Крис Сайдман – Кунсайт
Нельсон Фримен – Нефрит
Джед АйтманДжедайт
Джон СайдманЗойсайт
Дариен Уоррен - Дар

Милена Брукс – Мина
Литисия Симплтон – Лита
Реана МэруотерРэй
Эмилия Липман – Эми
Серена СимплтонРена

 

Часть 8

 

Неприрученные, или опаленные сердца

 

Автор: Etoile (в старом варианте – Окс)

 

Итак, наши дни… Париж.

 

Часть 9. "Мне важно знать, что Вы есть"


Создателю, дьяволу ль нужно,
Чтоб так было все решено?
Но жребий жестокий, бездушный,
Ей выпал и тянет на дно.

 

***


Штора лениво качнулась, поддавшись порыву утреннего ветра, впустив в комнату не только трели жаворонка, аромат цветов и травы из сада, но и первые лучи солнца. Светлый блик скользнул по комоду, сверкнул яркой вспышкой в огромном зеркале и обосновался у самой кровати, медленно перемещаясь к её изголовью. Девушка, лежавшая на огромной кровати, не спала, а с интересом наблюдала за первым осенним солнечным проблеском. Её разбудили не звуки утра, а собственный сон, так сильно походивший на реальность, что она испугалась.

- В мир приходит солнца свет, аромат цветов и трав, - медленно прошептала она. – Но неправильный они несут ответ, и согласия им дать ты не имеешь прав, - чуть надтреснутым голосом закончила она и судорожно прикрыла рот ладонью.

С того памятного банкета прошло уже три месяца, за которые случилось, наверное, многое, но не все менялось в лучшую сторону. Она помнила, как гневно сверкнули и тут же потухли глаза Нельсона, когда он узнал о столь скорой помолвке Литисии и увидел тонкое золотое колечко на ее безымянном пальце. Она узнала позже от подруг, что в ту ночь он напился до бесчувствия, пытаясь изгнать зародившуюся на какой-то миг надежду, оказавшуюся слишком настойчивой, чтобы исчезнуть лишь при виде красивого колечка. Девушка помнила ту восковую маску, в которую превратилось лицо Дариена, когда он увидел нежность в словах и жестах Франа, направленных на неё, Серену. Она как сейчас видела тот пустой холодный разговор, убивающий все внутри, выхолаживающий и леденящий сердце. Музыка в ту минуту перестала казаться ей уместной и мелодичной, она нервно теребила сумочку, подгоняя время, торопясь скрыться от этих страшных синих провалов, в которые превратились в один миг его глаза. «Я же клялась, что всё ушло! - кричала она сама себе, вновь и вновь прячась от его беспощадных слов и взглядов. – Я же давала страшные клятвы, что для него уже слишком поздно! Ну, почему сердцу это непонятно!!»

- Ах, если б сердце остывало сразу, лишь собственному подчиняясь приказу. Увы, оно судьбой суровой обречено носить оковы, - Серена усмехнулась. Как странно и своевременно на ум пришли строки Лопе де Вега. «Как патетично, - заметила она, комкая в пальцах тонкое одеяло. – Я как та собака, что сидит на сене, не даю любить себя Франу и отталкиваю Дариена, делая больно всем троим. Как глупо и как похоже на бульварный роман…»

Серена медленно вдохнула прохладный воздух, ворвавшийся в комнату, и потянулась. В такое утро совсем не хотелось поддаваться меланхолии, но видимо ночной сон так сильно разбередил старые раны, что воспоминания так и просились, подсовывая картины одну красочнее другой.

Друзья уехали на следующий же день после банкета вместе с Нельсоном и Дариеном, оставив девушек в сомнениях. Рэй порывалась сказать несколько слов по поводу происходящего, но её тогда остановил Джед, бывший много умнее и хладнокровнее. Эмили на приеме увела танцевать Джона, пылающего праведным гневом оттого, что его друзей так оскорбили. Больше Джон ни с ней, ни с Литой не разговаривал до самого отъезда. Крис был сдержан и неимоверно холоден с Андрэ и Франом, подчеркивая всю вынужденность их знакомства. Серена вообще плохо помнила, о чем шел разговор, над чем натянуто смеялись. Все продолжало быть словно в тумане… Лишь твердая рука Франа поддерживала её в любом её решении да осознание того, что сестре, судя по её бледному словно лист бумаги лицу, в несколько раз хуже. Хотя бы из-за того, что нужно стоически выдерживать насмешливый, полный горькой иронии взгляд Нельсона, не отрывающийся от неё ни на минуту.

Девушка вздрогнула, когда в дверь тихо постучали. Тут же, не дожидаясь разрешения, в комнату проскользнула Литисия. Сере приветливо ей улыбнулась и похлопала по одеялу рядом с собой, приглашая сестру присоединиться. Лита удобно устроилась в изножии кровати, сложив ноги по-турецки, и хмуро посмотрела на стену за спиной сестры.

- Поспорим, у нас одни и те же мысли, - все же первой начала она разговор.

- Ты же сама говорила, что все кончено и возврата не будет, - тихо возмутилась Серена. – Все закружилось так быстро, что возможно мы не совсем понимаем, что делаем ошибку… - с сомнением добавила она через минуту молчания, задумчиво разглядывая ногти на руках.

- Ты сейчас практически цитируешь Жаклин, - с мягкой улыбкой заметила Литисия и зажмурилась, вспоминая тот мирный вечер около двух недель назад, заполненный смехом и счастьем. В тот вечер неожиданно нагрянули в гости Томас и Жаклин, а следом, через каких-нибудь четверть часа Андрэ с Франом, продолжающие обсуждать очередной коммерческий проект и споря о его финансовых аспектах.

 

В тот день из динамиков лилась страстная своей мелодичностью и порывистостью музыка саксофона в исполнении Армстронга.  Где Яспер раздобыл эту запись, он предпочел умолчать, лишь таинственно улыбаясь. Эжени сразу после ужина ангажировала его для обсуждения музыкального оформления предстоящего торжества, которое предвещало быть грандиозным, что немного не нравилось Литисии. Вик присоединилась к мужчинам, и через каких-нибудь четверть часа они уже бурно обсуждали технические и материальные стороны различных моделей автомобилей. А вот Жаклин присела рядом с ними в кресло, налила себе чая в фарфоровую чашку и сдержанно улыбнулась.

