История настоящего времени

Автор: Lisidze

От автора: Внимание! Этот фик/история также базируется на манге/аниме "Сейлор мун". Но! Это период до встречи Минако и остальных сейлор-войнов. Как известно, Минако долгое время сражалась одна, она последней присоединилась к Сейлор-Мун. Это альтернативная вселенная. Что было бы, если бы Минако встретила Кунсайта в человеческом обличии и влюбилась в него? Что если бы у них были отношения??? Всё базируется на том, что Нефрит  прикидывался человеком и влюбился в Нару. Почему не мог Кунсайт?

И ещё одно: время действия немного изменено, у героев есть мобильники, ноутбуки и спорткары... Так что вот так. Кому не нравится такое развитие событий - лучше не читать. Остальным - welcome!

Токио, настоящее время.

Глава 1

Минако натянула короткую джинсовую юбку на колени и вздохнула. Проходившие мимо молодые люди бросали на неё заинтересованные взгляды, некоторые из них улыбались, кто-то подмигивал. Их подруги хмурились, злились, тянули своих дружков за рукав куртки или за руку. Мина давно уже привыкла к тому, что противоположному полу нравится, а девушки-сверстницы, наоборот, стараются держаться от неё подальше. Это всё из-за внешности. Особенно остро Минако ощутила это, вернувшись позавчера в Японию из Англии. Там, в Лондоне, всё было куда проще. Многие девушки, как и она сама, имели светлые волосы, голубые глаза, европейскую внешность, поэтому на Мину не обращали такого внимания, как в Токио. Конечно, даже по сравнению с англичанками, Минако сильно выделялась, но всё же столь пристального внимания, как здесь, она удостоена не была.

В Токио Мина чувствовала себя неуютно. Люди вели себя по-другому, по-другому одевались, говорили, смеялись. Минако Токио казался чужим и враждебным. Она слишком привыкла к яркому, молодёжному, гостеприимному Лондону, в котором жила с раннего детства, потому историческая родина казалась ей неприветливой холодной пустыней.

У Минако сложилось стойкое ощущение, будто в Японии кто-то установил совсем другие правила поведения. Если ты не походил на окружающих, тебя исключали из жизни. Для того, чтобы иметь друзей в Токио, нужно было быть японкой, как внешне, так и внутренне. Не расизм в чистом виде, но, бесспорно, дискриминация. Молодые японцы жили по своим правилам, маленькими закрытыми группками-кастами, вход в которые был заказан любому непохожему.

Конечно, за два с половиной дня Мина и не могла успеть завести друзей, но вот в чем штука, она была полностью уверена, что и за два года не сможет. Она была слишком другой – от блестящих золотых волос, подаренных матерью-европейкой, до той самой коротенькой джинсовой юбки, которую она так отчаянно натягивала на острые подростковые коленки.

Мина сделала большой глоток из своего стакана с тропическим коктейлем и достала из сумочки начатую пачку сигарет. Вообще-то она не курила, только последние несколько дней. Переезд в Токио стал для Минако чем-то сродни  катастрофы. Естественно, она не могла ничего изменить – её отца отозвали из дипломатической миссии, он был вынужден вернуться вместе с женой и дочерью в Японию.

Но ведь в Лондоне осталась вся жизнь Минако – её школьные друзья, бесконечные вечеринки, её любимый парень – Алан, наконец, Сейлор Ви тоже осталась там. В Великобритании Сейлор Ви - иная сущность Мины, её двойняшка из зазеркалья, была весьма популярна. Про неё даже сделали комикс и компьютерную игру. Во всех детских играх каждая британская девочка хотела быть ею – златовласой красоткой в маске, одного слова которой было достаточно, чтобы любой злодей сбежал.

Кто же такая эта Сейлор Ви? Борец за добро и справедливость. Всё верно, на первый взгляд это смешно, но только не для Минако. Её альтер эго стало для неё смыслом жизни. И вовсе не из-за славы, которую Сейлор Ви успела принести ей, нет, Минако не была настолько тщеславна. В то же время ей была не близка и сама идея супергеройства. Когда было необходимо, маска сама возникала на её лице, стоило лишь только захотеть. Её силы удваивались, она становилась быстрой и гибкой, словно кошка. Кстати, о них. Именно кот, пушистый домашний любимец по имени Артемис, год назад рассказал Мине, кто она такая.  Воин давно погибшего Лунного Королевства, единственной целью которого было разыскать и защитить Лунную принцессу, девочку обладающую огромной силой, будущую королеву. И конечно, поначалу Мина не поверила Артемису, даже несмотря на то, что кот заговорил с ней человеческим языком. Однако ей пришлось изменить своё мнение, когда однажды вечером в тёмном переулке на неё напало нечто. Не человек и не зверь, что-то средне, отвратительное, пышущее яростью и злобой. Мина тогда пожелала спасения любой ценой. На её лице из ниоткуда возникла маска, руки сами собой сложились в странном жесте. Минако не помнила, что она говорила, но в мгновение ока существо, страшно крича, исчезло в золотом мареве, исходившем, словно радиационные волны, от её тела. Позднее Артемис объяснил, что существо это, должно быть, было демоном. Только тогда Минако окончательно поверила в своё предназначение. С тех пор она пребывала в вечном поиске принцессы, защищая невинных, как от демонов, так и от обычных преступников. Удивительно, но жизнь, которую она вела, приносила удовлетворение. Наверное, впервые за свои недолгие пятнадцать лет жизни Минако почувствовала себя по-настоящему нужной. Люди ждали от Сейлор Ви геройства, и она никогда не обманывала их надежд.

Минако закинула ногу на ногу, отчего и без того коротенькая юбка съехала ещё выше, обнажая худенькую девичью ножку. Она закурила тонкую сигарету марки «Вог» и снова отпила из своего стакана. Алкоголя в коктейле было мало, ну и пусть. На самом деле, Мина не очень-то и любила пить, просто сегодня ей это было необходимо. Сегодня был первый день в новой школе. Минако, естественно, прогуляла. Не хватало ей только несколько десятков пар пытливых глаз, уставившихся на неё изучающе, насмешливо.

Минако бездумно покрутило на указательном пальце кольцо с зеленоватым камнем. Она не знала, откуда оно у неё, должно быть, кто-то из родственников подарил ещё в детстве. Сколько Минако себя помнила, кольцо всегда было с ней.

Над Токийским заливом поднимался туман. Вечерело, должно быть, скоро прибрежное кафе закроется, и Мина будет вынуждена вернуться домой, к вечно недовольной матери, урокам, любимым дискам с музыкой. Обычная жизнь обычной девочки. Минако часто задумывалась, каково это быть такой, как все. Судьба, будто нарочно, вносила свои коррективы в жизненный путь Мины, всё усложняя его, закручивая. Мина вздохнула и отвернулась от залива. И тогда она поймала на себе взгляд незнакомца. Мужчина сидел за столиком напротив и беззастенчиво рассматривал её. На вид ему было лет тридцать, может, чуть больше. Только абсолютно седые длинные волосы говорили об обратном. Незнакомец показался Мине привлекательным: узкие серые глаза, смуглая кожа, широкие скулы. Трудно было определить, кто он – японец или европеец. Скорее всего, дикая смесь нескольких национальностей.

Мужчина продолжал рассматривать Минако, его взгляд задержался на её шее, а затем медленно опустился к вырезу блузки. Он оценивал её, словно красивую вещицу. Конечно, подобное случалось с Миной и раньше, тогда отчего же её щёки заливал предательский румянец?

Наконец незнакомец поднялся со своего места и неспешно подошёл к столику Минако. От него пахло дорогим парфюмом  и опасностью. Мина не спутала бы этот аромат, будоражащий её кровь, ни с чем иным. Мужчина сел рядом, закинув ногу на ногу, не говоря ни слова. Минако почувствовала себя неуютно, было в нем что-то знакомое до боли и вместе с тем что-то отталкивающее, чужое.

- Вы красивы, - почти безразлично сказал он.

- Разве я разрешала Вам присесть? – нахмурилась Минако, оставив без внимания его очевидный комплимент.

- Сколько стоят Ваши услуги? – насмешливо спросил мужчина, не отвечая на её вопрос.

- Что? – непонимающе уставилась на него Минако.

- Сколько стоит провести с Вами ночь? -  спокойно переспросил незнакомец.

Его лицо не изменило своего выражения, только глаза  на миг блеснули в вечерней мгле.

Мина вспыхнула. Её приняли за проститутку! Что ж, это Япония. Если ты одеваешь слишком короткую юбку, ты получишь должное отношение. Ничего не ответив, Минако вскочила, быстро расплатилась по счету и пошла прочь с пристани. Её лицо горело от унижения, а пальцы подрагивали от ярости. Ей хотелось дать сдачи наглецу, хотелось ответить ему той же монетой. Но вместо этого она встала и ушла. Артемис гордился бы ею. Она повела себя, как воин, а не как маленькая девочка. Ведь более слабого противника не  добивают, а от слов волдыря не будет, верно?

Когда Минако вышла с пристани и достигла стоянки, то вновь увидела его. Он стоял, облокотившись на чудесный спортивный автомобиль, марки которого она не помнила. Как он мог оказаться здесь раньше неё, чудеса, да и только!

Его лицо оставалось всё таким же спокойным, как и раньше. Ни тени эмоции. Уверенный в собственной правоте, всегда получающий желаемое. Минако был отлично знаком такой тип мужчин.

- Что Вы от меня хотите? – раздраженно спросила она, поправляя сумочку, сползшую с плеча.

- Всего лишь подвезти Вас до дома, - отвечал незнакомец, играя ключами от машины.

- По-моему, я ясно дала понять, что Ваше предложение меня не интересует, - возмущенно ответила Минако. Ей давно бы следовало уйти, но вместо этого она продолжала почти непринужденно болтать с наглым незнакомцем. Что-то влекло её к нему, тянуло.

- А я и не предлагаю Вам что-то подобное, - заметил мужчина, его губы тронула едва заметная улыбка, - всего лишь хочу подвезти Вас до дома.

Минако уже хотела ответить что-нибудь резкое, подходящее случаю, когда у неё неожиданно зазвонил телефон. Выудив из сумочки миниатюрный мобильник, Мина с ужасом увидела на дисплее вызывающего абонента. Мать. Взглянув на часы, Минако пожелала лишь одного – провалиться сквозь землю. Ещё десять минут назад она должна была быть дома. Мать убьёт её, она обещала.

Несколько секунд Минако медлила – два чувства боролись в ней – страх перед незнакомцем и страх перед гневом матери. Телефон умолк, Мина так и не взяла трубку. Она вымученно улыбнулась и подошла к мужчине, всё также стоявшему, облокотившись на серебристый спортивный автомобиль.

- Поехали, - сказала она без лишних объяснений. Незнакомец открыл перед ней дверцу, и Минако молча скользнула на прохладное кожаное сиденье, тут же застегнув ремень безопасности.

Мужчина завел двигатель и мягко тронулся. После того, как Минако назвала свой адрес он, наконец, спросил:

- Как Вас зовут?

- Минако Айно, - ответила она, не смотря на него, а потом всё же добавила, - А Вас?

- Кеншин, - сказал он, уставившись на дорогу.

- Сердце меча? – Мина усмехнулась, крутя в руках пачку сигарет, - Должно быть, Ваши родители были сумасшедшими.

- Должно быть, - улыбнулся мужчина в ответ, - Если хотите, можете закурить, - безразлично добавил он.

Мина несколько раз вхолостую щёлкнула зажигалкой, но так и не прикурила сигарету.

- Не хочу, - пояснила она.

- Что ж, это к лучшему, - заметил Кеншин, - Через несколько минут мы подъедем к Вашему дому. Боюсь, Ваша мать не обрадуется запаху сигарет. - Мина уже раскрыла рот, чтобы возразить, но так ничего и не сказала. Он был во всём прав.

Машина въехала на знакомую улицу и затормозила, не доезжая до её дома. И здесь Кеншин оказался прав – матери Мины не понравился бы тот факт, что её пятнадцатилетняя дочь выходит из незнакомой машины.

Минако отстегнула ремень безопасности. Она уже собиралась уходить, когда что-то дёрнуло её обернуться и насмешливо спросить:

- И даже не попросите номер телефона?

- Зачем? – удивился Кеншин, - Ведь я знаю Ваш адрес.

Минако надула губки, отвернулась и, демонстративно хлопнув дверцей машины, исчезла в ночной мгле, даже не сказав новому знакомому «спасибо».

Кеншин резко вдавил гашетку в пол и сорвался с места. Автомобиль взревел и, поднимая вихрь опавших листьев, исчез за поворотом.

***

Кунсайт проснулся от нестерпимой головной боли в своей квартире в Акасаке. Он любил здесь бывать, вдали от суетности дворцовых интриг. Иногда он подолгу жил в Токио, ведя наблюдение за нужными людьми, неделями, а иногда и месяцами не возвращаясь в Тёмное Королевство. В конце концов, в случае необходимости, его всегда можно было найти посредством телепатической связи. Каждый из четырёх лордов был напрямую связан с Берилл, каждого из них она могла достать в любой точке света, когда бы ей ни заблагорассудилось.

Кунсайт сел в постели, массируя пульсирующие болью виски. Где-то рядом зашевелилась его вчерашняя пассия – юма Момоко. Когда-то она была продавщицей цветов,  миленькой и непритязательной девчушкой, отдавшей своё сердце красивому юноше по имени Кеншин. Девчонка приняла тьму не по принуждению, не по велению сердца, она сделала так, потому что этого хотел он. Любовь – не такое уж плохое средство получения желаемого. Тёмному Королевству есть чему поучиться у добреньких, наивных людишек.

Мамоко что-то пробормотала во сне и перевернулась на другой бок. Её рыжие волосы вспыхнули в лучах утреннего солнца. Хорошенькая, послушная, то, что нужно, чтобы развлечься, только Кунсайт хотел бы видеть сейчас на её месте другую. Ту незнакомку из кафе на пристани. Вот она была совершенна – идеальная фигура, без единого изъяна, золотые волосы, синие глаза. Куколка. Девочка-любовь. Такие часто оказывались в его постели, но не она.  Минако Айно, хоть и носила короткие юбки и курила тонкие сигареты, была школьницей, слушалась мамочку и приходила домой ровно в девять. Может, заставить её принять тьму? Так, ради интереса… Кунсайт скривился. Минако была рождена богиней, не юмой. Её судьба – покорять мужчин, а не подчиняться им. Хотя, как знать…

Первый лорд раздраженно поднялся с постели, голова всё ещё болела, но дела не могли ждать. Он нетерпеливо хлопнул в ладони, и Мамоко, растерянно пискнув, исчезла в вихре телепорта. Она сослужила ему этой ночью неплохую службу, но пора бы и честь знать.

Кунсайт стал лениво, медленно одеваться. На шее звякнул медальон в виде сердца. Первый лорд и сам не знал, откуда у него эта побрякушка, сколько он себя помнил, с самого пробуждения в этом тысячелетии, амулет всегда был с ним. Красивый, холодный, как и он сам. Наконец одевшись, Кунсайт налил себе в стакан немного виски и залпом выпил. Земной алкоголь оказывал на него мало действия, но травяная горечь, остававшаяся после выпитого на кончике языка, приносила странное удовлетворение.

Первый лорд прошёлся по своим апартаментам в поисках ключей от машины и остановился перед входом на террасу. Оттуда открывался прекрасный вид. Раньше эта квартира принадлежала одному важному токийскому бизнесмену, пока тот случайно не выпал из окна. Кунсайт понял, что хочет жить именно здесь с первого взгляда. Пришлось несколько схитрить, чтобы освободить квартиру от прежнего жильца. Выйдя на террасу, первый лорд почти восхищенно уставился на творенье рук человеческих. Токио просыпался. Суетливый, полный мелочных, злобных, яростных людишек. Кунсайт чувствовал себя здесь, как дома. Каждое страдание, каждая маленькая неприятность городских обитателей наполняли его тёмной радостью, силой, энергией.

Первый лорд бросил последний взгляд на утренний Токио и вышел из квартиры. Спускаясь в подземную парковку, он уже знал, чем займётся сегодня – найдёт какую-нибудь чистую, непорочную душу. Вербовка, конечно, не его работа, а Джедайта, но иногда можно себя и побаловать.

А вечером можно и наведаться к маленькой мисс Совершенство – Минако Айно.

***

Минако сидела на уроке математики и бездумно вертела в руках карандаш. Вот уже несколько минут она ничего не записывала из того, что говорила учительница. Боле того, она даже не слышала, что та говорила. Уродливая школьная форма, плотные шерстяные колготки, нещадно коловшие ноги, - Минако чувствовала себя просто отвратительно. Первый день в новой школе, как она и ожидала, начался со знакомства с учениками её класса. Пара десятков мальчишек и девчонок рассматривали её, словно животное в зоопарке. Ей хотелось развернуться и уйти, но вместо этого она просто сказала: «Привет, меня зовут Минако Айно!». Нужно мыслить позитивно, нужно хотя бы попытаться завести друзей. Мина широко улыбнулась и села на своё место. Когда первый урок закончился, вокруг неё сгрудилась стайка девчонок. Всем хотелось знать, каково это – жить в другой стране так долго. Её задавали десятки вопросов, перебивая друг друга, спеша. Мальчики в сторонке обсуждали что-то своё. Минако знала, насколько сильно выделяется среди сверстниц, и она точно знала, о чём говорили её одноклассники, но это её не трогало. По сути, она уже привыкла. Вскоре девчонки потеряли к ней всякий интерес, оставив в полном одиночестве. Никто из мальчишек также не решился подойти к ней под неодобрительными взглядами девушек. История повторялась. Минако снова предстояло стать изгоем.

Почему она, вроде общительный и дружелюбный человек, вечно остается одна? Злой рок? Минако хмыкнула и, уловив несколько слов учительницы по математике, записала их себе в тетрадь. Оставшуюся часть дня она тихонько сидела в самом конце класса и пыталась вникнуть в происходящее. Кто с кем дружит, встречается, кто чем любит заниматься. Минако, выросшей в свободной от предрассудков, хоть и консервативной Англии казалось странным, что в Японии проявлением внимания девушек к молодым людям являются подчеркнуто вежливое обращение, поклоны и скромные улыбки. Ни одна девушка не могла подойти к мужчине и просто сказать: «Ты мне нравишься». Это считалось примером плохого тона, открытого неуважения. Потому девчонки собирались стайками и хихикали, обсуждая свои предпочтения среди молодых людей. Даже поделиться с мальчишкой завтраком означало показать всем, что он тебе нравится. 

Откровенно говоря, Минако была шокирована. Она привыкла свободно говорить о своих чувствах и ощущениях, привыкла часто выступать инициатором отношений. Прекрасно осознавая свою внешнюю привлекательность, она была полностью уверена в себе, лишена всяческой скромности или стеснительности. Какой смысл скрывать свои чувства? Рано или поздно они всё равно откроются, так зачем же терять время? Практический подход к делу в то же время не мешал Минако влюбляться в приглянувшихся парней с завидной частотой. Последней влюбленностью стал Алан, красивый английский полисмен. Жаль, что у них так ничего и не вышло.

Прозвенел долгожданный звонок. Минако собрала вещи в сумку и направилась к выходу. Последним уроком была физкультура, один из наиболее любимых Миной предметов. Она быстро переоделась в спортивную форму, не желая надолго оставаться наедине с девчонками, и вышла на поле. Сегодня они собирались поиграть в волейбол на свежем воздухе, пока погода позволяла. Солнце ярко светило на небе, так, что Минако пришлось зажмуриться от его слепящих лучей. Тем не менее, лёгкая прохлада разливалась в воздухе, еле заметная, почти неразличимая. Осень уже вступила в свои права, припорошив беговые дорожки и лужайки редким ковром оранжевых и золотистых листьев. Минако одёрнула бесформенную белую футболку и опустила руки вниз, растягивая спину, разогревая мышцы. Она любила спорт за то, что ей не требовалось притворяться; играя в волейбол, она могла быть самой собой, страстной, порывистой, иногда агрессивной. Никто не сказал бы и слова. На других уроках ей приходилось изображать внимание, заинтересованность, желание получить новые знания. Но по сути, это было не так. Минако почти не интересовалась уроками, хотя и старалась учиться прилежно. После знакомства со своим близнецом – Сейлор Ви, Мину вообще стали мало интересовать житейские проблемы, вроде контрольной по алгебре или зачета по английскому. Не потому что ей было и вправду неинтересно, нет, просто она нутром чуяла, что ей не придётся в будущем применить полученные знания. Её единственной работой и обязанностью всегда будет защита невинных. Нормальная работа бывает только у нормальных людей, но вовсе не у маленьких девочек, каждую ночь убивающих страшных демонов.

Минако сделала несколько наклонов, подняла руки вверх и вдруг застыла. За металлической сеткой, отделявшей школу Шибакоэн от остального мира, стоял серебристый автомобиль её нового знакомого из кафе у причала. Кеншин резким движением распахнул дверцу и выбрался из машины. Его глаза закрывали тёмные очки, а дорогой льняной пиджак был застёгнут только на одну пуговицу. Кеншин засунул руки в карманы брюк и, подойдя к решётке вплотную, приветственно улыбнулся Минако. Урок ещё не начался, до конца перемены оставалось несколько минут. Минако несмело подошла к мужчине и улыбнулась в ответ. Почему-то её несказанно обрадовало его неожиданное появление.

- Привет, - просто сказал он и снова улыбнулся. Его ровные белые зубы сверкнули в солнечных лучах, - Вы хоть иногда носите что-нибудь ниже колен? – насмешливо спросил он, оглядывая Мину с головы до ног.

Минако вспыхнула. Её короткие чёрные шорты были частью физкультурной формы, но колкое замечание Кеншина всё равно заставило её покраснеть.

- Только в церковь, - улыбнувшись, ответила Минако, снова одёргивая белую футболку.

- Вы католичка? – удивлённо спросил Кеншин.

- Англиканка, - ответила Мина, смахнув с лица вечно лезущую в глаза непослушную прядку.

- Значит, жили в Англии?

- Верно подмечено, - хмыкнула Мина, сложив руки на груди. Тем временем, прозвенел звонок на урок. Минако услышала за спиной несколько заговорщических смешков. Обернувшись, она увидела группку одноклассниц, во все глаза смотревших на неё и Кеншина. Мина скривилась – эти болтушки быстро разнесут по школе новость о якобы ухажере Минако.

Повернувшись лицом к Кеншину, она обнаружила, что он снял тёмные очки и теперь смотрит на неё своими узкими серыми глазами.

- Мне пора на урок, простите, - заметила Минако, отчего-то вздохнув.

- Я вижу, - ответил мужчина, - Мина, могу ли я пригласить Вас сегодня на ужин? – спросил он, касаясь пальцами решётки.

Минако улыбнулась. Вот зачем он приехал! В её груди будто что-то вспыхнуло, разорвалось, подобно миниатюрной бомбе. Она была безумно рада, что он приехал, хоть и не хотела себе в этом признаваться.

- Можете, - ответила она как можно спокойнее, чтобы не выдать своих чувств, и приложила ладонь к решётке в том месте, где лежала рука Кеншина.

Мужчина улыбнулся.

- Отлично. «Моримото» на Роппонги пойдет?

- О! - выдохнула Мина. Ресторан «Моримото» был одним из самых дорогих и фешенебельных в Токио, - хороший выбор.

- Тогда жду Вас в семь, идёт? – Кеншин вновь надел солнцезащитные очки и улыбнулся.

- Замечательно, - улыбнулась девушка в ответ.

- Айно Минако! – послышался требовательный голос учителя со спортивной площадки.

Минако встрепенулась и, бросив короткое «до встречи», убежала прочь.

Кунсайт ещё несколько секунд наблюдал на себе с десяток любопытных девичьих глаз, а затем сел в машину и уехал.

***

Минако вернулась домой как обычно в четыре дня. Сняв туфли и бросив в коридоре ранец, она прошла в гостиную и остановилась. Её мать – Эва Айно лежала на диване с английским журналом в руках. Не поднимая глаз от своего чтива, мать спросила:

- Как дела в новой школе? Не успела ещё нахватать двоек?

Минако почувствовала, как в груди поднимается страшное раздражение, но вместо того, чтобы ответить матери что-нибудь злое или обидное, ответила:

- Всё хорошо, мама. Встретила сегодня Хикару Сорано, помнишь, мы с ней раньше дружили.

Эва оторвалась от журнала и внимательно посмотрела на дочь.

- Хикару? Конечно, помню. Ходила за тобой хвостиком, вроде как в лучшие подружки набивалась.

Минако помолчала, выжидая. Сейчас самое главное всё не испортить одним грубым словом.

- Представляешь, мам, она меня в гости сегодня позвала. Мило с её стороны, не так ли? – Мина, наконец, решилась. Всё равно, терять ей уже было нечего.

- Хм, и правда неплохо, - улыбнулась мать, вновь углубляясь в журнал, - Вот сделаешь уроки и можешь идти. Передавай Хикару и госпоже Сорано от меня привет.

- Спасибо, мам, - ответила Минако, улыбнувшись.

Постояв ещё несколько секунд в дверях, она поднялась на второй этаж в свою комнату. И только когда дверь за её спиной закрылась, Мина позволила себе рассмеяться. Это оказалось не таким уж сложным делом, как она предполагала. При должной осторожности она смогла добиться того, чтобы мать отпустила её на вечер. Для Эвы Айно это было настоящим прогрессом. Она считала свою дочь слишком легкомысленной и недалекой, а потому старалась всячески показывать ей своё презрительное отношение. Мать ругала Минако за разбитую посуду и за плохие оценки в школе. Если Мина не делала работу по дому или не исполняла иные поручения матери, всё заканчивалось традиционным наказанием – запретом выходить из своей комнаты.

Сегодня же Эва была на удивление лояльна. Мину и пугало это, и радовало. Быстро управившись с домашним заданием – когда она хотела, то любой предмет давался ей легко – Минако стала готовиться к встрече с Кеншином. Главное – одеться просто, но со вкусом, и так, чтобы мать не заподозрила неладное.

Остановив свой выбор на розовом шёлковом платье и туфлях в тон, Минако, наконец, успокоилась. Сидя перед большим зеркалом, она медленно расчесывала длинные светлые волосы. Артемис вспрыгнул на столик перед ней и, зевнув, лениво спросил:

- Куда собралась?

- Пойду в гости к Хикару, - ответила Минако, хитро улыбнувшись.

- Так я тебе и поверил, - промурлыкал Артемис, уставившись на Мину большими медовыми глазами.

- Можешь мне не верить, если хочешь, - Мина безразлично пожала плечами, - но это всё, что тебе нужно знать о том, куда я направляюсь. И не вздумай за мной следить!

Артемис фыркнул и, соскочив со стола, обиженно засеменил прочь из комнаты. Минако тем временем переоделась из школьной формы в своё платье, застегнула ремешки на туфлях и выскочила за дверь вслед за котом. Сбегая вниз по ступенькам, она рылась в сумочке в поисках мобильника и мятных конфеток. И то, и другое оказалось на месте.

- Минако, будь осторожна, - услышала она недовольный голос матери из гостиной, - Возвращайся не слишком поздно.

Но Мина уже не слышала предостережений матери. Сама того не ведая, она стремилась поскорее увидеться с Кеншином, было в нем что-то такое притягательное, неведомое. Он внушал и страх и трепет одновременно. С первого взгляда Мина поняла, что ей нравится чувствовать исходящие от него опасность, силу, уверенность. Причудливым образом в Кеншине сочетались грубость и утонченность, обаяние и пошлость. Он был идеальным кандидатом в возлюбленные – такой взрослый, недостижимый, красивый. Именно о таких мужчинах Минако любила помечтать на уроках, их имена старательно вырисовывала вензелями в тетрадке.

Только на этот раз объект воздыхания не был так уж недостижим. Он сам разыскал её, пригласил на свидание. Сердце Минако подпрыгивало в груди с каждым шагом, приближавшим её к Кеншину.

Наконец она добралась до ресторана «Моримото». Очевидно, заведение было модным и дорогим. На улице толпились парочки, мечтающие попасть внутрь. Но то ли в проходе им было отказано, то ли на всех желающих не хватало мест. Минако робко подошла к огромным стеклянным дверям, тут же распахнутыми перед ней метрдотелем.

- Ваше имя, мисс, - спросил он на английский манер.

- Айно Минако, - с запинкой ответила Мина, от волнения почти задыхаясь.

Коренастый низенький японец, выполнявший роль метрдотеля, сверился со списком и, широко улыбнувшись, пригласил Минако внутрь, слегка поклонившись ей. Молодые люди, стоявшие в очереди, недовольно зашептались. Мина, хоть и робела, но, тем не менее, старалась держаться прямо и с достоинством. Она уверенно переступила порог «Моримото» и вдруг будто бы оказалась совсем в другом мире. Владелец заведения явно обладал хорошим вкусом. Стены ресторана были обиты чёрным деревом, с потолка свисали витиеватые лампы, освещавшие зал мягким, приглушенным светом, создававшие атмосферу уюта и комфорта.

- Госпожа, позвольте Вас проводить к столику, - любезно предложил подошедший к Минако приятный молодой человек.

Мина лишь кивнула в ответ, не в силах вымолвить и слова, наслаждаясь окружавшим её великолепием и в то же самое время простотой и естественностью интерьера. Молодой человек провёл Минако на второй этаж по длинной винтовой лестнице и остановился рядом с белыми плотными гардинами, отделявшими основной зал от мест для важных персон.

- Прошу Вас, госпожа. Господин Кеншин ожидает Вас.

Минако вздохнула. Пока они поднимались на второй этаж, она растеряла всю свою смелость. Конечно, благодаря яркой внешности, ей и раньше оказывали знаки внимания, мужчины дарили ей подарки с раннего детства – сначала как прелестному ребёнку, потом – как юной красивой девушке. Но всё, что происходило с ней этим вечером, казалось Минако чем-то волшебным, ни на что не похожим, особенным.

Мина благодарно кивнула менеджеру ресторана, проводившему её, и осторожно раздвинула бархатные гардины. Кеншин сидел за столиком и непринуждённо курил сигарету, разговаривая с кем-то по мобильному телефону. Как только он заметил Минако, выражение его лица изменилось. Не прощаясь, он коротко обещал перезвонить своему собеседнику, и отключил связь. Мобильник серебряной змейкой скользнул в карман его чёрного пиджака и исчез из виду.

Кеншин улыбнулся, вставая навстречу Минако.

- Вы всё-таки пришли, - сказал он, протягивая Мине ладонь. Подавая ему руку, Мина уже было подумала, что он, будто герой старых фильмов, поцелует её пальчики, но этого не произошло. Кеншин приветственно сжал её маленькую, в сравнении с его собственной, ладонь и, на секунду задержав взгляд на кольце с зеленоватым камнем, отпустил её.

- А Вы думали, что я Вас обманула? – усмехнулась Минако, присаживаясь на пододвинутый Кеншином стул.

- Признаюсь, у меня были такие мысли. Но ещё больше я боялся, что Ваша мать не отпустит Вас, - отвечал он, садясь напротив. - Что же вы ей сказали? Неужели, правду?

Мина рассмеялась почти в голос. Вовремя одёрнув себя, она прикрыла ладонью рот и замолчала.

- Я сказала почти правду, - улыбнулась она несмело. Почему-то в его присутствии она робела и терялась, чего раньше с ней не происходило.

- А! – Кеншин заговорщически ухмыльнулся, - Вас позвала в гости подруга, не так ли?

- Откуда Вы знаете? – поразилась Минако его проницательности.

- Как не горько это признавать, но я старше Вас на пятнадцать лет, с возрастом многие вещи становятся яснее.

- Горько? – переспросила Мина, нахмурившись, - Почему же?

Кеншин задумчиво вынул из портсигара новую сигарету, покрутил её в пальцах и снова отложил.

- Потому что иногда я бы хотел быть с Вами одного возраста, - улыбнулся Кеншин.

- И сидеть на уроках математики? – насмешливо продолжила Мина.

Кеншин расхохотался глубоким низким смехом.

- Математика и английский лишь издержки. Если бы мне было шестнадцать, я бы мог приударить за Вами.

На этот раз рассмеялась Минако.

- А сейчас Вы разве не этим занимаетесь? – спросила она, улыбаясь. Кеншин сумел-таки её рассмешить.

- Вы правы, - ответил он, - просто, когда тебе шестнадцать, ты нравишься девушкам вне зависимости от наличия скоростной машины и пентхауса на последнем этаже высотки в самом центре Токио.

- Вы слишком самокритичны, - улыбнулась Мина, - более того, если Вы так говорите, значит, и машина, и пентхаус у Вас имеются. Так о чём же беспокоиться? – Минако была заинтригована его словами, ход его мыслей не был ей понятен.

- Верно, всё это у меня есть, но нет самого главного – молодости, - задумчиво ответил Кеншин, наконец, прикурив сигарету.

Минако снова рассмеялась.

- Да будет Вам, - сказала она, отпив немного вина из высокого хрустального бокала, - Вам всего лишь тридцать лет. По моему мнению, самый лучший возраст для мужчины.

- Почему же? – Кеншин вопрошающе посмотрел на девушку.

- Почти возраст Христа,  - улыбнулась она.

- Ах да, я и забыл, что вы англиканка. И что же Вы делали в Британии, позвольте спросить, - Кеншин выглядел чуть ли не заинтригованным. Вопрос веры, видимо, интересовал его.

- Мой отец находился в Англии долгое время с дипломатической миссией. Кроме того, моя мать – англичанка, - сухо отвечала Мина, всем своим видом показывая, что ей эта тема неприятна.

- Что ж, если не хотите говорить об этом, тогда не стоит. Спросите лучше что-нибудь у меня, - Кеншин, казалось, очень точно уловил настроение своей спутницы.

- Банально, но мне интересно, чем Вы занимаетесь, – облегченно улыбнулась Минако, тут же уводя разговор в другое русло.

- Могу ли я предложить Вам сделать заказ прежде, чем отвечу на Ваш вопрос.

- Почему бы и нет, - ответила Мина, раскрывая меню.

Ресторан «Моримото» предлагал широкий выбор как блюд традиционной японской, так и европейской кухни.  Не долго думая, Мина предпочла всему прочему свои любимые спагетти. Она всегда любила итальянскую пищу, за что приходилось жестоко расплачиваться на изнурительных тренировках по волейболу.

Кеншин предпочел бифштекс с кровью. Когда официант принял заказ, и они вновь остались одни, Кеншин задумчиво затянулся сигаретой и сказал:

- Считайте, что я свободный художник. Фрилансер, как это теперь модно говорить.

- Как это? – недоуменно спросила Минако.

- Как же Вам объяснить… - Кеншин снова затянулся, выдыхая в прохладный кондиционированный воздух струйки сизого дыма, - я занимаюсь планированием деятельности одной очень крупной и серьёзной компании.

Минако нахмурилась, а Кеншин продолжал:

- Прорабатываю контакты с внешним миром, так сказать. Не могу озвучить Вам названия корпорации, да Вам оно, наверное, ничего и не даст… - Кеншин оборвал фразу на полуслове и снова затянулся.

Минако притихла. Ей казалось, что он что-то скрывает. То ли боится, что она не поймёт, то ли попросту не хочет забивать ей голову слишком сложными, по его мнению, вещами. Ничего нового, мужчины часто вели себя с Минако именно так, а она, признаться, подыгрывала им. Ведь гораздо проще и удобнее быть глупой, красивой девочкой с большими наивными глазами или казаться ею.

Первый раз за вечер Мина закурила. На фильтре оставались розовые следы помады, а клубы сизого, ароматизированного дыма взлетали вверх и медленно плыли по воздуху.

- А Вы попробуйте мне объяснить, - наконец сказала она, глядя Кеншину прямо в глаза. Отчего-то ей было очень важно, чтобы он хотя бы попробовал. Ей хотелось узнать его, хотелось понять, чем он живёт, что ему нравится.

Кеншин улыбнулся. Его узкие снежно-голубые глаза, будто на секунду, изменили свой цвет. Он затушил сигарету в пепельнице и сказал:

- Хорошо, если хотите, я расскажу. Я занимаюсь борьбой с конкурентами. Компания, в которой я работаю, создает инновационные технологии, основная моя цель – сохранить всё в секрете, позаботиться, чтобы слишком любопытные агенты других похожих компаний никогда не узнали, чем мы занимаемся в действительности. Кроме того, как я уже говорил, я также осуществляю разработку некоторых технологий самостоятельно. Как Вы понимаете, я не могу сказать Вам, каких. Иначе буду отвечать за разглашение по всей строгости.

Кеншин говорил крайне серьёзно, его лицо вытянулось, ни тени улыбки, только минуту назад проскользнувшей на его лице, уже не было. Минако отметила про себя, что он заметно нервничает, а слова даются ему с трудом. И она неожиданно почувствовала себя облегченно – ведь он не врал, просто не мог сказать.

Мина улыбнулась и незаметно перевела тему разговора в другое русло, весело болтая о ничего не значащих пустяках и мелочах. Она рассказывала о школе, совсем чуть-чуть о Лондоне и о своём увлечении – волейболе. Говорила о своей лени и плохих оценках, о строгой матери и что у неё совсем-совсем здесь нет подруг. Кеншин внимательно слушал каждую её фразу, каждое слово, много улыбался, а порой и хохотал.

К десерту они как-то случайно перешли на «ты» и больше уже не возвращались к слишком строгому и чёрствому «вы». Шоколадное печенье закончилось, а вместе с ним закончилось и время Минако. Ей было пора отправляться домой, если она не хотела вызвать гнев матери.

Принесли счет. Кеншин небрежно оставил несколько крупных купюр и встал из-за стола. Минако последовала его примеру. Они спускались по широкой дубовой лестнице, когда неожиданно он почувствовал в своей ладони её маленькую ручку. Она переплела свои пальцы с его и слегка сжала его ладонь. Кеншин едва заметно улыбнулся, но ничего не сказал.

