные бросились поздравлять Первого Лорда и его супругу, она осталась сидеть. Её губы кривились в наглой, беспощадной усмешке. Мина поняла, что Берилл этого так просто не оставит, что она сделает всё возможное для того, чтобы наследник Кунсайта не увидел этого мира.

Мина в ужасе отвернулась от соперницы, а когда снова посмотрела на то место, Берилл уже не было. Она покинула обеденную залу, ни с кем не попрощавшись, словно ночная тень. Мина поежилась, то ли от холода, то ли от страха, но внезапно сильная рука Кунсайта обняла её за плечи, и все печали и горести неизвестно куда испарились. Муж защитит её, он сам так сказал. А Кунсайт всегда держал слово.

 

***

Кунсайт не стал провожать Мину в спальню, почти сразу же уединившись с несколькими приближенными подданными в каминной.

Минория лишь пожала плечами – Кунсайт делал так почти каждый вечер – и, извинившись перед остальными гостями, удалилась в спальню. 

Преодолев два лестничных пролета, Мина остановилась перевести дух. Облокотившись о стену, она пыталась восстановить дыхание, когда из полутьмы каменного коридора, выплыла та самая темная тень, встречи с которой Мина боялась больше всего – леди Берилл.

Женщина стояла, вальяжно опираясь о лестничные перила, и улыбалась. И не была та улыбка ни теплой, ни ободряющей. Она была наполнена злорадством и ненавистью. 

- Что, миледи, думаешь, переиграла меня? – спросила она тихим шепотом, делая шаг навстречу Мине.

Минория попятилась, но спиной почувствовала холодный камень стены. Бежать было некуда. Минория затряслась от страха. Похоже, Берилл была доведена до отчаяния.

- Я ничего такого не думаю, - прошептала в ответ Мина. – Просто я – хорошая жена, - зачем-то добавила она.

- Конечно, хорошая. Вся такая идеальная и правильная. Красивая, умная, верная и покорная, - издевательски продолжала Берилл, подходя к Мине вплотную. – Но, знаешь что, тебя это не спасет.

- Я не понимаю, - пролепетала Минория, ощущая на своем лице горячее дыхание леди Берилл, пахнущее табаком и дорогой пудрой.

- Всё ты понимаешь, - вновь усмехнулась соперница, - не видать тебе Кунсайта, так и знай. Я не отдам его тебе, пусть даже ты будешь носить в своем чреве десять его наследников. Он – мой.

Мина задохнулась от негодования. Какое право имела эта женщина разбрасываться такими словами?

- Посмотрим, - зло выдохнула она в лицо Берилл, - посмотрим, кто больше нужен Кунсайту, высокородная потаскуха или мать его ребенка.

- Да как ты смеешь?! – взвилась яростно Берилл. – Ты никто для него. Даже и брюхатая.

- Время нас рассудит, - парировала спокойно Мина. Злость придавала ей сил. Сил справиться со своим страхом и атаковать как подобает настоящему войну, а не девчонке.

- Не так уж и долго осталось ждать, - снова усмехнулась Берилл, отходя от Минории на несколько шагов, кружа вокруг неё, словно акула.  – Поверь мне на слово, он откажется от тебя и от твоего ублюдка, выкинет тебя на улицу, словно собаку, так и знай.

- Я не желаю этого больше слушать, Берилл, - строго сказал Минория, направляясь к лестнице. - Если ты будешь себя так вести, то поплатишься за это.

- А кто меня остановит?! – снова засмеялась Берилл.

Минория не ответила. Она повернулась к сопернице и уставилась на неё пустым взглядом. Глаза Мины заволокло золотистой дымкой, черты лица разгладились. Она была готова атаковать.

Берилл попятилась. Глаза Мины уже светились ярким, неотмирным сиянием. Она протянула руку, на её пальцах плясали язычки золотистого пламени.

- Слухи не врут, Берилл. Я – не человек. Так что, будь осторожна в своих словах.

Мина отвернулась и пошла прочь. Ей нечего было делить с этой глупой, отвратительной женщиной. Потому что Минория была женой, а Берилл всего лишь любовницей, потому что Минория была венерианкой, а Берилл – всего лишь человеком.

Леди Берилл осталась стоять в пустом коридоре, хищно улыбаясь вслед удаляющейся фигуре. Ей было не страшно.

 

 

Продолжение следует…

 

Глава 9