- Как дети, - её бархатистый голос привлекал внимание всех и всегда, но сейчас был направлен на Серену и Литу. – Не правда ли? – и она повернулась к подругам.

- Я не понимаю, - хмуро заявила Лита, направив взгляд на спорщиков, - как можно каждый раз обсуждать одно и то же, да еще с таким пылом?!

- А не ты ли вчера раз сотый доказывала Франсуа, что хук правой очень полезная вещь? – чуть сощурив голубые глаза и еле сдерживая смех, спросила её сестра.я тоже постоянно говорю об одном и том же… - «…и это никогда тебя не раздражает!» - хотела добавить она, но промолчала.

- Лита, я хотела поговорить с тобой, - что-то в голосе Жаклин заставило ту серьезно подойти к вопросу. – Ты все хорошо обдумала? Я про то, что… всё так быстро между вами произошло, - начала она через силу, - и я опасаюсь, что вы с Андрэ поторопились… - она смотрела немного виновато, но твёрдо.

- Почему такие мысли? – немного отчужденно спросила Лита.

- Я смотрю со стороны, прости, если обидела, - Жаклин пожала плечами, а Сере в который раз заметила, что так светло и счастливо, как рядом с Нельсоном, сестра не улыбалась никогда. – Мне кажется… я вижу, что тебе что-то мешает расслабиться.

- Как ты не понимаешь?! – тихо, в пределах дивана возмутилась Литисия. – Просто я не хочу этого жуткого представления для сотни незнакомых мне людей, - пробубнила она. – Я бы предпочла церемонию лишь для самых близких, но Анрэ не соглашается. Да и его общественное положение не позволяет ему совершить скромный обряд венчания, - она вздохнула, но взгляд, направленный на жениха, был наполнен нежностью, а не раздражением, сквозившим в этой фразе.

 

Серена улыбнулась.

- Долгое общение сказывается, - весело добавила она. – Ты знаешь, иногда мне кажется, что она была немножко в чем-то права. Но если это доставляет тебе радость и ты счастлива…

- Вот спасибо, сестричка, - с легким сарказмом откликнулась Лита. – Андрэ делает меня очень счастливой. Не такой, как… когда я была с Нельсоном, - через силу добавила она, понимая, что пора уже расставить точки над i. – Да, Сере, не надо делать таких страшных глаз! Я могу говорить об этом и не впадаю от одного упоминания имени Нельсона в депрессию, - она назидательно погрозила сестре пальцем. – Но с ним никогда не было так… так… - она немного задумалась, - так спокойно, умиротворенно… как ни с кем другим.. Понимаешь?

- Конечно, понимаю, - Сере осторожно дотронулась до плеча сестры. – Именно поэтому я… никак не могу решиться…

- Решиться на что? – настороженно смотрела она на Серену. – Чтобы забыть о Дариене и принять ухаживания Франсуа? Не смущайся, дорогая, я же все вижу, ты же моя сестра, - она подмигнула Сере.

- Как ты думаешь, если я все же… - она замялась с продолжением, от которого её спасла распахнувшаяся дверь, в которую стремительно ворвалась Вик, чмокнула девушек и с размаху плюхнулась на кровать Серены.

- Если бы вы знали, девочки, как я торопилась! – скороговоркой выпалила она, ерзая на одеяле.

- За тобой гнались все полисмены Парижа и предместий? – заинтересованно спросила Лита. – Или ты торопилась предупредить нас о стихийном бедствии?

- Не первое и не второе, - решительно заявила Вик, - хотя второе все же ближе к истине. Вчера Андрэ позвонила одна наша дальняя родственница, она живет в Америке. Последний раз я слышала, что она обосновалась в Сан-Франциско, но она такая… взбалмошная и противная, что мне безразлично её место жительства, - она поморщилась. – В общем, она позвонила и сообщила, что сегодня утром прилетает в Париж, просила её встретить. Сердце подсказывает, что с появление этой грымзы в городе начнутся неприятности, - и девушка закатила глаза, потому что подруги её заливисто смеялись.

- Вик, скажи, пожалуйста, что с тобой происходит? – сквозь смех спросила лита. – Ты так изменилась в последнее время!

- Правда? – Виктория посмотрела на Сере, потом на литу. – Неужели это так сильно заметно?

- Да есть намного, - со вздохом ответили они хором и рассмеялись.

- За это надо благодарить Жижи, - она блаженно улыбнулась, откинулась на спину и закинула руки за голову.

- Новая мелодия? – Лита устроилась рядом. Теперь она лежала на животе и болтала ногами, словно пятнадцатилетняя девчонка.

- Нет, девочки, - она хитро улыбнулась. – И вы никогда не догадаетесь и умрете от любопытства, потому что я вам не расскажу! – и Вик тихо засмеялась и прикрыла веки, вспоминая произошедшие недавно события…

 

Ты бежишь от любви - возвращаясь.
Чтобы вновь от нее повернуть.
Вместо точки – опять запятая,
Словно кругом очерчен твой путь.

 

- Жижи! Жижи, ты дома?! – Вик распахнула входную дверь и, придерживая её ногой, перенесла через порог пакеты с продуктами.

- Не надо так кричать, Тори, - размеренные интонации, присущие лишь Эжени, и ласковая улыбка, расцветающая на её лице при появлении подруги. – Мы не в лесу, и я тебя прекрасно слышу, - чуть более строже, чем обычно, и наставительно добавила она, но глаза девушки смеялись.

Квартира Эжени отличалась габаритами: гостиная, две спальни, огромная кухня – столовая, кабинет и ванная. И досталась она девушке в наследство от какого-то дальнего родственника, которого она никогда в жизни не видела. Это было тогда очень странно, но для Жижи это был лучший выход в тот момент, когда появилось это комфортное жилище, - после окончания консерватории общежитие пришлось оставить, а первое время на оплату съемной квартиры денег не хватало. Конечно Тори выручала постоянно, но девушка чувствовала себя при этом очень неприятно.  Квартира стала не просто новым домом, но и местом для репетиций. Вик предпочитала эту квартиру тому шику и блеску, которым пытался окружить её старший брат, чьё совсем нескромное имение находилось в предместье Парижа. Чопорный мир брата претил ей, а спонтанность мира скорости и музыки манила, завораживала, затягивала, словно в омут.  Все те чувства, что она не смела показать другим, находили выход, когда она вдавливала педаль газа в пол, и авто срывалось с места. Но и когда нежные переливы скрипки так гармонично вплетались в грозные раскаты, издаваемые роялем, когда клавиш касались её пальцы, сердце девушки заходилось в рваном ритме. Эжени все это знала и потому зачастую без каких-либо вопросов разрешала подруге пожить у нее, да и вдвоем в огромной квартире с высокими потолками было не так пусто и одиноко. Учитывая, что Тори умела заполнить собой пространство.