Они вышли в прохладную токийскую ночь, а Минако всё ещё продолжала держать его за руку.

- Не против, если я отвезу тебя домой? – задал он вполне естественный вопрос.

- А ты как думаешь? – усмехнулась Минако и скользнула на переднее сидение его машины.

Кеншин сел за руль и пристегнул ремень безопасности. Они  мчались в самом сердце ночи, Минако смотрела в окно, за которым с бешеной скоростью проносились деревья и тёмные дома, едва освещенные электрическим светом фонарей. Она чувствовала себя необычайно спокойно, умиротворенно. Давно с ней не было такого. По телу разливалось приятное тепло, похожее на то, что однажды зародилось в её груди при одном взгляде на Алана. Минако отмахнулась от навязчивых мыслей. Потому что сейчас рядом с ней был не Алан, сейчас рядом был совсем другой мужчина, сильные руки которого уверенно лежали на руле, а серые узкие глаза полностью сосредоточились на дороге. И неожиданно Минако почувствовала себя счастливой.

Кеншин припарковался на другой стороне улицы и повернулся к Минако. Она знала, чего он ждёт, но всё же боялась. Он взял её лицо в ладони, провел большим пальцем по щеке и, наклонившись, поцеловал. Минако задрожала в его объятьях, какое-то давно забытое ощущение поднималось в её груди. Казалось, что нечто похожее уже было в её жизни. Казалось, будто она знает вкус его губ, касание его пальцев. Невообразимое ощущение, прекрасное. Минако потянулась и обняла Кеншина за шею, путаясь в его длинных серебристых волосах. Из горла Кеншина вырвался приглушенный хрип, и он отстранился.

- Лучше бы тебе пойти домой, Минако, - усмехнулся он, прочищая горло.

- Это ещё почему? – взвилась Мина, удивленная и немного обиженная его робостью.

- А ты не знаешь?  - ещё шире улыбнулся он, играя бретелькой её платья.

Минако вспыхнула и покраснела. Даже в темноте было заметно, как жар смущения поднимается от её шеи к щекам.

Неслушающимися пальцами она с трудом открыла дверцу и выскочила из машины.

- Пока, - буркнула она смущенно и быстро перешла дорогу, ведущую к её дому.

- До встречи, - ответил Кунсайт в пустоту, всё ещё тяжело дыша.

Глава 2

Кунсайт не спал. Он лежал в своей постели, заложив руки за голову, и смотрел в потолок. Юма Эми, миниатюрная, красивая девочка устроилась на его груди и мирно спала, сопя, словно маленький ребёнок. Перед глазами Кунсайта пронеслись картины последних двух часов: он вызвал Эми и заставил её ублажать себя, пока она окончательно не выдохлась, обессилено упав на кровать. Даже тогда он не позволил ей отдохнуть, его желание разгоралось с каждой минутой, неудовлетворенность разливалась по телу, даже сейчас он не чувствовал себя полностью расслабившимся. Странно, но, вбивая своё тело, в хрупкое почти детское тельце младшей юмы, он представлял на её месте совсем другую.

Минако, девочка-любовь. Такое прозвище Кунсайт мысленно дал ей. Совершенна во всех отношениях, красива и телом, и душой. Может, именно она носит в своём теле один из радужных кристаллов, кто знает? Эта мысль привела Кунсайта в смятение. Он не хотел убивать Мину, во всяком случае, не сейчас. Он ещё слишком мало знаком с ней, им предстоит долгий путь познания друг друга. На секунду Кунсайт представил себе, как прижимает Минако своим телом к белоснежным простыням, как  держит её за волосы, не давая отвернуться, как впивается в её сочные, пухлые губы, оставляя на них кровоподтёки. От таких мыслей по телу прошла дрожь. Кунсайт тряхнул головой, чтобы сбросить с себя это наваждение. Затем он встал с постели, бесцеремонно оттолкнув пробормотавшую что-то во сне юму, и, накинув халат, вышел на террасу.

Кунсайт смотрел на спящий Токио, похожий на огромного мёртвого зверя, и курил сигарету. Дым сизым облаком поднимался над головой и через минуту растворялся в ночном воздухе. Должно быть, где-то на другом конце города, Минако мирно спит в своей постели и снятся ей уравнения по алгебре и волейбольные матчи. Кунсайт усмехнулся своим мыслям. Как могла такая красивая, чувственная, завораживающая женщина быть одновременно столь непосредственным и милым в своей наивности ребёнком? Это завораживало, заставляло его тело содрогаться от неудовлетворенного желания.

Кунсайт затянулся сигаретой, но вместо терпкого привкуса табака «Берли» почувствовал приторный, раздражающий запах сакуры. Через секунду появился и его обладатель.

Младший генерал Зойсайт завис в воздухе над самыми перилами террасы, но, не касаясь их ногами. Зойсайт всегда любил театральные эффекты, и сейчас от своих принципов не отошел. Пышные рыжие волосы, стянутые в конский хвост, трепетали на несуществующем ветру, а лепестки сакуры, медленно кружась в воздухе, ложились на его плечи. При почти женской, хрупкой фигуре Зойсайт оставался опасным противником. Пусть, он не любил вступать в битвы, называя их варварским развлечением, но, тем не менее, во многих сражениях он одерживал победу благодаря своим недюжинным умственным способностям.
Сейчас Зойсайт заметно нервничал. Он быстро поклонился Кунсайту, как старшему по званию, и, получив ответный кивок головы, несмело опустился на террасу.

- Во имя Металлии! – произнес он, отсалютовав правой рукой.

- Во имя Металлии. Ну? – недовольно спросил Кунсайт, устав от ожидания, когда же Зой возьмёт себя в руки и начнет излагать, видимо, далеко не самые приятные новости. Хотя младший генерал был любимцем Кунсайта, его самым лучшим учеником, за промашки он отвечал по всей строгости, в независимости от отношения к нему Первого Лорда.

- Господин, - промямлил Зойсайт чуть слышно, - в городе появился новый сейлор-воин.

- Что?! – гневу Кунсайта не было предела, а перила террасы, в которые он намертво вцепился пальцами, покрылись толстой коркой льда. – Расскажи, - уже более спокойно сказал он.

- Блондинка с кошкой, чем-то похожа на Сейлор-Мун. Называет себя Сейлор-Ви. Быстрая и ловкая, сегодня ночью отразила атаку сразу трех наших юм, - сдавленно сказал побледневший Зойсайт.

- Так она что же действует одна? А как же её подружки – Сейлор-Мун, Сейлор – Марс и Сейлор – Меркурий? – Кунсайт хоть немного начал понимать, что случилось.

- Нет, - отвечал младший генерал, - похоже, они не вместе.

Кунсайт рассмеялся. Недокуренная сигарета истлела в его пальцах, начав обжигать кожу, и первый лорд отбросил её.

- Мой дорогой ученик, - сказал Кунсайт почти радостно, - что нужно сделать, по-твоему, с этой Сейлор-Ви?

Зойсайт смущенно молчал, понимая, что вопрос, очевидно, риторический.

- Правильно, Зой,  - продолжал Первый лорд, всё ещё смеясь, - Её нужно ликвидировать, пока она не присоединилась к остальным девчонками. По отдельности они для нас не представляют опасности. А вот вместе – серьёзные противники. Нельзя допустить, чтобы их стало четверо, верно?

- Конечно, мой господин, - бодро отвечал Зойсайт, обрадовавшись, что не получил от старшего наказания.

- Могу ли я на тебя рассчитывать, мой лучший ученик? – насмешливо спросил Кунсайт, сложив руки на груди и смотря Зойсайту прямо в глаза.

- Да, мой лорд. Во имя Металлии! – и он приветственно поднял руку вверх.

- Во имя Металлии, - нехотя отвечал Кунсайт, также поднимая вверх ладонь. Его порядком раздражало это идиотское приветствие, придуманное Берилл. Металлия всё ещё не имела ни тела, ни формы. Какой смысл каждый раз начинать и заканчивать разговор прославлением бестелесного призрака?

Из приоткрытой двери, ведущей в спальню, послышался шум, а затем тонкий женский голос:

- Мой господин!

- Я смотрю, Вы времени даром не теряете, мой господин! – вовсе не вежливо засмеялся Зойсайт, подражая юме.

Кунсайт усмехнулся в ответ:

- Видишь, дзюния, государственные дела не терпят отлагательства, чего тебе и желаю.

Он отвернулся, давая понять, что разговор окончен, и вошёл в спальню, закрыв за собой дверь.

Зойсайт прищёлкнул языком и, рассмеявшись, исчез в вихре лепестков сакуры.

***

Просыпаться было мучительно. Всё тело болело, а рука кровоточила до сих пор. Минако с трудом поднялась из постели и заковыляла в ванную. Сегодня её не волновало опоздание на урок. Сначала она отмоется от корки грязи и крови, покрывавшей её тело.

Артемис вертелся под ногами, мурлыча всякие сочувственные глупости. Вчера Минако пришлось тяжело, стоит признать. Вернувшись со свидания с Кунсайтом, она отправилась прямиком в свою комнату, пожелав родителям спокойной ночи. Там она смыла косметику, переоделась в спортивный костюм, спрятала под капюшоном длинные волосы и, выбравшись через окно, отправилась на дежурство.

Минако совершала такие прогулки почти каждый вечер. Стараясь оставаться незаметной, она патрулировала незнакомые улицы Токио в поисках попавших в беду людей и, если было нужно, перевоплощалась в Сейлор-Ви и сражалась.

Настоящих стычек не было давно. В Лондоне в последнее время ей всё больше попадались мелкие хулиганы или преступники. И Минако расслабилась. Чего делать, естественно, было нельзя. Токио отличался не только количеством и настроениями людей, нет, кроме всего прочего, здесь творилась какая-то чертовщина. Нечто жуткое, леденящее кровь. Вчера Мина ощутила страх кожей.

Свернув на одну из тёмных полночных улиц Токио, она услышала истошный крик. Времени для промедлений  не было – она трансформировалась в Сейлор-Ви. Бежала Минако долго, а крики с каждым разом становились всё жалобнее, всё ближе. Наконец, она достигла своей цели. Демонов было трое. Трое на одного. Минако, привыкшая побеждать слишком легко, думала, что и в этот раз будет также. Однако ей пришлось попотеть. Несколько раз её отбрасывало, - от того и ломота во всём теле, один раз бумеранг вспорол ей руку, которая кровоточила всю оставшуюся ночь. Хорошо хоть, оружие оказалось не отравленным. Итак, невинная жертва спасена, демоны уничтожены. Отчего же Мине было так страшно? От того, что смерть прошла совсем рядом? Или, может, от того взгляда, что бросил на неё рыжий мальчишка в мундире, появившийся на поле боя на секунду и тут же исчезнувший?

Мина не знала и, откровенно говоря, знать не хотела. Она со стоном опустилась на дно ванны и закрыла глаза. Перед ней тут же возник мысленный образ Кеншина. Красивый, утонченный, несколько аристократичный. Такой, каким, в представлении Мины, мужчина и должен быть. А ещё Кеншин всегда получал то, что хотел. Минако не забыла его самых первых слов при их знакомстве, равно как и не забыла его упоминание о собственном финансовом благополучии. Этот человек знал, что всё или почти всё в этом мире можно купить за деньги. Он брал всё самое лучшее, так или иначе. Минако тяжело вздохнула – Кеншин любил доминировать, он мог часами слушать её болтовню о школе и об оценках, но не стоит забывать, что привлекали его в ней не непосредственность, даже не юность. Красота, необычная, яркая обёртка – вот, что заставило Кеншина остановить свой выбор на ней.

Минако до боли сжала кулаки. Странно, никогда прежде её не трогало отношение к ней, как к красивой кукле. А сейчас внутри остался неприятный осадок. Кеншин заставил дрогнуть её сердце, казалось бы, навсегда разбитое Аланом. Мина вдруг поняла, что снова хочет жить, и что жизнь состоит не из скучных дней в школе и долгих ночей на дежурстве, а из таких вот моментов, как сегодня вечером, когда она не удержалась и сжала его ладонь в своей.

И вот, что самое ужасное, Кеншин хотел заполучить её для себя, словно красивую безделицу, игрушку. Ни от одного из своих прежних ухажеров Минако не потерпела бы ничего подобного, а вот от него… возможно… Она сомневалась. И эти сомнения ещё больше терзали душу Мины. За два коротких дня незнакомый мужчина, гораздо старше её, заставил Минако измениться, заставил сердце гореть, а тело желать, заставил сделать то, чего не смог когда-то сделать даже Алан.

Минако опускалась по стенке ванны всё ниже и ниже, пока, наконец, не погрузилась в воду с головой. Вынырнув, она с трудом, пыхтя и отдуваясь, встала и вытерлась полотенцем. Пора было собираться в школу, если она хотела успеть хотя бы ко второму уроку.

***

День тянулся медленно и мучительно, как и положено тянуться всем школьным дням. Минако задумчиво глядела в окно, пропуская слова учительницы мимо ушей.  Её рука что-то писала сама собой в тетради. Когда же Мина очнулась и взглянула на надпись, то увидела лишь витиеватую, красивую букву «К».  Вздохнув, она постаралась сосредоточиться на том, что твердила преподавательница математики.

Но на уме у неё было совсем иное. Кеншин. Она перебирала в памяти каждую секунду, проведённую с ним, будто мириады песчинок, вспоминала каждые улыбку, жест, слово.

В нем было что-то такое знакомое, родное и в то же время чужое и отталкивающее. Его поцелуй был требователен и горяч, но его глаза оставались снежно-голубыми льдинками. Что с ним было не так? Ведь что-то должно было быть, правда? Так уж устроен мир. Тем, кому больше всего доверяешь, в конечном счете, предают первыми. И на щите несут тебя, а не твоего врага.

Минако вздрогнула и вышла из оцепенения. Откуда у неё взялись такие мысли? Кто внушил их ей? Слишком горькие и серьёзные, слишком грустные, слишком правдивые. Не мысли, реальность. Она не узнавала саму себя. Неужели это она всего неделю назад выслеживала свою любимую поп-группу, приехавшую в Англию, только для того, чтобы взять у любимцев автограф и пообниматься с симпатичным солистом, а сегодня рассуждает о сущности мироздания?!

От тяжёлых раздумий Минако спас звонок, возвестивший об окончании урока. Ученики гурьбой потянулись к выходу, весело болтая о пустяках. Минако шла в толпе одноклассников и чувствовала себя несчастной и одинокой. С самого первого взгляда она поняла, что друзей у неё здесь не будет. И, похоже, собственное предсказание начинало сбываться.

Минако вышла на школьное крыльцо и остановилась, поправляя сползший с плеча ранец. Когда она подняла голову, то ощутила, как сердце замерло в груди, пропуская положенные удары. У ворот был припаркован серебристый «Лексус» Кеншина, похожий на огромное хищное животное, приготовившееся к прыжку. Владелец машины стоял рядом, его глаза скрывали чёрные очки, а в пальцах тлела сигарета.

Увидев Минако, он широко улыбнулся и невинно помахал ей рукой. Мина почувствовала, как краснеет. Одновременно со смущением в ней поднималась дикая радость, сердце больше не замирало, оно гнало кровь по венам со страшной скоростью, заставляя её чуть ли не бурлить и вспениваться. Минако уже успела забыть обо всех своих опасениях, о невесёлых мыслей относительно Кеншина и его далеко не невинных намерений, глядя на него, она просто не могла думать о таких глупостях. Хотелось завизжать от счастья и кинуться ему на шею.

Тем временем, Минако заметила, что не у неё одной возникло такое прямо сказать нескромное желание. Девочки из её класса собрались в небольшую группку и жарко шептались. Время от времени кто-нибудь из них поднимал голову и кидал исподтишка на Кеншина взгляд, полный если не восхищения, то точно обожания.

Минако ухмыльнулась самой себе. Было чертовски приятно осознавать, что в эту блестящую хромом машину, рядом с этим красивым мужчиной сядет она, а не кто-то из её одноклассниц. Однако гордыню пришлось быстро смирить – ведь, как ни крути, Кеншину нельзя было её показывать, даже намёка. Иначе гордыня обуяет и его. Мужчины, знающие, что привлекательны, опасны. 

- Привет. Что ты здесь делаешь? – сказала Минако, медленно подходя к Кеншину, чувствуя, как её спину буравят взглядами два десятка глаз.

-  Привет. Просто захотелось встретить тебя, - отвечал мужчина, в последний раз затягиваясь сигаретой и отбрасывая её в сторону. - Хм… Школьная форма тебе к лицу, - продолжал он, усмехнувшись. - А самое главное – юбка нужной длины.

Минако улыбнулась. В школе Шибакоэн, как и в большинстве учебных заведений Японии, было принято носить матроску, которую Мина не просто не любила, просто терпеть не могла. Но правила везде одинаковы, поэтому приходилось подчиняться.

- Всегда думала, что мужчинам нравятся короткие юбки, - сказала она насмешливо, снизу вверх смотря на Кеншина. Каблуки в школе также были не в почёте, поэтому разница в росте чувствовалась сейчас ещё сильнее, чем прежде.

- Ты ошибалась, - снова усмехнулся он.

- Я думала, что  в четыре часа дня взрослым положено работать, - брови Минако недоверчиво поползли вверх.

- Возможно, другим, но не мне, - парировал Кеншин, - а сейчас предлагаю отправиться в небольшое путешествие. Согласна?

- Это куда же? – Минако скрестила руки на груди, пытаясь выглядеть серьёзно, но в ответ получила ещё одну ухмылку и молчание. – Значит, не хочешь говорить? Ну ладно, - продолжила она, открывая дверь машины и садясь на пассажирское сиденье, - Придётся поверить тебе.

Кеншин покачал головой и под взглядами доброго десятка девчонок сел за руль.

Когда они отъехали на достаточное расстояние, Минако, наконец-то, вздохнула спокойно. Она подтянула колени к груди и, удобно устроившись на просторном сиденье «Лексуса», закурила. Сизый дым витал в воздухе, исчезая в жерле кондиционера.

- Так куда же мы всё-таки едем? – спросила Минако, осторожно пробуя это странное, щемяще-нежное слово «мы».

Произносить его было приятно.

- Узнаешь, - отвечал Кеншин спокойно, - Тебе знакомо слово «сюрприз»?

- Такими темпами ты меня быстро избалуешь, - фальшиво засмеялась Минако, хлопая ресницами. Её начинала пугать эта поездка в никуда.

Кеншин на секунду отвлекся от дороги и посмотрел ей в лицо. Мина представлялась ему полностью естественной, лишенной этой чисто женской черточки – слащавого лицемерия. Но что-то проскользнуло в её словах, что-то неуловимое, но неприятное.

- Не говори так, тебе не идёт, - холодно констатировал он. Такие глупости могли болтать Момоко, Эми, - любая из этих глупых, капризных юм, но не Минако. На секунду Кунсайту показалось, что он ошибался в ней.

- Как так? – раздраженно вскинулась она, нетерпеливо взмахнув рукой с зажатой между пальцами сигаретой. От взгляда Кунсайта не укрылась глубокая царапина на запястье. Рана выглядела неприятно и даже пугающе – кровь запеклась бурой корочкой, оставив на рукаве несколько темных пятен.

- Откуда у тебя это? – спросил Кунсайт, свободной рукой сжав её ладонь в своей.

Минако скривилась от боли:

- Осторожней! – прошипела она.

Кеншин тут же ослабил хватку и, прижав пальцы Минако к своим губам, сказал:

- Прости. Но всё же… Откуда у тебя эта царапина?

- Грохнулась в ванной вчера ночью, - недовольно буркнула Минако после продолжительного молчания. Она знала, что слова её звучат убедительно, потому что научилась врать виртуозно. За долгие годы двойной жизни она постигла мастерство лжи  в совершенстве.

Кунсайт засмеялся. С трудом удерживая руль, он безудержно хохотал. С одной стороны, Минако радовалась, что так легко удалось отделаться от его назойливых вопросов, а с другой, ей было немного обидно. Неужели он смеётся над ней?

- Эй! – раздражённо фыркнула она, вырывая свою руку из его ладоней, - ты чего смеёшься? Не очень-то приятно среди ночи поскользнуться на куске мыла и грохнуться в собственной ванной!!!

- Прости, - прохрипел Кеншин, пытаясь успокоиться, - но это и правда смешно. Никогда бы не подумал, что принцессы тоже падают.

- А с чего ты вообще взял, что я принцесса? – удивленно воззрилась на него Минако.

- Ты очень похожа на неё, - уже более серьёзно, но всё ещё улыбаясь, ответил Кеншин.

- На кого? – глупо спросила Мина, чувствуя, что снова краснеет.

- На принцессу, которую я однажды видел во сне, - уже совсем серьёзно отвечал Кеншин.

Минако тупо смотрела в окно. Ей только что сделали самый лучший комплимент в её жизни, только вот был ли он искренним?

- Расскажи, - тихо произнесла она, на этот раз сама беря его свободную руку в свою ладонь.

Кунсайт улыбнулся. Он не врал. Однажды ему и правда приснился сон о девушке-принцессе. Она стояла на фоне догоравшего дворца и плакала, там, во сне.

- Я уже и не помню, - уклончиво ответил он, - помню только, что она была почти совсем, как ты. Только, может, чуточку грустнее.

Кунсайт вздохнул. Он и сам не знал, зачем рассказал Минако, этой маленькой, глупенькой школьнице о том, о чём никому прежде не рассказывал. Всего лишь дурацкий сон. Не стоит внимания всемогущего Первого Лорда.

Минако притихла, но ненадолго. Неожиданно она прилипла к стеклу и тихонько взвизгнула.

- Мы что выехали из Токио?! – в ужасе спросила она. Дорога петляла среди деревьев, никаких признаков города не наблюдалось. Сплошной осенний лес, и больше ничего.

Кунсайт не успел ответить, машина выскочила на пригорок, и их взору открылось поистине прекрасное зрелище. Справа от них лежало огромное, величественное озеро. Яркие солнечные лучи отражались от его поверхности, делая его похожим на исполинских размеров зеркало. Блестящая гладь искрилась и переливалась всеми цветами радуги. А с берегов нависали, словно одинокие фигуры, зелёные лесистые холмы.

Ничего более прекрасного Минако в своей жизни не видела. Она опустила стекло со своей стороны, и в лицо ей тут же ударил дикий северный ветер. Чёлку в мгновение ока сдуло со лба, а широко открытые глаза заслезились.

- О, Боже, - вот всё, что смогла сказать Мина, чтобы описать свои чувства.

Кеншин затормозил, и машина, проехав ещё немного, встала.

- Это озеро Окутама, Минако. И нет, мы не выехали из Токио, - задумчиво и чуть насмешливо сказал Кунсайт, откровенно наслаждаясь её реакцией.

- Неужели… неужели, - Минако никак не могла озвучить свои мысли членораздельно, - Неужели такая красота есть в Токио?

- Да, представь себе, - отвечал он, - Окутама отделяет Токио от префектуры Яманаси, естественный водораздел, если так можно выразиться.

- Спасибо, - прошептала Мина, оборачиваясь и сжимая руку Кеншина в своей.

- За что? – улыбнулся он, не понимая. Было странно видеть такую реакцию. В её глазах блестели слёзы. Сам Кунсайт приезжал сюда порой, чтобы подумать, насладиться одиночеством. Минако же отреагировала совсем иначе – для неё Окутама стало открытием, прекрасным, непостижимым, символом красоты, за неимением лучшего слова.

- За то, что показал мне это, - Минако взмахнула рукой, обводя всё вокруг себя.

Кунсайт ничего не ответил. Он приподнял двумя пальцами её заплаканное лицо и осторожно поцеловал эти совершенные, божественные губы. Ни одна юма не могла подарить ему в эту секунду того, что дала Минако. Ощущение счастья, того, что он не испытывал слишком давно, с самого пробуждения в этом мире. И это было так странно – целовать женщину, не желая раздеть её, овладеть ею. Целовать женщину, растворяясь в ней, радуясь её радости, печалясь её грусти. Кунсайт испугался. Никогда прежде с ним не было ничего подобного. Он готов был отпрянуть от Минако в ужасе. Она делала с ним невозможное, непостижимое, управляла его чувствами и мыслями.

Спас его от опрометчивого поведения телефонный звонок. Мобильник разразился назойливым трезвоном. Кунсайт отвернулся от Мины, казалось бы, не заметившей перемен в своём спутнике, и выудил из кармана телефон. На дисплее не отражалось ничего. Кунсайта прошиб холодный пот. Такие звонки могли быть только из одного места – из ада, который он по привычке называл домом.

- Алло, - глухо сказал Кунсайт, нажав на кнопку приема вызова.

- Во имя Металлии, генерал, - услышал он холодный колючий голос, доносившийся из трубки.

Берилл иногда нравилось делать так – не пользоваться никакими ухищрениями, чтобы связаться со своими подданными, только простым человеческим изобретением – телефоном. Для неё это было чем-то вроде удачной шутки.

Кунсайт ничего не ответил на приветствие, а только слушал, тяжело дыша.

- Ты мне нужен, - коротко сказала Берилл, и он ощутил её ярость, смешанную с презрением.

Кунсайт будто очнулся ото сна. Под пристальным, недоверчивым взглядом Минако он выбрался из машины и, отойдя на приличное расстояние, ответил:

- Во имя Металлии, моя госпожа. Что-то случилось, Ваше Величество?

- Я же сказала, - нетерпеливо повторила Берилл, - ты мне нужен. Или, может, ты занят более важными делами, чем встреча с нашей прекрасной владычицей?

Кунсайта передёрнуло. Вот в чем дело: их хотела видеть Металлия! Если, конечно, она могла видеть, в чем он сильно сомневался.

- Я буду немедленно, - коротко ответил Кунсайт, - Во имя Металлии, - и он оборвал связь.

Накладывая на Минако заклинание сна, Кунсайт внутри негодовал. Из-за проклятого бестелесного духа, злобной сущности, он не смог разделить этот прекрасный день со своей девочкой-любовью. Своей? Когда он начал думать о ней так?

Кунсайт тряхнул головой, отгоняя тревожные мысли, и телепортировал в Тёмное Королевство.

Минако мирно спала на пассажирском сиденье «Лексуса», свернувшись в клубок.

Глава 3

Минако медленно просыпалась. Странно, но она не помнила, как уснула. Открыв глаза, она поняла, что всё ещё лежит, свернувшись калачиком, на пассажирском сиденье «Лексуса». Зевнув, она повернулась лицом к водителю.

Кеншин спокойно и уверенно вёл машину сквозь ночь. Минако потянулась и ещё раз сладко зевнула.

- Сколько я спала? – спросила она, глядя в темноту, полностью захватившую Токио, - Я не помню, как уснула, - добавила она с сомнением.

Кеншин улыбнулся. Его лицо на секунду осветило уличным фонарем, и Минако вдруг поняла, что он очень устал, глаза блестели лихорадочным блеском, костяшки пальцев на руле побелели от напряжения.

- Долго, - ответил он, не отводя взгляда от чернеющей за лобовым стеклом дороги, освещенной лишь слабым светом фар, - Сейчас около полуночи.

- Как?! Так много?! – голос Минако дрожал от страха. Неслушающимися пальцами она нащупала в ранце мобильник и вытащила его из сумки. Три не принятых вызова. Все от матери, конечно.

- Как так вышло? – вскричала Минако – Почему ты меня не разбудил?! – срывающимся голосом спрашивала она – Почему мы вообще так долго едем?!

Тут же пришли смутные воспоминания о том, как они попали в длиннющую пробку на въезде в Токио, в которой, похоже, и простояли несколько часов.

- До озера Окутама мы ехали около трёх часов. Обратный путь занял шесть, - просто ответил Кунсайт, свободно пользуясь воспоминаниями, заботливо привнесёнными в память Мины. На самом деле, те лишних три часа он провёл на далеком севере в компании малоприветливых демонов, а Минако спокойно проспала в его машине около озера.

- Но, - голос девушки всё ещё дрожал, - что же мне делать?

- Сказать матери правду, - задумчиво отвечал Кунсайт, уже наперёд зная, что Минако на это не пойдёт.

- Нет! – резко ответила она, - я не могу!!! – её голос сорвался на крик.

Для приличия Кунсайт несколько минут помолчал. Даже вынужденную встречу в Темном Королевстве он смог обратить себе на пользу. Теперь у Мины не было другого выхода, кроме как…

- Если хочешь, можешь остаться у меня, - спокойно предложил Кунсайт, - утром я отвезу тебя в школу.

Минако лихорадочно соображала. Что лучше? Остаться у малознакомого мужчины, соврав матери, или сказать правду, навлекая тем самым на себя её гнев? Решение созрело само собой.

Минако быстро набрала знакомый номер и уже через несколько томительных минут ожидания сказала в трубку:

- Хикару, извини, что так поздно звоню, но это срочно. Не могла бы ты сказать моей матери, если она позвонит, что я слишком сильно задержалась у тебя и просто была вынуждена остаться на ночь?

Кунсайт слышал, как на том конце провода подружка Минако, немного подумав, согласилась.

Мина облегченно сбросила вызов и уже начала набирать другой номер. Не успела она сказать «алло», как тут же на неё обрушился поток брани и ругани.

- Да, мама, - изредка вставляла Минако короткую реплику.

- Да, прости меня. Я сейчас же попрощаюсь с Хикару и пойду домой, - голос её звучал покорно и подавленно. Только сейчас Кунсайт понял, насколько же она боится собственной матери и насколько профессионально врет ей. Это и позабавило его и насторожило. Девчонка могла запросто быть не той, кем казалась поначалу.

Кунсайт слышал, как на другом конце провода мать Минако заметно встревожилась. С одной стороны, она желала немедленно видеть дочь дома, но с другой её пугало то, что её маленькая девочка пойдёт в полном одиночестве по тёмным опасным улицам Токио. Наконец, госпожа Айно справилась с собой и приняла единственно верное решение, как для своей дочери, так и для Кунсайта:

- Ладно, Минако, оставайся этой ночью у Хикару, но учти, что ты серьёзно наказана! Месяц у меня будешь сидеть дома!!! – прокричала мать и отключила связь.

Мина сидела, тупо уставившись на мобильник, ещё несколько секунд издававший короткие гудки, а потом улыбнулась. В этой победоносной улыбке читались грусть, разочарование и совсем чуть-чуть презрения к собственной матери. Минако не скрывала своих чувств – она не любила родителей, не чувствовала себя с ними спокойно и комфортно, скорее напряженно и стесненно.

Кунсайт пораженно молчал. Ему всегда казалось, что людям свойственно привязываться друг к другу, для них любовь, родство, дружба – не просто слова, это реальность, то, что делает их жизнь светлее и приятнее, то, что помогает им бороться с такими, как он сам.

Ведь только чистое сердце, полное веры и нежности, способно справиться с тёмной энергией. Минако не была такой, её сердце было переполнено до краев болью, усталостью, разочарованием. При этом она не была обращена на тёмную сторону, об этом и речи быть не могло. Что-то в ней, в её душе не позволяло даже предположить, что Минако способна на истинно злой поступок.

Кунсайт так сильно задумался, что чуть не пропустил поворот на Акасаку, свернув в последнюю секунду. Минут через двадцать они подъехали к элитной высотке в самом центре района. Минако всё это время не проронила ни слова. Она упрямо молчала, глядя в окно, как будто это он был виноват в том, что ей пришлось так нагло соврать матери. Хотя, в общем-то, именно он и был виноват. Однако Кунсайта не трогала их маленькая игра в «молчанку», он прекрасно знал, что как только она окажется на шёлковых простынях его кровати, безмолвие сменится сладострастными стонами. Уж об этом он позаботится, без сомнения.

«Лексус» въехал на подземную парковку и остановился. Как и раньше не произнося ни слова, Минако выбралась из машины, забросила ранец на плечо и достала сигарету.

- Здесь нельзя курить, - констатировал Кунсайт, ставя машину на сигнализацию.

Мина не ответила, она лишь щёлкнула зажигалкой и прикурила. Сизый дым прозрачными струйками поднимался к потолку.

Кунсайт ничего больше не сказал, не оборачиваясь, он направился к лифтам. Через несколько секунд за спиной послышались лёгкие шаги – Минако шла за ним, а что ей ещё оставалось делать?

Кабина медленно и беззвучно подъехала, двери распахнулись, впуская пассажиров внутрь. Кунсайт достал небольшой ключ и, вставив его в отверстие напротив слова «Пентхаус № 6», повернул. Лифт тронулся с места и поехал вверх.

Кунсайт убрал ключ за пазуху  и повернулся к молчаливой хмурой Мине.

- Ты сердишься на меня, принцесса? – спросил он, проводя рукой по её длинным волосам, блестящим в свете электрических ламп.

- Нет… - нехотя отвечала она, заметно наслаждаясь его ласковыми прикосновениями, - Просто немного не по себе, - продолжала она, немного смутившись.

Кунсайт улыбнулся и притянул девочку к себе. Её сердце учащенно билось в груди, а ресницы нервно трепетали.

- Не волнуйся, Минако, серый волк не съест тебя, - усмехнувшись, сказал он, крепко сжимая в объятьях её молодое, столь желанное тело.

Минако лишь нервно усмехнулась, но ответить ничего не успела, двери лифта открылись, и его пассажиры очутились в прекрасных апартаментах. Очевидно, что при помощи ключа хозяин мог попасть с подземной парковки прямиком в собственную квартиру.

Минако бросила ранец, сняла туфли и пошла босиком по персидскому ковру, устилавшему весь холл, прямиком в гостиную. Ей нравилась квартира Кеншина. Декорированная полностью в европейском стиле, она напоминала ей тот дом, в котором она когда-то жила в Англии. Мина не любила Японию, а вместе с ней и образ жизни японцев, их машины и дома, ненавидела пустоту их квартир, строгость и однообразность, которую сами японцы предпочитали называть элегантностью, их практичность сводила девушку с ума. Несмотря на то, что её отец был коренным японцем, себя она не относила ни к этой стране, ни к этой нации. Она была другой, пусть по крови японкой, но по духу скорее европейкой.

Пентхаус Кеншина походил чем-то на дорогой магазин антикварной мебели, здесь всё было оформлено со вкусом, но крайне дорого. Стулья, обитые бархатом и атласом, резной стол черного дерева на причудливых ножках, имитирующих звериные лапы, огромный белый рояль, - все эти вещи вряд ли вписывались в жизнь современного управленца, коим, по собственным словам, являлся Кеншин, но всё же оставляли приятное впечатление. Глаз радовался при взгляде на тяжёлые парчовые гардины, закрывавшие окна, на мягкие ковры, неизменно устилавшие полы во всей квартире. Каждая деталь, каждая мелочь, всё было идеально. «Без сомнения, английская королева была бы рада остановиться на ночь в таких хоромах», - подумала про себя Минако и усмехнулась.

При этом среди всей этой роскоши прошлого столетия незаметно и весьма гармонично помещались ноутбук, небрежно оставленный на маленькой тахте, огромный плазменный экран, поместившийся между двумя картинами художников – импрессионистов в золоченых рамах. Такое сочетание было скорее забавным, нежели раздражающим. Дизайнер, отделывавший эту квартиру, явно был одарён – он смог соединить, казалось бы, несочетаемые элементы и сделать так, чтобы вместе они смотрелись просто прекрасно.

Кунсайт тем временем снял пиджак и остался в одной рубашке с расстегнутым воротом. Он подошел к бару и, налив себе стакан виски, спросил:

- Выпьем или ты уже хочешь спать?

- Отчего же не выпить? – отвечала Минако, присаживаясь в большое, обитое тёмным бархатом, кресло. Поджав под себя ноги, она разгладила ладонями изрядно помятую юбку и натянула её на голые коленки.

- Что тебе налить? – спросил Кунсайт, отпив большой глоток виски. Нервное напряжение не спадало, наоборот, он чувствовал себя измотано и взвинчено. Последние несколько дней он думал лишь о Минако, представлял, как, наконец-то, будет обладать её красивым телом, но сейчас ему  отчего-то казалось, что он просто не сможет соблазнить её, заставить отдаться ему полностью. И дело было не в ней, дело было в нём.

Кунсайт раздраженно тряхнул головой, отгоняя докучливые мысли. В конце концов, у него нет души, о спасении которой стоит беспокоиться.

- Налей мне то же, что и себе, - сказала Минако, доставая сигареты, - здесь можно курить? – добавила она.

- Кури на здоровье, - улыбнулся Кунсайт, пододвигая  гостье тяжёлую стеклянную пепельницу, - Так тебе налить чистый виски со льдом? – насмешливо переспросил он.

- Конечно, - ответила Минако спокойно, при этом её нижняя губа дрогнула.

- Отлично, - ответил Кунсайт, принимая правила игры. Если маленькая девочка хочет играть во взрослые игры, нет проблем, только потом не стоит лить слёзы.

Он достал второй стакан с полки, заполнил его на три четверти виски и бросил несколько кусочков льда. В дополнение он опустил в стакан разноцветную трубочку для коктейлей. Девушкам нравились такие мелочи, а Кунсайт всегда был рад услужить.

Протянув напиток Минако, он заговорщически улыбнулся и сказал:

- Осторожней, принцесса, этот виски самый лучший, что у меня есть. Выдержка – почти сто лет.

Мина лишь фыркнула и сразу же отпила большой глоток, предварительно вытащив из стакана трубочку. По её глазам можно было видеть, насколько же крепким оказался напиток. Однако девушка не закашлялась. Она стоически проглотила виски и тут же с наслаждением затянулась сигаретой.

Кунсайт вежливо улыбнулся, садясь в кресло напротив. Он знал, что Минако долго не продержится – с её стороны было ошибкой пить виски на голодный желудок, одновременно куря сигарету за сигаретой. Такими темпами не позднее, чем через час, он внесёт её в спальню на руках и сможет сделать с её телом  всё, что захочет.

- Ты больше не сердишься на меня, принцесса? – Спросил Кунсайт, развалившись в кресле и вытянув ноги.