- Жижи, возьми вон тот пакет и быстренько засунь его в холодильник, - распорядилась она, захлопнув дверь ногой. Сняв куртку и бросив её на пуфик в прихожей, Вик не заметила, что в квартире есть еще гости.

- Тори, не забудь разуться! – крикнула из кухни Эжени, раскладывая многочисленные покупки подруги.

- Хорошо! – Виктория ворча стянула с ног кроссовки и бросила мимолетный взгляд в зеркало. «Пацанка», - сделала она заключение. – Жижи, вообще-то у меня к тебе дело! – громогласно заявила она, направляясь в гостиную. – У меня тут один пассаж никак не получается, надо немного отрепети… - она подняла взгляд от нот, которые перелистывала на ходу, и застыла на пороге комнаты, подавившись последним словом. – Ты?!!

С любимого Вик кресла медленно поднимался бледный до синевы с темными кругами под глазами Сэджвик Скай. В пепельнице на журнальном столике догорала забытая сигарета, и девушка насчитала там еще шесть таких же. Отчего-то зрение фокусировалось на чем угодно, но только не на этом молодом мужчине.

- Здравствуй, Тори, - немного несмело поприветствовал он девушку, и она вздрогнула. Нет, не от неожиданности, а от хлопка двери и скрипа поворачиваемого в замке ключа. Теперь выйти из квартиры было невозможно, потому как изнутри дверь не открыть.

- Не смей! – сдавленно крикнула она, пытаясь выместить нахлынувшее раздражение именно на нем. – Ты давно потерял право так называть меня! – она кинула ноты на стол и подошла к нему на расстояние вытянутой руки. – Что тебе тут нужно?

- Нескромный вопрос, - попробовал пошутить Сэд, закуривая свою сигарету, но подавился дымом. – Я пришел поговорить с Эжени, - новая затяжка и нервный смешок, а Вик с удивлением отметила, что у него дрожат руки. – Но так даже лучше, - вдруг решительно заявил он и, быстро загасив сигарету в пепельнице, в один шаг подошел вплотную к девушке.

Ему редко удавалось поймать её взгляд и еще реже – увидеть в нем живые эмоции. Сейчас в серых глаза плескались растерянность и какая-то обреченность. Сэджвик давно привык к их словесным пикировкам, в сущности он сам был виноват в их появлении. Но в последнее время лишь так он мог увидеть в её глазах хоть что-то, кроме холода и пустоты. О, она виртуозно умела прятать свои эмоции под маской безразличия! Вик почти всегда была готова дать отпор, не подпустить еще ближе. Когда-то он намеренно пытался разорвать их отношения, чего и достиг, о чем начал жалеть практически сразу. Но Виктория… она настолько сильно привыкла, что вот этот мужчина всегда рядом, что ему  можно довериться, разделить с ним весь мир, что его предательство стало равносильно удару тупым ножом в спину. И она дала себе слово, что больше ни один мужчина не станет ей так же дорог, что ни одного она не станет любить, потому что весь её мир рухнул и был растоптан миниатюрными ножками одной из его поклонниц. Нагло, грубо и настолько открыто, что не было даже желания выяснять отношения.

- Послушай, Тори, - упрямо начал он, сжимая её плечи, хоть она и не вырывалась, но продолжала прятать от него свой посверкивающий взгляд. – Так больше жить нельзя…

- Ты решил меня порадовать и спрыгнуть с «Нового» моста? – дерзко заявила она.

- Посмотри на меня, - попросил он, но Вик лишь упрямо мотнула головой. – Посмотри! – он схватил её за подбородок и поднял лицо. – Я хочу сделать тебе предложение!

Сердце сделало кульбит и забилось где-то в горле, так ей показалось. Тут же стало странно жарко, а лицо «затопила» волна смущения.

- Я тоже хочу сделать тебе предложение, - она уперлась ему ладонью в грудь и подняла на него взгляд. В глазах её сверкнуло что-то похожее на слезы, а может Сэджвику это лишь показалось, потому как в следующий миг уже сверкали стальные отсветы. – Оставь меня в покое раз и навсегда! – чуть ли не сквозь зубы заявила она, но вот глаза её при этом подозрительно счастливо сверкали.

«Женщины – это жуткая загадка», - подумалось Сэджвику, когда он всматривался в её глаза цвета хмурого неба и ловил несмелые просветы улыбки и света. Невзирая на сопротивление, он притянул её к себе, прижав одной рукой, а второй достал из кармана рубашки кольцо – золотой ободок, украшенный по внешнему периметру капельками янтаря, а по внутреннему - гравировкой.

- Ты несравненна в своей строптивости, - жарко прошептал он практически в её полураскрытые губы. – Но я все же упрямее, - и колечко скользнуло на палец своей новой хозяйки.

- Я тебя изничтожу, - сквозь стон шептала она в перерывах между жгучими и долгими поцелуями, от которых остановилось время, все вокруг медленно теряло значение, а в голове словно пронесся дикий торнадо, оставляя после себя вязкий вакуум.

- Знаю, - отвечал мужчина, прокладывая дорожку жгучих поцелуев от ключиц по шее к чуть припухшим губам. – Это так приятно, что ты тратишь на меня свое время, - и он обворожительно улыбнулся, понимая, что момент поднятия белого флага над её неприступной крепостью близок как никогда.

Когда поздно вечером Эжени вернулась домой, то застала странно молчавшую парочку на диване, в темноте. Словно они вели молчаливый диалог. Странно, но Виктория, не любившая нежностей никогда и ни с кем, сидела, прижавшись к молодому мужчине и положив голову ему на плечо, а Сэд осторожно гладил её ладонь, словно боясь спугнуть…

 

Серена возмущенно фыркнула и полезла щекотать подругу.

- Это что еще такое, Виктория?! – возмущенно сквозь смех говорила она. – Как это не расскажешь? Нам?!

Виктория, всю жизнь боявшаяся щекотки, хохотала как сумасшедшая.

- Девочки, прекратите! Вы меня уморите! – она пыталась ухватить подруг за руки, но удавалось плохо. – Ну что вы разошлись, как школьницы?! Оставьте меня!.. Ну, прекратите немедленно!.. Хорошо, вы добились своего… - девочки тут же оставили её в покое и выжидающе на нее уставились. – Я помирилась с Сэджвиком!

- Быть этого не может! – удивленно ахнула Серена и тут же затребовала всё в подробностях. Конечно, при этом получила отказ, отчего тут же кинулась применять проверенный способ – щекотку. Когда все было рассказано, наконец, очнулась от грёз Литисия, задав интересующий её вопрос:

- А как зовут вашу родственницу? Ту, что из Америки?

- О, у неё такоё противное имя, но ей подходит, как родное, - Вик скривилась. – Берилл её зовут. Берилл Метали, - она посмотрела сначала на одну подругу, потом на Серену. – Правда ведь, препротивное имечко?

 

***

 

Этот вечер должен был стать испытанием для сестер Симплтон. Для Литы – это был словно бы вечер подготовки перед прыжком в холодную воду. Завтра в это же время она будет мадам Вент де Буа, и все мосты в сегодняшний вечер будут сожжены. Весь день она металась словно рыбка, пойманная в сети и выброшенная на берег, страшась вечера, когда в последний раз посмотрит в глаза прошлому. Много раз девушка говорила себе, что сейчас все в её жизни просто и понятно, и нет страха за то, что будет завтра. Жизнь с Андрэ так похожа на то, о чем она подспудно мечтала, что представляла так реально, что эти живые картинки вставали перед её внутренним взором. Нельсон был для Литы не просто загадкой, но вулканом, в жару и пекле которого она могла погибнуть. С ним всё было подчинено страсти, мимолетному всплеску эмоций, принятым легковерной девушкой за любовь. Она так часто ошибалась в мужчинах, что отношения с Нельсоном стали для неё глотком свежего воздуха. Глаза цвета сапфира обещали нежность и заботу, страсть, но никогда она не ощущала от него поддержки. С ним было легко, весело, сердце заходилось в диком ритме, когда он был рядом, но вот его чувства всегда были скрыты за полуулыбкой  и чарующими глазами. Андрэ же обещал одним своим видом постоянство, и Лита ощущала ту заботу, нежность которыми этот мужчина окружил её. Она понимала, что он не разрушит возведенный из руин хрустальный замок её души, не искромсает ломтиками её сердце. С ним Литисия могла смело смотреть в завтрашний день, но все равно продолжала опасаться спонтанности прошлого.

Серена же вообще перестала понимать себя.  Девушка с ужасом сознавала, что её сущность рвется надвое, одной своей частью стремясь к Дариену, а другой – к чему-то новому, обещавшему стабильность. Когда-то Эми сказала, что у неё огромное чистое сердце, способное дать любому, кто окажется в беде. Да, когда-то так и было, но знакомство со жгучим брюнетом, разбившим не одно девичье сердце, исковеркало её представление о людях. Теперь она не знала, стоит ли верить словам и взглядам, которые, в сущности, могли быть столь же правдивы, сколько и лживы. Всё было так понятно, когда в сердце не жила эта сладостная мука, которую обычно  называют любовью. Его глаза – целая вселенная, в которой она растворялась, где переставало действовать время. Но почему маленькая девочка не смогла противостоять всем реалиям этого мира, вышедшим на «сцену» жизни в виде жгучей рыжеволосой женщины, отнявшей у неё её сокровище, её любимого, её жизнь?! Сере сознавала, что между ними осталось то влечение, непреодолимое притяжение, что свело их впервые. Но теперь еще и пропасть пролегла между миром прошлого, в котором остался Дариен, и настоящим, где ему практически не было места. Но ведь подкосились же ноги, когда н вот так спонтанно появился вновь в её жизни! И обиды снова заполнили душу при одном виде мисс Метали, по-хозяйски обнимавшую Дариена. С другой стороны девушка не хотела обманывать Франа, от которого так и веяло надеждой. Серена боялась любить, не хотела больше дарить свои чувства мужчине, но Фран привлекал её… хотя бы уже тем, что ничего не требовал взамен, лишь дружбу. Она уверяла сестру, что возврата к прошлому не будет, но видимо нужно было еще раз столкнуться с ним, чтобы действительно поставить жирную точку и перевернуть страницу.

Этой самой точкой должен был стать  грандиозный ужин, который устраивался в их доме и на который пригласили друзей и будущих родственников. Здесь должны были столкнуться прошлое и будущее, которое уже завтра сделает Литисию замужней дамой, а Серену – обладателем пакета акций компании, которой отдала последние месяцы.

 

Непринужденность вечеру придавали лишь оживление Вик и Эжени, рассказывающих нечто невообразимое; Сэджвик спорил с Яспером о том, закупать струны для гитар и стоит ли менять синтезатор; Франсуа отвел в сторону Криса, чтобы обсудить некоторые проблемы, возникающие при ведении дел в Америке, где собирался открыть филиал своей фирмы. Нельсон, пришедший вместе с друзьями и приглашенный на ужин как и все, в упор разглядывал Литу, ведя непринужденный разговор с Джоном, которого под столом пинал Джед, пытавшийся объяснить свое поведение активной мимикой и страшными глазами. Уставшая от выкрутасов Джеда Эми пнул его в ответ, попав по ноге мужчины шпилькой, от чего тот выразительно выдохнул сквозь зубы и наградил девушку зверским взглядом. Все говорили весело, бесшабашно и беспорядочно, громко, путаясь в собеседниках.

- Вик, а ты, правда, хочешь стать автогонщицей?

Стала бы я тогда тратить на это свое время, если бы не хотела!

- Но ты же так красиво, чувственно играешь на рояле. Ваш с Эжени дуэт – это чудо!

- не преувеличивайте, девочки, мы репетируем уже десять лет! – встряла в разговор Эжени. - Странно было бы после стольких трудов так и не сыграться. Вы не слышали, как мы с трио Яспера играли. Вот уж где было, что послушать!