- Нисколько, - весело ответила она и улыбнулась уже немного пьяной улыбкой. Пытаясь устроиться в кресле поудобней, она не заметила, как юбка поползла вверх, обнажая бёдра, не заметила она и хищного, голодного взгляда, брошенного на неё Кунсайтом.

- Мина-чан, почему у тебя такие странные отношения с родителями? – спросил Кунсайт только, чтобы занять время, чтобы не возбудить у девчонки лишних подозрений.

- Ха! – хмыкнула Минако, - иногда мне вообще кажется, что я не родная их дочь. Ещё в детстве я иногда воображала себе, как мои родители нашли меня на пороге своего дома и взяли на воспитание. Ну, знаешь, как Супермэна или Белоснежку. Я думала, что злая мачеха специально издевается надо мной, но когда-нибудь  я вырасту и найду своих настоящих родителей, которые, без сомнения, будут любить меня.

Кунсайт слушал её пьяный бред вполуха, все его мысли были заняты этим прекрасным телом, которое в скором времени будет обнажено.

- Ну, и как? Твоя мечта исполнилась? – спросил он, прикуривая сигарету.

Минако усмехнулась. Но в этом смехе не было ничего весёлого, только боль и горечь. От её смеха Кунсайту на секунду стало не по себе.

- Нет, мечты всегда остаются мечтами, - отвечала она, осушая одним глотком стакан с виски, - А вот нелицеприятная реальность поджидает нас за каждым поворотом нашего жизненного пути. Мои настоящие родители – это Эва и Хироши Айно. Просто они меня не любят. Знаешь, так бывает, да? – одинокая слеза вдруг потекла по щеке Минако, - Такая версия менее чудесна и романтична, зато правда, - закончила она, стирая слёзы с раскрасневшегося от алкоголя лица.

Кунсайт сидел напротив, потягивая виски, и чувствовал себя как-то странно. Вроде бы Минако не сказала ничего удивительного, люди вообще странные существа. Им свойственно впадать в крайности. Они могут броситься спасать чужого ребёнка, попавшего под машину, даже пожертвовать своей жизнью ради этого, но в то же время способны не любить, презирать собственных детей. Как такое возможно? Кунсайт часто не понимал людей. Ему были ведомы чёткие чувства – ненависть и месть для врагов,  обожание и поклонение – для королевы. Его сердце не знало полутонов и оттенков. Мир Кунсайта делился на черное и белое. И черного было гораздо больше. Жизнь Минако, наоборот, была наполнена компромиссами, всеми оттенками серого. Она признавала, что ей тяжело с матерью, но в то же время любила её всем сердцем. Она боялась её, как огня, врала ей, но всё же считала близким человеком. Кунсайт чувствовал это в её грубых словах, полных горечи и разочарования. Он не понимал, как такое может быть? С Минако обращались плохо, но она всё равно подставляла вторую щёку, не отворачиваясь.

Кунсайт посмотрел на девушку, свернувшуюся в кресле, и улыбнулся. 

- Пора спать, Кеншин, - сказала она заплетающимся языком,  пытаясь встать. Однако это у неё не получилось. Мина вновь плюхнулась в кресло.

Первый лорд ликовал. Его мечта начинала сбываться. Он поставил недопитый стакан с виски на стол и подошел к Минако.

- Да, принцесса, говорил я тебе быть осторожней, но ты не слушала. Придётся отнести тебя в спальню.

Кунсайт наклонился к Минако и легко поднял её на руки. Она уцепилась пальцами за его шею и весело захихикала.

- Ох, спасибо тебе, мой генерал, - прошептала она и вдруг остановилась.

Что-то в этих насмешливых глупых словах, сказанных без задней мысли, потрясло её сознание. На секунду ей показалось, что она уже когда-то кому-то говорила такое. Только тогда это было почтительно и серьёзно, тогда это было правдой. Принцесса и генерал. Откуда она знает этих двоих?

Не успела Минако до конца осознать, что же произошло, как пары алкоголя заполнили её голову, мешая думать. Она снова усмехнулась, обхватила шею Кеншина покрепче и, сама не ведая, какую ошибку совершает, страстно прижалась к его губам.

Кунсайт почувствовал её поцелуй, словно дуновение ветра, - сначала робкий, несмелый, затем всё более глубокий и чувственный. Естественно, отказываться от такого подарка он не стал. Он целовал её, одновременно неся в спальню, чувствуя, что ещё пара секунд, и он просто не выдержит напряжения.

Ногой Кунсайт распахнул двери и бережно опустил свою ношу на кровать. Минако засмеялась, почувствовав кожей приятный, прохладный шёлк. Она выглядела так органично среди простыней и подушек, так, будто была создана проводить здесь большую часть своей жизни, даря любовь и удовольствие.

Минако призывно улыбнулась и поманила его пальчиком. Она сама не понимала, что делает, ей казалось, что она богиня, притягательная, прекрасная. Конечно же, она не собиралась отдавать свою невинность Кеншину, но любопытство вкупе с алкоголем затмили её разум. Ей было интересно, что он будет делать, как себя вести. К тому же Минако была уверена, что в любом случае, она сможет отказаться от продолжения.

Кунсайт не верил своему счастью. Она сама готова была отдаться ему. Не нужно было уговаривать, обманывать, идти на хитрость для того, чтобы заполучить эту девушку для себя. Быстрым движением он снял с себя рубашку и лёг рядом с Миной. Она восхищенно погладила его мышцы, слегка проступавшие на груди. Кунсайт никогда не упражнялся ради внешней красоты, это был удел Нефрита, он упражнялся только для дела. Чтобы оставаться Первым Лордом Темного Королевства, быть в хорошей форме жизненно необходимо.

Маленькая ладонь Минако легла на его сердце, пальцы нащупали отвратительный рубец, о происхождении которого Кунсайт и сам не помнил. Мина ничего не спросила, она лишь наклонилась и быстрым, опасливым движением лизнула отвратительный рубец. Кунсайт замер. Происходило что-то странное, ему вдруг показалось, что подобное уже было с ним. Лучше сказать, с ними. Дежа вю? Первый лорд не верил во всю эту чушь, но что-то всё-таки было знакомое в этом ласковом, немного робком действии Минако. 

Кунсайт развернулся к ней, стараясь отделаться от то ли воспоминания, то ли непонятных мыслей  и поцеловал её пухлые, розовые губы. Тут же он почувствовал вкус виски. Это возбуждало. Она была такой маленькой, беспомощной, принадлежавшей только ему. Охотник выиграл. Дичь загнана и почти что убита. Его поцелуй становился всё более жарким, требовательным, рука скользнула по бедру Минако, поднимая школьную юбку всё выше и выше, отчего девушка удивленно вздрогнула.

- Что ты делаешь? – прошептала она в самое ухо Кеншину в перерыве между его страстными поцелуями, которыми он осыпал её лицо и шею.

- Догадайся с трех раз, принцесса, - улыбнулся он, просовывая руку в её трусики. Сейчас он бы хотел знать, какие они – с маленькими мишками, героями мультфильмов или, может, комиксов? Однако Минако начинала трезветь, а значит, сомневаться. К сожалению, удовольствие посмотреть на её бельё откладывалось на потом.

Она была влажной и горячей. Такая женщина просто просит, чтобы кто-то воспользовался её состоянием. И этим кем-то будет, бесспорно, Кунсайт.

- Прекрати!  - смущенно взвизгнула Минако, её шею и щеки заливал румянец.

- Тебе не нравится, принцесса? – спросил насмешливо Кунсайт, отрываясь от её губ и полностью сосредоточившись на ласках своей маленькой партнерши.

- Нет, - простонала Минако, от удовольствия закатив глаза.

- А мне кажется, ты обманываешь меня! – засмеялся в ответ Кунсайт, вновь вернувшись к её губам.

В эту секунду в его голове отчетливо прозвучали слова Джедайта.

- Кунсайт! Мне нужно поговорить. Это важно!

- Я занят! – мысленно рявкнул Кунсайт, понимая, что всё же ему придётся выйти к Джедайту, оставив Минако в полном одиночестве.

- Повторяю, это важно, - откликнулся Джедайт.

- Ну, хорошо, - от ярости Первый лорд заскрипел зубами, но всё-таки оторвался от губ Минако и сел в постели, - Жди меня в моем кабинете, - мысленно добавил он.

- Что случилось? – обиженно спросила Мина. Её нижняя губа затряслась, а глаза наполнились слезами. – Ты не хочешь меня?

Кунсайт улыбнулся. Его раздражение достигло предела, теперь он был уверен, что Джедайту не поздоровится.

- Очень хочу, принцесса, - ответил он, чудовищным усилием воли делая свой голос нежным и немного грустным, - Но ты этого не хочешь. В тебе говорит виски, малышка, и твоя гордость. Ты не в состоянии признать свой страх  перед тем, что могло произойти между нами, - Кунсайт закончил тираду и замолчал, отвернувшись от девушки. Он знал, что его слова ещё больше раззадорят её, заставят доверять ему, понять, насколько он нежен и заботлив. И тогда Минако сама отдаст ему своё тело, просто на это потребуется чуть больше времени.

- Это так мило с твоей стороны, - сказала она, будто в ответ на его мысли, - Спасибо тебе… Ты меня так хорошо понимаешь.

Кунсайт ухмыльнулся и поцеловал Минако в нос.

- Спи, принцесса. Завтра тебе рано вставать в школу.

- А где ты будешь спать?

- В кабинете, на кушетке, - ответил он почти грустно.

- Нет уж! – взвилась Минако, схватив Кунсайта за руку, - Оставайся со мной. 

- Ты уверена? – заговорщически спросил Кунсайт, переплетя свои пальцы с её.

- Ну… в смысле… - Минако замялась и, наконец, выдавила из себя, - Мы просто поспим вместе.

Кунсайт рассмеялся и, поцеловав Мину в губы, сказал:

- Ладно, принцесса, ты пока ложись, а я схожу в душ и вернусь.

Минако залезла под одеяло, а Кунсайт вышел из комнаты и затворил за собой двери.

***

Когда Кунсайт вошёл в кабинет, Джедайт уже ждал его, расхаживая из угла в угол комнаты.

- Во имя Металлии! – буркнул он, отсалютовав старшему по званию.

- Во имя Металлии, дзюния, - презрительно отвечал Первый Лорд. Они никогда особо не общались с Джедайтом.

Тот был слишком сосредоточен на своей работе, слишком рьяно поклонялся Берилл, был слишком правильным, если, конечно, такое определение вообще применимо к войнам Тёмного Королевства.

- И что же заставило тебя, дзюния, решиться побеспокоить меня, навлекая на себя мой гнев? Неужели причина столь важна? Если так, то говори, в противном случае я сотру тебя в порошок, - голос Кунсайта был спокойным, даже безразличным, но Джедайт почувствовал в нем опасность. Первый лорд часто угрожал, но никогда столь реально. Казалось, сейчас ему было плевать даже на мнение Берилл, которая, несомненно, ценила столь удачливого и верного соратника, как Джедайт.

- Я обнаружил ещё один радужный кристалл! – торжествующе сказал Джедайт. Как ни прискорбно, он был инструктирован докладывать все новости не только непосредственно королеве, но и Кунсайту, как старшему по званию, формально контролировавшему все операции Тёмного Королевства. Естественно, Джедайт не посмел ослушаться прямого приказа своей королевы и, получив нужную информацию, тут же отправился к Кунсайту.

- Неужели? – вкрадчиво спросил Кунсайт. Его руки чесались испепелить молодчика, лишившего его столь желанного удовлетворения плоти.

- Да! – фанатично подтвердил Джедайт, его глаза зажглись азартным огнем, - Он находится в теле одной девочки… - он не успел договорить, Кунсайт неуловимо метнулся к нему и схватил за горло. Его лицо заострилось, глаза утратили зрачок и засияли серебряным светом – от ярости Кунсайт принимал свою демоническую форму.

- И ты пришёл ко мне ради этого?!! – яростно зашипел Кунсайт, не ослабляя хватку.

- Я обязан докладывать, - прохрипел Джедайт в попытках вдохнуть.

- Ладно, - Кунсайт неожиданно успокоился также быстро, как и пришёл в ярость, - Что за девчонка?

- Девушка, работающая в парке аттракционов сказочной принцессой. Прекрасный экземпляр. Я думаю, что кристалл у неё, - отвечал Джедайт, потирая ноющую от хватки Первого Лорда шею. Внешне он оставался почтительным и спокойным, но знал точно, что час Кунсайта придёт, что он отомстит ему.

- Так что же ты стоишь? Теперь я в курсе событий и ты можешь смело вновь заняться своими обязанностями, равно как и я своими, - рявкнул Кунсайт, разочарованный столь неинтересным сообщением. Джедайт не просто раздражал его, с каждым днём он становился всё более невыносимым.

- Да уж, иди, трахни ту бабу, - злобно прошипел Джедайт себе под нос.

- Что ты сказал, дзюния? – остановившись в дверях, Первый Лорд вновь обернулся к нему.

- Ничего, сэнпай. Во имя Металлии! – и Джедайт поспешил ретироваться, так и не дождавшись ответа Кунсайта.

Первый Лорд пожал плечами – Джедайт был слишком нервным, хоть и трудолюбивым. Его нетерпеливость и дерзость могли привести к плачевным последствиям. Рано или поздно.

Кунсайт открыл дверь в спальню и обнаружил  в постели сладко спящую Минако. Она сбросила с себя одеяло, и он мог видеть, что она сняла школьную форму, оставшись лишь в белье. На трусиках была изображена Сейлор Ви – таинственный воин в маске, популярная героиня комиксов и видеоигр.

Кунсайт тихонько засмеялся. Минако повернулась на другой бок и засопела. Первый лорд постоял ещё пару секунд в нерешительности, а затем снял брюки и лёг рядом с ней.

Он притянул её к себе, и во сне Мина обняла его, прижавшись к его груди. Кунсайт думал, что не сможет заснуть рядом с такой желанной девушкой, но через пару минут уже крепко спал, а на губах его играла улыбка.

Глава 4

Уже три недели Минако находилась под домашним арестом. С той ночи, проведённой в квартире Кунсайта, мать не отпускала Мину никуда, кроме школы. Более того, она сама отвозила её туда и забирала оттуда. Кунсайту не оставалось ничего, кроме как довольствоваться телефонными разговорами и редкими встречами через решётку, отделявшую школу Шибакоэн от остального мира.

Минако перестала обращать внимание на докучливых одноклассниц, задававших сотни вопросов по поводу её отношений с «этим мужчиной», она просто выходила к ограде каждую перемену и стояла там в надежде увидеть Кеншина, прикоснуться на пару минут пальцами к его рукам, пусть даже через прутья решётки. Для себя она давно решила, что Кеншин её принц. Тот самый мужчина, который будет защищать и помогать, который никогда не предаст, её возлюбленный. И Минако не волновало, что знакомы они всего пару недель, для неё уже прошли годы. Она верила ему почти так, как верила себе. Единственным, кто знал о её истинных чувствах к Кеншину, был Артемис. Кот не одобрял выбор своей хозяйки и по совместительству подопечной. Он всячески старался предостеречь Минако от необдуманных шагов и поступков, но было уже слишком поздно. Она влюбилась, подарив своё сердце Кеншину полностью, без остатка. Целыми днями она думала о нём, рисовала его имя в тетрадках, грезила наяву о том, что он придёт в сверкающих доспехах и освободит её от вынужденного заточения в застенках школы. Это было глупо, Минако и сама об этом знала, но она ничего не могла с собой поделать.

Каждую ночь, отправляясь на дежурство, она желала всем сердцем только одного – бежать по улицам Токио, что есть мочи, к его дому, упасть в его объятья, разрыдаться, ещё раз погладить шрам на его груди, под самым сердцем, стать его женщиной…

Но Минако сдерживалась и просто шла по пустым улицам Токио в поисках новых жертв демонов. А в последнее время они появлялись всё чаще и чаще. Равно как и люди в серых мундирах. Тот рыжий мальчишка явился ей лишь раз, а вот блондин с короткими волосами появлялся постоянно. Его демоны называли его Джедайтом, а он их – юмами. Он был сильным и опасным противником, ловким, сосредоточенным только на деле. Минако с её маниакальной влюбленностью было тяжело бороться с ним, но, тем не менее, она старалась изо всех сил. Ведь долг война превыше любви.

Странно и горько было прийти к такому выводу в пятнадцать лет, но в то же время Минако знала, что это правильно. Она приносила людям пользу, кому-то, наверное, радость и счастье. А это самое главное.

В этих стычках Минако узнала о том, что в Токио, помимо неё, существует ещё три защитницы – так называемые войны в матросках – Сейлор Мун, Сейлор Марс и Сейлор Меркурий. Она никогда не встречалась с этими девицами лично, но несколько раз наблюдала за их сражением с Джедайтом и его юмами. Девушки частенько появлялись там, где и Минако. Они были вездесущи, популярны.

Минако с долей горечи обнаружила, что Токио – вотчина Сейлор Мун. Здесь мало кто знал о Сейлор Ви и её подвигах, в отличие от Европы. Токийские дети играли в Сейлор Мун и её подружек-войнов, а не в Сейлор Ви.

Пару раз спасенные Минако люди принимали её именно за Сейлор Мун. Нет, это не было так уж обидно, Мина не страдала тщеславием, но всё же это было неприятно. Она привыкла к тому, что все вокруг знают её и восхищаются ею – в Лондоне она была почти что поп-звездой, она вела ту жизнь, о которой всегда мечтала. Жизнь знаменитости. Её любили, ею восхищались, она была тем, кем хотела быть, хоть в то же время простую школьницу Минако никто на улицах и не узнавал. Однако это было отчасти удобно, у Мины была личная жизнь, лишенная постоянных вспышек камер и вздохов поклонников.

В Токио о Сейлор Ви слышали лишь коллекционеры комиксов, а уж о реальности этой героини никто и не помышлял. Это было, пожалуй, несправедливо. К такому выводу Минако пришла, хотя её особенно это и не трогало. Слишком много других мыслей роилось у неё в голове. Кто такой этот загадочный Джедайт? Он как-то связан с тем рыжим мальчишкой? Откуда они? Чьи приказы выполняют? Всё это предстояло в ближайшее время выяснить, чтобы не накликать беду. Противники не шутили, они убивали легко, Минако не сомневалась, что кроме жертв, спасенных ею, были и другие, участь которых была менее завидной. Это пугало. Потому что грабители убивали ради денег, а демоны просто так, их цели и мотивы не были ясны. Пока они просто убивали, отнимая жизни у, казалось бы, ни в чем не повинных граждан.

Ну что ж… Их ждёт возмездие. А пока Минако не желал больше думать о демонах. Она вновь стояла у решётки и ждала Кеншина.

Он не приезжал уже пять дней. Пять долгих, бесконечных дней она не видела его лица, этих чудесных снежно-голубых глаз. Каково же было счастье Минако, когда она увидела его машину, припаркованную на другой стороне улицы. Сердце бешено заколотилось в груди, страх сковал её тело так, что она не могла двинуться.

Кеншин подошёл через минуту. Обычный белый костюм, чёрные очки, закрывающие его чудесные глаза, легкий шейный платок черного цвета. Всё в нем было идеально, всё знакомо до боли, и в то же время Минако почувствовала в его осанке, в его поведениях, даже в его улыбке некие неизвестные ей перемены.

- Привет, - сказал Кеншин и неожиданно протянул Минако пышную красную розу. До этого момента он никогда не дарил ей цветов. Мина смущенно коснулась разделявшей их решётки и произнесла:

- Привет, Кен. Спасибо, но я не могу принять цветок.

- Это ещё почему? – улыбнулся он чуть натянуто, - Это ведь для тебя.

- Решётка мешает, - усмехнулась Минако, скрестив руки на груди, - Только и всего.

Кунсайт улыбнулся в ответ и ловким движением перебросил цветок через высокую решётку. На лету Минако поймала его и прижала к самому сердцу.

- Спасибо, - ещё раз прошептала она.

- Когда заканчивается твоё наказание? – спросил Кеншин, ласково гладя пальцами её руку через прутья забора.

- Через неделю, наверное, - протянула Минако.

Кеншин снял очки, в его глазах застыло странное выражение.

- Жаль, я хотел бы увидеть тебя сегодня вечером. Знаю, что это невозможно… но... просто не могу удержаться.

- Кеншин, что случилось? – спросила Мина, пытаясь заглянуть ему в глаза.

- Ничего, принцесса, ничего, - отвечал он, вздыхая. И в этом вздохе Минако услышала всю горечь мира, неожиданно легшую на плечи её Кеншина.

- Нет уж, говори, - настойчиво попросила она.

- Тебе пора на урок, принцесса, - ответил Кеншин ровным голосом, - сейчас прозвенит звонок.

- Ну и что? – продолжала допрос Минако, - Если сейчас же не скажешь, я ещё доберусь до тебя, слышишь! И тогда будет только хуже!!!

Кунсайт усмехнулся. Её манера говорить была просто умилительна.

- Два дня назад убили моего брата Фудо, - сказал он, неожиданно став серьёзным. В его глазах плескался страх и ещё какое-то чувство, название которому Минако не могла дать. Она просто стояла, поражённая будто громом, прикрыв разинутый рот ладонью, и не могла поверить, что это правда.

- Я не знала, что у тебя есть брат, - тихо сказала она, опустив голову, только чтобы не видеть его глаз, наполненных тоской и страхом.

- Трое, - коротко отвечал Кеншин, - точнее, теперь уже двое.

- Боже, это ужасно, - прошептала Минако, и тут действительно прозвенел звонок на урок.

- Мне пора, - сказала Мина торопливо, - но я постараюсь сегодня выбраться к тебе. Не могу обещать, но сделаю всё, от меня зависящее, чтобы прийти.

Кунсайт смотрел на неё и видел в этих небесно-голубых глазах безмерную любовь и беспокойство за него. Никто никогда не смотрел так на него. Ни юма, ни земная женщина. Только Минако умела придать своему взгляду столько теплоты и душевности.

- Спасибо, - только и смог он сказать, прежде чем отпустил её пальцы и пошёл прочь.

***

Ночь опускалась на Токио. Прохладная, осенняя ночь. Ветер гнал красные листья по пустынной улице, будто играя ими, заставляя взлетать в воздух, кружиться несколько коротких мгновений в безумном вальсе, а затем вновь падать на землю.

Листья походили на слезинки. Казалось, будто само небо содрогается в рыданиях, роняя крупные кроваво-красные слёзы на землю, в бессильной попытке оплакать людей и их деяния.

Кунсайт сидел на перилах террасы, свесив ноги вниз, и смотрел на бешеный танец листьев в воздухе. Если бы он отпустил руки, то упал бы на землю, но не умер. Демоны не умирают так. Их убивают.  Перед глазами в очередной раз встала застывшая в немом крике фигура Джедайта, закованная в самый прочный лёд во всей вселенной. Даже ему, Повелителю Льда было не под силу растопить Джедайта, вновь вернуть его тело к жизни.

Нет, Кунсайт не горевал о смерти своего противника, скорее, тихонько радовался, что одним соперником стало меньше. Как Первый Лорд и предполагал, Джедайт попался королеве под горячую руку из-за собственной неосмотрительности, нетерпеливости. Если бы он уделял чуть меньше внимания своей работе, чуть лучше знал крутой нрав Берилл, то, возможно, сохранил бы себе жизнь. Но Джедайт был горделив и прямолинеен во всём, что делал, за это он и поплатился.

Теперь на почётный пост главного злодея заступил Нефрит. Пожалуй, к нему Кунсайт относился более или менее терпимо. Нефрит, по сути, был одиночкой, он любил общество только своих драгоценных звезд, а потому излишне не докучал. Не страдая, в отличие от Джедайта, карьеризмом, Нефрит умело сохранял уважительное отношение к себе даже со стороны их возлюбленной королевы.

Он был бы опасен, если бы не был столь безразличен к судьбе Серебряного кристалла. Он выполнял работу не потому, что считал её важной и необходимой, а потому что ему сказали, что так надо. Прямого приказа Берилл он не посмел ослушаться, но и лезть из кожи вон для выполнения поставленных задач не собирался. Такова уж была неверная натура Нефрита.

Всё складывалось не так уж и плохо, так отчего же Кунсайту было не по себе? Ведь он нисколько не жалел о смерти своего «братца Фудо», чего греха таить. Но в сердце поселился неприятный червячок сомнения: а почему, собственно, Берилл не может поступить и с ним так же, как и с Джедайтом? Она была удивительно сильна благодаря их милостивой госпоже Металлии, в случае нападения Кунсайт не смог бы справиться с ней. И это пугало.

Страх был редким гостем в сердце Кунсайта, но сейчас он действительно был напуган. Что с ним станет, если Берилл попытается его убить? Он умрёт или просто потеряет часть своих сил? Что бывает с высшими демонами после смерти? Куда они отправляются? Все эти вопросы терзали сознание Кунсайта, пока он сидел, свесив ноги в бездну, и курил одну из последних сигарет, оставшихся в пачке.

На улице стемнело окончательно, красные листья - слёзы потонули в темноте, исчезнув в ночи, будто их и не было никогда. Холодало, но Кунсайт не чувствовал. Он просто понимал, что стало холоднее, но не замёрз, продолжая сидеть на перилах террасы, смотреть вниз. Отчасти это успокаивало.

Но только отчасти. Единственным существом на всем белом свете, действительно способным ослабить его страх, была Минако. Ему просто было нужно слушать, как она болтает чепуху о своей школе и подружках, об уроках и поп-звёздах, видеть её горящий взгляд и красивое юное тело. Но Минако не приходила. Стрелка часов медленно подкатилась к без четверти двенадцать и замерла.

Кунсайт устало прикурил новую сигарету и сотворил из воздуха небольшой ледяной кристалл. Ледышка лежала на его ладони, не тая, идеальная, холодная, прозрачная и бездушная, такая, как и он сам. В ярости Кунсайт швырнул кристалл в темноту, ладонь обожгло холодом, чего раньше никогда не случалось с Повелителем Льда. Он сидел и пораженно смотрел на мокрую руку.

Лёд не подчинился своему хозяину, взял и начал таять в его ладонях.

Кунсайт ещё секунду смотрел на свои руки, утопающие в ночной мгле, а потом услышал звонок в дверь. На мгновенье ему показалось, что он не удержится и свалится в бездну, но всё же он справился и, легко соскочив на террасу, быстрыми шагами направился в холл.

Замок щёлкнул, на пороге стояла Минако. В сером спортивном костюме, с заправленными под капюшон волосами она была не похожа сама на себя.

Мина стояла в дверях несколько секунд, а затем шагнула вперёд и просто обняла его. Кунсайту стало не по себе – она верила ему настолько сильно, что переживала его «горе» вместе с ним.

- Прости, раньше придти не могла. Пришлось дождаться, пока мать с отцом уснут, - сказала она, уткнувшись лицом в его рубашку.

- Ничего, принцесса, я ждал бы тебя и дольше, - ответил тихо Кунсайт. И слова его были истинной правдой.

Минако отстранилась и прошла в гостиную. Она села в то же самое кресло, что и в прошлый раз, подтянула колени к груди и обняла их руками.

- Я рад, что ты со мной, - произнёс Кунсайт с запинкой и сел рядом.

Мина нашла его ладонь и сжала в своей.

- Если хочешь что-то рассказать, говори, не держи в себе, - сказала она почти жалобно.

- Я… - Кунсайт не знал, как ответить ей. - Не надо жалости, Мина-чан, - наконец выговорил он. - Просто оставайся сегодня со мной. Больше мне ничего не нужно.

- Хорошо, - тихо ответила она, а затем встала из кресла и медленно пошла в спальню.

На полпути она обернулась и, протянув Кунсайту руку, сказала:

- Пойдём, пора спать. Тебе ещё нужно отвезти меня домой часам к шести утра, - Минако хитро улыбнулась, и Кунсайт рассмеялся в ответ, просто не смог удержаться под взглядом этих небесно-голубых ангельских глаз. Так что же ангел делает в обиталище демона?

Он легко поднялся и пошёл за ней. Он знал, что произойдёт дальше – будто в ответ на его мысли Минако начала медленно раздеваться. Она казалась ему в этот момент такой беззащитной, нежной, хрупкой. Его тело моментально отреагировало на её немой призыв, взгляд скользнул по узким девичьим плечам, полной красивой груди. Всё-таки он добился того, чего желал больше всего с самой первой минуты их знакомства. Тогда отчего же на сердце было так неспокойно? Почему докучливые мысли терзали усталый разум?

Кофта с капюшоном полетела на пол, и Минако осталась в одном лифчике. На этот раз он был почти строгим – лишь волна чёрных кружев намекала на то, что его обладательница готовилась к сегодняшней ночи. Кунсайт подошёл вплотную и, хищно посмотрев на Мину, шутливо сказал:

- Теперь тебе уже не отвертеться, принцесса.

В следующую секунду он перекинул тихо пискнувшую девушку через плечо и понёс в спальню.

Минако притворно брыкалась и требовала отпустить её, но Кунсайт понимал, что это всего лишь игра. Мина давно всё для себя решила. Она хотела утешить его, осчастливить, а он был только рад воспользоваться её наивностью. Упокойся с миром, братец Фудо, ты прекрасно выполнил свою миссию – заманил невинного ангелочка в лапы страшного демона!

Кунсайт ухмыльнулся и положил Минако на кровать. На этот раз он предусмотрительно поставил всевозможные блоки на ментальную и физическую связь с ним. Этой ночью они будут вдвоём, никто не помешает ему получить то, чего он так жаждет. Какая-то неприятная, паршивая мысль скребнула донышко сознания, но так и не оформилась окончательно. Кунсайт тряхнул головой – он не хотел думать, гораздо проще было действовать.

Он лёг рядом на кровать и притянул к себе Минако. Она улыбнулась и развязала шнурок на штанах, тем самым давая понять, что полностью уверена в нем, что приняла единственное для себя решение. Тонкие пальцы потянулись к пуговицам его рубашки, проворно расстегнули, обнажая грудь. Сердцеобразный медальон звякнул, падая на её ладонь. Минако покрутила кулон в руках и восхищенно произнесла:

- Откуда он?

- Не знаю. Должно быть, принцесса из моего сна забыла его у меня, - шутливо предположил Кунсайт. Он действительно не знал, откуда медальон. Казалось, он был всегда с ним, был его неотъемлемой частью, жизненно важным органом,  как лёгкие или сердце.

- Красивый, - тихо сказала Минако. - Не знаю, где я могла его видеть раньше, но он кажется таким знакомым.

- Может, ты мне его и подарила, там, во сне? – усмехнулся Кунсайт и вдруг замолчал. Его шутка неожиданно стала казаться правдоподобной. Он не знал, почему, но кулон так подходил Минако, почти идеально лежал в её маленькой ладони. - Хочешь, возьми его, - внезапно сказал он.

- Я не могу! – в испуге вскрикнула Минако, её глаза расширились от страха.

- Почему? – непонимающе спросил Кунсайт.

- Просто… не знаю… не могу. Не надо, - ответила она сбивчиво.

- А что надо? – спросил Кунсайт заговорщически.

Минако прильнула к его груди, губами нашла его губы и осторожно поцеловала. Слов было не нужно, Кунсайт и так знал, чего она хотела.

С каждой секундой поцелуй становился всё чувственней, продолжительней. Дыхание Минако сбилось, щёки раскраснелись; она обнимала Кунсайта за шею, цеплялась за него, словно утопающий цепляется за жалкие обломки в надежде спастись. Но спасения не было, как не было и пути назад. Она знала, на что шла, и теперь лишь истово наслаждалась происходящим.

Они стягивали одежду друг с друга, медленно, мучительно. Это было так сладко – предвкушение, томление.  Минако чувствовала, будто с ней происходит что-то волшебное, прекрасное. Желание накатывала на неё радиационной волной, оставляя в самом низу живота космическую пустоту. И она не хотела противиться этому чувству, отдаваясь ему полностью, без остатка. Ей хотелось обернуть Кеншина своим телом, заставить его раствориться в ней, растаять в её тепле, почувствовать ту негу, то единение душ, что ощущала она сама.

Она не спрашивала, будет ли это больно, потому что знала наперёд, что любая боль ничтожно мала по сравнению с тем счастьем, что дарили ей его поцелуи, ласки, нежность. Все границы между ними были стёрты, исчезли любые преграды, голова Минако была пустой и лёгкой – мысли незаметно выскользнули из неё, оставив вместо себя лишь белый шум и острое предчувствие счастья.

Кунсайт вошёл в её тело быстро и резко, без предупреждения. Минако распахнула глаза, на ресницах дрожали слёзы. Плата за счастье была высока. Тупая ноющая боль поселилась внизу её живота, сменив блаженную пустоту. Она застыла в объятьях Кунсайта, вцепившись пальцами в его плечи, но не проронила ни единого звука. Она сама начала эту взрослую игру, сама должна была и расплачиваться за собственные действия.

Кунсайт не останавливался. Он неистово бился в её теле. Слёзы боли текли по её щекам, орошая его волосы солёными брызгами. Внезапно он остановился и сжал девушку в объятьях.

- Не плачь, принцесса, - донеслись до неё сквозь пелену боли его слова.

Минако ещё крепче вцепилась пальцами в его плечи, оставляя на коже кровавые полумесяцы от ногтей. Она хотела отдать ему всю себя, даже так. Неважно, ведь главное, что они вместе, связаны бешеным ритмом страсти, единым движением жизни.

Кунсайт снова начал двигаться, мягко, почти аккуратно, медленно и тягуче. Каждый его толчок, каждое качание его тела заставляло Минако закусывать нижнюю губу до крови только, чтобы не кричать. Из её глаз бурными потоками лились слёзы, солёные капельки горя, смешанного с безмерным счастьем, которое подарил ей он. Единственный, неповторимый. Её генерал.

Принцесса и Лорд. Старая, как мир, история. Бесконечная, и в то же время заканчивающаяся всегда одинаково.

Тело Минако корчилось от боли, но душа её пела. Неожиданно слёзы перестали литься из глаз. Истинное удовольствие было вовсе не в том, о чём писали в журналах и любовных романах. Истинное удовольствие – просто быть с ним, ощущать его плоть в своей плоти, его горячие губы на своих губах,  ощущать волну его удовольствия, эхом прокатывающуюся в её тело вместе с его семенем.

Кунсайт последний раз дёрнулся и рухнул в изнеможении на тело Минако. То, что он испытал с ней за несколько коротких минут, было неописуемо, непостижимо. Никогда он не был так счастлив, так умиротворён, как сейчас. Хотелось кричать от радости, и одновременно было достаточно просто лежать рядом с ней, держа её в своих объятьях, боясь, что, если они будут недостаточно крепкими, она исчезнет, просто истает в воздухе, и он никогда больше не увидит её.

Кунсайт выскользнул из её тела и поцеловал в распухшие, искусанные губы.

- Мне жаль, - тихо сказал он.

- Это того стоило. Мне было хорошо, - отвечала Минако едва слышно, зарываясь лицом в его спутанные, влажные от пота волосы.

Они лежали молча, а за окнами начинало светать. Лента горизонта слегка посветлела. Где-то пропела самая первая птица. Кунсайт взглянул на часы – три утра. Он не думал, что прошло так много времени. Казалось, лишь секунды. На самом деле, несколько часов, слившихся в одно короткое, сладкое мгновение.

Минако накрылась  простынёй и отвернулась к стене. Он видел, что она плачет, но не знал, что нужно говорить. На сердце отчего-то скребли кошки, но причины он понять не мог. Почему же эта девчонка так действует на него? Почему при виде её слёз ему самому хочется плакать? Если бы он умел, наверное, он бы и плакал.

Хрупкие плечи Минако содрогались в беззвучных рыданиях. Так странно и отвратительно было просто лежать и ничего не делать. Так странно было получить желаемое, но не испытывать полного удовлетворения, будто существовали какие-то несказанные слова, несделанные вещи. Что же не так? Неясное беспокойство зародилось в нём, чувство гадливости накрывало его с головой.

Наконец Кунсайт не выдержал и резко развернул Минако лицом к себе. В её глазах застыли слёзы боли и унижения. Лучшего слова и не подобрать.

- Мина-чан, - ласково сказал он, слыша в собственном голосе незнакомые нежные нотки. - Не плачь, прошу тебя. Ты разрываешь мне сердце.

Минако заплакала пуще прежнего, порывисто обнимая Кунсайта за шею. Так они лежали, она плакала навзрыд, а он гладил её длинные пушистые волосы занемевшими пальцами.

- Я люблю тебя, - прошептала Мина, уже засыпая.

- Я… - сказал он и запнулся.

Кунсайт сидел, укачивая свою девочку-любовь на руках, а его сердце наполнялось злостью и страхом. Он ведь готов был ответить ей тем же самым, и слова эти были пугающими, странными, чужими, но полностью правдивыми.

Глава 5

- Кунсайт, как продвигается работа? – спросила королева Берилл, поудобнее устраиваясь на троне. Жезл с энергетическим шаром на конце покоился в её руках, но, несмотря на всё благодушие и, казалось бы, расположенность к собеседнику, Кунсайт знал, что Берилл зла. 

Нефрит не оправдал её надежд. Он слишком много думал о себе, вместо того, чтобы заниматься делом. Конечно, он был всем сердцем предан Тёмному Королевству, но не было в нем того рвения, той концентрации, что были у его предшественника, Джедайта. Берилл уже успела пожалеть, что назначила Нефрита старшим по всем операциям, связанным с получением радужных кристаллов. Но ничего не поделаешь, король умер – да здравствует король. Незаменимых исполнителей не существует. Мальчишки были всего лишь слугами. На смену одному пришёл другой, война требует жертв, порой кровавых. Зато остальным её солдатам это станет уроком.

- Прекрасно, Ваше Величество, - отвечал Кунсайт хмуро. Ему хотелось только одного – убраться отсюда как можно быстрее, не видеть красных сполохов яростной энергии Металлии, клубившихся за спиной Берилл, словно причудливый зловещий шлейф, - Нефрит уже разыскал потенциальных носителей оставшихся радужных кристаллов, - добавил он, стараясь не смотреть на Берилл. Она была отвратительна в упоении силой, не своей, заемной.