- Жижи, не выдавай коммерческой тайны хотя бы до выхода диска.

- Сэд, не будь занудой!

- С занудством – это к Томми! – откликнулся тот, выдав очаровательную улыбку и скорчив рожицу.

- И все же интересно было бы послушать.

- Кто-нибудь будет чай с пирожными?

- Да, пожалуйста, я давно глотаю слюни от этих ароматов!

- Лита, ты сама пекла?

- Конечно, Мина, кто же еще?!

- Но ты же теперь аристократка…

- И что?! – это прозвучало так резко и враждебно, что все разговоры тут же стихли. Литисия не ожидала, что их лучшие с Серенной подруги будут с ними столь холодны… И почему? Из-за двух самовлюбленных красавцев, единственное на что решившихся, так это приехать в Париж вторично накануне «события». Девушка жалела, что они вообще организовали этот ужин, что пригласили старых друзей, что вместе с ними пришли ОНИ. «А что мы ожидали вообще увидеть? Что они обнимутся и поглянутся в вечной дружбе?» Лита, как Сере понимали, что всё это теперь для них настолько чужое, что не находятся зачастую даже темы для общения. Ловить настороженные взгляды было неприятно, но еще больше нервировали странные попытки заставить передумать, вопросы из серии «А ты уверена?» или «Вспомни, как хорошо было…» и подобное этому. Приготовить чай и отвлечься – лучший выход. «Но еще было бы лучше, если бы, наконец, приехал Андрэ с этой своей… родственницей!» - девушка с благоговейным ужасом представляла себе, что случиться, когда эта дамочка переступит пород комнаты и встретится со всеми ними вновь. Лита тепло улыбнулась Дариену, который подошел, чтобы помочь и стать тем самым немного ближе к Серене, которая с упорством бизона избегала его внимания.

- Рэй ничего такого не имела в виду, Лита, - тихо заметила Эми, понимавшая всю неприятность ситуации.

- Да неужели, Эм?! – вдруг воскликнула Сере, собираясь добавить еще кое-что, но в этот момент раздался звонок в дверь, которую пошел открывать старый Джим – садовник, помогающий по хозяйству.

- А вот и мы! – раздалось из холла под звуки шепчущего на улице дождя. – Простите, но у моей машины оказались проколоты два колеса, кто-то очень зло подшутил надо мной. Может это были те парни, у которых мы недавно увели из-под носа контракт на кругленькую сумму? Что скажешь, Франсуа? Так или иначе, пришлось ждать машину техпомощи, – продолжал вещать Андрэ весело и задиристо. Сразу чувствовалась, что это цельный и очень счастливый человек. – Мы бы еще больше опоздали, если бы не наш общий знакомый! - Серена вцепилась пальцами в руку Литы, когда в комнату вслед за Андрэ вошла Берилл собственной персоной под руку с Дариеном.

- Добрый вечер, - произнесла женщина грудным голосом. – Думаю, мне не надо представляться, не так ли?

- Вы знакомы? – удивленно спросил из конца комнаты Франсуа, разглядывая напряженные лица.

- Очень хорошо, - произнесла Мина, устраиваясь на подлокотник кресла, в котором сидел Крис. – Это самая большая стерва, которую мы когда-либо встречали. И то, что наши пути снова пересекаются, не самое радостное, что могло произойти сегодня вечером.

- Да уж, - прошипела Реана, подбираясь к говорившим. – Я думала, сегодняшний вечер уже нельзя испортить, но оказалось, что была не права…

- Франсуа, не подскажешь, что здесь делает эта рыжая швабра? – шепотом поинтересовался подошедший ко всем Нельсон. – Прости, Джон, ничего не имею против рыжеволосых, - он поднял руки в примирительном жесте, когда друг показал ему кулак, - но эта дама всегда всё усложняет.

- Вы не скажете, что имеете против кузины Андрэ? – поинтересовался Фран, смотря на напряженную улыбку Серены и злое выражение лица Литисии.

- Понимаешь, Франсуа, это очень деликатный вопрос, - начала было Эми, но её прервал Джон.

- Она сильно испортила Серене жизнь в прошлом, - выпалил он полушепотом. – Скажу одно, эта женщина – большая сволочь. Постарайся, чтобы сегодня вечером была первая и последняя их встреча.

- Но Андрэ уже пригласил её на торжество, как и всех вас! – растерянно произнес мужчина, оглядываясь на Криса, который сидел, положив ногу на ногу и сцепив пальцы замком на колене.

- Это очень плохая идея, - заявил он. – Если вы, конечно, не хотите превратить свадьбу в катастрофу. В любом случае, - быстро сказал он, - сейчас уже поздно что-либо обсуждать. Как я понял, решение все равно принято.

- Подожди, мне кажется…

- Как приятно снова видеть вас! – раздалось рядом с их небольшой группой. – Не думала, что банальная поездка к дальнему родственнику за тридевять земель принесет столько сюрпризов. Словно я и не уезжала, а все еще на том благотворительном балу в доме Дариена! Помните? – она приобняла Нельсона за плечи.

- Берилл, не пойти ли тебе к столу и не заткнуть ли рот кусочком торта, - выдавил тот из себя, пытаясь высвободиться из цепких объятий женщины. – И не вешайся на меня, как твое пальто на крючок у дверей, пожалуйста, - раздраженнее добавил он.

- Скажите, пожалуйста, - протянула она, чуть растягивая слова. – Значит, пламенной и чуткой встречи не получилось? – она скривила губы в улыбке. – А жаль… - она отошла на шаг от них и рассмеялась. – Салют, мальчики! – весело добавила она и отправилась в сторону Дариена, задумчиво потягивающего бренди у камина. Серена поставила поднос с печеньем и тарталетками на стол и быстро вышла из комнаты, Литисия побежала за ней следом, не обращая внимания на встревоженный окрик Андрэ.

- Вы правы, ребята, это катастрофа, - задумчиво протянул Фран, поглаживая подбородок. Ему очень хотелось заехать тому мужчине у камина в нос, так как он явно много значил для Сере и сделал ей когда-то очень больно, и отхлестать Берилл по щекам, а еще лучше пинком выставить за дверь. К сожалению, он не мог себе позволить такую роскошь.