В ладонях сформировался кристаллик льда и тут же медленно начал таять на коже. В последнее время с его способностями что-то происходило – Кунсайт больше не мог долго удерживать лёд в твёрдой форме, в его руках тот неизменно превращался в лужицу воды. Поначалу его пугали эти перемены, а теперь стало почти безразлично. Хуже всё равно уже не будет.

- Кто они? – царственно вопрошала Берилл, закинув ногу на ногу, путаясь в своём длинном тёмно-фиолетовом платье.

- Есть одна девчонка, Нару Осака. Чистое сердце, кажется, - ответил Кунсайт нехотя.

Разговор с её Величеством начинал утомлять. Берилл никогда не говорила важных вещей, она предпочитала играть роль мудрой королевы, засыпая подданных пафосными грозными речами. При этом подчас её поступки были хаотичны и необоснованны. Та же смерть Джедайта. Зачем было убивать отличного агента Тёмного Королевста, если можно было просто отстранить его, заменив Нефритом? Кунсайт со своим практическим складом ума не понимал этого; нет смысла разбрасываться несомненно ценными, опытными бойцами ради минутной прихоти.

Но такова уж была натура Берилл. Кунсайт не удивился бы, если  бы однажды девчонка Сейлор Мун с её наивными длинными речами о добре и справедливости победила бы эту глупую напыщенную сучку. Да, именно так Первый Лорд порой думал о королеве. Ей не хватало здравомыслия, холодной расчетливости, наконец, логики. Однажды всё Тёмное Королевство могло поплатиться за её горячность собственным существованием.

- Кажется? – взвилась Берилл, - А точнее наш звездочет сказать не может?! Мне не нужны предположения, мне нужен результат! – закричала она, ударяя об пол жезлом, от чего тёмная энергия в шаре запульсировала с бешеной силой.

- Прикажете мне заняться поисками? – холодно осведомился Кунсайт, оставаясь равнодушным к неожиданной вспышке ярости её Величества.

- Нет, - апатично ответила Берилл, вновь садясь на трон. - Пусть Нефрит попытает счастья. В конце концов, это его работа.

- Слушаюсь, - отвечал Кунсайт, по привычке отдавая честь.

- Но ты должен следить за ним, не так ли, мой лорд? – вкрадчиво спросила королева, смотря Кунсайту прямо в глаза.

- Конечно, Ваше Величество, будет исполнено, - сказал он, отказываясь смотреть Берилл в лицо.

- В тебе что-то изменилось, Кунсайт, или я не права? – сладким голосом спросила королева, осторожным движением поправляя на огненно-рыжих волосах корону.

Первый лорд удивлённо поднял голову и, наконец, посмотрел Её Величеству в глаза.

- Нисколько, госпожа. Я также лоялен к тьме и её повелителям, как и сотни лет назад.

- Очень надеюсь на это, - задумчиво сказала королева, - Во имя Металлии!

- Во имя Металлии! – отсалютовал Кунсайт и, поняв, что аудиенция закончена, развернулся и пошёл прочь из тронного зала.

У самых дверей его поджидал Зойсайт. Конечно, подслушивал, как и обычно. Хитрый, коварный, любимый ученик, одним словом.

Они обменялись лёгкими кивками и пошли по тёмному коридору, облицованному грубым серым камнем. Замок Берилл, а точнее логово, как любил мысленно называть это место Кунсайт, походил на внутренности огромного мёртвого зверя – здесь воняло смертью, разложением, трупами. И то было не просто ощущение, - реальность. В застенках Тёмного Королевства враги, равно как и неугодные приспешники, умирали сотнями, если не тысячами. В страшных муках, в агонии. Почти все, кто хоть раз побывал в Тёмном Королевстве, навечно оставались его пленниками.

- Как обстоят дела, дзюния? – спросил Кунсайт, когда они отошли от тронного зала на достаточное расстояние, чтобы не быть услышанными.

- Наш звездочет сдает, - услышал он дерзкий, полный ненависти, ответ Зойсайта. Младший лорд никогда не ладил с Нефритом. Взаимная неприязнь установилась между ними с самого начала, а может и ещё раньше.

- Подробнее, - коротко спросил Кунсайт.

- Эта девчонка, Нару Осака, не просто новая жертва, - усмехнулся Зойсайт.

Первый лорд молчал, ожидая продолжения.

- Кажется, наш сердцеед попался на крючок, - с наслаждением протянул Зойсайт, заглядывая в лицо старшего, ожидая его реакции.

- В каком смысле? – непонимающе нахмурился Кунсайт.

- В самом, что ни на есть, прямом, - противно хихикнул Зойсайт, - влюбился наш звездочет!

Первый лорд от удивления даже остановился.

- Демоны не умеют любить, - презрительно сказал он, на сердце от чего-то  скребли кошки. Что-то было неправильное в словах Зойсайта, что-то такое, что привело Кунсайта в ярость.

- А вот Нефрит смог, - снова усмехнулся младший лорд, накручивая прядь волнистых волос на палец.

- Чем это нам грозит? – строго спросил Кунсайт, глядя младшему прямо в глаза.

- Нам – ничем, а вот ему многим, - заговорщически отвечал Зой. На его лице играла вся та же неприятная, отвратительная ухмылка.

- Отлично. Одним препятствием меньше. Действуй.

- Во имя Металлии, господин! – почти пропел Зойсайт.

- Во имя Металлии! – в очередной раз произнёс Кунсайт бессмысленные, набившие оскомину слова, и телепортировал.

Теперь Младший Лорд был свободен в своих действиях, оставалось только ждать.

***

Кунсайт открыл дверь своей квартиры ключом, как делал весь последний месяц. Это было неудобно, но спасало от необходимости объяснять Минако, как он попал внутрь. Она часто приходила после школы к нему, и он был вынужден изображать из себя обычного человека, что с каждым днём получалось всё хуже и хуже.

Кунсайт и сам не знал, как так произошло, что Мина получила ключ от его квартиры. Просто однажды он сделал дубликат и отдал ей. Зачем? Ведь она даже не просила. Он не мог объяснить своего поведения, но возвращаться вечерами на Акасаку и видеть её там, свернувшуюся в кресле с книгой или распевающую в ванной песни собственного сочинения, было удивительно приятно.

Это как раз и пугало. В ту ночь, когда они первый раз были вместе, он был готов сказать слова любви, не просто в ответ или чтобы заслужить её доверие. Нет, в ту секунду эти слова, эти чувства были правдивыми, полностью реальными, страшными. Разум Кунсайта не мог справиться с тем, что говорило его сердце, не мог принять того, что Минако изменила его, сделала не таким, как раньше. Он всё реже и реже бывал в Тёмном Королевстве, стал избегать аудиенций Берилл. Королева была абсолютно права – он стал другим, и виной тому, конечно же, стала маленькая златовласая принцесса в школьной форме.

Незаметно Минако вошла в его жизнь, стала её частью. Красивая, смышлёная, нежная, идеальная. Любящее дитя. Каждый день она говорила ему о своей любви, и слова её были искренними. В этом Минако не умела врать, все её чувства, все эмоции были написаны на лице, когда она с разбега кидалась ему на шею, только завидев, что он входит в квартиру.

Он должен был ей сказать, что дальше так продолжаться не может. Ведь он не любил её, а был с ней из жалости или, может, из похоти. Любое оправдание подходило, только не любовь. Демоны не могут чувствовать, чувства – опасная прихоть, блажь. Кунсайт разумом понимал, что должен расстаться с Миной,  вычеркнуть её из собственной жизни, до добра его такие игры не доведут. Живым примером этой теории был Нефрит, из-за своей слабости балансировавший над бездной.

Кунсайт не хотел закончить так, как закончит Нефрит. Зойсайт всё предусмотрел, всё рассчитал, чтобы заменить его, чтобы избавиться от соперника. Однажды любимый ученик мог также поступить и с учителем. Для Тёмного Королевства это было нормой. Они, будто животные, пестовали своих последователей, опекали, оберегали, обучали, а затем сами же и убивали.

Только сильнейший мог выжить в таких условиях, а Кунсайт хотел жить. Для этого ему нужно было навсегда избавиться от Минако, а главное, даже от воспоминаний о ней. Она была прекрасной игрушкой, но рано или поздно приходится расставаться даже с самыми дорогими вещами. Потому что они всего лишь вещи.

Каждый день Кунсайт говорил себе это, и каждый день Минако делала что-то такое, мелочь, безделицу, но так, что у него язык не поворачивался прогнать её.

Нужно было заканчивать со всем этим. Он не мог больше притворяться обычным человеком, ведь он им не являлся. С каждым днём Минако всё больше уводила его от главной цели, благодаря своему прекрасному телу и милому голоску заставляя его забыть о долге и о той опасности, что могла нависнуть над ним, если он не избавится от неё в ближайшее время.

Кунсайт вошёл в квартиру, ожидая увидеть Минако, но её там не было. Вместо неё на высоком кухонном стуле, закинув ногу на ногу, сидела Эми. Чёрные волосы спадали волной на глаза, в тонких, изящных пальцах была зажата сигарета.

Взгляд Первого Лорда невольно задержался на глубоком вырезе блузке, открывавшем красивую округлую грудь. Он намеренно отвернулся от юмы и коротко заметил:

- Я не звал тебя.

- Но я пришла, - отвечала она смело, почти дерзко.

- И, без сомнения, будешь наказана за это, - строго резюмировал Кунсайт, развязывая галстук, материализованный специально для Минако, за несколько секунд до того, как он вошёл в квартиру.

Эми грациозно, почти идеально поднялась со стула и подошла к нему, встав рядом. Их взгляды встретились. Юма была высокой, одного роста с Кунсайтом, а потому без труда могла смотреть Первому Лорду прямо в глаза. Она потянулась и осторожно распустила виндзорский узел на галстуке.

- Мы слишком давно не были вместе, мой господин, - прошептала она Кунсайту на ухо. - Ради этого я готова на любое наказание.

Первый лорд ухмыльнулся. Его рука непроизвольно скользнула по её бедру. Он, и правда, слишком давно не был с ней. Все его мысли занимала лишь Минако, пора было исправить ситуацию. Он останется верен только Тёмному Королевству и госпоже Металлии, так было и будет во веки веков. Ни одна женщина, даже идеальная, не сможет отвратить его от тьмы. Такова данность.

Не долго думая, Кунсайт схватил Эми на руки и посадил на кухонный стол. Её юбка неприлично задралась, а ноги были раздвинуты в приглашающем жесте. Желание прокатилось по телу первого лорда горячей волной. Он схватил юму за волосы и потянул, заставляя её запрокинуть голову.

- Ну что, приступим к наказанию? – спросил он, расстегивая ширинку на брюках.

Эми зашипела от боли, словно кошка, но тут же улыбнулась. Ей нравилось ублажать его, нравилось быть его рабыней, игрушкой, собственностью. Для этого он её и сотворил. Покорной, кроткой, подобострастной. Она всегда была готова прыгнуть в его постель, в любую минуту дня и ночи, тем и была ценна.

Кунсайт быстрым движением освободил её от кофточки, тут же сжав её большую грудь в ладонях. Её плоть была нежной и податливой, на ней хотелось оставлять синяки и ссадины, мучить и терзать. При мысли об этом Кунсайт тихо зарычал. То был не человеческий голос, то был рык демона. Одним движением он ворвался в её горячее, влажное лоно и остановился.

В холле щёлкнул замок входной двери, а затем послышались торопливые шаги.

- Кеншин, ты здесь? – голос Минако донёсся до сознания Кунсайта, будто сквозь пелену.

В следующую секунду раскрасневшаяся и запыхавшаяся Мина влетела в кухню и остановилась. Поначалу её лицо оставалось спокойной и гладкой маской, она внимательно смотрела на Кунсайта в объятьях полуобнаженной девицы, а затем улыбнулась. Это вышло как-то само собой, она вовсе и не хотела улыбаться, наоборот, хотелось плакать навзрыд, но вместо этого она только сказала:

- Прости, что побеспокоила, Кеншин-сама. Этого больше не повторится. Никогда.

Минако схватила ранец и медленно пошла прочь. В холле скрипнула закрывающаяся за ней дверь.

«Ну, вот и всё», - подумал Кунсайт. Теперь он полностью свободен от своего бремени. Отчего же он чувствует себя виноватым? Отчего сердце разрывается от нестерпимой боли? Никогда, так она сказала. А ведь это длиннее, чем вечность. Кунсайт тряхнул головой, стараясь отогнать назойливые, пугающие мысли. Теперь он снова станет самим собой, а история с Минако Айно забудется, как страшный сон. Мало ли таких женщин, приходящих и исчезающих, было в его жизни? Мина лишь одна из многих, лишь фантазия, воплотившаяся в реальность, но отслужившая своё.

- Кто она?! – спросила Эми, недоверчиво глядя на Кунсайта, обнимая его за шею, играя прядями волос.

Первый Лорд посмотрел на юму так, будто впервые увидел её. Отвращение к девчонке вперемешку с яростью захлестнуло его сознание. Он брезгливо выскользнул из её тела и прохрипел:

- Убирайся.

Эми обиженно поджала губы.

- Но… - начала она было говорить, но Кунсайт не дал ей закончить, насильно телепортировав тихо пискнувшую от удивления юму обратно в Тёмное Королевство.

Он стоял посреди пустой квартиры, опустошенный, растерянный.

А ведь должен быть счастливым, так ведь?

***

Стрелка спидометра медленно подползала к отметке "двести", но Кунсайту было все равно. В последнее время он частенько выезжал на автобан и выжимал из  "Лексуса" всё, на что тот был способен. Эта постоянная изматывающая гонка помогала забыться хотя бы ненадолго.

Поначалу Кунсайт не желал признаваться даже самому себе в том, что он думает о Минако, но вскоре был вынужден смириться с мыслями о ней, заполнявшими его разум. Чего греха таить - Кунсайту было чертовски плохо без неё. Раньше он бы не поверил, что ему может быть настолько одиноко и паршиво без женщины, но теперь...теперь всё было иначе. Кунсайт медленно умирал без своей принцессы, агонизируя в собственном бессилии. И эта агония была много хуже любого из наказаний, которыми грозила милостивая Берилл.

Каждый день он говорил себе, что это пройдёт, что он просто слишком привык к Минако, и каждый день с завидным упорством выезжал на скоростное шоссе и с остервенением вдавливал гашетку в пол. Машина мчалась по автобану, а он смотрел только на полотно дороги и ни о чем не думал. Как же прекрасно было не думать, не слышать сквозь пелену дождя отчаянный плач Минако, не видеть за каждым поворотом её бледное, осунувшееся лицо в обрамлении длинных светлых волос, не представлять её в объятиях других мужчин. Просто на время выключить мозг, оставив работать только интуицию.

Шоссе шло сплошным кольцом вокруг Токио, но Кунсайта это не смущало. Постоянство давало уверенность. Нет, он совсем не боялся умереть, скорее наоборот, любопытствовал – каково это? Но всё же привычный пейзаж, проносящийся каждый раз за окном, успокаивал нервы.

Но как ни старался Кунсайт убежать от собственных мыслей, увы, это получалось у него плохо. Минако снилась ему по ночам, приходя в образе прекрасной принцессы в его тёмные безрадостные сны. На ней всегда были яркие, кричащие платья, а во взгляде таилась лукавая улыбка. Каким бы ужасным, чудовищным ни был кошмар Первого Лорда, Мина всегда приходила на помощь и одним взмахом руки прогоняла все страхи, оставаясь с ним до самого утра. Но каково же было разочарование, когда он просыпался в полном одиночестве в своей квартире на Акасаке, его постель была холодна, а сердце сжимали тиски боли.

Кунсайт чувствовал себя наркоманом, которого лишили ежедневной дозы сладкого наркотика. И сейчас он мучился от собственного бессилия, от боли, унижения. Но самое смешное – всё это он проделал с собою сам. Сам сжёг все мосты, сам оттолкнул её от себя ради минутного удовольствия. Что ж, такое поведение вполне в его характере. Ничего нового Кунсайт о себе не узнал – он демон, разве нужны иные объяснения? Оказалось, нужны.

Почему, если всё так просто и логично, его сердце так тревожно бьётся? Почему он чувствует себя потерянным и разбитым без Минако? Почему не может сосредоточиться ни на чём, кроме своей боли? Ответа на эти вопросы у Кунсайта не было, нехватка данных, и это раздражало, бесило, выводило его из себя. Почему никто не объяснил ему, что он не всесилен? Почему никто не сказал, что банальная старшеклассница может сделать его, великого демона, своим рабом? Это что, злая шутка?

Мимо проносились размазанные в запотевшем стекле дома и супермаркеты. Если бы демоны могли болеть, Кунсайт чувствовал бы себя больным. Ему хотелось спрятаться от этого мира, хотелось просто исчезнуть.

Неожиданно в кондиционированном воздухе машины запахло сакурой. Кунсайт про себя выругался. Он не желал видеть никого, а особенно язвительного, слащавого Зойсайта. Но выбора не было – мысленно Первый лорд разрешил младшему демону проявиться. Зойсайт возник на пассажирском сиденье. Как всегда, его волосы трепетали на несуществующем ветру, а руки были скрещены на груди.

- Что привело тебя ко мне, дзюния? – хмуро спросил Кунсайт, - надеюсь, это важно, иначе наказание будет суровым, ты знаешь.

Зойсайт недоуменно посмотрел на старшего, но промолчал, очевидно, отметив, что Первый Лорд вряд ли благосклонно воспримет любые дерзкие слова.

- Во имя Металлии! Нефрит у меня в руках, мой господин, - как можно почтительнее сказал Зойсайт, сразу переходя к делу.

Кунсайт молчал, давая младшему возможность продолжить.

- Мои юмы схватили его девчонку, Нару Осака, а доблестный Нефрит ринулся её освобождать. Освободил. Однако мои девочки следуют за ними по пятам. Так что скоро голубки будут в наших руках.

- Это всё? – устало спросил Кунсайт.

- Да, мой господин, - недоуменно отвечал Зойсайт, - странное поведение Первого лорда и пугало, и пробуждало любопытство. Что такого могло случиться со всемогущим Кунсайтом, чтобы он забыл о долге перед императрицей Металлией? – Не желаете ли взглянуть на кончину нашего возлюбленного братца? Одним глазком? – Зойсайт почти застенчиво ухмыльнулся, но эта улыбка показалась Кунсайту звериным оскалом.

- Почему бы и нет, дзюния, - медленно ответил он, - Всегда приятно наблюдать удачи своих воспитанников, - улыбнулся он. На самом деле Первый Лорд понимал, что Зойсайт слишком хитер и изворотлив. Любое неверное, подозрительное поведение может привести к плачевным последствиям. Испокон веков ученики расправлялись с учителями, дабы занять их место. И Кунсайт знал, что стоит ему дать слабину, как коршуны, во главе с Зойсайтом, накинуться на него и растерзают. Бдительность превыше всего, а потому стоит не просто наблюдать смерть Нефрита, стоит наслаждаться ею.

- Это большая честь, мой господин, - слащаво пропел Зойсайт, - посмею предложить телепортировать в сад Хама-Рикю во избежание промедлений.

- Отлично, - согласился Кунсайт, съезжая с шоссе и прижимаясь к обочине.

В следующую секунду Лексус опустел. Водитель и пассажир исчезли, прошли сквозь двери, заблокированные изнутри.

***

Кунсайт и Зойсайт возникли в ночном небе Токио и зависли в воздухе прямо над парком Хама-Рикю. Сначала Первый Лорд ничего не видел в вечерней мгле, но затем рассмотрел Нефрита. Он сидел на земле, под раскидистым деревом, а рядом с ним примостилась маленькая темноволосая девочка.

Они о чём-то беседовали. Чтобы лучше слышать, Кунсайт опустился на одну из веток старого дуба, под которым сидели Нефрит и Нару.

- Теперь сними свой китель, - сказала девочка строго, обращаясь к Нефриту. Её глаза были полны решимости, хотя губы и подрагивали. Кунсайт нахмурился, у него не было никакого желания  наблюдать за любовными утехами проклятого звездочета. Зойсайт рядом противно ухмыльнулся.

Однако опасения Первого Лорда оказались напрасны. Нефрит послушно снял китель, на предплечье открылась отвратительная, зеленоватая рана. Нару зубами оторвала кусочек своей рубашки и, используя его в качестве бинта, перевязала руку Нефрита.

Лорд Звёзд неотрывно смотрел на маленькую девочку рядом с ним, его лицо будто светилось изнутри. Кунсайт почувствовал, что его пальцы дрожат от напряжения – он с такой силой вцепился в ветку дерева, что, наверное, на коре останутся борозды от когтей демона.

- Ты знаешь, есть такое местечко, где отлично делают шоколадный пудинг, - заговорила тем временем Нару, поправляя последний узел на самодельной повязке Нефрита.

- Шоколадный пудинг? – удивленным эхом переспросил лорд звезд.

- Да. Ты не любишь его? – ещё более удивленно спросила Нару.

Казалось, в её вселенной все без исключения любят шоколадный пудинг. Минако тоже любила. Эта мысль вспыхнула в сознании Кунсайта, порождая страшную, нечеловеческую боль в сердце. Он тихонько зарычал, чем напугал сидевшего рядом Зойсайта до такой степени, что тот побледнел.

- Что случилось, мой господин? – прерывисто прошептал младший демон.

- Нефрит опозорил Великую Четвёрку, не способен справиться даже со слабой девчонкой. Он достоин смерти, - прошипел сквозь зубы Кунсайт как можно грубее, чтобы не выдать своих истинных чувств.

Зойсайт уважительно кивнул головой, но промолчал. Его пугало, что Первый Лорд настолько сильно гневается, что даже не может удержать человеческую форму.

- О нет, я люблю шоколадный пудинг, -  тем временем поспешно отвечал замявшийся Нефрит, хоть в его словах и чувствовалась фальшь.

- Ты врёшь, - немного осуждающе заметила Нару, - Видишь, иногда мы лжём во имя добра, - улыбнулась она.

Нефрит повел рукой, стянутой повязкой, и поблагодарил девочку.

- Ты знаешь, я всегда думала, что было бы неплохо сходить туда как-нибудь. И съесть шоколадный пудинг вместе с тобой, - Нару глядела прямо перед собой, боясь посмотреть Нефриту в глаза, - такая вот маленькая мечта у меня, - добавила она смущенно.

- Звучит неплохо. Давай как-нибудь так и сделаем, - отвечал Нефрит, не глядя на Нару.

- Правда?! – засмеялась девочка.

- Ты думаешь, я обманываю? -  спросил Нефрит, наконец, посмотрев Нару в глаза.

- Нет, что ты! – улыбнулась она, - Я так счастлива. Хм, интересно, - добавила она недоуменно через мгновение, - а Тёмное королевство тоже дает тебе выходные?

Нефрит шокировано посмотрел на Нару, его глаза расширились от удивления, а потом он засмеялся.

Девочка засмеялась в ответ. Так они и сидели, безудержно хохоча, до слёз.

Сердце Кунсайта замедлило свой бег. Невозможно, непостижимо, немыслимо! Нефрит, самый строгий и чёрствый из них, наиболее преданный делу и Металлии, влюбился в маленькую девчонку, которая едва достает ему до плеча. Он не побоялся отдать ей своё сердце, несмотря ни на что. Он смеялся над Тёмным Королевством с его бесконечными правилами и запретами, он поставил Нару, свою любовь к ней, выше идиотских постулатов о долге и чести, и, наконец, он защитил её, когда того потребовали обстоятельства.

А что сделал Кунсайт для своей Минако? Предал. Всё это время он думал о том, как ему плохо без неё, но ни разу не подумал о том, каково ей без него.

Размышления первого лорда были нарушены страшными криками. В воздухе появились юмы Зойсайта. Они набросились на Нару, но Нефрит оттолкнул девочку, закрыв её своим телом. Грудь Нефрита пронзили страшные, отравленные шипы.

- Господин Нефрит, - насмешливо сказала одна из юм, - эти шипы будут высасывать Вашу энергию до тех пор, пока Вы не умрете. Какая жалкая смерть! – воскликнула другая юма, - Если не хотите, чтобы девчонка умерла, отдайте нам Чёрный Кристалл, - добавила она повелительным тоном.

Нефрит стоял на коленях, согнувшись под тяжестью отравленных стрел в груди. Его голос был, слаб, когда он заговорил:

- Отлично, - прошептал повелитель звезд, - Поторопись, Нару, уходи отсюда! – прохрипел он, обращаясь к девочке.

- Нет! – закричала она, слёзы прыснули из глаз.

- Беги! – хрипел Нефрит, от боли его лицо исказилось, превратившись в страшную маску.

- Нет! Нет! – закричала Нару и кинулась к Нефриту, обнимая его, плача навзрыд.

- Убегай, дурочка, слышишь?! – слабо протестовал лорд звёзд, пытаясь оттолкнуть от себя Нару.

В ответ она вцепилась в пульсирующие ядовитые шипы, торчавшие из его груди, и попыталась вытащить.

- Ты думаешь, что ты сможешь вытащить их, располагая лишь человеческими силами? – злорадно спросила одна из юм.

Но Нару не отступилась, она крепко сжимала в руках отравленные шипы, испытывая жуткую боль, она тянула и тянула их из груди слабо сопротивлявшегося Нефрита.

Кунсайт смотрел в лицо своего брата, ему казалось, что ещё секунда, и Лорд Звёзд заплачет, но вовсе не от боли, а от бессилия. Он просил, требовал, умолял, чтобы Нару отступилась, ведь она могла погибнуть из-за своей дерзости, самоотверженности, из-за любви к нему, но вместо этого маленькая храбрая девочка тянула шипы из его груди ещё сильней.

И случилось невероятное – со словами «Нефрит, не умирай!» Нару вытащила шипы из его груди. Кунсайт ошарашено смотрел на всё происходящее. Его руки дрожали мелкой дрожью. Как такое могло произойти? Как простой человек, маленькая девочка смогла сделать то, что многим демонам было не под силу? Почему?

Видимо, на этот вопрос не было ответа и у юм Зойсайта. Одна из них, не выдержав, атаковала. Развернувшись из последних сил, Нефрит снова закрыл своим телом маленькую Нару.

- Ты в порядке? - прохрипел он, склонившись над девочкой, и тут же потерял сознание.

Кунсайт смотрел на всё происходящее, не веря своим глазам. Нефрит был готов отдать свою жизнь, ради того, чтобы Нару жила, она же сделала бы для него то же самое. Он был готов убивать, сражаться на стороне тьмы, быть демоном, но рядом с ней. Нефрит был готов научиться совмещать любовь с долгом, а Нару была готова принимать его таким, каким он был.

Зойсайт тем временем спрыгнул с ветки и завис в воздухе рядом со своими юмами. Он не упускал ни одного случая покрасоваться, показать всем и вся, насколько же он хорош.

- Отличная работа, девочки, - промурлыкал он, - Теперь Чёрный Кристалл мой, - камень, выпавший из кителя Нефрита, медленно поднялся в воздух и угодил прямо в руки Зойсайта.

- Ты должен быть счастлив умереть с той, которую любишь, - зло усмехнулся Зойсайт, обращаясь к Нефриту, - Развлекайтесь, девочки, - младший лорд подмигнул юмам, а затем исчез в вихре лепестков сакуры.

Кунсайт продолжал наблюдать за происходящим, хотя Зойсайт больше и не появлялся. Наверное, отправился докладывать о своих успехах Берилл.

Юмы приготовились нападать. Но не тут-то было. Откуда ни возьмись, как и обычно, появились сейлор-войны. Трое  - Марс, Меркурий и, конечно, их бессменная предводительница – Сейлор-Мун.

После недолгой, но обязательной бравады, сопровождаемой словами «я тебя не прощу» и «во имя луны», девчонки ринулись в бой. Кунсайт предпочёл не вмешиваться вовсе. В конце концов, если девчонки победят, это ничего не изменит. Чёрный Кристалл у Зойсайта, а Нефрит, хоть и хорохорится, всё равно сдохнет – слишком ужасно ранение. После таких не выживают, Кунсайт знал.

Сейлор-войнам всегда везло. Первый лорд, хотя и был нечастым свидетелем сражений девчонок и юм, чувствовал, что сейлоры далеко не профессионалки, слишком слабые и быстро устающие. В настоящей битве помочь им могла лишь удача, что, как ни странно, произошло и в этот раз. Юмы были повержены лунной диадемой Сейлор-Мун.

Тем временем Нефрит пришёл в себя. По его лицу, по дрожащим рукам было видно, что он умирает. Ещё несколько минут, и Нефрит отправится к праотцам, если таковые имеются у демонов.

- Прости меня, - прошептал Нефрит Нару на ухо, слабо улыбаясь.

- Но… за что? – девочка жалостливо обняла лорда за плечи.

- Боюсь, мы не сможем съесть шоколадный пудинг вместе, - отвечал Нефрит. С каждый секундой ему становилось всё труднее говорить, но он всё же продолжил, - Прости меня, я врал тебе до самого конца.

- Нет, - тихо и жалобно прошептала Нару.

Нефрит протянул покрытую запёкшейся кровью руку и погладил маленькое личико девочки. Из её глаз неудержимо полились слёзы.

- Я счастлив, что встретил тебя, - едва слышно произнёс он и закрыл глаза.

Нару уже плакала навзрыд, а в её объятьях истаивал, превращаясь в звездную пыль, нашедший покой Нефрит.

Лорд Звёзд действительно был счастлив умереть рядом с той, которую любил. Кунсайт сглотнул подступивший к горлу комок. Единственное, чего он хотел в ту секунду, – прижать Минако к груди и больше никогда не отпускать от себя. Он вдруг понял, что он нужен ей, а она нужна ему, вдруг осознал, что любит свою принцессу. До сегодняшнего вечера он не знал, что такое любовь, но, увидев Нефрита и Нару, понял, что же это. Ведь он никогда бы не позволил Минако умереть. Он бы защитил её своим телом, если бы понадобилось, как это сделал Нефрит. Он бы сделал всё, любую мелочь, только чтобы она была счастлива. Пусть будет чертовски больно, пусть она собственноручно раздавит в пальцах его сердце, но он должен сказать Мине, что любит её, должен признаться, заставить ей улыбаться, заставить её снова принадлежать лишь ему одному.

Как мог он потерять столько времени на беспочвенные страхи, на жалость к себе, на глупые домыслы. Он предал Минако только потому, что боялся, что станет слишком мягким, что потеряет свою сущность, что из демона превратится вдруг в человека, забывшего о долге и обязательствах. Пока он был с ней, дела шли куда лучше, Берилл была довольна своим генералом, а поиски радужных кристаллов продвигались успешно, как только Кунсайт бросил Мину, его жизнь превратилась в кромешный ад. Он думал лишь о ней, забыв о делах и заботах. Он превратился в слабого, уязвимого дурака.

Если чтобы быть счастливым, ему суждено провести остаток вечности рядом с земной женщиной, так тому и быть. Он вымолит её прощение, чего бы это ему не стоило. В конце концов, разве люди не говорят, что любовь всесильна?

***

Минако натянула капюшон на голову, сунула руки поглубже в карманы толстовки  и быстро зашагала в сторону дома. Артемис семенил рядом, не произнося ни слова. В последнее время он везде сопровождал Мину, даже когда она просто бродила, как сегодня. Каждый вечер она осторожно поднимала старую, скрипучую оконную раму и отправлялась в ночь, а Артемис белой тенью следовал за ней – контролировал, как идут дела. А всё из-за того, что несколько недель назад Минако, по собственной глупости, чуть не погибла.

Всё случилось в тот самый день, тот, который Мина запомнила на всю оставшуюся жизнь. Она уходила от Кеншина, пообещав больше никогда не возвращаться, бежала по лестнице, перескакивая через три ступеньки, не боясь упасть и разбиться. Смешно, но слёз не было. Истеричка и плакса Мина-чан не проронила и слезинки. Просто бежала со всех ног, пытаясь обогнать время, заставить себя забыть то, что видела и слышала, хотя точно знала, что не забудет никогда.

Нет, он не говорил, что любит, но его поступки были красноречивей слов. И Минако верила ему. А потом она увидела его с другой женщиной, увидела, как он врезается в её тело, остервенело наматывает её черные волосы на руку, оставляет на её шее иссиня-фиолетовые следы своей страсти.

В ту секунду мир Минако, тот, который она только-только возвела из руин, рухнул, превратившись в пыль и пепел. И было чертовски больно, хуже, много хуже, чем с Аланом. Минако казалось, будто её сердце нарезали ломтиками и подали ей же на ужин. А сервировал стол Кеншин. И Минако убежала, испугалась, ничего толком не сказала, просто выбежала прочь.

Несколько часов она бесцельно бродила по вечернему Токио, мысли путались, опережая друг друга. Ей казалось, что вот-вот, за следующим поворотом она увидит Кеншина, упадет в его объятья, простит ему всё, а он скажет, что безумно любит её. Но этого не происходило; кошмар затягивал Мину всё глубже в своё чрево.

Она шла бесцельно, тупо, спотыкаясь, кажется, даже падая несколько раз. Но всё равно она поднималась и брела дальше. Зачем? Наверное, ей думалось, что таким образом она сможет унять нестерпимую боль в сердце. Но с каждой секундой становилось только хуже.

А потом Мина услышала крики. Не задумываясь, она перевоплотилась в Сейлор Ви и побежала. Вся злость, обида на Кеншина, скопившиеся в ней, выплеснулись на двух хулиганов, пытавшихся ограбить невинного прохожего. Минако сражалась слепо, яростно. От злости она потеряла всяческую бдительность.

Минако пришла в себя от острой боли – в боку почти под прямым углом торчал нож-финка. При этом незадачливые грабители превратились в жертв. Их лица покрывали ссадины и кровоподтёки, у одного, кажется, были сломаны нос и рука. Хулиганы в испуге пятились, боясь, что девчонка разозлится ещё больше от нанесённой ей раны, а затем бросились наутёк. Минако скользкими от собственной крови пальцами нащупала рукоятку ножа и вытащила лезвие из тела, отчего слабо сочившаяся до этого момента кровь, хлынула бурным потоком.  Мина упала от боли на колени. Перед глазами бежали цветные пятна. Отдышавшись, она с большим трудом встала на ноги, голова кружилась, начинало подташнивать. Минако сделала шаг вперёд и ничком упала на землю.

Первое, что она помнила после этого, - как очнулась в реанимации. Вокруг суетились люди, все что-то кричали, ругались, бегали. Минако скосила глаза и с облегчением обнаружила, что одета в школьную форму, а не в сейлор-фуку. Из груди вырвался стон облегчения, и Минако снова потеряла сознание.

Проснулась она окончательно только на следующее утро, в послеоперационной. На стуле около её постели сидела мать и тихо плакала. Впервые в жизни она не орала на дочь, она молилась. Минако слабо улыбнулась ей, стирая дрожащими ладонями слёзы с её лица. Ей хотелось, чтобы всё теперь было по-другому между ними. Ведь мама даже не знала, что дочка рискует своей жизнью каждую ночь, что вчерашнее происшествие лишь случайность, вызванная несдержанностью, откровенной глупостью самой Мины. Она заглянула матери в глаза, но не увидела ничего, кроме жалости и бесконечного страха. Тяжело вздохнув, Минако отвернулась от матери. Любое движение причиняло страшную боль, будто миллионы игл втыкали в её тело, но Мина предпочитала терпеть боль, чем глядеть в пустые, непонимающие, упрямые глаза матери.

Через несколько дней Минако выписали из больницы. Пару раз к ней в палату, а потом и домой приходила полиция; бравые офицеры задавали сотни вопросов, пытаясь узнать, кто же так нехорошо поступил с маленькой хорошенькой беззащитной девочкой. Мина упрямо молчала, ссылаясь на то, что абсолютно ничего не помнит. Несколько быстрых теней в тёмном переулке, и вот у неё уже имеется пара десятков швов на боку. Выслушав версию Минако, полисмены, наконец, перестали приходить. 

Рана заживала медленно, мучительно, постоянно существовала угроза, что швы разойдутся, мать заставляла Мину все дни напролёт проводить в постели. Времени поразмыслить было много. Но мысли, приходившие ей в голову, были одна грустнее и печальней другой, а потому Мина просто заставляла себя читать книги, смотреть ненавистные дневные шоу, делать уроки, только чтобы не думать о Кеншине. Ведь, в сущности, все её страдания, все тревоги были из-за него. За каких-то несколько месяцев он стал центром её вселенной, стал столь же важен, как воздух, как вода, как солнечные лучи. И без него Минако ощущала себя птицей, у которой вырвали глотку, запретив петь. Она сидела в своём пустом разорённом гнезде и только открывала рот, не произнося ни слова, ни звука.

Когда Минако снова смогла ходить, Артемис неизменно увязывался за ней даже на банальную прогулку. С его стороны не было ни одного упрёка, даже намёка на него, но всё же Минако отчетливо понимала, что кот следит за ней, контролирует каждый шаг, утратив к ней всяческое доверие. Она была непростительно недальновидна, поступила не как воин, а как глупая, но  чрезмерно сильная девочка. Потому и поплатилась, потому её теперь и опекает наглый белый комок шерсти.

Минако ступила на подъездную дорожку своего дома. Сегодня они с Артемисом просто гуляли, наслаждаясь тишиной и спокойствием. Не было того гона, азарта, что Минако испытывала каждую ночь, сражаясь с демонами, сейчас у неё не осталось на это никаких сил, ни моральных, ни физических.

Неожиданно идущий впереди Артемис остановился и зашипел, спина кота выгнулась дугой, а глаза зажглись недобрым огнём. Несколько секунд Минако не могла понять, что же произошло, пока не увидела его.

Кеншин сидел на садовой скамейке, положив ногу на ногу, его волосы свободной волной рассыпались по плечам, а глаза, как и всегда, закрывали черные очки. Увидев Минако, он встал навстречу ей, подхватив охапку кроваво-красных роз.