 

- Сере, подожди! – Литисия пыталась догнать сестру, но споткнулась на лестнице, поэтому еле успела притормозить перед захлопнувшейся перед носом дверью.

- Не сейчас, Лита, - раздалось из-за двери, - оставь меня!

- Сере, он не стоит того, - она все же вошла в комнату сестры, прикрыла за собой дверь и подошла к кровати. Серена зарылась лицом в подушку и плакала.

- Лита, я так надеялась, что этот вечер хоть что-то изменит! – сквозь слезы пролепетала она.

- Прекрати, Серена! – воскликнула лита. – Ты же сама говорила, что прошлое ушло! Не превращай свою жизнь в мелодраму! – она положила ладонь на плечо сестры. – Помнишь, ты мне сказала, что для счастья надо совсем мало: дорогие тебе люди, здоровье, мир вокруг тебя, роса на траве, зелень и золото листьев, кружащихся в медленном вальсе, твердая рука того, кто поддержит в любом твоем начинании, крыша над головой и вкусный обед, который ты можешь разделить с кем-то еще. – Лита улыбнулась, вспоминая тот вечер у камина, когда они расфилософствовались. – Может быть, всё это немного схематично и неточно, но у тебя и у меня все это есть. Не давай разным хорькам и неприятному дождю испортить тебе настроение.

- Ты знаешь, что я люблю тебя? – тихо спросила Сере, вытирая лицо о подушку.

- Да, но не откажусь, если ты будешь говорить мне это почаще, - улыбнулась девушка, смотря в мутноватые от слез глаза сестры. – Ну, что скажешь?

- Из тебя выйдет очень красивая невеста, сестричка, - Сере уже улыбалась.

- Время покажет, - Лита только пожала плечами.

- А как Нефрит? – спросила она. – Ты приняла решение?

- Ты ведь поможешь мне завтра приколоть фату на прическу? – вопросом ответила она и весело подмигнула Серене.

 

***

 

В гудящей толпе родственников и других приглашенных на свадьбу стоял страшный гомон. Всем не терпелось узнать, что же случилось, раз жених пребывал в таком сильном беспокойстве, а невеста так и не появилась в соборе, хоть торжество должно было начаться полчаса назад. И сквозь эту многочисленную толпу пробирался взлохмаченный мужчина, явно разыскивающий взглядом кого-то в стенах храма. Потом он издал ликующий вопль и, расталкивая людей чуть ли не локтями, рванул через гудящую толпу к алтарю. Через мгновение он уже разворачивал к себе лицом Сэджвика, после чего сжал непонимающего парня, похлопывая по спине. Сэд начал активно отбиваться.

- Ты с ума сошел, Стефан?! Или банально снова перебрал в баре, не дождавшись торжества официального?! – возопил он, чуть ли не откинув от себя надоедливого друга.

- Прости меня, друг, - заявил странный субъект, - но я уже мысленно с тобой простился, - он был настолько счастлив, что его самые страшные опасения не подтвердились, что недоумение на лице Сэджвика его лишь развеселило.

- Да что случилось? – нетерпеливо и несколько враждебно поинтересовался сбоку Яспер, поигрывавший ключами от своего нового авто.

- Где твой шикарный мотоцикл? – вопросом на вопрос откликнулся Стефан.

- Его взяла Виктория, - слегка пожав плечами, ответил Сэд и через секунду уже с ужасом наблюдал, как с лица друга практически стекают краски, оставляя мертвенную бледность. – А что не так?

- В нескольких кварталах отсюда, - тот растерянно оглянулся, ища взглядом брата Вик и вечную подругу Эжени, - на перекрестке жуткое столпотворение. Я спросил у полисмена о происходящем, и он ответил, что столкнулись тяжеловоз и мотоцикл. Водитель грузовика был в нетрезвом состоянии и выскочил на красный, а мотоцикл мчался с дикой скоростью, - он замолчал на полуфразе, подбирая слова, но в голове вертелись лишь слова полисмена. «Водитель грузовика отправлен в полицию, а вот водитель мотоцикла… скорая увезла в реанимацию, но шансов мало…»

- Ну и что?! – спокойно оборвал монолог парня Томас, единственный кто пребывал в хладнокровном состоянии. – В Париже не один мотоцикл, почему ты решил, что тот имеет какое-то отношение к нам?

- Но ведь я не просто так поинтересовался?! – возмутился Стефан, раздражено передернув плечами. – Дайте мне договорить! Я же сначала мотоцикл приметил. Таких в Париже штуки две или три, не больше! Тем более, что с такой, как у тебя расцветкой! – он растерянно осмотрелся. – Полисмен сказал, что шансов практически нет…

Сэд тяжело опустился на скамью и как-то сгорбился. В тот же миг за спинами собравшихся что-то упало, - это Эжени уронила сумочку, пятясь к алтарю от друзей. На лице её застыло странное выражение, она пыталась прикрыть рот рукой, но тело будто сковало судорогой.

- Нет, не верю, - шептала она побелевшими губами. – Не может этого быть! – крикнула она, схватившись руками за голову и согнувшись вдвое, а под куполом собора еще долго летало эхо. – Не-е-ет!!! – уже истошно кричала она в плечо Жаклин, подоспевшей к подруге.

В этот момент где-то сбоку громко хлопнула дверь. Высокий мужчина с чуть поседевшими на висках волосами, в темно-сером костюме протиснулся через начинавших хаотично перемещаться гостей и подошел вплотную к побелевшему чуть ли не до синевы Андрэ. По всему было видно, что последних новостей он не знает и, в пылу желания качественно выполнить свою работу, не замечает странностей.

- Месье де Буа, месье де Буа, - обратился свадебный распорядитель, - лимузин с мадемуазель Литисией наконец подъехал к главному входу.  Начинаем? – спросил он с уже некой долей сомнения, так как лицо Андрэ исказила гримаса боли, а рядом навзрыд плакала девушка.

 

***

 

Мне будет проще знать, и просыпаться проще
Я буду знать, что можно улететь, забыть.
Взлететь на высоту и не вернуться больше
Я буду верить в это - с этим легче жить.

 

В жизни каждого иногда случаются моменты, когда хочется ощутить себя страусом. Наверное, так хорошо сунуть голову в песок и ничего не видеть, не слышать, но главное и не чувствовать. Хотя… скорее всего последнее в любом случае неосуществимо. Но желание не думать о потерянных шансах, о сказанных словах, а еще больше о не сказанных. Но ведь никто не знает, что чувствует страус, уткнувшись головой в песок. Может быть, это не только страх реальности, от которой он пытается спастись, но и желание так же уйти от боли? Кто знает…

Нельсон хмыкнул,, представив себя на месте этой милой птички, и снова отпил из стакана. «Только набравшись таким количеством виски, как это сделал я, можно рассуждать о судьбе страуса», - немного весело подумалось ему. Он вновь осмотрелся по сторонам: уютный ресторанчик на Монмартре с приглушенным светом и живой музыкой, плавный гортанный французский язык, льющийся со всех сторон, - все убаюкивало и взывало к отдыху. Если не душу и мысли, то тело – точно. «Нельсон, ты изменяешь своим привычкам, самому себе, и я тебя не узнаю, друг», - заявил он самому себе, рассматривая свое отражение в зеркале на противоположной стене. Отражение ему не нравилось, но он с мазохистским упорством продолжал смотреть в свои же пьяные глаза. Нельсон знал, что еще пару месяцев назад пошел бы напролом, но добился своего, уничтожил бы все препятствия, но… Именно из-за этого «но» он и не стал всего этого делать, а сидел сейчас здесь. Впервые в жизни он не верил в себя, потому что был безумно влюблен и отвергнут. И еще он видел огоньки счастья и умиротворения в её глазах, когда она смотрела на другого, не на него.

- Ваш виски, месье, - раздался откуда-то сверху грассирующий голос официанта, а перед ним появился наполненный стакан.

Нел посмотрел на часы и присвистнул. Уже давно Лита стала чужой женой… Он тоже был приглашен на эту свадьбу, но не пошел, предпочитая показаться трусом, чем избить жениха тут же, у алтаря. «Не вир сам себе! Ты бы ни за что этого не сделал. Ты видел её лицо, она была счастлива!» Он снова запустил пальцы в волосы и сжал голову, хоть всегда утверждал, что терпеть не может вот этот жест отчаяния. «Ты превратился в тряпку, Нельсон! Ты даже не смог вернуть расположение единственной нужной тебе женщины, оставив её одну. А сейчас как последняя размазня сидишь тут и жалеешь себя… Она много тебя сильнее, потому что смогла начать жить без тебя, идиота такого, и ты её не достоин!» Нельсон Фримен ненавидел себя за слабость, за трусость, за всю мелодраматичность происходящего, за бесполезно потраченное время. Из-за нее он превратился в тряпку, растерял всю свою решительность и обаяние, перестал обращать внимание на хорошеньких девушек, окружающих его со всех сторон. Жизнь лете вперед, но отчего ему казалось, что мимо него, уносясь со скоростью курьерского поезда?..

Он потер ладонями лицо и в один глоток осушил стоящий перед ним стакан, ощутив неприятный вкус виски, которого не замечал раньше. «Теперь еще и алкоголь будет вызывать у меня отвращение?! Никакой радости в жизни», - подумалось ему, пока он шарил по карманам в поисках зажигалки и портмоне, чтобы, наконец, расплатиться и найти визитку отеля, в котором они с Дариеном остановились. Ни адреса, ни названия он категорически не помнил и хотел попросить вызвать ему такси, а официант уже услужливо улыбался радом. Нельсон жестом показал, что не понимает ни слова из того, что у него пытается спросить этот человек, и продолжил поиски зажигалки, думая при этом о Дариене.

В этот уютный ресторанчик они пришли втроем. Берилл, как самая сведущая во французском языке, провела для них небольшую экскурсию по городу, а потом заказала им обоим обед и выпивку. Конечно, все они были приглашены на свадьбу, а берилл вообще являлась дальней родственницей жениха, если Нельсон правильно понял из её рассказов, но у него самого была веская причина не пойти. Вернее, он так думал. А причин поведения своего друга он не понимал: ему бы наоборот пойти, быть постоянно рядом с Серенной, заново завоевать её доверие, подставить вовремя плечо для поддержки, смотреть неотрывно и улыбаться, когда она подарит ему свой мимолетный взор. Однако он потащился заливать горе Нельсона в компании с Берилл, во взгляде которой читалась хищная и плотоядная улыбка стервы, заполучившей своего мужчину. Того и гляди, ухватит длинными ярко-алыми ногтями Дара за руку и утащит в темную подворотню. Она был Нельсону противна, больше чем когда-либо, потому что разрушала все на своем пути. Ведь они оба, он и Дариен, приехали сюда с одной целью – хотя бы попытаться вернуть. Но ловко расставленные сети многоопытной в достижении своих целей рыжей бестией ловушки практически лишили его друга всех шансов. Мало того, но расстроенный и разочарованный Дариен решил уподобиться водоросли и плыть по течению, имя которому было «Берилл Метали». Нельсон сжал кулаки и мотнул головой, отчего окружающий его мир неприятно качнулся, а в голове зашумело. «Последний стакан был явно лишним, - с некой долей самоиронии подумалось ему. – Придется вызывать такси жестами. Или позвонить Джону?» Мысли скакнули, что кузнечики, и снова мелькнуло на грани сознания дорогое сердцу лицо Литисии. Он поманил служащего ресторана рукой, достал из дорогого кожаного портмоне сотню евро и при помощи волшебного слова «Такси» попытался объясниться. Ему вежливо улыбнулись, кивнули, заверив, что его просьба понятна, и удалились в направлении барной стойки, за которой и находился заветный телефон. Нельсон бы и сам мог вызвать себе такси, мобильный всегда под рукой, только всегда одна и та же проблема, - он не знал французского, а диспетчера такси с милыми голосками как назло не желали общаться с ним по-английски.

- Месье, - позвали его, - месье, - Нельсон повернул голову и посмотрел на официанта. – Машина будет через десять минут.