Минако стояла ни жива, ни мертва. Ей страстно хотелось подойти к нему и поцеловать, а может, всё-таки ударить? Она и сама толком не понимала, чего больше. Все чувства смешались в её душе. Она и не представляла, как же соскучилась по своему мужчине, по его длинным смуглым пальцам, по снежно-голубым глазам, спрятанным за непроницаемыми стёклами очков.

Кунсайт подошёл ближе. С каждым шагом в нем всё меньше оставалось той решимости, коей он был преисполнен, когда захотел признаться Минако в своих чувствах. Но отступать не было смысла – он видел её огромные тёмно-синие в вечерней мгле глаза, брови, сошедшиеся на переносице, то ли в гневе, то ли в смятении, жёсткую линию пухлых притягательных губ. Она сердилась, была обижена, расстроена, удручена, любое определение подходило. И, глядя на неё такую, Кунсайт не желал её обманывать, не желал причинять ей боли, он только хотел, чтобы она снова улыбнулась. Он подошёл почти вплотную, настолько близко, что слышал в тишине различимое шипение белого кота и тяжёлое хриплое дыхание его хозяйки. Не говоря ни слова, Кунсайт протянул девушке розы.

Минако продолжала смотреть ему в лицо, неотрывно, почти жалобно. Она протянула руку и взяла букет. Цветы упали на землю, Минако безжалостно наступила ногой на нежные бутоны, растоптала алые лепестки, смешав их с влажной садовой землёй, а затем улыбнулась. Не было в этой ухмылке ничего приятного, только досада вперемешку с презрением. Не ненависть, но страшная, пожирающая её изнутри боль. Кунсайту стало не по себе под взглядом Минако. Он снял очки и убрал их в нагрудный карман, слишком неуютно было стоять перед ней, закрываясь от её пронзительного взгляда.

- Прости меня, - после продолжительного молчания сказал Кунсайт.

Минако не отвечала. Она подошла к нему вплотную, размахнулась и дала пощечину. Кунсайт продолжал смотреть в её глаза, а затем снова повторил.

- Прости меня, принцесса. Я виноват перед тобой.

Минако яростно ударила Кунсайта прямо по губам. Ей больно было слышать те слова, которые она действительно ждала, которые мечтала услышать от него все эти чёртовы три недели, с того самого дня, когда ушла и обещала никогда не возвращаться.

Кунсайт облизал разбитые губы, во рту чувствовался металлический привкус крови, а Минако снова замахнулась и ударила. На этот раз на щеке остались бороздки от её ногтей, но Первому Лорду было всё равно. Лучше пусть она превратит его лицо в кровавое месиво, чем просто будет стоять и смотреть на него презрительно, исподлобья, как умеет делать лишь она одна.

Минако всё чаще и чаще наносила удары сначала по лицу Кунсайта, затем по плечам, по груди. Слёзы отчаяния и боли текли по её щекам, а она молотила кулачками в грудь мужчине, выше её в два раза. С каждой секундой рыдания становились тише и жалостливей, отчаянней, пока Минако, наконец, не обессилила и медленно не осела на землю.

Кунсайт наклонился и поднял свою принцессу с холодного асфальта. Она не сопротивлялась, только безудержно, горько плакала. Вместе со своей ношей Первый Лорд сел на садовую скамейку и просто сидел, давая маленькой, несчастной девочке выплакаться и успокоиться. Когда всхлипы стали затихать, Кунсайт отважился погладить Минако по голове и прошептать ей на ухо:

- Я люблю тебя, принцесса, - в ту секунду слова сами собой слетели с языка, говорить их оказалось вовсе не трудно, а несказанно приятно.

Мина подняла заплаканное лицо и посмотрела Кеншину прямо в глаза.

- Ты плачешь, - то ли сказала она, то ли задала вопрос. От удивления сама она прекратила всхлипывать. Кунсайт поднёс свободную ладонь к лицу и отёр мокрые щёки. Это было так странно – плакать, так по-человечески. И неожиданно он понял – любовь к Минако сделала его таким, пустила по его жилам красную, горячую кровь, наполнила его глаза солёными слезами, заставила его самые лучшие ледяные кристаллы таить и стекать по ладоням.

- Я плачу, потому что я совершил самую ужасную ошибку в своей жизни, - сказал он, невесело улыбнувшись, - Я думал, что не смогу без тебя жить, - уже тише добавил он.

- Тогда почему? – прошептала в ответ Минако голосом, наполненным болью.

- Потому что я всего лишь человек, - задумчиво произнёс Кунсайт, лёгкая улыбка играла на его губах, - Прости меня, принцесса, я всего лишь глупый мелочный избалованный мужчина.

- Я люблю тебя, дурачок, именно за это, - улыбнулась Минако призрачной улыбкой, а затем уткнулась лицом ему в грудь.

- Я люблю тебя, девочка-любовь, лишь за то, что ты появилась в моей жизни. Я счастлив, что встретил тебя. Без тебя всё было бы не так. Ты мне веришь? – спросил Кунсайт, заглядывая в расширенные, покрасневшие от слёз глаза Минако.

- Я попробую, - ответила она, прижимаясь к Кунсайту ещё теснее.

Неожиданно Мина почти вскрикнула от боли и отпрянула от Первого лорда. На её толстовке проступили бурые пятна крови.

- Мина, что с тобой? – голос Кунсайта дрожал от напряжения.

- Ничего, - прошептала в ответ девушка, - старая рана, похоже, открылась.

- Что ещё за рана? – строго и одновременно испуганно спросил Кунсайт, приподнимая лицо Минако двумя пальцами.

- В тот день, когда… в тот день… когда ты и она… в общем, ты меня понял, на меня напали. Но, не беспокойся, несколько швов, и вот я уже как новенькая, - натянуто улыбнулась Минако, ей не нравилось строгое, сосредоточенное лицо Кеншина.

А Первый Лорд уже просчитывал, кто из его братьев успел-таки добраться до Минако. Ныне покойный Нефрит или пронырливый вездесущий Зойсайт?

- Кто это был, Мина? – спросил он.

- Я право не помню, - замялась Минако, - кажется, два каких-то парня. Хотели стащить у меня деньги на школьный завтрак, я так понимаю, - вновь усмехнулась она и закашлялась.

- Тебе нужно немедленно лечь в постель, принцесса. Иначе будет только хуже, - сказал Кунсайт, поднимаясь на ноги вместе со своей ношей.

Осторожно он донёс девушку до парадного входа её дома и поставил на ноги.

- Дойти сама сможешь, Мина-чан? – спросил он, придерживая её за талию.

- Конечно, мой генерал, - усмехнулась Минако, стоически скрывая, насколько сильно болит рана.

Кунсайт наклонился и поцеловал свою девочку-любовь в губы. Она потянулась к нему, словно стебелёк к солнцу, но вскоре отстранилась, снова становясь с мысков на пятки.

- Я люблю тебя, дурачок, - улыбнулась она.

-  Я люблю тебя, принцесса, люблю, люблю, так люблю, что говорил бы тебе эти слова вечно, - улыбнулся в ответ Кунсайт. Ему казалось, что его сердце освободилось от огромного груза и готово воспарить над землёй. Это было такое странное, но, безусловно, приятное ощущение.

Они целовались ещё несколько минут, а затем Минако открыла входную дверь и исчезла в темноте прихожей.

Кунсайт уже собирался уходить, когда услышал за спиной знакомый голосок:

- Кен! – прошептала Минако в темноту.

Он обернулся и уставился на лохматую светлую головку, просунувшуюся во входную дверь.

- Ты не мог бы поднять те цветы? – даже в темноте Кунсайт видел, что Минако покраснела от макушки до шеи.

Он ничего не ответил, дошёл до лужайки и поднял с земли изрядно помятый, потерявший добрую часть лепестков, букет роз. Несколько секунд Кунсайт размышлял, а затем щёлкнул пальцами и удвоил количество роз, превратив пожухшие жалкие бутоны в свежие, только что срезанные с клумбы цветы.

- Прошу! – сказал он, передавая букет Минако.

- Но как? – удивленно пискнула она, смотря на розы, -это же совсем другие цветы?! Как ты это сделал?

- Это чудо, Мина-чан! Иди-ка лучше спать, – ухмыльнулся в ответ Кунсайт и, крепко поцеловав свою принцессу на прощанье, зашагал прочь.

Глава 6

Каждый день, ровно в четыре часа дня, Минако приходила домой, но вовсе не в район Минато, где располагался дом её родителей, а на Акасаку, в квартиру Кеншина. Она бросала ранец в коридоре и отправлялась на кухню. Холодильник теперь почти всегда был заполнен конфетами и пирожками, сладкими молочными коктейлями и пудингами, всем тем, что так любила Минако.

Мина забиралась с ногами на большой оранжевый диван, заменивший высокие барные стулья, и поедала найденные сласти. Вообще, большую часть времени она проводила или на кухне, или в спальне. Эти две комнаты в квартире Кеншина превратились в её вотчину -  Минако сменила скучные чёрные простыни на постельное бельё с Сейлор Ви, тяжёлые бархатные гардины уступили место весёлым занавескам с цветочками, лишь пушистые персидские ковры были оставлены Миной на прежнем месте.

Теперь каждую ночь Кунсайт ночевал на Акасаке, его замок в тёмном Королевстве пустовал, только сердобольные юмы ежедневно наводили в нем порядок в ожидании своего господина. Кунсайт же, материализовав из воздуха шёлковый галстук, открывал дверь квартиры ключом, тщательно расшнуровав ботинки, снимал их, и босиком шёл на кухню, где его ожидала Минако, развалившаяся на огромном кричаще-оранжевом диване и читающая какую-нибудь книжку.  Больше всего она любила комиксы, но иногда в её руках он видел и учебник по геометрии.

Самое смешное, что Кунсайту всё это несказанно нравилось. Нравилось, чертыхаясь, рыться в карманах пиджака в поисках ключей от квартиры, нравилось покупать экзотические сладости для Мины в супермаркете, за деньги, как самый обычный мужчина, желающий сделать приятное своей девушке, нравилось каждый вечер отвозить Минако домой, целовать кончики её пальцев на прощанье, нравилось знать, что каждый день, ровно в четыре часа, она будет ждать его, развалившись на огромном оранжевом диване, закинув длинные ноги с выкрашенными в ярко-алый цвет ногтями на столешницу.

Минако Айно принесла в его жизнь счастье, разбила все его опасения, все страхи вдребезги. Стоило ей только широко улыбнуться, блеснув жемчужно-белыми зубами, как он тут же забывал обо всех проблемах: о том, что появилась четвертая сейлор-воительница – сильная и выносливая Юпитер, что чертов Такседо Маск выкрал у них два радужных кристалла, что Металлия недовольна, а Берилл уже просто неистовствует… Одной улыбки его принцессы было достаточно, чтобы Кунсайт почувствовал в себе силы преодолеть любые неприятности и трудности, любые невзгоды, чтобы быть с ней, чтобы не оставить её соломенной вдовой.

И Минако благодушно дарила ему эти улыбки, она смеялась громко и заливисто, заставляя и Кунсайта тоже смеяться. Все её поступки, все действия, были наполнены огромной, всепоглощающей любовью к нему. Кунсайт и не подозревал раньше, что люди могут любить так. Хотя, раньше он много чего не знал, например, что и в его сердце, сердце демона, чёрством и пустом, оказывается, живёт любовь. Это было тяжело признать, но привыкнуть к этому не составило никакого труда. Конечно, как и всегда, во всём была виновата маленькая смешливая блондинка, взрастившая в его сердце эту самую любовь.

Она сама будто и не подозревала, что изменила его. Она продолжала точно так же, как и прежде, опаздывать с завидным постоянством на первый урок в школе, не любить своих одноклассников, завязывать волосы красной лентой. Кунсайту казалось, что в ней не произошло никаких перемен, в отличие от него самого. Но, на самом деле, это было неправдой.

Минако сильно изменилась после всего произошедшего. Самой главной переменой стало исчезновение Сейлор Ви. Однажды ночью, на одной из вылазок, Артемис вручил ей жезл сейлор-война – Венеры. Теперь Минако точно знала, кто она и что должна делать. В сущности, она должна была присоединиться к остальным сейлор-войнам и возглавить борьбу против демонов, атаковавших Токио и его жителей, но её бессменный ментор, а по совместительству любимый кот сказал, что ещё не время. Он объяснил, что всё должно произойти вовремя, а иначе они не добьются того, чего хотят. Именно поэтому, например, Артемис вручил ей жезл Венеры только сейчас, когда она почти полностью почувствовала свою истинную сущность. Она полюбила другого человека искренне, всей душой, подарила ему своё сердце и тело – внутри неё зажёгся вечный венерианский огонь, который тихо тлел прежде. Несмотря на то, что Артемис категорически не одобрял пару Минако и Кеншина, он признавал, что любовь помогла Минако, наконец-то, стать ближе к своей цели, сбросить с себя личину Сейлор Ви – лишь временную маску – и стать самой собой – бессменной защитницей Венеры и главной защитницей Лунной Принцессы.

У Минако появились новая форма и оружие, новые возможности. Сейлор Ви была гораздо слабее своей последовательницы. Но и демоны не дремали, всё чаще Минако видела рыжеволосого парня в сером мундире, появлявшегося на поле сражения. Венера старалась действовать так, чтобы  остаться незамеченной врагом, но в последнее время это всё хуже удавалось. Минако знала, что вскоре, даже осторожный и расчетливый Артемис будет вынужден признать, что она больше не может продолжать бороться в одиночку, она просто обязана присоединиться к остальным четырем сейлор-войнам.

Но это будет потом, а сейчас Мина была влюблена. В прекрасного, самого доброго и самого нежного мужчину во всё мире, который в ответ страстно любил её.  И это было истинным счастьем для Минако – просто быть с ним, прижиматься к его широкой, сильной груди, вдыхать запах его волос, прикасаться к его прохладной коже пальцами, целовать тонкую, жёсткую линию его губ.

Для Минако стало естественным продолжением их отношений возвращаться после уроков не к себе домой, а к нему, ждать не новой телепередачи, а его прихода с работы. Кеншин стал для неё центром маленькой, но такой родной и прекрасной вселенной. Она давным-давно простила ему все его ошибки, все прегрешения. Её сердце было переполнено любовью, а не обидой. Разве можно всерьёз обижаться на того, кого действительно любишь? Минако не умела так…

Когда она говорила, что простила Кеншина, что снова поверила ему, её слова были правдой. В её сердце просто не было места злости, только любви.

Кунсайта и раньше удивляли люди с их способностью прощать даже самые страшные обиды, но поступок Минако его просто поразил. Она ни разу и словом не обмолвилась, и виду не подала, что ей было больно или плохо, просто она навсегда вычеркнула из собственной души такие слова, чувства и даже воспоминания. Отчасти, Кунсайта восхищала эта её способность прощать, любить просто потому, что он любил её.

Вместе с тем иногда его пугала эта всепоглощающая, безграничная любовь. Ему казалось, что Минако слишком любит его, чтобы причинить боль, чтобы остаться собой, ему казалось, что она растворилась в нем, стала его частью. Однажды ей придётся узнать, кто он такой, на самом деле; ей придётся выбирать – разделить ли свою жизнь со страшным демоном, подвергаясь рядом с ним всяческим опасностям и, возможно, страданиям, или жить в одиночку, в безопасном и надёжном мире, к которому она так привыкла.

Мина, в свою очередь, удивлялась самой себе, ведь она знала точно, что, несмотря на все свои глубокие чувства к Кеншину, несмотря на нежность, которую она испытывала к нему и большую любовь, она никогда бы не посмела предать Артемиса, пренебречь своим долгом. Рано или поздно Кеншину придётся узнать о том, кто такая настоящая Минако, выбирать – остаться с ней, несмотря ни на что, или сбежать, сохранив тем самым свой спокойный, размеренный образ жизни.

Перемены приближались, более медлить с выбором было нельзя.

***

Кунсайт получил приказ. Конечно, он сам вызвался помогать Зойсайту, но если бы он не сделал этого, королева запомнила бы его поступок. Он может не бывать в Тёмном Королевстве, забросить все свои обязанности, но ему никак не изменить того простого факта, что их осталось всего двое. Тьма выбрала их с Зоем последними своими хранителями, а может, и жертвами, кто знает?

Берилл пригласила на аудиенцию лишь Зойсайта, но Кунсайт не преминул послать проворную юму подслушать разговор. Она могла превратиться в кучку пепла или раздобыть ценную информацию. Кунсайт предпочитал второй вариант.

Сначала Королева обвиняла Зойсайта в нерасторопности. Они всё ещё не знали, кем являлся Такседо Маск. Человек-загадка. А был ли он вообще человеком? Этот позёр в чёрном смокинге и розой за ухом появлялся в самый неподходящий момент и каждый раз рушил все планы Тёмного Королевства, спасая глупеньких, загнанных в ловушку сейлор-воинов. Так дальше не могло продолжаться. Они и так уже потеряли Нефрита и Джедайта. С одной стороны, Первый лорд вовсе не жалел об их безвременной кончине, но с другой, размышляя здраво, он понимал, что Тёмное Королевство слабеет. Тем временем сейлор-воины, наоборот, увеличивали как свою мощь, так и своё количество. Теперь их стало четверо, и, кто знает, сколько ещё девчонок в коротких юбках собиралось присоединиться к уже имеющимся.

Кроме того, королева не преминула едко заметить, что Такседо Маск украл у них два радужных кристалла. Она обвиняла Зойсайта во всех грехах, хотя прекрасно понимала, что и бездействие Кунсайта сыграло свою роль. И тогда младший лорд предложил поистине хитроумный, коварный план – изловить пресловутого рыцаря плаща и шпаги, когда он в очередной раз кинется помогать дражайшей Сейлор Мун. Кунсайт был доволен своим учеником. Придумать такой простой, но такой действенный вариант. Они поймают девчонку в матроске, а бедный благородный Такседо Маск просто будет вынужден обменять имеющиеся у него радужные кристаллы на свободу своей пассии.

Некоторое время королева сомневалась. Ей казалось, что Зойсайт не справится с поставленной задачей. До этого момента он терпел неудачи, а, кроме того, на помощь своей предводительнице могли прийти оставшиеся три сейлор-воина. И тут-то на сцену выступил первый лорд, ненавязчиво предложив младшему свою помощь. Он пообещал сопровождать Зойсайта, всячески помогая ему в выполнении королевского приказа. Берилл не колебалась, это был прекрасный шанс либо выполнить поставленную перед ней задачу – достать наконец-таки Серебряный кристалл, либо избавиться от пресловутых, назойливых лордов. Кунсайт знал, что уступал королеве по силе лишь немногим, равно, как и она знала это. Берилл пугала перспектива быть свергнутой со своего трона двумя непокорными лордами. Зойсайт был достаточно хитёр для этого, а Кунсайт - силён. Вместе они могли попытать счастья добиться благосклонности Металлии. Таким образом, посылая их на задание, она не теряла ровным счетом ничего. Они могли вернуться как с победой, тогда их заслуги были бы и её тоже, так и с поражением, тогда клан тёмных лордов прекратил бы своё существование, к вящему удовольствию очень многих в Тёмном Королевстве, включая и саму Берилл.

Королева милостиво разрешила лордам действовать, наказав, чтобы они не оплошали. Их поражение могло стать её победой, но излишняя предосторожность никогда не помешает. Императрица Металлия должна была быть уверена в своих подданных. Младший и старший лорды раболепно откланялись, обещая не подвести свою королеву. Однако Кунсайт уже тогда знал, что стоит только удаче повернуться к нему лицом, как он тут же схватит её за хвост, распрощавшись навсегда со словами «Ваше Величество». Ведь Король Кунсайт звучит не так уж и плохо, не правда ли?

***

Когда Кунсайт вернулся в свою квартиру на Акасаке, Минако лениво возлежала на диване, жуя пирожные с кремом. Увидев его, она встрепенулась, чуть не подавившись лакомством, вскочила на ноги и кинулась к нему в объятья.

- Кеншин! Как я рада, что ты вернулся сегодня так рано, - прошептала она ему в волосы, улыбаясь, - Значит, весь вечер мы сможем провести вместе! – восторгу девушки не было предела.

Кунсайт с тяжёлым сердцем отстранил от себя Мину. Сегодня он отправлялся на задание вместе с Зойсайтом, у него было всего несколько минут, чтобы попрощаться с ней. Возможно, что и навсегда. Ведь лордов было всего двое, а сейлор-войнов четверо. Он мог больше никогда не вернуться с поля боя. Странно было смотреть в эти сияющие, синие-синие глаза и думать о смерти. Однако именно сейчас ему выпал отличный шанс устроить их дальнейшую жизнь. Ведь если он встанет во главе Темного Королевства, им всем будет намного проще. Никто не посмеет тронуть женщину короля. Это успокаивало, а Кунсайт слишком долго был на взводе. Его удивляло и настораживало, что никто из демонов, в том числе и хитрый, коварный Зойсайт, до сих пор не узнал о его двойной жизни.

- Минако, я не могу остаться, - наконец сдавленно произнес Кунсайт, - я пришел только переодеться. Сегодня я буду работать допоздна, может, и всю ночь.

- Ну вот, - Мина надула свои хорошенькие губки, в её глазах появились непрошенные слёзы, - Я так и знала, что нам не удастся побыть вместе. Она отвернулась к включенному телевизору и скрестила руки на груди. Кунсайту всегда нравилось, как она это делала. Ему казалось, что это мило.

- Принцесса, - сказал он, разворачивая девушку лицом к себе, - ты же знаешь, что завтра мы снова увидимся. Просто иногда каждый из нас должен выполнять свои обязанности.

Минако молчала. По телевизору показывали выпуск новостей. Про Сейлор Мун. Какой-то тип пытался ограбить банк, но смелая девчонка в матроске не позволила ему, конечно же, во имя луны. Подошва её сапога отпечаталась на лице грабителя. Люди ликовали, нахваливая свою спасительницу. Неожиданно Мина резко развернулась к экрану и уставилась на сейлор-воительницу. Перемена в девушке была столь разительна, что Кунсайт даже насторожился. Она пристально всматривалась в фигуру Сейлор Мун, маячившую на экране, и даже раскрыла рот от удивления.

- Что с тобой, принцесса? – спросил Кунсайт вкрадчиво, обнимая Мину за плечи. Отчего-то её реакция напрягла Первого Лорда. Ему казалось, что он упустил что-то очень важное.

Минако рассмеялась и чмокнула Кунсайта в губы.

- Не знала, что она такая сильная, - беззаботно прощебетала она, снимая с себя всяческие подозрения, - У неё, наверное, руки по толщине, как мои ноги!!! Вот силачка! И красотка к тому же!

Первый лорд полностью успокоился. То, что он принял за проявление неподдельного интереса, оказалось всего-навсего девичьим восторгом по поводу очередного кумира. А Минако была склонна восхищаться звёздами телеэкрана.

Кунсайт усмехнулся. Пусть себе думает, что хочет, в конце концов, девчонкам положено восторгаться кем-нибудь. Почему бы не Сейлор Мун? Жаль только, что это была не настоящая сейлор-воительница, а всего лишь её грубая копия, воспроизведённая находчивым Зойсайтом.

- Хотела бы я быть такой, как она, – мечтательно произнесла Минако, зарываясь лицом в волосы Кунсайта.

- А я – нет, - ответил он почти серьёзно.

- Это ещё почему? Все любят Сейлор Мун.

- Но я-то люблю только тебя, - парировал он, нежно прикасаясь губами к её лбу.

Минако улыбнулась и пробормотала что-то бессвязное, обжигая горячим дыханием кожу на его груди.

- Ладно, тебе пора, я же знаю, - вздохнула Мина и отстранилась, - я посижу здесь ещё немного, а потом поеду домой.

- Может, тебя подбросить? – осведомился Кунсайт, меняя рубашку на свежую, извлеченную только что для него заботливой Минако из платяного шкафа.

- Не надо, - ответила Мина и вновь восхищенно уставилась на экран телевизора.

Кунсайт переоделся и, поцеловав Минако на прощанье, вышел из квартиры. На лестнице он постоял минутку и телепортировал к Токийской башне. Нельзя было тратить драгоценное время.

Как только за Кеншином захлопнулась входная дверь, Минако спешно придвинулась к телевизору и прибавила звук. Она просто не могла в это поверить. Девушка, смотревшая на неё с другой стороны экрана, была вовсе не Сейлор Мун. Самозванка – вот единственное, что приходило в голову Минако. У настоящей Сейлор Мун глаза были больше, волосы длиннее, походка более женственной, да и силой такой сейлор-воительница не отличалась, Мина-то знала. За долгие месяцы работы под прикрытием она успела изучить все отличительные черты сейлор-войнов, как внешние, так и внутренние. И Мина точно знала, что это не Сейлор-Мун. Но зачем кому-то прикидываться ею? Какие цели преследовал этот кто-то?  Откровенно говоря, Минако всё это не нравилось. Она чувствовала, что происходит что-то странное, необычное, возможно, демоническое.

Нужно было срочно выследить самозванку и всё разузнать. Не удосужившись даже выключить телевизор, Минако вылетела из квартиры, громко хлопнув дверью.

***

Минако еле поспевала за самозванкой. Та, что называла себя Сейлор Мун, ловко перепрыгивала с крыши на крышу, удаляясь от Венеры всё дальше. Казалось, что вместо ног у неё настоящие пружины. Минако резко ускорилась, но всё равно потеряла самозванку из виду. Создавалось ощущение, что Сейлор Мун просто растворилась в воздухе.

Минако остановилась, чтобы отдышаться и обнаружила, что находится на заброшенной стройке неподалеку от Токийской телебашни. Несколько лет назад здесь планировалось возвести новый торговый центр, но то ли из-за отсутствия средств, то ли по иной причине, строительные работы были законсервированы, а нерадивыми застройщиками некоторая техника была брошена прямо на месте. Насколько была осведомлена Минако, это место было странным, здесь частенько собирались подростки из неблагополучных семей, хуже того, говорили, что здесь исчезали люди.

Наконец Минако отдышалась и достаточно осмотрелась. Её глаза, как и всегда, быстро привыкли к вечерней мгле. Никаких признаков присутствия людей здесь не было. На ветру раскачивались обрывки строительной плёнки, скрипели нетронутые леса, оплетавшие остов здания, будто плющ.

Мина подпрыгнула, ухватилась за железную трубу и в следующую секунду уже взобралась на высокий строительный кран. Это была хорошая позиция для наблюдения. Если появится враг, она сможет заранее оценить ситуацию и вступить в бой, просчитав все возможные опасности. Но вместо демонов она увидела молодого черноволосого мужчину, быстро бежавшего по направлению к строительной площадке. Минако переместилась на третий этаж здания, перемахнув с подъемного крана прямо в здание торгового центра. Она хотела остаться незамеченной, но в то же время необходимо было наблюдать за всем происходящим.

Через пару минут темноволосый юноша исчез, вместо него на стройплощадке появились четыре девчонки, они шли медленно и осторожно, о чём-то отрывисто переговариваясь. Минако не могла разобрать, что они говорили, но блондинка с длинными хвостиками, похоже, возмущалась больше всех. Её черноволосая подружка пыталась прекратить спор, но, видимо, у неё ничего не выходило.

А затем раздался истошный крик. Минако стремительно метнулась к окну с другой стороны здания. К стреле того самого подъёмного крана, на вершине которого она сама сидела только что, была прикована цепью самозваная Сейлор Мун. Девчонка  громко визжала, изо всех сил пытаясь привлечь к себе внимание. Но кого же? Может, сейлор-воинов?

Минако затаилась, точно зная, что спасать самозванку не имеет смысла, в ту же секунду появились и те, кого она ждала, те, кто просто не могли не прийти на помощь. Четыре сейлор-воина появились из ниоткуда, бросившись на помощь лже Сейлор-Мун. Минако заметила, что воины уж слишком похожи на тех девочек, что она видела всего минуту назад, но решила разрешить этот вопрос позже, когда их всех минует опасность.

И тут на вершину подъемного крана опустилась фигура. Мужчина стоял, скрестив руки на груди, его длинные белые волосы развевались на ветру, а снежно-голубые глаза были злобно прищурены. Темно-серый мундир отлично сидел на нём, а белый плащ обернулся вокруг его фигуры, делая его похожим на призрак. Минако смотрела на Кеншина из своего убежища, раскрыв рот от изумления, а слёзы отчаяния катились сами собой по её щекам.

- Как приятно встретить вас впервые, могучие сейлор-воительницы, - насмешливо произнес Кеншин, неприятно улыбаясь. - Однако позвольте заверить, что этот раз будет последним!

Минако вдруг поняла, почему он так долго задерживался по вечерам, почему в его мобильном телефоне не было имен и фамилий, а лишь номера, почему он вёл себя иногда так странно и будто принужденно. Ответ прост – он был демоном. Всё это время он врал ей, притворяясь человеком, улыбаясь ей широко и открыто, клянясь ей в безграничной любви, даже надевая галстук специально для неё.

Минако смотрела на Кеншина во все глаза. Взгляд застилали слёзы. А она ему верила. Верила, что его сердце полно любви и нежности, верила, что он никогда её не покинет, никогда не сделает ей зла. Всё – ложь.  Это было даже больнее, чем когда она увидела его с другой. Потому что измену тела можно простить, но не измену сердца. Минако никогда не сможет быть с тем, кто убивает каждый день, легко и непринуждённо, ради собственной выгоды и, возможно, собственного удовольствия. Венера опустилась на пыльный от извести и строительного мусора пол и закрыла лицо руками. Она больше не хотела видеть горящего демонического взгляда своего возлюбленного, не хотела знать, что он умеет делать, каковы его истинные сущность и силы. Она просто свернулась в клубочек и тихо заплакала, почти беззвучно, только хрупкие девичьи плечи тряслись, будто от холода.

В её ушах звучали звуки боя, крики сейло-воинов, стоны боли, безысходные и отчаянные, злорадный и жестокий смех Кеншина. Минако закрыла уши руками – она не могла этого переносить. Она сидела, зажмурившись, раскачиваясь из стороны в стороны, и ей было так плохо, словно из её груди вырвали сердце. Так пусто, так одиноко, будто во всём мире не осталось ни одного друга, ни одного человека, который может ей помочь.

Однако как ни старалась Мина изолировать себя от происходящего боя, до неё всё отчетливей доносились крики несчастных сейлор-воинов. И вдруг она почувствовала, что это даже больнее, чем знать, что Кеншин – враг. Она не хотела смерти этих девочек, просто знала, что если они умрут, у неё не останется цели в жизни, и ей тоже придётся умереть. Ведь среди них могла быть лунная Принцесса – единственная, чья жизнь стоила больше, чем её собственная. Та, которую Венера поклялась охранять и защищать всегда.

Минако поднялась с колен, отняла руки от ушей и открыла заплаканные глаза. Она уже давно не ребёнок, она - воин. Если ей суждено умереть от руки любимого, да будет так. Кеншин – враг, она забудет его, она будет бороться, как и всегда. Жуткий демон, исчадие ада – вот кто он. Она любила не это существо, а призрака, лишь отблеск костра, а не сам огонь. И сейчас она убьёт его, если того потребуют обстоятельства.

Минако развернулась и окинула взглядом поле битвы. Кеншин заключил сейлор-воинов под чёрный энергетический купол, с каждой секундой уменьшая его размер, а глупенькие, слабенькие девчонки ничего не могли сделать, только кричали.

Венера уже хотела броситься им на помощь, её губы искривились в отвращении, а брови сердито сомкнулись на переносице. Она никогда не простит Кеншину его поступка. Это уже слишком! Но вдруг она заметила тёмную фигуру, промелькнувшую совсем близко. Такседо Маск собственной персоной, главный защитник и, очевидно, возлюбленный Сейлор Мун, кинулся спасать свою зазнобу. Только вот он несколько ошибся, думая, что настоящая Сейлор Мун прикована к стреле подъемного крана. Минако хотела было предупредить Такседо Маска, но снова не успела. Он стремительно перебил цепь, подхватил лже Сейлор Мун на руки и с ней исчез в темноте.

Кеншин продолжал мучить сейлор-воинов. Минако не знала, что ей предпринять: последовать за Такседо Маском и самозванкой или осадить Кеншина.  Несколько секунд она стояла в нерешительности, перебирая в уме различные варианты, а потом всё же кинулась в погоню за лже Сейлор Мун, надеясь, что четверо воинов как-нибудь справятся с Кеншином.

Она нагнала пару на первом этаже недостроенного торгового центра. Здесь, среди обломков лесов и другого мусора Такседо Маск опустил бережно свою ношу на пол и попытался привести в чувства.

- Сейлор Мун, - прошептал он, - очнись. Теперь всё будет хорошо, ты в безопасности.

Самозванка слабо приоткрыла свои узкие зелёные глаза и томно вздохнула. Она обняла спасителя за шею и зарылась лицом в его волосы. Казалось, девушка крайне благодарна ему. Неожиданно в её руке возник зазубренный острый кристалл. Минако бросилась вперёд, но снова опоздала. Кристалл воткнулся Такседо Маску в спину и растаял в воздухе. Мужчина закричал от боли и отпрянул.

- За что, Сейлор Мун? – непонимающе прошептал он.

В тот же миг самозванка отскочила и злобно усмехнулась. На глазах молодая девушка превратилась в хрупкого рыжеволосого парня, которого Минако встречала и раньше в схватках с демонами.

- Зойсайт! – пораженно воскликнул Такседо Маск.

Имя демона неприятно скребануло по сознанию Минако. Ей казалось, что она уже где-то слышала его, только вот не могла вспомнить, где. На мальчишке был надет такой же серый китель, что и на Кеншине. Его волосы были подвязаны в свободный хвост, развевавшийся на несуществующем ветру.

- Правильно, Такседо Маск, - ехидно заметил он, а в его руке из ниоткуда появился острый узкий меч, - А теперь ты отдашь мне те два радужных кристалла, которые ты нагло украл у нас!

Зойсайт взмахнул тонким клинком, но Такседо Маск, лицо которого побледнело от боли, сумел отскочить и тут же скрылся за огромными кучами мешков с цементом, наваленных повсюду. Зойсайт злобно выругался и отправился вслед за своей жертвой.

Минако быстро перепрыгивала с подоконников на мешки и обратно, почти беззвучно преследуя Зойсайта и Такседо Маска. Рыжеволосый демон был в ярости. Он рубил всё подряд на своём пути. Его тонкий, почти игрушечный меч оказался не таким уж безопасным. Куски камня вылетали из стен, будто были мягкими, словно масло. Раненый Такседо Маск явно уступал противнику по силе. И вот, наконец, Зойсайт настиг свою жертву. Его клинок встретился с тростью Такседо, и тот, не выдержав, с тихим стоном упал на землю. Зойсайт, не долго думая, выстрелил в него потоком лепестков. Это была бесполезная, но излюбленная атака рыжего демона. Минако знала. Маска слетела с лица Такседо, и Венера узнала в нём того самого парня, что видела на стройке несколько часов назад. Да уж, ничего удивительного.

Венера больше не могла скрываться. Ещё несколько секунд, и Зойсайт убьёт свою жертву.

Она ловко вспрыгнула на подоконник – самую высокую из возможных позиций и самую удобную.

- Луч полумесяца, в бой! – закричала она, а с её пальцев сорвались золотистые лучи, угодившие прямо в руки Зойсайта. Демон вскрикнул от боли, его перчатки были прожжены, а кожа начала покрываться волдырями. Такова уж была сила любви.

Зойсайт поднял глаза и увидел силуэт Венеры в тёмном окне, он не поверил своим глазам. Встряхнув головой, он снова посмотрел наверх, но Минако уже исчезла. Такседо Маск был спасен, теперь у неё была другая работа.

Мина тихонько усмехнулась, оставляя растерянного Зойсайта  сожалеть о своём поражении и злиться на неожиданно возникшего и помешавшего ему пятого сейлор-воина.

***

Когда Венера добралась до Кеншина, Зойсайт уже стоял рядом с ним и докладывал обстановку. Не стоило и сомневаться, кто и кому подчинялся в этой странной паре. Кеншин везде и всегда привык быть первым, что ж, на этот раз его ждёт разочарование.

- Лорд Кунсайт, у меня плохие новости, - произнёс Зойсайт почтительно, - я схватил Такседо Маска, но ещё одна сейлор – воительница атаковала меня. 

Минако затаилась в своём убежище. Когда Зойсайт назвал её Кеншина Кунсайтом, что-то изменилось в её душе, что-то оборвалось в сердце, стало вдруг очень жарко, она с трудом могла дышать, а потому опустилась на землю. В следующую секунду её начал бить озноб, кожа покрылась липким холодным потом, а перед глазами всё поплыло.

«…- Леди, Вам плохо? – тут же услышала она слова мужчины…

…- Познакомься, Мина, - это лорд Кунсайт, первый генерал Земли, повелитель пространства и Король Льда, - лорд насмешливо прищурил холодные стальные глаза, и его губы тронуло что-то отдалённо похожее на улыбку, - Генерал, - продолжала королева Серенити, - а это моя крёстная дочь, принцесса Венеры, Минория…

…- Посему на завтрашнем балу мы объявим о двух предстоящих дипломатических браках – принца Эндимиона с принцессой Серенити и генерала Кунсайта с принцессой Минорией. Это поможет сплотить три королевства – Лунное, Земное и Венерианское…

… Кунсайт наклонился к Мине, а ей пришлось встать на самые мысочки – огромная разница в росте мешала им поцеловать друг друга. Мина несмело обняла Кунсайта за шею, а он положил тёплую руку, затянутую в белую перчатку на её талию. Для Минории это был момент истины. Только поцеловав Кунсайта, она могла перебороть себя и в дальнейшем стать его женой. Только так. Губы его приближались к её лицу. И вот он накрыл её рот своим. Мина задрожала, его рука напряглась на её спине, пальцы едва заметно ласкали шёлк её платья. Минория уже хотела оторваться от его губ, но его руки не давали этого сделать…

…Кунсайт остановился и, приподняв её лицо двумя пальцами, заглянул в её затуманенные глаза:

- Больно? – как-то жалостливо спросил он, оглаживая её грудь свободной рукой.

- Немного, - согласилась Мина, слегка нахмурившись.

- Ты и, правда, невинна, - несколько удивлённо пробормотал лорд, уткнувшись в линию её шеи.

- А ты сомневался? – уже готова была ощериться на него Минория.

- Никогда, - улыбнулся Кунсайт счастливо.

- Тогда зачем говорил мне все эти отвратительные грубые слова? – непонимающе обратилась к нему Минория…

…- Мина… - помедлил Кунсайт, вновь накручивая её волосы на пальцы, играя ими, будто расплавленным в свете солнечных лучей золотом, - я хочу просить твоей руки у королевы Венеры.

Минория встрепенулась. Это было так неожиданно и так странно. Конечно, её мать давно знала, что Мина выходит замуж за землянина, но до вчерашней ночи, до их объяснения это был всего лишь дипломатический брак, сейчас же их грядущая свадьба превратилась во что-то большое и важное. Мина благодарно уткнулась Кунсайту в шею, одинокая слеза скатилась по её щеке, попав на кожу лорда. Он вновь развернул её лицо к себе и спросил:

- Почему ты плачешь, девочка-любовь?...

…Мина совсем успокоилась в его объятьях и, наконец, отстранилась:

- Ты даже ничего не спросишь у меня, - недоверчиво осведомилась она, поднимая на Кунсайта глаза.

- Ты же всё равно не ответишь мне, - пожал плечами первый лорд, - так зачем пытаться?

- Тебе не интересно знать причину всего этого фарса? – усмехнулась Мина.

- Нисколько, моя дорогая. Мне гораздо интересней не видеть в твоих глазах слёзы. – Это был правильный ответ. За него Кунсайт был удостоен радостной, почти светящейся улыбки…

…А потом они оказались в постели. Мина безудержно срывала с него китель, а слёзы лились из её глаз солёными брызгами. И плакала она то ли от горя, то ли от радости, Кунсайт и сам не мог разобрать. Он обнимал её за плечи, целовал линию её белой, длинной шеи, зарывался лицом в её красивые, длинные волосы, пряча в них свои собственные слёзы.

Неожиданно за дверью послышался топот, а в следующую секунду не запертые в спешке двери распахнулись

Кунсайт замер, держа в объятьях раскрасневшуюся, тяжело дышавшуюся Мину, а на пороге возник запыхавшийся и дико напуганный Зойсайт. С минуту он ошалело смотрел на Кунсайта, успевшего обернуть Минорию покрывалом, а затем тихо, надтреснутым голосом прошептал:

- Кунсайт, война…

… Нефрит коротко кивнул и произнёс:

- Минория, дочь Венеры, Кунсайт, сын Земли, готовы ли вы поклясться перед звёздами, свет которых существует миллиарды лет, вселенной, нескончаемой в своей продолжительности, небом и твердыней, в вечной верности и любви друг к другу, готовы ли вы связать друг друга лентой времени навсегда?

- Да, я готов, - без промедления ответил Кунсайт.

- Я готова, - вторила ему Минория, боясь вздохнуть, боясь даже шелохнуться, нарушив торжественность и священность обряда…

…Венера, что бы ни случилось, защищай принцессу Серенити и принца Эндимиона. Даже если будет совсем тяжело, даже если люди, которых ты считала своими друзьями, неожиданно отвернутся от тебя. Война приносит лишь боль, но ты же сильная, я знаю, девочка-любовь.

Остаюсь навечно верным тебе и Лунному Альянсу,

Лорд Кунсайт…

…- Кунсайт мёртв, - тихо произнесла она, и слёзы потекли из глаз…

…- Одарий не соврал тебе, Мина, мы все умерли. Смертельно раненых генералов принца Эндимиона превратили в генералов Тёмного Королевства. Так теперь называется Иллюзион.  А я… увидев, что произошло с моими друзьями, я поклялся, что не стану таким же. Когда юмы Берилл загнали меня в угол, когда надежды не осталось, я сделал так, что моя рана стала не просто смертельной, я умер через секунды после нанесения удара. Металлия была вне себя от ярости, ведь именно я должен был повести её армию к победе, я должен был захватить Лунное королевство, а вместе с ним и Серебряный Кристалл…

…Когда они закончили, обессиленные, мокрые и счастливые, то оба плакали – то ли от радости, то ли от горя. Когда он покинет её тело, её планету, её жизнь, он станет её врагом. Он забудет, что ценил и кого любил, забудет, как она его называла, когда злилась и когда радовалась, забудет, кем он был, кому служил и что защищал. Он забудет, что такое любовь, разучится произносить это слово, ощущать это чувство в груди. И не будет больше Минории и Кунсайта – влюблённых и счастливых в этой любви, будет только Венера  и Кунсайт – вечные враги, чужие, незнакомые друг с другом люди…

…Он подошёл и снова обнял её:

- Я люблю тебя, Мина. Не дай мне этого забыть.

Минория лишь грустно покачала головой.

- И я люблю тебя. Кунсайт, мы встретимся, ты забыл? Наши судьбы навсегда переплетены воедино…

…- Девочка-любовь, - ветром прозвучали слова у самого уха, и ледяной шип насквозь прошил горло Минории. Она открывала рот, словно рыбка, выброшенная на сушу, но больше дышать не могла. А смерть оказалась не такой уж ужасной штукой.

Впадая в забытье,  Мина видела, как Кунсайт опустился с ней на руках на пол. В этом жесте не было ничего личного, просто цепь любви плотно спаяла их тела. Кунсайт умирал так же, как и она сама, любое движение причиняло ему нестерпимую боль.

- Вместе даже в смерти, - Берилл в отвращении скривила губы, приближаясь к ним. Мина блаженно улыбнулась, глядя на неё закрывающимися глазами. А потом она почувствовала, будто из её груди что-то вырвали, и наступила темнота…»

***

Минако била крупная дрожь. Теперь она всё вспомнила, но от этого было не легче, ведь Кунсайт не помнил ничего из того, что было. Нефрит не обманул, они действительно встретились в другой жизни, действительно были вместе, но счастье их было недолгим, хрупким, призрачным.

Мина вытерла слёзы и посмотрела на старшего и младшего демонов, стоявших внизу. Учитель и ученик, люди, которые когда-то были ближе, чем отец и сын, а теперь едва переносили общество друг друга, вынужденные работать вместе.

Минако бросила взгляд на чёрную сферу, в которой были заключены её сёстры и её Принцесса. Грозная Юпитер, мягкая и ранимая Лита, всё ещё пыталась пробить купол силой грома, Рейана, огненная принцесса Марса прижимала к груди плачущую Серенити, их повелительницу, обладательницу самого большого и чистого сердца во всей вселенной. Амелия, принцесса Меркурия, что-то высчитывала на компьютере. Самая умная и собранная из них, как же хорошо, что она не помнила, кем был для неё Зойсайт.

Они умирали, их убивали чары Кунсайта. Злая слеза скатилась по щеке Минако. Как же он мог? А как она могла так долго медлить?

Неожиданно из-за угла вышел раненый, бледный Такседо Маск, а вернее принц Эндимион, и прошептал:

- Отпустите их, я отдам вам радужные кристаллы.

Минако усмехнулась. В её глазах больше не было слёз. Ради любви Серенити и Эндимиона, ради того, чтобы эти двое могли быть вместе, хоть пока и не знали этого, она была готова на всё.

- Цепь любви, в бой! – закричала она, одновременно спрыгивая с подоконника окна третьего этажа вниз, на строительный кран. Теперь она знала, что владеет любым оружием, самое сильное из которых – цепь любви. Она не Сейлор-Венера, она – принцесса Минория, будущая королева и  главная телохранительница Лунной Принцессы. Не престало ей прятаться, когда другие сражаются. Такие, как она, первыми идут в бой и последними удаляются с поля брани.

Цепь развернулась в полёте, полоснув Кунсайта по рукам, а Венера благополучно приземлилась на самом краю стрелы подъемного крана.  Ещё один прыжок, и она оказалась всего в метре от демонов. Кунсайт отдёрнул обожженные запястья и зашипел от боли. Чёрная сфера, в которой удерживались четыре принцессы внутренних планет, разлетелась на осколки, лишенная энергетической подпитки от своего создателя.

- Кто ты? – ошарашено закричал Кунсайт, потирая поврежденные руки.

Минако стояла перед ними, всё ещё не решаясь снять свою старую маску Сейлор Ви, которую надела для конспирации. Но какого черта? Ведь теперь её не волновало, знает Кунсайт, кто она ли нет? Он – демон, она – защитница добра и справедливости, им не быть вместе.

Одним движением Минако сорвала с лица маску и гордо произнесла.

- Я – сейлор-Венера, пятый воин. И если вы хотите проблем, вы их получите!

- Ты?!! – Кунсайт пораженно уставился на неё, узнавая в воительнице свою маленькую девочку-любовь, свою принцессу.

- Да, сладкий, именно я, - недобро усмехнулась Минако, делая пас руками. -  Я тоже несу возмездие, только во имя Венеры. Хочешь узнать, каково оно на вкус?

Зойсайт выступил вперёд, намереваясь напасть, но Кунсайт нетерпеливо потянул его за рукав.

- Мы уходим, дзюния, - прошептал он, всё ещё потирая обожженные запястья.

- Но почему, лорд Кунсайт? Мы же ещё не проиграли, - горячо произнёс рыжий демон.

- Королева приказала возвращаться! – рявкнул Кунсайт,  заставив младшего подчиняться.

И они исчезли, один – в вихре снежинок, а другой – в вихре лепестков сакуры.

Минако помогла остальным сейлор-воинам подняться. Теперь они снова были вместе, как в старые - добрые времена, жаль только, что никто из девочек не помнил своих прошлых жизней. Тяжело было вот так стоять, зная, кто они на самом деле, кого любили, кого ненавидели, чему собирались посвятить свои жизни. Минако почувствовала себя очень старой и несчастной, но всё же заставила себя улыбнуться девочкам.

- Сейлор-Венера, я не могу поверить, что ты теперь с нами! – вскричала пылкая Юпитер, та, что была её лучшей подругой в далеком Серебряном Тысячелетии, делившая с ней горести и радости.

- Да, я очень рада встретиться с вами, - улыбнулась Мина.

Неожиданно Сейлор Мун подалась вперёд и задала вопрос, мучивший её, очевидно, очень давно.

- Сейлор-Венера! Это ты – Лунная принцесса, которую мы ищем?

- Я не знаю, - соврала Минако, - а теперь мне пора.

- Но… - начала было Ами, но Венера уже исчезла в ночной мгле, всё дальше удаляясь от этого страшного места, причинившего ей столько боли.

***

Минако знала, что он придёт, а потому ждала настороженно, опасливо, почти боясь, что он не появится.  Она сидела у окна в его квартире на Акасаке, бездумно рассматривая свои любимые книжки с комиксами, когда почувствовала, что он стоит за её спиной.

Она резко обернулась, досадуя на себя, что не успела сгруппироваться и выставить защиту, но Кунсайт лишь усмехнулся. Сегодня он не намерен был драться.

На его руках виднелся отвратительный рубец, нанесенный её же оружием, оливковая кожа лица казалась бледной, а сам он выглядел усталым и потрясенным.

Минако стояла всего в метре от него, но не могла заставить себя подойти к нему, даже протянуть руку  и коснуться его чудесного лица. Ей казалось, что если она сделает так, то хрупкое равновесие разрушится, он набросится на неё и разорвет на части. Она боялась его страшных снежно-белых глаз в обрамлении светлых длинных ресниц, блеснувших какой-то непередаваемой тоской, нездешним одиночеством. Его руки сами собой сжались в кулаки, но потом снова безвольно упали по бокам. Казалось, он хотел что-то сделать, что-то сказать, но так и не смог.

Наконец Минако взяла себя в руки и сделала шаг вперёд. Теперь они стояли лицом к лицу и глядели друг на друга. В его глазах она не видела той ненависти, прожигающего презрения, которые были там, когда он смотрел на сейлор-воинов. Для неё предназначались лишь грусть и чуть-чуть разочарования. Минако знала, что, даже поняв, кто она такая, он не разлюбил её, что в его сердце до сих пор живёт бесконечная любовь к принцессе Минории, его невесте, его нареченной. Пусть, он забыл, как это было, пусть не помнит, что их союз был скреплён перед вечностью, но сердце его всё равно стремится к ней.

- Ты предала меня, - наконец тихо произнес Кунсайт, пристально взглянув в её лицо.

- Нет, - спокойно отвечала Минако, - это ты предал меня, нас всех. Жаль только, что ты не знаешь об этом.

Кунсайт усмехнулся, и улыбка та была далеко не доброй. Его глаза засияли потусторонним, демоническим светом, что не предвещало ничего хорошего.

- Ты предала меня, - повторил он сухо.

- Что ж, если тебе так легче, - Минако сердито скрестила руки на груди и отвернулась, - я предала тебя.

- Зачем? – почти удивленно спросил он.

- Потому что это моё предназначение, понимаешь? – взорвалась Минако, снова поворачиваясь к нему, -  я всегда была Венерой, не ты и никто другой не мог этого изменить. И да, я рада этому, если хочешь знать. Это – смысл моей жизни!

- Я думал, что я – смысл твоей жизни, - как-то жалко, безвольно прошептал Кунсайт.

- Как видишь, нет! – закричала Минако, ей сейчас было легче кричать, злиться, так, чтобы слёзы не потекли из глаз, чтобы этот спокойный, холодный мужчина напротив неё никогда не догадался, насколько же он был прав.

Кунсайт шагнул вперёд и обнял Минако своими большими, сильными руками, прижимая её к своему сердцу.

- Будь со мной, - прошептал Кунсайт ей в волосы, чувствуя, что из глаз льются непрошенные слёзы.

- Ты знаешь, я не могу, - всхлипнула Мина у него на груди.

- Почему же? – слабо спросил Кунсайт, а затем продолжил. – Ты стала бы прекрасной королевой.

- И какого же королевства? – безнадёжно прошептала Мина.

- Тёмного Королевства. Мы с тобой были бы королём и королевой, вечно, - мечтательно ответил он, прижимая плачущую навзрыд девушку к своей груди всё сильнее.

- Я не могу, ты знаешь. Мы теперь по разные стороны баррикад, - усмехнулась Минако сквозь слёзы и попыталась отстраниться, но Кунсайт ей не позволил.

- Я знаю, в сущности, всегда знал, что ты ответишь именно так. Может, за это я и люблю тебя, - он поднял её мокрое от слёз лицо и нежно, почти не касаясь, поцеловал её припухшие солоноватые на вкус губы.

Минако поцеловала его в ответ, обняла его шею руками, притянула его к себе, так, что в следующую секунду они уже страстно целовались, задыхаясь от желания. Мине казалось, что ничего и никогда она не желала так сильно, чем отдаться ему в ту секунду. И будь, что будет.

Кунсайт, тяжело дыша, опрокинул их тела на диван, прижимая Минако своим весом к мягким подушкам. Она не хотела останавливаться, ей было всё равно, добрый он или злой, всё равно, что будет потом, на утро, её не волновало, что она отдается врагу, демону, убившему её друзей когда-то, лишившему её саму жизни, существу, повинному в гибели Серебряного Тысячелетия. Она знала его вину, знала всё то, что он сделал, но в ту секунду знала также и то, что если бы у неё был шанс спасти Лунное Королевство, но никогда не встречаться с Кунсайтом, она бы упустила этот шанс с превеликим удовольствием.

Первый Лорд содрал с Минако нетерпеливым движением хлопчатобумажное, тонкое платье и просунул руку в её трусики. Мина глухо застонала. Ей казалось неимоверным счастьем быть сейчас с ним, знать, кто они такие, пусть и не надеясь на будущее, зная, что его нет. Когда-то давно она обещала убить его, если понадобится. На этот раз она исполнит своё обещание. Кунсайт больше никогда не тронет принцессу Серенити. Но это будет потом, а сейчас он яростно срывает с неё остатки одежды, его волосы разметались по её плечам, а на её обнажённую грудь только что упала холодная мокрая капля. Ах, если бы он только мог вспомнить, кем он был, кого любил, за что боролся. Если бы только она могла его спасти.

Кунсайт вошёл в её тело медленно и осторожно, ему не хотелось причинять ей лишнюю боль. Он знал, что это последняя их ночь вместе, что в будущем все сейлор-воины будут мертвы, включая Венеру. Его сердце разрывалось от одной мысли, что ему предстоит убить единственное существо, которое он любил, но разум оставался холоден. Его судьба – Тёмное Королевство, возможно, его престол. Он сможет прожить без Минако, как-нибудь, но не сможет выжить, если откажется выполнять приказы Берилл. Венера теперь его враг. Враг, как странно звучит это слово. Когда-то он, и правда, верил, что  они будут вместе всегда. Но теперь между ними встало это короткое, жестокое слово «враг».

Минако всхлипнула, откинув голову на подушки. Он поймал её губы своими и поцеловал, вкладывая в этот поцелуй всю свою страсть, всё чувство. Никогда прежде он не целовал её так.

Толчки были медленными, тягучими, он заставлял её тело изгибаться дугой, заставлял её стонать и шептать его имя. Не Кеншин, - Кунсайт. Так его звали. Слёзы лились бурными потоками из глаз Минако, но она продолжала отвечать ритму его тела.

А потом всё кончилось, на секунду им обоим показалось, что мир прекратил своё существование, превратившись в горсть пепла, но затем всё вернулось на круги своя.  Кунсайт тяжело дышал, глядя абсолютно прозрачными глазами в глаза Минако.

- Я люблю тебя, Венера, и всегда любил, - слова вырвались, хоть он и не хотел их говорить.

- Я знаю, мой лорд, - тихо ответила она.

- Но теперь каждый сам за себя, ты же знаешь, - добавил он.

- Знаю, - ответила она.

Минако спешно одевалась, уходя навсегда из квартиры Кунсайта, из его жизни, из его сердца.

Она знала, что никогда не вернётся. История Принцессы и Лорда закончилась. Теперь есть только воин Венеры и демон Кунсайт. А они – смертельные враги.

Глава 7

Минако знала, что со временем научится жить без него, как тогда, в Серебряном Тысячелетии. Дни шли, но сердце продолжало всё также болеть, словно кто-то нанёс Мине страшную незаживающую рану.  С каждым днем ей всё ярче и отчетливей, в мельчайших деталях, вспоминалась её прошлая жизнь. Балы и охоты, бесчисленные празднества и вечера, сотни блестящих парчовых платьев, атласных туфель, шёлковых лент, - всё великолепие и блеск двора. Она помнила, как первый раз села на лошадь, выстрелила из лука, взяла в руки острый метательный нож. Ведь она была самым метким стрелком во всех десяти королевствах!

Минако помнила свои покои, тяжёлые, расшитые жемчугом покрывала на кровати, трюмо в золоченой раме, своего голубя по имени Нейт, помнила скакуна Принца и охапки цветов ао, которые ей приносили поутру бесчисленные поклонники.

А ещё она помнила Первого Лорда Земного Королевства – Кунсайта. Он был намного выше, так что ему приходилось нагибаться, чтобы поцеловать её. Его глаза были глубокого серого цвета, а не снежно-голубого. Его глаза были тогда другими. У него были сильные руки, он был вынослив и быстр. Сражаться с ним было одно удовольствие. Он многому научил юную принцессу Минорию. А она взамен подарила ему частичку своего бессмертия, заключенную в медальоне венерианских королей.

Иногда Минако думала, а не она ли явилась причиной возрождения Кунсайта в этом тысячелетии? Не её ли сила, добровольно отданная ему, способствовала тому, что он восстал из мертвых? Страшно было думать так, позорно. Но, с другой стороны, Минако помнила, что лордов превратила в демонов Металлия, что каждый из них пал на поле брани во время второй межгалактической войны Лунного Альянса. Таким образом, она просто не могла быть виновна в теперешней жизни генералов. Или, может, полужизни? Она не знала, с кем всё это время жила, кого любила, мертвеца, оживленного некоей магией, или живого человека, спасенного благодаря любви венерианской принцессы?

И от этого Мине было ещё тяжелее. Иногда она мечтала ни о чем не знать, оставаясь такой же  беззаботной и весёлой, как остальные трое воинов в матросках – Рей, Ами и Мако. Они не ведали, что произошло с их нареченными, даже не чувствовали некой утраты. Они были всего лишь беспечными школьницами с ранцами в руках и мыслями о шалостях и мальчишках в головах.  Их не тревожили думы о судьбе Лунного Королевства, не терзали чувство вины и огромной ответственности за жизнь Принцессы Серенити, они даже не знали, кто она.

Минако признала в Усаги Лунную Принцессу в первую секунду, как увидела её. Те же огромные, наполненные безграничной добротой и сердечностью глаза, маленький, курносый носик, длинные, золотистые, будто колосья пшеницы, волосы, заплетённые в оданго. Казалось, что Усаги Цукино сошла с древней гравюры, изображавшей королеву Серенити во всей её красе. Минако не совсем понимала, почему раньше, видя Сейлор Мун много раз, она не могла узнать её. Однако со временем она пришла к выводу, что, скорее всего, на внешний облик сенши было наложено некое заклятие, чтобы они не могли друг друга узнать. С врагами было проще, принцессы внутренних планет просто не помнили своих прежних женихов.

Возможно, оно и к лучшему. Рейана не знала никогда жестокого, бескомпромиссного темного лорда Джедайта. Где-то глубоко в её сердце хранились сокровенные воспоминания о юном мальчишке с вихрами светлых волос, который умел высекать из пальцев огонь, его глаза горели страстью, когда он смотрел на неё, а слова были жаркими, словно пламя костра. Принцесса Литавра даже не слышала о демоне Нефрите, обменявшем свою жизнь на жизнь маленькой девочки – Нару, девочки, которую он полюбил. Когда-то она знала синеглазого, весёлого звездочета,  любителя женщин и вина, покоренного её силой и красотой, истаявшего звёздной пылью за жизнь и свободу своей принцессы. А леди Амелия смотрела хитроумному, изворотливому младшему лорду Тёмного Королевства Зойсайту в глаза и готова была признать в нем лишь врага. Когда-то давно он был больше, чем другом, он понимал её с полуслова, приносил ей по утрам в спальню голубые колокольчики, спрятанные между страниц древних фолиантов, он жил только для неё и умер ради неё.

Если бы принцессы знали, что стало с их женихами, это знание принесло бы одну только боль, разбило бы им сердца. Минако знала это по собственному горькому опыту. Это было очень больно, почти невыносимо. Память волнами накатывала на неё, топя в воспоминаниях, хороших и плохих, горьких и сладких, приятных и ужасающих. Но всё-таки Мина была рада – память принесла ей не только страдания, но также и уверенность в собственных силах. Когда-то давно она пообещала Кунсайту не только то, что ни одна из принцесс не узнает об истинном положении дел в отношении своих нареченных, но также и то, что она убьет всех лордов, если понадобится. Прошло почти тысячелетие с тех пор, но Венера собиралась выполнить своё обещание. Её слово – закон, иначе она не королева Венеры.

***

Кунсайт снова привыкал к своему замку на крайнем севере. Он больше не мог позволить себе жить на Акасаке. Минако, а точнее Сейлор Венера, знала, где обитает самый могущественный демон Темного Королевства, и не стоило сомневаться, что она воспользуется своими знаниями на благо принцессы Серенити и Серебряного Кристалла.

Королева Берилл была крайне недовольна поведением своих лордов, но, очевидно, всё ещё надеялась на их полезность, потому до сих пор с ними и не расправилась. Берилл была слишком расчетливой, слишком любила делать любую работу чужими руками. И сейчас она не изменяла себе. Любой демон, в том числе и тёмные лорды, были для неё лишь маленькими винтиками в огромной империи, созданной, по её мнению, исключительно её стараниями.

Кунсайту порой казалось, что то ли Берилл слишком глупа, то ли смертельно неосторожна, чтобы не понять всю опасность Металлии. Если бы у них хватило энергии, и Тёмная Императрица пробудилась, ничто бы не смогло остановить её от уничтожения Земли. Она ненавидела всё то, что было живым, тёплым и нежным, ненавидела человеческую любовь и привязанность, самопожертвование в любой его форме, дружбу, чистоту и непорочность, смелость и храбрость, душевность и сердечность. Эти чувства были её питанием, её энергией, но и её ненавистью одновременно. Она пожирала людские души, при этом всем сердцем, или тем, что его заменяло, ненавидя их.

Поначалу Кунсайту было непонятно, почему сущность Металлии такова. Он изучал древние книги – к несчастью, теперь у него было много свободного времени – и, наконец, нашёл то, что искал. В одном из древних манускриптов, настолько старом, что его страницы были зачарованы от одряхления, он прочитал короткий рассказ-притчу о юной девушке по имени Априка. Она была удивительно красива, божественно прекрасна, её чело уподобляли лику самой Геи, некоторые полагали, что она сестра Аполлона. Но она жила задолго до него, во времена великих богов и титанов, жила очень далеко от Земли, на ярком, слепящем Солнце. Случилось так, что прекрасная Априка полюбила земного полубога – сына Урана и Геи – Гипериона, светлого и чистого юношу, смелого и сильного повелителя небесных светил. Гиперион отвечал Априке взаимностью. Но Гея, строгая и жестокая мать Гипериона, позавидовала красоте солнечной девы, она не могла позволить сыну сойтись с женщиной, во многом превосходившей её саму. Гея сохла от черной зависти, от ненависти к Априке, а потому задумала разлучить её и своего сына. Обманом или хитростью она заставила сына оставить Априку, отдав своё сердце Тейе. У Гипериона и Тейи почти сразу родились трое близнецов – Гелиос, юный бог солнца, как все его называли, Эос – покорительница утренней зари, и Селена – королева холодной ночной Луны.

Гордая Априка была в ярости,  ведь она отдала Гипериону своё сердце, а он её предал. Но и этого Гее было мало. Она подарила новорождённому внуку Гелиосу Солнце в качестве его будущей вотчины, хотя до этого момента звезда принадлежала Априке.

Априка сгорала, словно свеча на ветру. Наконец её ненависть достигла такой силы, что она заставила Солнце вспыхнуть адским огнём. Солнце не просто сияло, оно горело, поддерживая нещадную температуру на поверхности, ужасную жару. Этот взрыв стоил жизни и Априке. Она погибла, из гордости не желая, чтобы её планета досталась кому-либо другому. Теперь Солнце стало необитаемо. Оно дарило тепло и яркий свет лишь на расстоянии, вблизи же оставаясь смертоносным сгустком энергии. А Априка, казалось бы, навсегда исчезла, погибла в горне собственной ярости.

Гея успокоилась, она источала довольство и благополучие, тогда как Априка, превратившаяся в бесплотный дух хаоса и разрушения, затаилась. Она поклялась самой себе, что ни один из её обидчиков, ни один из их клана, даже ребёнок, не выживет, все будут мертвы. Не должно было остаться ни одного потомка союза Гипериона и Тейи.

Впервые Априка напала на закате греческой эры, когда древние боги были в полном расцвете сил. Но и у Априки уже тогда появились свои собственные почитатели, своя армия, ей приносили кровавые жертвы. Атака повлекла за собой смерть Геи, Гипериона и Тейи. Но дети их всё ещё были живы. Нападение было отражено силами остальных олимпийских богов.

Априка снова заползла в тёмную щель и приготовилась ждать. Она потеряла счет времени, зализывая раны и вновь собираясь с силами. Когда же она решилась напасть снова, Селена, Эос и Гелиос исчезли. Априка яростно металась по своему обиталищу, но ничего не могла сделать – их не было. Однако у Селены остались прямые потомки - лунная королева Хризолит и её дочь Серенити. Их-то и предстояло уничтожить.

Дальнейшую историю битвы Кунсайт знал от Берилл. Априка, она же Металлия, была снова повержена, два раза, сначала Хризолит, а затем и Серенити, потеряла слишком много сил, не в состоянии обрести физическую форму.  И только Серебряный Кристалл мог излечить её, буквально спасти.

Именно поэтому они и искали его, именно поэтому и убивали. Ради прихоти одной мстительной горделивой древней красавицы. Ради Априки. Ни Берилл, ни Зойсайт, никто не знал, кто она такая на самом деле. Все они, демоны и люди, состоящие у неё на службе, были уверены, что она поведёт их к победе, поможет захватить Землю и остальные миры, чтобы в дальнейшем они смогли управлять ими, подавить проклятых, мелочных людишек, сделать их своими рабами, а сами наслаждаться плодами трудов своих. Их мысли, равно как и его собственные, были наполнены ненавистью, властолюбием, корыстью. Но мысли Априки были далеки от этого. Она не желала править и повелевать, в слепой ярости она хотела полностью уничтожить вселенную, вместе со своими поданными, с приспешниками и врагами, всех и каждого.

Страшное осознание пронзило сознание Кунсайта. Что ему теперь было делать? Приползти к Венере, к Сейлор Мун и просить их прощения, благословения присоединиться к борьбе с Металлией? Нет, как ни крути, но цели сейлор-воинов и темных лордов были абсолютно разными. Кунсайт хотел править, жёстко и твёрдо, он любил власть, её вкус, Венера же просто хотела спасти людей, мир, Землю, не требуя за это платы или даже благодарности. Они не могли быть вместе. Ни как любовники, ни даже как союзники.

Подумав об этом, Кунсайту в очередной раз стало грустно. Он пестовал в своем сердце ненависть к Минако как к предательнице, но это мало получалось. И пусть ему не было всё равно, на чьей она стороне, пусть гордость и отчасти чувство долга не позволяли ему перейти на её сторону, он всё равно продолжал любить Минако.  Её лёгкую походку, взмах светлых, шелковистых волос, упрямый, твёрдый взгляд синих глаз. Всё в ней было прекрасно – от чудовищной самоуверенности до того, как она подвязывала волосы  неизменной  красной лентой.

И, принимая решение бороться против Металлии за власть, Кунсайт знал, что этим он спасает не только свою шкуру, но и жизнь маленького светловолосого война в матроске.

***

Минако встретилась с девочками около храма Хикавы. Это была их первая встреча с момента, когда они впервые увидели Сейлор Венеру. Поначалу сенши не признали в скромной девочке Мине-чан сверкающую, уверенную в себе Венеру, но с появлением Артемиса ситуация разъяснилась.

Как оказалось, Усаги исчезла. Остальные девочки были крайне обеспокоены таким положением вещей. Сейлор Мун обещала прийти прямо в храм Хикавы, но не сделала этого. Конечно, она всегда опаздывала, каждый раз, но не так надолго. Войны прождали Усаги уже несколько часов, когда появилась Минако.

Долго не рассуждая, Мина решила, что нужно отправиться на поиски подруги. Она чувствовала, что исчезновение Усаги напрямую связано с Тёмным Королевством, а возможно, и с Кунсайтом. Гадание Рей на огне подтвердило мысли Минако.  Марс почти точно смогла определить местонахождение Сейлор Мун – Токийская телевизионная башня.

Минако уже знала, что сегодня ей предстоит встреча с Кунсайтом. Это тревожило, пугало, но вместе с тем и радовало. Она не видела его уже несколько долгих, мучительных недель. Она прекрасно знала, что это слабость,  всего лишь прихоть капризной девочки, никак не война, но ничего не могла с собой поделать. Она страстно желала видеть его смуглую красивую кожу, узкие серые глаза, длинные мягкие волосы, которые когда-то так любила перебирать пальцами. Воспоминания далекого прошлого путались с воспоминаниями месячной давности. Минако уже не могла точно сказать, какого Кунсайта знала, - красивого и умного человека с Земли, за которого её собирались выдать замуж в Серебряном Тысячелетии, или хитрого, изворотливого демона, влюбившего её в себя обманом. Но всё же мысль о том, что она увидит его, доставляла радость. 

Они бежали по крышам Токио, перескакивая с одной на другую, набирая скорость. Минако была впереди, как и тысячу лет назад она взяла на себя роль лидера сенши. Это вышло само собой, она вовсе не хотела чем-то обидеть Рей или Мако, просто иначе она не могла и не умела. Она всегда шла первой в бой, а последней покидала поле брани, такова была её судьба, предназначение, Мина просто не знала, что может быть по-другому. Она летела вперёд, почти не касаясь раскалённых под жарким солнцем крыш домов, надеясь увидеть свою принцессу живой и невредимой, но думая совсем не о ней. Это было так странно, наверное, впервые. Насколько же лучше не знать, что такое эта любовь, не чувствовать, как сердце в груди разрывается на миллионы мельчайших осколков, как глаза застилает слезами, а дыхание перехватывает, но не от быстрого бега, а от тех самых невыплаканных слез.

Когда они достигли Токийской Башни, она выглядела совсем не так, как обычно. Казалось, башня излучает тёмную энергию, пульсирует ею. Минако уже знала, что и Серенити, и Эндимион, и Кунсайт внутри. Она чувствовала, что её маленькая принцесса проваливается в сердце тьмы, минуты шли, а Мина всё слабее и слабее ощущала сигналы от принцессы и принца. Что-то страшное, грозное, неотвратимое поглощало их, засасывало в свои недра.

Конечно, двери Токийской Башни были заперты. Ведь никто не приглашал сейлор-войнов на этот маленький праздник жизни. Минако уже хотела вызвать цепь любви, но не успела. Литавра, будто прочитав её мысли, ударила «Духом грома» по высоким, окованным железом, дверям, проделав в них огромную дыру. Рей и Ами как-то странно посмотрели на Мако, но, ничего не сказав, устремились вслед за Миной в чернеющее узким проходом чрево телебашни. Минако знала это выражение лица Литавры. Так она смотрела всегда – немного гордо, надменно, но в то же время и весело, проказливо, с таким выражением лица она шла в бой и кидалась на шею Нефриту. Но в этом тысячелетии так она выглядела впервые, Венере на секунду показалось, что прежняя Юпитер вернулась, разорвав свою личину Макото Кино, снова стала самой собой. Но времени размышлять над странными метаморфозами подруги не было, – они вновь побежали вверх по ступеням – навстречу своей судьбе.

Минако почувствовала, тёмное нечто, заполнившее всё вокруг,  на третьем лестничном пролёте. Неожиданно реальность искривилась, Токийская Башня таяла, уступая место своей грубо сделанной копии из параллельной вселенной. Вроде ничего и не изменилось, но Минако знала, что все они уже не на земле. Только одно место могло быть таким по её представлениям, - Тёмное Королевство. Лестница уходила всё выше и выше, закручиваясь узкими спиралями вокруг огромной колонны, на поверку оказавшейся неровным куском скалы. Ступени были старыми и сбитыми, кое-где вниз сбегали струйки воды, на стенах рос чёрный мох. Очевидно, демонов не слишком беспокоили сырость и вечный холод. Возможно, они вообще не различали изменение температуры.

Наконец лестница закончилась полукруглой каменной дверью. На пути сенши не встретили ни единой живой души. Странно. Минако думала, что их будет поджидать кто-то похуже сырости. Очевидно, Зойсайт и Кунсайт были слишком заняты Серенити и Эндимионом. Это хорошо, у них в рукаве имелся неплохой козырь – эффект неожиданности. В руках Мины сама собой, даже без вербального призыва, возникла Цепь любви. Яркая вспышка, вспоровшая застоявшийся, холодный воздух, и дверь разлетелась на пыль и куски необлицованного камня. Они стояли на пороге огромного зала в полной тишине.

Принц Эндимион в костюме Такседо Маска лежал на руках у сидевшей на полу Серены. Дыхание с хрипом вырывалось из его груди, а рубашка из белой превратилась в кроваво-красную. Кровь толчками била из раны, напитывая фрак Такседо и перчатки обнимавшей его Сейлор Мун.

- Ты знаешь, что это я всегда был рядом с тобой, Усаги, и всегда буду, - уже слабеющим голосом произнес умирающий Эндимион. Сердце Минако сжалось.

Она стояла и не могла сдвинуться с места.

- Такседо Маск, пожалуйста, не покидай меня,  - прошептала Сейлор Мун, прижимаясь щекой к ладони Эндимиона, затянутой в тонкую лайковую перчатку.

Эта картина была столь знакома Минако, что она готова была расплакаться. Всё повторялось. В Серебряном Тысячелетии, сотни лет назад, всё было так же, Мина точно так же не выполнила свой долг, не смогла спасти ни принцессу, ни принца. Минако дёрнулась вперёд и лишь тогда увидела смеющегося, довольного Зойсайта. Он вальяжно расположился подальше от Сейлор Мун и Такседо Маска и наблюдал за всем происходящим, сжав в руке окровавленный ледяной кристалл. Минако вдруг совершенно ясно представила, как её цепь оборачивается вокруг горла демона, словно змея, сжимает его и раздавливает. Это было бы так хорошо, так сладко. Из оцепенения её вывел голос Рей.

- Кажется, мы опоздали, он умирает, - сказала она, а голос её дрожал. 

- Мамору, - тихо  прошептала Усаги, назвав своего возлюбленного по имени, - не умирай, ты просто не можешь умереть!

Но Эндимион не отвечал. Его глаза были плотно сомкнуты, а щёки осунулись и побелели. Минако сглотнула – она знала, что если Мамору жив, то у него остались считанные секунды, и никто не сможет ему помочь.

Усаги наклонилась над ним. Всего одна слеза скатилась по щеке, задержалась на мгновение на подбородке, а затем отправилась в полёт до земли. Но слезинка не упала. Она повисла в воздухе и неожиданно зажглась всеми цветами радуги. Так появлялся Серебряный кристалл. Для того, чтобы обладать этим артефактом, не нужно было собирать радужные кристаллы, не нужны для этого были и сущности всех принцесс-защитниц, как думала Берилл прежде, для этого нужно было носить в своём сердце огромную любовь, для этого нужно было быть прямым потомком Селены.