 

Такси везло его по ярко освещенным улицам Парижа, города радости и грез, который сейчас не вызывал у мужчины никаких эмоций. Световые пятна отражались в стеклах, словно разбрызгиваясь миллионами световых капель по темному салону, но он ничего не замечал. Затуманенное алкоголем сознание плохо воспринимало реальность, да Нел и не старался удержать ускользающий разум, пустив его в вольное путешествие по расплывающимся огням города. Из динамиков лилась какая-то совершенно французская музыка, убаюкивая и отупляя. Странно, но он не помнил ни одного случая в своей жизни, когда бы он так много думал. За исключением различных рабочих моментов конечно, но чтобы так много думать о женщине! Еще пару лет назад он с уверенностью покрутил бы пальцем у виска, если бы ему сказали, что он будет мучаться таким мыслительным процессом. А теперь ему оставалось лишь думать, так как эфемерный призрак зеленоглазой шатенки растворился в его жизни, переселившись в чужую и далекую от него жизнь.

Как он оказался потом с своем номере и на своей же огромной кровати, Нел не помнил. Сплошной черный провал в памяти, из которого его настойчиво выводил телефонный звонок. Первым делом он засунул голову под подушку, что дало нулевой результат. Потом эта подушка полетела в сторону журнального столика, на котором обычно оставлялись телефон, бумажник и ключи от машины, которые со звоном и шумом упали на пол. Однако телефон продолжал надрываться. Он поднял голову с кровати и сфокусировал взгляд на светящемся табло часов, - время давно перевалило за полночь. А телефон продолжал надрываться.

- Слушаю, - противным скрипучим голосом ответил он, сняв стационарную трубку рядом с кроватью.

- Месье Фримен, к Вам посетитель, - голос миловидной дамы в трубке почему-то напомнили ему старую тетушку с пучком на голове, проткнутым длинным карандашом.

- В такое время? – хрипло возмутился он и закашлялся. Во рту першило, и было сухо, как в пустыне.

- Простите, месье, но она настаивает… - сконфуженный ответ.

- Она? – Нельсон встрепенулся, затеплилась какая-то противненькая надежда.

- Дайте мне трубку! – возник в трубке странно напряженный и сухой голос Серены. – Ты в номере?

- Как видишь, - ошарашено ответил он, потирая затылок. – Сере, не кричи, пожалуйста, умоляю! – простонал он, пытаясь унять набирающий обороты набат в голове. А потом он догадался. – Сере, почему ты пришла в такой час? Что-то случилось?!

- Я поднимаюсь к тебе в номер, - ответила она и повесила трубку. Девушка возникла на пороге его номера бледная, взлохмаченная и с заплаканными глазами.

- Почему ты в таком виде? – с порога спросила она, так как видеть Нельсона Фримена в одних брюках, с голым торсом, спутанными волосами и помятой физиономией было необычно.

- Я пил, Серена. Устраивает тебя такой ответ? – холодно ответил он. – И сейчас я пьян, и у меня раскалывается голова, трещит по швам от дикого похмелья, потому что мне не дали выспаться. Может быть, ты сжалишься надо мной и скажешь, что ты делаешь у меня в номере в это время вместо того, чтобы быть сейчас на праздновании в честь молодых?

- Прости, пожалуйста, Нел, но я плохо сейчас соображаю. Мне сейчас нужен друг, - ответила она, устраиваясь на диване в гостиной шикарного гостиничного люкса. – Нам всем нужен друг. – Серена посмотрела ему в глаза и грустно улыбнулась. – Я хочу… нет, я должна сказать тебе, что…  - она замялась, но, покачав головой, закончила, - свадьба не состоялась.

Нельзон успел подавить в себе дикое желание заорать от восторга или совершить какую-то другую глупость. Было понятно, что торжество отменилось по слишком важной причине. Не зря же всегда веселая и жизнерадостная Серена сейчас аккуратно вытирала соленые дорожки на щеках.

- Ведь что-то еще случилось, так? – спросил он и, получив положительный ответ, решил действовать активно. - Надо разбудить Дариена, - решил он, не удостоив вниманием полный возражения жест подруги, и направился в спальню за рубашкой и курткой. – Подожди здесь, я оденусь.

 

Нельсон чуть ли не пинком распахнул двери номера Дариена и тут же каким-то неведомым чувством понял, что делать этого не стоило. Желание потянуть шедшую следом за ним Серену из номера было нестерпимым, но происходящее уже вышло ис-под его контроля. Серена летящей походкой приблизилась к двери спальни и осторожно её приоткрыла, словно боялась спугнуть сказочное существо. Один шаг в полумрак комнаты, и она остановилась. На широкой кровати в страстном ритме слились два тела, наполняя друг друга собой, отдаваясь жару желания. Воздух словно пропитался похотью. Серена ощутила сильную теплую мужскую ладонь, сжавшую её плечо в желании поддержать. Она же непроизвольно зажала рот ладонью, чтобы не закричать, но глухой стон все же слетел с её губ. Но те двое, что предавались страсти на широком ложе, не услышали её голоса, который слился со всхлипами и стонами женщины, выгибающейся навстречу разгоряченному телу мужчины. Девушка не могла отвести от этого зрелища взгляд, хоть сердце её при этом и исходило кровью. Ей было бы много больнее, если бы это случилось еще вчера, но этот сумасшедший день событие за событием добивал её. Сейчас ей было практически безразлично, что мужчина на кровати с особой жестокостью растоптал все то хорошее, что было между ними когда-то. Второго предательства Серена не простит. Никогда. Она до крови закусила губу, и лишь металлический привкус крови заставил её очнуться от созерцания феерии на кровати и отвести взгляд. Нельсон ненавязчиво тянул её из комнаты, и она подалась. Закрывая дверь, девушка содрогнулась от громкого сладострастного стона, который издала шикарная рыжеволосая женщина, в которой Серена без труда узнала Берилл.

Уходя из этого номера, девушка приняла решение, - больше в этой жизни она не поверит мужчине с именем Дариен Уоррен. Он останется там, за этой тяжелой дубовой дверью, погрязая в парах страсти, похоти и вина. В прошлом. Для Серены он можно сказать, что умер, и возврата не было, хоть там, где тревожно билось сердце и образовалась кровоточащая рана. Когда такси тронулось с места, отъезжая от здания отеля, девушка уткнулась лицом в рубашку Нельсона и отчаянно расплакалась.

 

Продолжение следует…

 

От автора: Данная глава не прошла вычитку моей неофициальной бетой. Xronos, я жду твоего окончательного решения…

Глава, возможно, будет дополняться…

 

Часть 10