В воздухе возник Лунный жезл с Серебряным Кристаллом. Стоило Усаги только прикоснуться к его рукоятке, как сразу же началось преображение. Сейлор – фука исчезла, уступая место длинному белоснежному платью, на лбу зажегся яркий, блестящий символ Луны.

- Усаги – лунная принцесса, - прошептала Рей, сжимая до боли руку Минако в своей. Казалось, Сейлор-Марс шокирована таким поворотом событий. Остальные сенши, наконец, разорвали молчание, позволив себе пошептаться. Одна лишь Минако молчала, ведь только она знала истинное значение произошедшего, только она понимала, чем грозит им всем пробуждение Принцессы.

- Ну, хватит, - Зойсайт отлепился от стены и вышел вперёд, - довольно разговоров, пора забрать у вас Серебряный кристалл, детки! – с этими словами с кончиков его пальцев сорвались потоки тёмной энергии.

Ами ринулась вперёд, но цепкая рука Минако удержала её. Принцесса должна была справиться сама на этот раз, ради себя и ради Эндимиона. Усаги только лишь подняла Лунный жезл, произнесла несколько слов, как зала заполнилась нестерпимо-ярким розовым светом, неведомой силой Зойсайта отбросило назад, ударило о стену и бросило на пол, словно сломанную игрушку.

Серенити спокойно положила Лунный Жезл рядом с собой, даже не заботясь о его сохранности, она и так знала, что никто, кроме неё, не сможет воспользоваться силой Серебряного Кристалла.

Усаги склонилась к Эндимиону и тихо прошептала:

- Такседо Маск, не уходи, пожалуйста, ты же знаешь, как ты мне нужен.

Мамору на секунду открыл глаза и посмотрел на свою Принцессу.

- Я помню тебя, Серена, теперь помню, - прошептал он и погладил окровавленной рукой лицо Усаги, оставляя на нём красные влажные следы, - теперь мы с тобой свободны. Я и ты - Принц Эндимион и принцесса Серенити.

Усаги смотрела на Мамору и не могла наглядеться, они неотрывно глядели друг другу в глаза, делясь воспоминаниями, тайнами, бесконечной любовью. Теперь они по-настоящему освободились, сбросив свои личины. Теперь они стали настоящими, и счастье от этого было столь велико, что словами этого передать было нельзя. Минако смотрела на них, и в её голове билась только одна мысль: помнят ли принц и принцесса про лордов? Селена не может этого допустить, просто не должна. Особенно для Энди. Пожалуйста, великая лунная богиня, пусть все они будут думать, что лорды были врагами! Не дай им вспомнить, не дай! Минако уже молилась про себя, вкладывая в слова  все свои силы, всю свою любовь. Она не хотела, чтобы её друзья, её принцесса и принц страдали. Они не достойны этого. Они достойны быть счастливыми, а не винить себя остаток вечности в ошибках, в совершении которых не было их вины.

Неожиданно Серенити вздохнула и упала Эндимиону на грудь, её платье исчезло, вновь уступив место сейлор-фуке. Сенши спешно подбежали к паре.

- Что с Усаги? – спрашивала Ами.

- Наверное, пробуждение отняло у принцессы слишком много сил, - отвечала всезнающая Луна.

- Но скоро она их восстановит, особенно с помощью пары пирожных, - усмехнулась Минако, беря Усу за руку и проверяя пульс.

- Мамору, вставай, это же я – Рей, - прошептала Сейлор-Марс, обращаясь к бездыханному Эндимиону.

- Мы должны отвезти его к доктору, ему нужна помощь, - возразила Мако.

- Никто никуда не пойдёт, - неожиданно послышался знакомый голос у них за спиной. Минако со скоростью света обернулась, цепь любви вспыхнула у неё в руках. Зойсайт медленно поднимался с пола, сначала он встал на колени, из его горла вырвался хрип. В отвращении младший демон сплюнул сгусток крови на каменные плиты и продолжил, - Посмотрите в последний раз на свою принцессу, потому что она отправится обратно в свои древние времена, героические древние времена, - с этими словами Зойсайт полностью поднялся. Его ноги дрожали в коленях, но он всё же стоял.

Минако занесла цепь любви. Добить этого ублюдка не составило бы ей труда, но тут случилось непредвиденное – появился он. Кунсайт возник из воздуха и встал рядом со своим учеником. Зойсайт протянул к нему руки, опираясь на его плечо.

- Помогите мне, лорд Кунсайт, - прошептал младший демон, - Помогите мне схватить их всех, пока они не выбрались отсюда. У них Серебряный Кристалл!

Кунсайт окинул взором серых узких глаз сейлор-войнов и насмешливо произнёс:

- Не беспокойся, дзюния, они не уйдут отсюда живыми, - произнося эти слова, Кунсайт смотрел Венере прямо в глаза, но она выдержала его взгляд, не отвернувшись. Она знала, на что шла и что защищала, сейчас было вовсе не время для сантиментов, - Но сначала мы должны сделать кое-что другое.

- Посмотрим, на что ты способен, мальчишка, - грубо огрызнулась Юпитер, выступая вперёд. Ей нравилось дразнить демона, нравилось кичиться своей силой. Литавра всегда была такой. Минако выступила вперёд, ничего не говоря, за ней вышла и Рей. Если понадобится сражаться и умереть, они так и сделают. Ведь единственная радость, которая у них осталась,  - это их принцесса. Её жизнь стоит их жизней, всех вместе взятых.

Кунсайт усмехнулся, слова Юпитер, казалось, его вовсе не задели:

- Мне вы не нужны, сейлор-войны, мне нужен кто-то другой! – Венера почувствовала, как её щёку опалила сила Первого Лорда. Она раньше и не знала, что он настолько силён. Чёрный вихрь пронесся мимо, окутал бездыханное тело Эндимиона и исчез, унося с собой принца Земли.

- Только не Мамору! – вскрикнула Рей, - что они собираются сделать с ним? – но было уже слишком поздно. Зойсайт усмехнулся и телепортировал. Лицо Кунсайта оставалось всё таким же спокойным, глаза были всё так же устремлены на Венеру, а затем с лёгким хлопком он исчез.

Минако стояла, опустив голову, в уголке её глаза затаилась всего одна маленькая слезинка. Ну, почему её было недостаточно, чтобы спасти Кунсайта, пробудить в нем воспоминания, очистить его душу от скверны?

***

Кунсайт стоял в тронном зале Берилл, поддерживая Зойсайта за плечи. Младший генерал был совсем слаб после удара Сейлор Мун. Он бормотал что-то себе под нос, вспоминал сейлор-сенши, а чаще всего – маленькую коротко стриженую Меркурий. Зойсайт странно улыбался и тряс головой. Кунсайт не мог понять, что с ним произошло.

Берилл, как и всегда, произносила одну из своих пафосных речей, сдобренных восклицаниями: «как вы могли меня подвести?!» и «вы будете за это наказаны». Но Первый Лорд не слушал, ему гораздо интересней было узнать, что стало с Зойсайтом после удара Серебряного Кристалла, обрушившегося на него. А происходило действительно что-то очень странное. Глаза младшего лорда изменили свой цвет, бормотания стали слышней и уверенней. Он говорил что-то о Селене и Лунном Альянсе и снова улыбался. Казалось, что он безумно счастлив.

Наконец Берилл закончила свою обвинительную речь, и Кунсайт был вынужден ответить своей королеве:

- Не волнуйтесь, моя Королева, мы получим Серебряный кристалл, кроме того, Сейлор Мун – всего лишь маленькая слабая девчонка, я очень сомневаюсь, что она справится с ролью Лунной Принцессы.

- Ты, должно быть, прав, мой лорд, - задумчиво отвечала Берилл. - Я дам тебе второй шанс, ну а ты, Зойсайт, будь так любезен, объясни своё поведение! Почему ты ранил Такседо Маска? Он нам нужен, и ты знал об этом!!!

- Это был несчастный случай, прошу прощения у его Высочества, - пробормотал Зойсайт, неожиданно став серьёзным и, наконец-то, обратив внимание на Берилл.

- Несчастный случай, говоришь? – спросила Берилл, уставившись пораженно в ярко-зелёные, чистые глаза Зойсайта. - Это было в последний раз, больше ты уже никогда не ослушаешься меня! – прошипела она, и концентрированная энергия злости выпорхнула из её хрустального шара.

- Королева, не надо, это моя вина, - слова сами сорвались с языка Кунсайта. Он не хотел, чтобы Зойсайт умирал, но понял он это только сейчас, когда было слишком поздно. Младший лорд отклонился назад, но струя тёмной энергии пробила его грудь насквозь. Медленно, неестественно медленно и плавно тело развернуло в полёте и бросило на землю. И на этот раз Кунсайт знал, что его ученик больше уже не встанет никогда. В нем всё ещё теплилась жизнь, но это было ненадолго.

- Ты можешь идти, мой лорд, и больше не подведи меня, - скучным тоном сказала Берилл, отворачиваясь от Кунсайта.

- Можно мне забрать тело, Ваше Величество? - спросил он чересчур спокойным голосом, при этом смотря исключительно в пол.

- Как хочешь, но я бы тебе не советовала подбирать падаль, - пожала плечами Берилл, даже не обернувшись.

Кунсайт поднял слабо дышащего Зойсайта и телепортировал вместе с ним в свой замок. В Арксе было чертовски холодно, но всё же лучше, чем рядом с Берилл.

Кунсайт уложил тело Зойсайта на кровать и присел с ним рядом. Он испытывал непонятные, смешанные чувства ко всему произошедшему. С одной стороны, он удачно избавился от своего самого опасного врага, но с другой – чувствовал что-то подобное утрате, что-то, похожее на то, что возникло в его сердце, когда он навсегда потерял Минако, – пустоту. Зойсайт был его учеником когда-то. Пусть, сейчас он вырос и заматерел, пусть учителю не всегда нравилось поведение и манеры своего подопечного, но Зойсайт всегда был ближе ему, чем все остальные его братья, с ним он чувствовал себя не так одиноко, как всегда.

- Прости меня, дзюния, - неожиданно для себя произнес Кунсайт, гладя младшего лорда по голове, словно ребёнка.

Зойсайт открыл пронзительные зелёные глаза и улыбнулся. Его голос был слабым, таким далёким и чужим, но всё же поразительными были слова, а не интонация:

- Тебе не за что извиняться, Кун, я наконец-то освободился. Пять минут истинной жизни стоят того, чтобы умереть за них, - он снова мечтательно улыбнулся и сказал. - Кунсайт, ты всегда был мне почти как отец, как старший брат, называй, как хочешь. Мне бы очень хотелось, чтобы и ты тоже вспомнил то, что помню я.

Кунсайт непонимающе глядел на младшего демона. Ему казалось, что Зойсайт лишился рассудка от страшной раны, нанесённой сначала Серебряным Кристаллом, а затем и оружием Берилл.

- Не смотри на меня так, - снова усмехнулся Зойсайт, - я вовсе не сошёл с ума. Сила Серебряного Кристалла освободила меня, позволив вспомнить, кто я есть и кем был всегда. Я – четвертый лорд Иллюзиона, земного королевства, я обручен с принцессой Меркурия – Амелией. А ты – первый лорд Иллюзиона. Мы боролись с Металлией и Берилл, пока нас не поработили, превратив в демонов, разве ты не помнишь?

Кунсайт ошарашено смотрел на младшего лорда, его лицо побелело, но глаза всё также горели лихорадочным изумрудным огнем. Только сейчас Кунсайт понял, что Зойсайт находится в полном сознании или, во всяком случае, свято верит в то, что говорит.

- Мы - демоны, Зой, и всегда ими были, - тихо произнес Старший лорд.

- Откуда тебе знать? – улыбнулся Зойсайт, наслаждаясь и искренне веселясь тому, что ответа на этот вопрос у Кунсайта не было. – Ты ничего не помнишь, брат, - печально добавил Зойсайт. - Неужели ты даже не помнишь Минорию, принцессу Венеры?

Кунсайт похолодел. Неужели они с Минако в прошлой жизни знали друг друга? Неужели это возможно? Минория – какое красивое имя, наверное, она носила только шёлковые оранжевые платья… Откуда эти мысли? Всё смешалось в голове Кунсайта. Он уже не знал, где правда, а где вымысел умирающего младшего лорда.

Зойсайт неожиданно закашлялся и судорожно начал втягивать ртом воздух. Видимо, ему оставалось совсем мало времени прожить в этом мире.

- Кунсайт, пообещай мне только одно!

- Что, брат? – тихо спросил первый лорд, снова погладив Зойсайта по волосам.

- Никогда не забывай о том, что я тебе сейчас сказал, - произнёс Зой, закрывая глаза.

Через несколько секунд от него не осталось ничего, кроме вихря лепестков сакуры, подхваченных тут же зимним морозным ветерком.

- Прощай, брат, - произнёс Кунсайт и, запахнув плотнее плащ, пошёл прочь.

***

Кунсайт не мог проигнорировать прямой приказ, отданный Берилл, а потому отправился сражаться с сейлор-войнами, как ему и повелела милостивая королева Берилл. Их было пятеро, он остался один. Из головы не выходили предсмертные слова Зойсайта, его кристально чистые, зеленые глаза. Казалось, младший генерал растерял всю свою хитрость, изворотливость, расчетливость, превратившись в беспомощного, наивного и честного мальчишку. Его улыбка была открытой и счастливой, он не желал власти, гордость более не переполняла его сердце. Казалось, будто Зойсайт превратился совсем в другого человека. Человека? Может, это и есть ответ на все вопросы, может, они, и правда, когда-то были людьми? Непостижимо, невероятно, но возможно…

Кунсайт возник в одном из тёмных коридоров дворцовой башни и завис в воздухе, левитируя. Сейлор-войны что-то горячо обсуждали, спорили, а потом Венера выступила вперёд и громко сказала, как и подобает истинному лидеру: «Я это сделаю!».

- Прошу прощения, но планы придётся отложить, - произнёс Кунсайт, эффектно появляясь перед сенши прямо из воздуха, - Сначала я должен получить Серебряный Кристалл.

Кунсайт ещё раз улыбнулся, прекрасно зная, что это далеко не самая приятная из его улыбок. Минако непроизвольно шагнула вперёд, за ней последовали Марс, Юпитер и Меркурий, своими телами закрывая Лунную Принцессу от возможного удара.

- Луна, Артемис, - высоким, дрожащим голосом произнесла Венера, - немедленно уведите принцессу, мы попробуем его задержать! – она тряхнула копной светлых волос и посмотрела Кунсайту в самые глаза – её лицо выражало полное спокойствие, вежливую и мёртвую пустоту. Он смотрел в её синие, пустые глаза и понимал, что исход битвы её не волнует. Если он отступится – она не тронет его, если нападёт – разорвёт на части ради жизни своей принцессы и подруг. Но это должно волновать только его, ей разницы не было никакой. Её глаза в ту секунду напомнили ему глаза белой тигрицы, которую он видел однажды в горах. Животное не интересовало, чем закончится возможное сражение, ей была безразлична собственная смерть, она не чувствовала ни страха, ни возбуждения, только бесконечную, бескрайнюю пустоту, наполненную глубоким одиночеством и спокойствием. Так смотрит только настоящий убийца, тот, для кого смерть – способ жизни, а не её приятное дополнение.

Кунсайт смотрел в далёкие, словно зимнее небо, глаза Минако и не узнавал свою девочку-любовь. Она собиралась умереть, если того потребовали бы обстоятельства, стоя на этом самом месте. Ему придётся перешагнуть через её труп, чтобы добраться до Серенити и Серебряного Кристалла, но при этом выражение её глаз не изменится.

Как же он мог раньше не понимать, что Сейлор Ви – не просто девочка с обложки, модный персонаж комиксов и видеоигр, как же он не видел, что его возлюбленная – хладнокровная убийца, как пропустил? Неужели ей так легко было играть с ним в любовь? В сердце что-то кольнуло, словно длинная острая игла. Она обманывала его с самого первого дня их знакомства, развлекалась, тешила своё самолюбие, забавлялась, все её слова были ложью…

- Хочешь кристалл, возьми его, - равнодушно сказала Минако, делая маленький, почти незаметный шаг вперёд. Юпитер уже стояла рядом с подругой.

- О, мне так страшно, девочки! – желчно заметил Кунсайт, продолжая левитировать, скрестив на груди руки.

- Сила грома, в бой! – крикнула Сейлор-Юпитер и ударила в него разрядом природного электричества, но Кунсайт был готов к такому повороту событий. Лишь подумав о защите, он её получил. Вся энергия сенши была впитана его собственной аурой – неплохое приобретение, надо сказать.

- Он абсорбировал все мои силы, - беспомощно прошептала Юпитер, когда атака завершилась.

- Ничего, я им займусь, - безразлично ответила Минако, а в следующую секунду в Кунсайта уже летел  луч полумесяца.

Впитать такое количество чужеродной силы было сложно, но он справился. Чудовищным усилием воли Кунсайт собрал энергию Венеры, мысленно создал из неё тугой шар и отправил обратно владелице. Минако вскрикнула и отлетела на пол. Видеть её страдания было больно и приятно одновременно. Он больше не верил ей, её пустым мёртвым глазам.

Юпитер хотела помочь Минако, но Кунсайт отправил в обеих заряд молний, полученный ранее. Тела сейлор-войнов било в конвульсиях, они приподнялись над землёй, а когда атака Кунсайта  закончилась, упали на голый камень, словно сломанные куклы. Венера лежала на каменных плитах ничком, её лицо было разбито в кровь, кажется, нос был сломан. Она пыталась вдохнуть, но из ноздрей лишь вылезали кровавые пузыри. Рядом хрипела Сейлор-Юпитер.

Марс и Меркурий остались одни.

- Эй, Меркури, выбирайся отсюда, - как-то слишком ласково сказала сенши Огня, - ты же знаешь, мы просто обязаны спасти принцессу.

Она отвернулась, в глазах блестели слёзы. В следующую секунду Сейлор-Марс ударила в Первого Лорда всей своей огненной мощью. Пламя лилось на него дождём, но этого всё равно было слишком мало, чтобы пробить защиту. Кунсайт с превеликим удовольствием абсорбировал полученную энергию, а затем направил её на хозяйку. Бездыханное тело Сейлор-Марс упало на холодные каменные плиты.

- Отойди, Меркурий, это не твоя битва, мне всего лишь нужен Серебряный Кристалл, - произнёс Кунсайт, обращаясь к последней из защитниц Лунной принцессы.

И тогда он услышал смех. Минако приподнялась на локтях, привалилась к стене и смеялась. Её губы были покрыты кровавой пеной, прелестное когда-то лицо напоминало страшную маску, но она всё же смеялась. Её глаза оставались синим океаном пустоты, а с губ срывался холодный, мёртвый смех.

- Над чем ты смеёшься? – взбешенно воскликнул Кунсайт, опускаясь рядом с той, кого считал своей принцессой.

Она подняла голову и ответила:

- Над дураком, – после этих слов последовал плевок в лицо. Слюна, смешанная с кровью, заливала глаза Кунсайта, но он всё же успел поставить блок, когда ударила Меркурий. Он развернулся и ударил в ответ, последняя из сейлор-войнов отлетела к стене и упала почти в объятья дрожащей от страха Сейлор Мун.

Кунсайт снова повернулся к Минако. Она всё ещё улыбалась одними губами, глаза оставались холодными и далёкими. Кровь запеклась в уголках её рта, а на щеках наливались тёмно-фиолетовые, страшные синяки. Жалость кольнула сердце Первого Лорда, но на смену ей тут же пришла злость. Кунсайт размахнулся и ударил Минако ладонью по щеке. Она упала навзничь, но сознания не потеряла. Первый лорд наклонился, грубым движением сорвал красную ленту с её волос и отёр своё грязное лицо ею.

- Ты жила сукой, сукой и умрёшь, - прошипел он ей почти в самое ухо.

- А ты умрёшь дураком, - ответила она непринуждённо, но закашлялась кровью.

Кунсайт брезгливо вытер руки о полы плаща и отошёл от Минако.

Принцесса Серенити осталась совсем одна. Теперь Серебряный Кристалл станет его собственностью, он заберёт его, пусть даже и из мёртвых рук Сейлор Мун, и тогда Металлии, Берилл, всем тем, кто указывал ему и понукал им, настанет конец. Кунсайт усмехнулся своему триумфу.

Тем временем Сейлор Мун подняла Лунный жезл и тихо-тихо сказала: «За моих друзей».

С пальцев первого лорда скользнули первые струйки силы и хлестнули принцессу по щекам. «По крайней мере, она умеет обращаться  с Серебряным Кристаллом», - подумалось ему, - «Это хоть как-то похоже на настоящий бой».

И вдруг он потерял контроль над ситуацией. Ещё секунду назад он был полностью уверен в своих силах, и вот энергия Серебряного Кристалла накрыла его с головой.

Она разрасталась, заполняя его грудную клетку, его глаза, его сердце розоватым светом. Ему казалось, что ещё мгновенье, и мир взорвётся, распадётся в пыль и осколки меньше, чем игольное ушко.

За секунду до Армагеддона Кунсайт сумел телепортировать.

Он закрыл глаза. 

«Кунсайт ещё крепче прижал к себе свою невесту, женщину, с которой он желал провести все отмерянные ему на этом свете секунды, и прошептал ей на ухо те слова, которые вырвались, которые невозможно было сдерживать: «Я буду любить тебя всегда, слышишь, Венера?».

Глава 8

Минако размышляла обо всём, что с ней произошло за те шесть месяцев, прошедших с момента возвращения в Японию. Она научилась лучше владеть своей силой, приобретала с каждым днём всё новые и новые навыки боя, сменила слегка маловатый костюмчик Сейлор Ви на ярко-оранжевую фуку принцессы Венеры. Мина снова получила шанс делать единственно важное дело – защищать возлюбленную принцессу давно погибшего Лунного Королевства – Серенити. И это было огромным счастьем – право, настоящая  честь находиться рядом с принцессой, закрыть её своим телом в случае нападения врагов, а вовсе не встреча с Кунсайтом, как Минако хотелось бы думать.

Когда-то давно, когда она ещё жила в Англии, не ведая, кто она и в чем состоит её предназначение, Минако свято верила, что её самая сокровенная мечта – встретить человека, которого она полюбит, с которым сможет разделить горести и радости, печаль и счастье, которому подарит своё сердце и свою любовь.

Знакомство с Данбуритом заставило её усомниться в самой себе. Он был красивым, даже слишком красивым для мужчины. Когда они бывали вместе, некоторые принимали их за брата и сестру. Но как далеки они были от истины! Данбурит прекрасно ухаживал – дарил цветы и приглашал на свидания, вился подле Мины, словно стервятник подле своей жертвы. А она верила, что он её любит, она хотела подарить ему своё сердце, отдать своё тело. К счастью, возможности не представилось.

Точки над «i» были расставлены в одном из сражений с сателлитами Темного Королевства. Конечно, тогда Минако не знала, кто они, полагая, что любое зло должно быть уничтожено вне зависимости от его сущности и причин появления.

Сейлор Ви бросилась в гущу сражения, а потом вдруг заметила его. Светлые волосы Данбурита развевались на ветру, а синие, как и у неё самой, глаза блестели темным злым огнем. Он был демоном. Вот так просто. Минако ринулась в атаку, всё приближаясь к Данбуриту. Она хотела избавить мир от коварного, двуличного соблазнителя. Когда же она приблизилась достаточно, чтобы нанести удар, он вдруг поднял голову и улыбнулся своей обольстительной, похотливой улыбочкой. Он смотрел в глаза своей смерти и смеялся, раздевая Мину взглядом.

- Мы могли бы быть вместе, - сказал Данбурит, обрывая смех и протягивая Минако руку, - Мина-чан, пойдём со мной.

- Ты знаешь, кто я? – ужаснулась Сейлор Ви, делая шаг назад.

- Я узнал тебя, - отвечал он загадочно, всё также улыбаясь и протягивая к ней руки. Сердце Мины замерло на миг, а затем ухнуло куда-то вниз. Данбурит предлагал ей вечность с ним в обмен на её душу. Когда Минако сказала короткое жестокое «нет», она не сомневалась. Выбор был слишком очевиден и прост, чтобы даже задуматься об ином. Она – воин, её долг – защищать людей, помогать им, оберегать. Он – демон, несущий людям смерть. Они не могут быть вместе, не так ли?

- Значит, для тебя долг важнее любви? – тихо спросил Данбурит, и казалось, что он разочарован, казалось, будто ему больно.

- Да, - просто ответила Минако, а в её ладонях возник луч полумесяца.

Данбурит засмеялся холодным, мёртвым смехом.

- Ты всегда была такой, моя принцесса, - произнес он, - Ты умрешь без любви, как я и обещал, - добавил он и ринулся в атаку.

Самое смешное, что и на этот раз Данбурит нашёл свою смерть в объятьях Минако. Конечно, тогда, наступая на горло демона каблуком, она этого не знала. И только сейчас, когда к ней полностью вернулись воспоминания Серебряного Тысячелетия, Минако вспомнила, кто такой Данбурит на самом деле. Сотни лет назад его звали Адонисом, и входил он в личную гвардию венерианских королей. Последний раз Минако видела умирающего Адониса  около тронного зала Кролевы Серенити. Она сама пырнула его кинжалом, а затем в прямом смысле раздавила его сердце. Но Адонис возродился вместе с Тёмным Королевством. Наказание для ослушника было выбрано просто замечательное, кто знает. Может, его придумал Кунсайт – вечную жизнь демона с вечными воспоминаниями о той, что отвергла его. Невесёлая перспектива, но Минако не жалела Данбурита – всё-таки он попытался убить её. Однако самым печальным было то, что он пошатнул её веру в людей и любовь. Страшное предсказание умирающего Адониса начинало сбываться. Казалось, будто он вложил все оставшиеся силы, всю энергию в это чудовищное, бесчеловечное проклятье.

А через несколько месяцев после битвы с Данбуритом Минако встретила Алана. Тогда она в первый раз подумала, что счастье возможно. Первая, немного робкая надежда на будущее вспыхнула в сердце Минако, согревая его своим тёплым пламенем.

Они всё делали вместе – гуляли по улицам Лондона, держась за руки, катались на каруселях, целовались в кабинке колеса обозрения, дошедшего до самого верха, объедались пончиками и сахарной ватой. Минако думала, что так будет всегда. Днём она была школьницей, вечером – счастливой возлюбленной, а ночью – бесстрашной Сейлор Ви. Её жизнь налаживалась. Кроме того, Мине не приходилось заботиться о безопасности своего любимого. Алан был полицейским и мог сам справиться с любой опасной ситуацией.

Всё шло гладко, без сучка и задоринки, пока Минако не познакомилась с Катариной – офицером английского Интерпола. Это произошло случайно. Катарина преследовала бандита, взявшего в заложницы маленькую девочку, когда тот вдруг превратился в огромного, похожего на саранчу, демона. Чудовище сжимало клешнями ребёнка и отвратительно усмехалось. Катарина не могла ничего сделать, опасаясь за жизнь маленькой заложницы. Тогда-то на сцену и выступила Сейлор Ви. Она ловко ударила демона в шею, спрыгнув с крыши соседнего здания в самый ответственный момент. Очевидно, монстр не ожидал такого поворота событий. Он отпустил ребёнка, а Минако добила исчадие ада своим лучем полумесяца.

С тех пор Мина и Кэтти стали подругами, почти сестрами. Они вместе выслеживали преступников, прикрывая спины друг друга, сражались плечом к плечу. Но и в обычной жизни подруги виделись часто, Минако даже познакомила Катарину с Аланом. Она и сама не заметила, того, как они стали ходить везде втроем, вместе катаясь на колесе обозрения и поедая сахарную вату. Тогда Минако не замечала, что происходило между Катариной и Аланом, а может, просто не хотела замечать. Они невероятно сблизились, возможно, потому, что были практически одного возраста и темперамента – оба мягкие, заботливые, спокойные. Взбалмошная и дикая Минако делала их жизни ярче и светлее, но не более того. Оба до сих пор считали Мину ребёнком. Алан подарил ей своё расположение, но не любовь, это чувство он приберёг для Катарины. Кэтти же, в свою очередь, считала Минако почти сестрой, но не готова была ради неё пожертвовать своими отношениями с Аланом.

Развязка этого клубка противоречий произошла одной теплой весеннней ночью. Минако и Катарина вдвоем отправились на поиски логова крупного бандита. Говорили, что он скрывается в одном из старых портовых складов. Когда девушки решили проверить показавшееся им подозрительным здание, Минако сказала, что пойдёт первой, и попросила Катарину прикрыть её спину. Сейлор Ви скользнула в тёмное, сырое помещение. Не успела она сделать и нескольких шагов, как услышала рядом с собой стук, будто от брошенного кем-то камня. Осветив непонятный предмет лучом полумесяца, Мина увидела гранату. Минако кинулась к двери, но поскользнулась и упала на живот. Только это и спасло её от смерти. Спину опалило адским огнём, но Минако всё равно приподнялась на локтях и поползла. В дыму не было ничего видно, но каким-то образом Сейлор Ви удалось обнаружить запасный выход из здания.

Из последних сил ударом ноги Минако выбила рассохшееся гнилое дерево двери и, тяжело дыша, вывалилась в узкий переулок за доками. Она сидела на коленях, дрожа от холодного ветра и боли, когда неожиданно совсем близко услышала всхлипывающий голос Катарины. Обернувшись, Минако заметила Кэтти и Алана, разговаривавших на пристани. Они не могли видеть её, но она видела их прекрасно.

- Алан, Минако погибла! – плакала Катарина, утирая кулачками слёзы. - Что же теперь делать?! Как нам без неё?!!

Алан подошёл к ней вплотную и обнял.

- Не плачь, Катарина, у тебя есть я.

Вот тогда Минако поняла всё. Её любимого и её лучшую подругу  связывали вовсе не платонические отношения, как можно было бы подумать. Эти двое предали её, заставили её сердце разрываться от боли, заставили её страдать.

Минако отёрла слёзы с лица, поднялась и медленно пошла прочь. Больше она никогда не встречалась ни с Аланом, ни с Катариной. Больше никогда она не собиралась дарить своё сердце кому-либо.

А потом ей повстречался Кунсайт. Для того, чтобы их души соединились в потоке жизни, понадобилось много времени. И так мало времени было подарено им взамен. Минако знала, что Кунсайт - единственный, кому она готова была простить всё, даже предательство. В сущности, именно это она и сделала. Она знала, что Кунсайт – половина её души, её истинная вечная любовь. Этого не могло изменить ничто – ни его поведение, ни даже то, что он демон. Жаль только, он не знал об этом. Она всегда будет любить его и ждать – так она решила когда-то, подарив ему частичку своего бессмертия вместе с медальоном венерианских королей. Тогда отчего же она так часто вспоминает Алана и его большие, светлые глаза, наполненные нежностью?

Не от того ли, что в Токио приехала Катарина?

***

Берилл снова была недовольна им, снова сыпала всевозможными обвинениями и проклятиями. Кунсайт стоял спокойно, выслушивая всяческие оскорбления. Он думал о другом. Минако обозвала его дураком, а он в ответ ударил её. Из её уст это простое и, в общем-то, необидное слово было настоящим оскорблением. Она предала его, да ещё смела распускать свой грязный язык! За это она и была наказана. Она играла его чувствами, а потому должна была испытать настоящую боль. Маленькая паршивка заслужила это.

Голова раскалывалась от тяжёлых едких слов Берилл, но Кунсайт стоял прямо, не произнося ни слова. Он знал, что королева не расправится с ним, во всяком случае, не сейчас. Первый лорд стал её единственной серьёзной опорой, пока не пробудился Эндимион. Тело принца находилось в специальной капсуле, где оно могло напитываться тёмной энергией. Саркофаг поставили в большом сводчатом зале, более всего напоминавшем гробницу. Здесь почти всё время проводила и Берилл, не спуская нежного взгляда с юного принца. Сначала Кунсайт не понимал, что их связывает, но затем с удивлением обнаружил, что королева испытывает к Эндимиону чувства значительно большие, чем простую заботу о будущем теле Металлии. Она хотела оставить его для себя, возможно, даже желала его. Это обстоятельство, как ничто другое, позабавило Кунсайта, хоть он и не показывал виду. Лично для него Эндимион был обузой, лишним препятствием  к вожделенной власти. Он не мог позволить Металлии обрести тело и разрушить всё живое, уничтожив самою вселенную, а потому лютой ненавистью ненавидел Эндимиона – будущее вместилище тёмной императрицы.

Больше Эндимиона Первый Лорд, пожалуй, ненавидел только Минако. Он приподнёс ей своё сердце на серебряном блюдечке, а она своими хрупкими нежными руками сдавила его, превратив в кровавую кашу. Она должна была поплатиться за всю ту боль, страдания, что причинила ему. Но её смерть не входила в планы Кунсайта, это было слишком просто. Мисс Совершенство должна была страдать, выть от отчаяния. Тогда он, возможно, подарит ей избавление.

Для исполнения своего плана Кунсайт вызвал Катарину – женщину, насильно склоненную им на сторону тьмы некоторое время назад, лучшую подругу Минако в прошлом, возлюбленную проклятого Алана. Когда Кунсайт думал об этом человеке, ему хотелось выпустить когти, не заботясь о том, что он утратит даже внешнюю схожесть с человеком, и впиться ими в лицо Алана. Когда-то ему Минако говорила, что любит, что будет с ним всегда, что никогда не оставит и разделит с ним любое счастье или горе. Она засыпала у него на груди, а он целовал её пухлые губы, она смеялась счастливо в его объятьях, а он в этот момент думал о другой. Одна мысль о том, что кто- то ещё, кроме него самого, мог причинять Мине боль, сводила с ума. Кунсайт был единственным мужчиной её жизни, никто другой. Он будет приносить ей счастье, он будет её мучить, если захочет. Только он.

Именно поэтому Катарина должна была послужить наказанием для Минако. Её присутствие принесёт Мине лишь боль, чего, собственно, Кунсайт и добивался. Вместе с тем, помимо получения удовлетворения от мести, Первый Лорд также надеялся получить и Серебряный Кристалл. Для этого ему нужно было знать личность Сейлор Мун, а желательно и других воинов в матросках. Если Катарина нападёт на Венеру, остальные девчонки тут же кинутся ей на помощь. Кунсайт будет ждать их. Они попадут прямиком в его ловушку, и тогда он завладеет Серебряным Кристаллом, с чьей помощью не просто уничтожит Берилл и Металлию, поработит весь мир.

При таком плане никто не смог бы назвать Кунсайта непрактичным, даже Берилл. Она согласилась с радостью, предоставив Первому Лорду право действовать, никаких сомнений у неё не возникло. Берилл любила говорить, но делала мало. Для этого ей нужны были верные вассалы, кем Кунсайт и являлся, или, во всяком случае, казался.

Катарина прибыла в Токио по первому зову своего нового хозяина и остановилась в отеле. Оставалось только ждать, когда же золотая рыбка клюнет на наживку и попадёт на крючок.

***

Минако никому не сказала, что собирается навестить Катарину. Это дело касалось только их двоих, и больше никого. Она без труда нашла нужную гостиницу, разузнала, в каком номере остановилась её старая подруга.

Поднимаясь на двенадцатый этаж в блестящем хромом лифте, Минако рассматривала себя в большом настенном зеркале  и не узнавала. Её волосы были аккуратно уложены и скреплены на затылке красной шелковой лентой. Короткая зелёная юбка подчеркивала стройные длинные ноги, а приталенный коричневый жакет выгодно облегал её хрупкую фигуру. Минако одевалась не для себя, - для Катарины, вернее чтобы потешить перед бывшей подружкой самолюбие.

Узнав, что Алан изменяет ей с Катариной, Минако потеряла часть сердца, ту самую, которая предназначалась для этих двоих. В этом уголке её души образовалась белая пустота, мёртвая и одинокая. Иногда Мине казалось, что именно этой частью сердца она убивает, когда того требуют обстоятельства. И теперь она старалась всеми силами показать, что у неё в жизни всё замечательно, только чтобы Катарина не узнала про ту самую пустоту у неё внутри.

Двери лифта бесшумно раскрылись, пропуская Минако в коридор. Это здание подавляло Мину не только своими размерами, но также и внешним сходством с тем домом на Акасаке, где когда-то она была счастлива. Те же высокие потолки, мягкие ворсистые ковры, то же искусственное яркое освещение и те же надменные, высокомерные люди.

Минако шла по коридору тихо-тихо, не издавая ни звука, и не могла понять, как небогатая, скромная в достатке Катарина смогла позволить себе остановиться в столь шикарном токийском отеле? Ответа на этот вопрос не было, а потому ситуация несколько напрягала Мину. Дойдя до комнаты под номером «606», Минако остановилась. Несколько минут она не могла решить, что же делать, а потом всё-таки осторожно постучала.

Катарина открыла почти сразу. Она стояла на пороге такая взрослая, красивая, в то же время такая близкая и родная, что Минако не выдержала, всё её с трудом приобретенное самообладание, спокойствие улетучились, как не бывало. Она кинулась в объятия Кэтти, повиснув у неё на шее. Катарина обнимала свою маленькую любимую сестрёнку, а у самой слёзы катились по щекам.

- Я так рада видеть тебя, Мина-чан, я думала, что ты погибла, боже мой! – всхлипывала она, ещё крепче прижимая к груди дрожащую Минако.

Наконец, когда они смогли оторваться друг от друга, девушки уселись за крохотным кофейным столиком и, перебивая одна другую, принялись рассказывать, что же с ними произошло за последние полгода.

- Почему ты не сказала нам, что жива? – в конце концов, спросила Катарина, держа в руках маленькую чашку чая, из которой так ни разу и не отпила.

Минако молчала. Дрожащими пальцами она вытащила из почти закончившейся пачки сигарету и, щёлкнув дешёвой пластиковой зажигалкой, прикурила.

- Как там Алан? У него всё хорошо? – вопросом на вопрос отвечала она.

Катарина скрестила руки на груди, постояла так несколько секунд, а затем извлекла из кармана пиджака кожаный кошелёк. Открыв застежку, она вытащила из него маленькую фотографию двух смеющихся людей на фоне Вестминстерского аббатства. Алан и Катарина – красивая пара. Минако смотрела на счастливое лицо своего бывшего возлюбленного и не узнавала его. С ней он не был так счастлив, никогда. Слёзы обиды застилали глаза, хотелось вскочить и побежать куда угодно, только чтобы не оставаться рядом с Катариной, но Минако продолжала сидеть на краешке мягкого кресла, так и не позволив себе облокотиться на спинку, хоть чуть-чуть расслабиться.

Кэтти спрятала фотографию в потайной кармашек кошелька, а тот, в свою очередь, снова засунула в пиджак.

- Ты всё также превращаешься в Сейлор Ви и гоняешься за преступниками по ночам? – спросила она, внимательно глядя Мине в лицо.

В ответ Минако лишь кивнула – она до сих пор пребывала в некоей прострации от всего того, что увидела и услышала за последний час.

- Я бы снова хотела работать с тобой, - робко предложила Катарина, касаясь плеча Минако.

- У меня уже есть напарницы, - ответила девушка, наконец, переборов свой страх и подняв на Катарину огромные пустые глаза.

Кэтти не понравился этот взгляд, но она всё-таки продолжила:

- Расскажи мне, кто они, и я смогу вам помочь. – Минако смотрела на неё всё тем же пустым, немигающим взглядом, а затем тихо ответила:

- Ты знаешь, Кэтти, это наше дело. И разбираться в нем мы будем сами. Мы не имеем права впутывать людей во всё происходящее.

Минако встала, собираясь уходить.

- Но если бы ты просто познакомила нас, я бы могла… - начала было Катарина.

- До свидания, Катарина, рада была повидаться, - прервала её Минако и направилась к двери.

В последний раз она обернулась и увидела Катарину, стоящую в середине комнаты. Она всё также носила тот медальон, что Мина подарила ей на день рождения, но была уже давно не человеком. Катарина превратилась в демона.

***

Минако выбежала из номера Катарины и понеслась к лифтам. В голове до сих пор не укладывалось, но инстинкты никогда ещё не обманывали её – Катарина стала юмой. Пусть Кэтти не отличалась особыми порядочностью и чистоплотностью в личных отношениях, но, по сути, она была добрым человеком, полицейским, в конце концов, она никогда бы по доброй воле не ступила на тёмную дорожку.

Минако несколько раз нажала кнопку вызова лифта и, когда двери раскрылись, с облегчением влетела внутрь. По доброй воле. А если не по доброй?!

- Ты любила его? – раздался за спиной холодный, лишенный эмоций голос.

Минако резко повернулась, хотя точно знала, кто там стоит. Кунсайт привалился к задней стенке кабины, скрестил руки на груди и выжидающе смотрел на Мину. Девушка вдруг поняла, что лифт остановился, но номера этажей на верхней панели продолжают меняться, вспыхивая красными, зловещими огоньками. Стало страшно.

Минако сделала шаг назад, но кабина лифта была слишком мала, чтобы спрятаться или убежать от страшного демона.

- Ты любила его? – повторил Кунсайт свой вопрос.

- А если и так, то что?! – огрызнулась Минако, снова делая шаг вперёд, - Разве это должно волновать типа, вроде тебя, демона?

- Значит, любила, - резюмировал Кунсайт, делая шаг к Минако, - И он делал с тобой всё то, что и я? – вкрадчиво спросил Первый Лорд, оказавшись стоящим почти вплотную к Мине.

Краска залила щеки девушки, но она не отвернулась:

- А ты, что же, ревнуешь? – спросила она, скрестив руки на груди. Нападение всегда получалось у неё лучше, чем защита.

- Просто интересуюсь, - отвечал Кунсайт, беря руку Минако в свою ладонь, - что ты испытывала с ним, хорошо ли тебе было с этим англичанишкой?

Первый Лорд в мгновение ока завёл руки Минако за спину и прижал её своим телом к стене лифта. Мина тихонько вскрикнула, но не подумала вырываться. Почему-то она была уверена, что мысли Кунсайта наполнены не насилием, а похотью. Смешно, но от этого было легче. Минако думала, что сегодня он не убьёт её, во всяком случае, не своими руками.

- Да, мне было с ним хорошо, - выдавила из себя Мина, прижимаясь теснее к Кунсайту, вдыхая запах его волос. Она была в ярости в ту секунду, мечтала причинить ему боль, чтобы он думал о том, как она была с Аланом, чтобы не мог выкинуть этого из головы, чтобы это знание сводило его с ума, но в то же время близость тела Кунсайта сводила её с ума.

Минако коротко рассмеялась, ластясь к Кунсайту, прижимаясь к нему.

Он тяжело вздохнул, прикрыв на секунду глаза. Им обоим эта сладкая игра приносила удовольствие, смешанное с мучением. Кунсайт сжал её грудь в своей ладони, заставив Минако застонать то ли от боли, то ли от удовольствия, и поцеловал, перехватывая её шумный вздох своими губами.

- И это он тоже делал с тобой? – прошептал Кунсайт на ухо Минако, одной рукой поднимая её юбку, а другой продолжая удерживать девушку.

- Да, и это тоже, - елейно отвечала она, дрожа от прикосновения его рук.

Кунсайт уткнулся лицом в изгиб её шеи и закрыл глаза. Неожиданно под веками побежали цветные пятна, а потом неизвестно откуда пришли воспоминания.

«Они плавали в горячей воде, словно в бескрайнем море, отдаваясь страсти губ и рук, не давая друг другу отдышаться и успокоиться.

Неожиданно Мина поняла, что прижата его телом к самому дну стеклянной ванной, почувствовала, что он упирается своим горячим, вздыбившимся телом в её.

- Прошу тебя, давай, - пролепетала она, еле сдерживая порывы своего собственного тела.

- Нет, Принцесса, не торопись, - хрипло прошептал он в ответ, закидывая её ногу на свою спину. - Ещё успеется, - усмехнулся он, лаская руками внутреннюю сторону её бёдер, - всему своё время».

Кунсайт тяжело дышал. Открыв узкие серые глаза, он уставился в лицо Минако и произнёс не своим голосом:

- Ты и, правда, невинна.

Минако смотрела на него расширившимися огромными, словно небо, сияющими от невыплаканных слёз глазами и дрожащими губами прошептала:

- А ты сомневался?

- Никогда, - улыбнулся он счастливо, а затем его глаза вдруг посветлели, приобретая снежно-голубой оттенок, и, усмехнувшись, он произнёс:

- Значит, он всё это с тобой делал? – спросил он, будто они и не говорили совсем о другом несколько секунд назад.

Одинокая слеза скатилась по щеке Минако при этой перемене.

- Кун, - позвала она, - Кун, ты помнишь, кто я? Неужели не помнишь свою девочку-любовь, свою принцессу Минорию?

Кунсайт смотрел на Минако холодными, пустыми глазами и улыбался. От него веяло силой, могуществом и яростью. Он ещё больнее вмял Мину своим телом в стенку лифта, крепко сжимая её скрученные руки в своих руках.

- Я помню, кто ты. Ты – сука, посмевшая играть с моим сердцем, -  произнес он шипящим голосом, ещё больнее сжимая её запястья.

Минако уже плакала. Слёзы градом катились по её лицу, а из груди исторгались придушенные стоны отчаяния.

- Ты ответишь за всё, что сделала мне, - усмехнулся Кунсайт, приблизив почти вплотную свои губы ко рту Минако. Теперь она знала, что все его действия не были исполнены похоти, или не только её. Для него похоть и насилие были чувствами неразделимыми, едиными. Как же раньше она не понимала, кто он? Как раньше не замечала, что встречается и живёт с чудовищем, любит монстра?!

- Ты делаешь мне больно, - всхлипнула Минако, почти теряя сознание.

- Нет, сука,  - улыбнулся алчно Кунсайт, неожиданно резко отпустив руки Минако и поддерживая её, чтобы она не упала на пол, - Больно тебе сделает кто-то другой. Так больно, как тебе никогда ещё не было!

Он отвернулся и уже собрался исчезнуть, как вдруг Минако схватила его за полу плаща. Кунсайт недоуменно повернулся и уставился в эти синие, далекие-далекие глаза.

- Минория, дочь Венеры, Кунсайт, сын Земли, готовы ли вы поклясться перед звёздами, свет которых существует миллиарды лет, вселенной, нескончаемой в своей продолжительности, небом и твердыней, в вечной верности и любви друг к другу, готовы ли вы связать друг друга лентой времени навсегда? – прошептала она на одном дыхании слова Нефрита, произнесенные им сотни лет назад.

Кунсайт смотрел на неё и его глаза блестели то ли сожалением, то ли раскаянием. Неожиданно он схватился за голову, будто от боли, и согнулся пополам, выкрикивая проклятия в адрес Минако, Серенити и Серебряного Кристалла.

Почти неразличимым вихрем он кинулся к ней и снова впечатал их тела в стенку лифта. Кабина содрогнулась и с грохотом просела вниз.

- Ведьма, что ты со мной сделала, отвечай?! – закричал он  Минако в лицо, держа её за плечи двумя когтистыми, нечеловеческими лапами.

Минако молчала, только слёзы текли по её маленькому круглому личику.

- Ты поплатишься за это, сука! Ты ответишь за всё, что сделали со мной ты и твоя любимая принцесса. Вы обе сдохнете страшной смертью! Вы будете молить о пощаде!!! – шипел Кунсайт, его лицо заострилось, нос вытянулся и походил теперь на клюв какой-то страшной мифической птицы.

- Я буду любить тебя всегда и всегда буду ждать, мой лорд, - ответила тихо Минако и легко прикоснулась губами к губам Кунсайта.

Он отдёрнулся от неё, словно ударенный электрическим током, и отшвырнул Мину, будто бумажную куклу.

Она опустилась по стенке лифта, от боли закрыв глаза. Когда Мина снова открыла их, Кунсайта уже не было. Кабина вздрогнула и со скрипом поехала вниз. Минако тяжело вздохнула – остались только они вдвоём – Сейлор Венера и юма Катарина.

***

Минако стояла на набережной, облокотившись на поручень, и беззвучно плакала. Сейчас она не боялась ничего: ни ночной темноты, ни вымораживающего всё внутри холода, ни даже юмы Катарины, посланной по её душу. Мина смотрела на блестящую черную воду Токийского залива и впервые в жизни готова была сдаться, прекратить борьбу. Ей казалось, что она слишком слаба, слишком хрупка для той непосильной ноши, что судьба-злодейка взвалила на её плечи. Почему именно ей суждено всю оставшуюся вечность провести в гордом одиночестве, без любви? Смешно и жутко – богиня любви, самая красивая девушка вселенной, обречена страдать от собственной ненужности, от тщетности всех попыток стать счастливой.

Слезы обжигали лицо, будто раскаленным железом, и, скатываясь по щекам, исчезали в ночной мгле. Казалось, что с каждой новой соленой каплей, выскользнувшей из её глаз, душа Минако, агонизируя, приближается к собственной смерти. С каждой влажной дорожкой, начертанной на её лице, будто кончиком меча, Мина всё больше успокаивалась; её сердце перестало болеть, теперь оно было пустым и равнодушным, словно его и не было вовсе.

Остались только мысли, сменяющиеся в её голове со скоростью света. А ведь Кунсайт почти вспомнил. Серебряный Кристалл заставил его душу или то, что от неё осталось, бороться с проклятием Металлии. Сила древнего артефакта всколыхнула в нем воспоминания тысячелетней давности, заставила его глаза изменить свой цвет. Ведь когда-то они были серыми, того самого оттенка, что и предгрозовое небо. Они были выразительными, живыми, в них блестели все доступные человеку эмоции – от черной ненависти до светлой любви. Но у демона глаза были снежно-голубыми, цвета инея на зимних окнах, цвета холода. Пустые глаза, мертвые.

Теперь Минако знала, что её полюбил вовсе не Первый Лорд Тёмного королевства. Нет, её полюбил сероглазый воин Иллюзиона – Кунсайт, который таился глубоко-глубоко под обличьем демона, равно как и Мина полюбила человека, сокрытого под личиной чудовища. Их души всё же встретились после тысячелетнего забвения, после блуждания во тьме длинною в вечность и вновь соединились пусть даже и на короткий миг.

Слёзы перестали бежать по щекам. Адонис соврал, принцесса не умрет без любви, ведь её уже любят. Её генерал. Нефрит пообещал им вечность друг подле друга, а может, и сама Фортуна. Когда-нибудь они снова встретятся, в другое время, при других обстоятельствах, тогда, когда не о чем будет жалеть и нечего бояться. Война не может длиться вечно. Когда-нибудь они снова будут по одну сторону баррикад, как и тысячелетие назад.

Когда рядом с Минако пролетела маленькая, искрящаяся бирюзой и позолотой, бабочка, Мина уже полностью пришла в себя, восстановив присутствие духа. «Бабочка… В такое время года?» - удивленно подумала она. Вдруг кожа на спине покрылась мурашками, и стало очень холодно. Так холодно, будто всё тепло и радость из мира выкачали, будто за спиной притаился страшный монстр или демон.

Минако отпрыгнула в сторону в самый последний момент. Там, где она стояла всего несколько секунд назад, в асфальте зияла огромная дыра, а чудовище, её проделавшее, уже втягивало обратно длинную крабью клешню.

Минако, сама того не замечая, сгруппировалась и встала в боевую стойку, при этом осматривая демона с ног до головы, замечая его возможности и слабости. Зеленое чешуйчатое тело, вместо одной руки – крабья клешня, два огромных крыла на спине или, может, на голове, - непонятно. Причем крылья – бабочкины.

Минако скривилась – даже самое безобидное во всем мире существо тьма преображала. Но самое страшное заключалось не в этом, гораздо хуже было узнать в демоне Катарину, милую и родную Кэтти.

Не долго думая, почти рефлекторно Минако перевоплотилась в Сейлор Венеру. Чудовище же мерзко ухмылялось, но пока что не нападало.

- Если ты умерла один раз, то должна позволить мне убить тебя снова, - засмеялась грудным смехом юма, втягивая клушню, чудесным образом снова превратившуюся в человеческую руку.

Минако постояла секунду, а затем сложила пальцы вместе, позволяя энергии Венеры заполнить всё её существо, течь по её жилам.

- Луч полумесяца, в бой! - крикнула Мина, и энергия хлынула с кончиков её пальцев, устремившись навстречу врагу.

- Бесполезно, - усмехнулась Катарина снова, взмахивая своими чудовищными жёлтыми крыльями. Мириады маленьких изумрудных бабочек отделялись от своей хозяйки и мчались к Минако, - Я знаю, как ты сражаешься, забыла? А теперь попробуй-ка это!

Мина не успела отпрыгнуть или сгруппироваться. Хоровод изумрудных бабочек захватил, оплёл её тело с головы до пят. Их маленькие крылышки трепыхались по её телу, с каждым взмахом причиняя неимоверную боль, будто через неё пропустили электрический ток. Минако закричала от невыносимой боли.

- Я знаю твои слабости, как внутренние, так и внешние, - продолжала в упоении Катарина, заставляя своих маленьких блестящих помощников приподнять обессилившее тело Минако в воздух.

- Катарина, за что?!  - прохрипела Мина, разлепив ранее плотно сомкнутые веки.

- Назови мне настоящие имена остальных сейлор воинов, и это прекратится, - злобно улыбнулась юма в ответ.

- Никогда, - тихо сказала Минако, вновь вскрикнув от боли. Кунсайт может взять её жизнь, если ему так хочется, но она никогда не отдаст ему ни девочек, ни Принцессу. Ни на ту напал! Минако всегда защищала своих друзей и будет продолжать это делать даже в аду!

Мина уже мысленно попрощалась со всеми любимыми людьми, равно как и со своей беспутной жизнью, когда неизвестно откуда пришло спасение. Со скоростью двух маленьких молний на Катарину бросились две кошки – черная и белая. Луна и Артемис. Юма потеряла зрительный контакт со своей жертвой, а затем и равновесие, с диким криком свалившись в Токийский залив.

Мина почувствовала, как падает на землю. Что ж, достойный конец для истинного воина – она разобьёт голову вместо того, чтобы погибнуть в бою. Но боли не было, Минако приземлилась на что-то мягкое и тёплое. На поверку спасательным матом оказалась Усаги в костюме моряка. Мина смотрела на неё закатывающимися от боли глазами и не могла понять, что же здесь произошло. Ах да, её спасла собственная принцесса. Глаза Минако закрылись окончательно, она потеряла сознание.

***

Мина очнулась от того, что на её лицо падало что-то мокрое. Открыв глаза, она поняла, что находится в лодке, а мокрые капли на щеках – соленые морские брызги. Или всё же слёзы? Минако покрутила затекшей шеей, позвонки с характерным звуком встали на место. Всё тело болело, но в целом, она была почти невредима и вполне здорова.

Подтянувшись на руках, Минако села и осмотрелась. Усаги управляла катером. Это было и страшно и удивительно. Усаги Цукино не умела этого, её основным талантом, как и тысячу лет назад, оставалось поедание пирожных с кремом. Но всё же она была принцессой, Мина попросту не решилась задавать бестактных вопросов, в ней всё ещё жило древнее чувство обожания к своей правительнице, привитое с молоком матери.

- Как вы нашли меня? – спросила, наконец, Минако, обращаясь к двум кошкам, восседавшим напротив неё.

- Мы обыскали все отели, в которых останавливалась хоть одна Катарина, - ответил Артемис, неодобрительно качая головой, и сердце Минако сжалось. Они проделали огромную работу, только чтобы найти её. В Токио, должно быть, приехали тысячи женщин с таким именем. – Потом мы обнаружили, что она остановилась в отеле Хиллсайд с видом на побережье.

И тут речь Артемиса прервалась – из залива, взметнув в воздух огромный столп воды, вылетела Катарина и полетела вслед за катером, нагоняя беглецов.

- Она следует за нами! – испуганно закричала Усаги и прибавила скорости.

- Спасибо Уса, - обратилась к ней Минако, опустив голову, - Если бы не ты, меня бы убили!

- Да нет проблем! – улыбнулась круглолицая морячка.

- Усаги, не время обмениваться благодарностями! – мяукнула Луна сердито, - предлагаю укрыться от демона на том гигантском пассажирском лайнере, - сказала она, указав на исполинских размеров корабль, к которому они приближались с утроенной скоростью.

Так они и поступили. Добравшись до лайнера, Усаги и Минако вскарабкались по спасательной лестнице до самого борта и, наконец, очутились на палубе корабля. Мина легко перемахнула через борт, даже не запыхавшись, а вот Усаги тяжело дышала и никак не могла унять дрожь в коленях, уставших от долгого подъема.

- Давайте где-нибудь спрячемся, пока юма нас не настигла! – предложила Минако.

После недолгих поисков Мина, Усаги и Луна с Артемисом вошли в полутемный, пустынный салон лайнера. Предполагалось, что здесь пассажиры будут пить, гулять, танцевать, развлекаться, одним словом. Но в столь поздний час огромная комната была пуста. Рояль в самом углу покрывал белый чехол, бокалы на барной стойке слабо мерцали в ночной мгле. Минако закрыла глаза, ей чудилось, что она снова очутилась в бальной зале Лунного дворца. Здесь был такой же запах, полы были натёрты для танцев тем же средством, тот же лёгкий ветерок шелестел тяжёлыми занавесками на окнах.

- Кажется, здесь никого нет, - заключила Усаги.

- Может и так, - парировала Луна, - но не стоит терять бдительность, в любом случае. Демон знает, что мы укрылись на этом корабле. Кстати, Минако, почему ты называла чудовище Катариной? Кто она?

Мина открыла глаза, вновь возвращаясь к реальности, и уставилась на Луну, не произнося ни слова.

- Луна, - укоризненно произнесла Усаги. Сейчас в её голосе не осталось ни нотки капризности маленькой девочки, он был твёрд и спокоен, как и подобает истинной принцессе, - есть вещи, о которых люди не желают говорить.

Минако вдруг почувствовала острую боль в сердце. Как же давно она не говорила с Серенити, как давно никому не открывала своего сердца, не делилась всем тем, что свалилось на неё за последний год.

- Всё в порядке, - тихо сказала она, - всё в порядке, я могу рассказать об этом.

Минако и Усаги перевернули несколько высоких стульев и, усевшись на них, уставились друг на друга. Решимость поделиться своим бременем начинала оставлять Минако, и тогда она быстро-быстро, сбиваясь, заговорила:

- Это случилось полгода назад. Я тогда жила в Англии. Там я познакомилась с Катариной и с Аланом, - Мина говорила и говорила, пока полностью не рассказала свою печальную историю, произошедшую на другом континенте, казалось, что в другом времени. Усаги слушала, не перебивая, подперев голову рукой, а когда Минако замолчала, прошептала:

- Это так ужасно, так несправедливо…

- Подожди, Уса, - тихо сказала Мина, беря подругу за руку, - это не самое ужасное, что произошло. Есть кое-что похуже. Знаешь, кто превратил Катарину в демона и послал её ко мне?

- Кунсайт,  - утвердительно пропищала Луна, смотря на Мину во все глаза.

- Верно, это был он. Знаете почему?

- Хотел узнать информацию о нас через Катарину? – Усаги сжала ладонь Минако в своей так крепко, что костяшки пальцев побелели.

- Да, - ответила Минако и замолчала, - Всё верно. Но только настоящая причина не в этом, -добавила она и снова молча уставилась в лицо Усаги. Но то было заинтересованным, воодушевляющим, подбадривающим. Иных эмоций оно не выражало, а потому Мина продолжила, - Куснайт ненавидит меня, потому что я разбила ему сердце.

Усаги тихонько вскрикнула и отдёрнула от Мины руку.

- Вы… вы…  - задыхалась она, прикрыв рот ладонью, не находя нужных слов, - вы что были вместе?! – наконец вскричала она.

- Тише, тише, Серена, - засуетилась Луна, трясь головой о руки Усаги, - успокойся, дай Минако договорить. Артемис молчал, сжавшись в комок. Он всё знал, но так и не решился рассказать Принцессе о произошедшем без ведома Минако. Венера благодарно посмотрела на своего ментора и, опустив глаза, продолжила.

- Я встретила Кунсайта почти сразу, как приехала в Японию. Я никого не знала, у меня не было друзей. Конечно же, он притворялся передо мной человеком. Но и я не стремилась раскрыться перед ним. Так мы и встречались, не зная правды друг о друге. Не представляю, зачем я была ему нужна. Он говорил, что любит меня, эти же слова я говорила ему в ответ. Наверное, мы и, правда, испытывали что-то подобное. А потом, там, на стройке, мы столкнулись в бою нос к носу и всё поняли. Более оставаться вместе мы не могли, хотя это было больно, чертовски больно сказать «прощай».

Минако замолчала, молчали и все остальные, тогда, вздохнув, она продолжила:

- Кунсайт звал меня с собой. То место, откуда он, называется Тёмным Королевством. Он предлагал мне стать его королевой, но я отказалась. Тогда он воспринял мой отказ как предательство и возненавидел меня с той минуты. Теперь мы враги. И он хочет меня убить. Но сначала помучить воспоминаниями. Именно поэтому он послал за мной Катарину. Он знал, каково мне будет увидеть её вновь.

Минако сидела, низко опустив голову. Никто не произносил ни слова. Все были слишком шокированы услышанным, слишком поражены, чтобы сказать хоть что-нибудь, будь то порицанием, или утешением. В глазахУсаги застыли невыплаканные слёзы.

Неожиданно повсюду зажёгся свет. Казалось, будто на секунду Минако и Усаги ослепли. Через секунду около них послышался отвратительный, насмешливый голос:

- Вы так счастливы, что я убью вас, что даже расплакались? – ехидно спросила она, медленно приближаясь, покачивая при каждом шаге блестящими крыльями, - что ж, это место станет вашей могилой.

- У меня не слишком хорошее настроение сегодня, - огрызнулась злобно Усаги, выходя вперёд, - Если не хочешь пораниться, не подходи ко мне! – добавила она и тут же перевоплотилась в Сейлор Мун.

Минако хотела было выйти вперёд. Ведь именно она должна была защищать Принцессу, а не наоборот, но Усаги не позволила ей, властным взмахом руки остановив подругу. Это были действия настоящей королевы. Луна даже громко мяукнула от гордости за свою воспитанницу.

- В такой ситуации мне абсолютно всё равно, что ты узнаешь, кто я, - злобно выпалила Сейлор Мун, становясь в боевую стойку, - И я буду тебя наказывать во имя луны очень долго.

- Хватит этого бреда! – яростно воскликнула юма и, вызвав свою крабью клешню из небытия, понеслась в сторону Усаги, используя руку, словно меч.

Минако и Сейлор Мун вовремя отпрыгнули в разные стороны, Катарина пронеслась мимо, не причинив ни одной из них значительно вреда.

- Ну, хватит, - взвилась Сейлор Мун, - теперь мы будем играть по-другому! Лунная диадема, в бой! – с этими словами Усаги буквально сорвала с головы украшение и метко кинула им в  демона.

Диадема завертелась в полёте, засветилась ярким светом и поразила свою цель. Катарина отлетела на несколько метров и упала на спину. От удара с неё сорвало медальон, и тот упал к ногам Минако, раскрывшись и являя взору Мины троих улыбающихся людей. Алан, Катарина и Минако. Неразлучная троица. Всегда вместе. Сердце Мины сжалось от боли и жалости. Ведь Кэтти была не виновата в том, что Кунсайт задумал, правда? Ведь она всего лишь жертва всего произошедшего, разве не так?

- Серенити, пожалуйста, спаси её! – всхлипнула Минако, стоя на коленях перед своей принцессой.

- Что? – удивленно воззрилась на неё Усаги.

- Её превратили в чудовище из-за меня, она ни в чем не виновата.

- Но ты относилась к ней, как к сестре, а она предала тебя! – удивленно выпалила Усаги.

- Это неважно мне, ты же знаешь, - прошептала Минако, пряча лицо в ладонях. - Пожалуйста, помоги ей.

- Но она увела у тебя парня!!! – ещё яростней запротестовала Усаги.

- Не Алан мне нужен, Уса, не он, - ещё тише, почти неслышно пролепетала Венера, - Да и Алану была нужна не я. Он полюбил Катарину. Пожалуйста.

Сейлор Мун ничего не ответила. Она подошла к Катарине и, подняв свой жезл, тихо-тихо сказала: «Серебряный Кристалл, помоги ей, молю».

Зал залило розовым сиянием. А через минуту демона не стало. На его места сидела маленькая женщина с коротко стрижеными каштановыми волосами и синими глазами. Она не понимала, что происходит, и бездумно оглядывалась по сторонам.

- Катарина! – крикнула Минако и бросилась обнимать спасенную подругу. Её сердце наполняли странные чувства. Она больше не злилась на Кэтти, ей не было грустно, её не мучили зависть или гордость, она больше не обижалась. Осталась лишь глубокая привязанность к Катарине – её первой и самой близкой подруге в далекой холодной Англии, её старшей сестричке.

- Прости, я не знала о твоих чувствах к Алану, - смущенно прошептала Катарина. - Я думала, что ты всё ещё ребёнок.

- Ничего, всё хорошо, Кэтти, всё хорошо,  - в ответ Мина уткнулась в её волосы и заплакала.

***

Все девочки собрались на пристани, чтобы поддержать Минако. Все они чувствовали, что что-то с ней не так, но не могли понять, что.

- Что случилось с Миной? – встревожено спросила Рей.

- Она выглядит такой грустной, - добавила Ами.

- Может, нам стоит побыть с ней? – предложила Мако. Её лицо было похоже на гладкую и вежливую маску, но в глазах застыла нездешняя боль, её взгляд как будто был наполнен отблесками давно потерянных воспоминаний. 

- Она должна побыть наедине с собой, - задумчиво произнесла Усаги, - Просто Минако куда более как взрослая, чем мы.

Мина смотрела на блестящий в лучах утреннего солнца, отливавший свинцом, водяной панцирь Токийского Залива, смотрела на уплывающий вдаль теплоход, увозящий с собой Катарину и воспоминания о прошлом.

«Они вместе, они счастливы. Это всё, что нужно. Почему же у нас так не могло быть?»

Минако подняла голову ввысь, к ещё не исчезнувшему в утренеем небе диску луны и одними губами прошептала: «Кунсайт».

Ответом ей стал лишь крик чаек в неправдоподобно высоком и таком холодном осеннем небе.

Глава 9

Каблуки отстукивали ритм по мостовой. Минако бежала по ночным улицам Токио, а рядом с ней семенил неизменный партнер и друг – Артемис. До места назначения оставалось всего несколько кварталов. Кто бы мог подумать, что входом в Тёмное Королевство окажется маленький аутентичный магазинчик кимоно? Он был столь хорошо скрыт от глаз посторонних, что Минако пришлось тенью следовать за Кунсайтом около недели, прежде чем он, наконец, воспользовался прямым входом, а не телепортацией, тем самым выдав место расположения врат ада. Через них зло просачивалось в мир людей, порабощало их, уничтожало, сметая всё на своём пути, калечило жизни и души. Сейлор-войны не могли больше позволить сателлитам Берилл осуществлять свой темный промысел. Но теперь всё прекратится, с открытием Минако, они смогут проникнуть в Тёмное Королевство и уничтожить его изнутри, не подвергая опасности человеческий мир.

Усаги, хоть и не помнила своего прошлого, с каждым днем всё больше походила на королеву, а не маленькую девочку, которой её знали и любили окружающие. Ведь именно она определила для Мины задание – выследить Кунсайта и узнать местоположение входа в иной мир. Как бы Серенити ни любила своих подруг, она готова была поступиться этими нежными чувствами ради будущего, а потому послала на разведку именно Минако. Венера лучше всех знала Кунсайта, его привычки и характер, его настроения, сильные и слабые стороны. Правильно воспользовавшись этими знаниями, Мина могла получить всю необходимую информацию – так думала Усаги, отдавая приказ.

И она была несказанно права. Но, Селена, какое же это было мучение следовать за ним по пятам, тенью присутствовать в его жизни, но не иметь возможности подойти, заговорить, дотронуться до его длинных шелковистых волос, поцеловать такую знакомую и привлекательную жесткую линию губ. Для Минако эта погоня превратилась в страдание, в страшное истязание души. Она была рядом с Кунсайтом каждую секунду последней недели, но в то же время так далеко. Минако царапала руки, закусывала губы, только чтобы не окликнуть его, не выдать себя, не подвести принцессу. Из её глаз текли слёзы, оставляя её щеки вечно влажными и солёными, а сердце настолько бешено колотилось в груди, что порой Мина думала, будто оно выскочит и навсегда покинет её тело.

А сегодня вечером пытка кончилась. Минако увидела маленький магазинчик кимоно, и поняла, что именно в нём сокрыт секретный вход в Тёмное Королевство. Такого облегчения она не испытывала никогда. Словно сизифов камень спал с её плеч. На душе было так легко и спокойно, когда она бежала в храм Хикава, чтобы рассказать остальным сейлор воинам о том, что она обнаружила.

Минако остановилась перед дверьми магазина. Уже наступила глубокая ночь. Именно ночью они решили пробраться в Тёмное Королевство, ведь темнота лучшая спутница неожиданности; преимущество будет на их стороне.

За окнами, прикрытыми плотными жалюзи, виднелся слабо мерцавший свет – девочки уже были там, ждали её. Минако прислонилась лбом к прохладному оконному стеклу и заглянула в узкую щелочку между пластиковыми полосками жалюзи. Ами склонилась над портативным компьютером и что-то высчитывала. Её коротко стриженые волосы беспорядочной массой спадали на глаза, пальцы будто порхали над клавиатурой, а плечи всё время передёргивало, словно от холода. Рей ходила по полутёмной комнате из угла в угол и никак не могла остановиться. Её руки были скрещены под грудью, а каблуки выстукивали по кафельному полу заунывный ритм. И только Мако одиноко сидела на колченогом стуле, ничем не занятая, потерянная. Её взгляд остановился в одной точке и зрачки больше не двигались. Если бы Минако не знала об обратном, она бы могла подумать, что Макото мертва.

Мина закрыла глаза всего на секунду, но этого хватило, чтобы в памяти всплыли подробности древнего сражения тысячелетней давности. Принцессы лежали в тронном зале спокойные, тихие, одинокие. Мёртвые. Грудь Рей была обожжена до черноты файерболом, лёгкие Ами – наполнены прозрачной и чистой водой из дворцового фонтана, а Лите отрубили голову. Минако встряхнула головой – она не хотела об этом думать, только не сейчас. Они слишком долго ждали отмщения, и вот час настал. Тёмное Королевство падёт, как когда-то пал Лунный Альянс, и Венера собственноручно позаботится, чтобы Берилл и её сателлиты страдали, просили у неё пощады. Но пощады не будет. Ни для кого, даже для Кунсайта.

Когда Минако открыла глаза, она поняла, что не одна. Перед ней в молчании стояла Усаги и пристально наблюдала за подругой.

- Уже всё решила? – спросила Сейлор Мун напряженным голосом.

- Мне нечего решать, всё решено за меня очень давно, столетия назад, - отмахнулась Венера, смотря на носки собственных туфель. Сейчас она была не готова взглянуть в глаза своей принцессе.

- Ты так думаешь? – губы Серенити тронула едва заметная улыбка, почти такая же, какая была у её матери когда-то.

- Я это знаю, - устало отвечала Минако, - нам нужно идти, Уса. Нас ждут девочки. Я нашла вход в Темное Королевство. Сегодня мы узнаем, какова тьма на вкус и на ощупь.

Усаги ничего не ответила. Она прикоснулась к дверной ручке и тихонько толкнула дверь в магазинчик кимоно. Луна, словно маленькая черная тень, всюду следовала за хозяйкой.

Рей, Ами и Мако обернулись на звук открывающейся двери и застыли в вежливом ожидании.

- Минако и Артемис нашли вход в Тёмное Королевство. Мы отправляемся туда немедленно, - изрекла Усаги, а затем, повернувшись к вошедшей следом за ней Мине, сказала, - Кстати, хорошая работа, Венера, - и подмигнула ей.

***

Минако стояла на входе в длинный темный туннель. Пещера была видна лишь на несколько шагов вперёд, но по звуку падающей воды Мина определила, что, скорее всего, в туннеле протекают грунтовые воды, возможно, есть что-то наподобие подземного озера или реки. Минако вздохнула, изо рта вырвалось белое облачко. Ей не хотелось туда идти, уж слишком эта пещера напоминала другую, ту, по которой Мина бежала сломя голову в поисках принцессы сотни лет назад. Но выбора не было – нужно было идти и сражаться, как и всегда, как и сейчас.

Минако сделала первый робкий шаг во тьму. Взмахнув рукой, она призвала остальных оставаться на месте, прикрывая Сейлор Мун, а затем изо всех сил стукнула каблуком по неровной земле. Сначала было тихо, а потом послышалось слабое эхо от удара. Мелкие камушки посыпались с потолка, но не более того. Очевидно, можно было без опаски передвигаться по коридору, бежать.

И Минако побежала, увлекая за собой остальных. Она неслась вперёд, ветер стегал её по лицу, словно розгами, вызывая нежданный приступ солёных, горячих слёз. Венера знала, что этот бой может оказаться последним для сенши, последним для их принцессы, как и тогда, тысячу лет назад, в далеком Серебряном Тысячелетии, но всё равно шла вперёд. Для неё иного выбора просто не было. Отступать Мина не умела. Пусть лучше она проиграет, погибнет, всё, что угодно, но исполнит свой долг, сохранит свои честь и достоинство.

На стенах туннеля росли причудливыми узорами длинные и кривые сталагмиты, словно копья и пики свешивались с потолка сталактиты. Темнота обволакивала пять тонких фигур, несущихся вперёд, скрывая их цели и намерения, но Минако точно знала, что их уже ожидают. Не настолько глуп был Кунсайт, чтобы позволить сейлор-воинам пробраться незамеченными в Тёмное Королевство. Нет, их путь будет наполнен препятствиями и опасностями, он будет тяжел и кровав. Однако его окончанием станет полная победа. Или поражение.

Неожиданно туннель закончился. Перед изумленными сенши возник портал или что-то очень похожее на него. Энергия клубилась тёмными спиралями, притягивая, предлагая заглянуть на ту сторону, использовать возможность. Минако сделала шаг назад, прикрывая собой подруг. Если этот портал действительно является входом в другой мир, лучше не подходить к нему слишком близко. Никто не знает, какими тайными свойствами обладает проход такого рода, созданный чьей-то злой волей.

Как только Мина подумала об этом, в тишине послышался приглушенный, такой знакомый и когда-то такой родной смех. Кунсайт возник из воздуха и завис, паря в нескольких метрах над землей. Его волосы разметались по плечам, а глаза были настолько ярко-голубого цвета, что дух захватывало. Минако прикусила нижнюю губу, только чтобы не закричать. В первую секунду ей хотелось броситься к нему на шею, расплакаться, поцеловать его губы, глаза, щеки, провести рукой по его лицу. Это желание было настолько неотторжимо, что Мине пришлось заставить себя стоять на месте, пришлось почувствовать вкус собственной крови на языке, только чтобы придти в себя. А потом очарование момента прошло, Минако снова видела перед собой демона, а не возлюбленного, существо не из этого мира, а не теплого, такого настоящего и близкого Кеншина. Она почувствовала, как её лицо само собой превращается в гладкую, почти вежливую маску, в безразличный ко всему чистый листок бумаги, а глаза приобретают тот самый оттенок зимнего неба, холодный и идеальный.

Мина улыбнулась и, разлепив запекшиеся губы, произнесла:

- Пропусти нас, иначе пожалеешь.

- Я бы с удовольствием поприветствовал вас в Темном Королевстве, леди, но приготовления к вашему визиту ещё не закончены, - издевательски заметил Кунсайт, скрестив руки на груди, - Поэтому я отправлю вас в более весёлое и, без сомнения, гостеприимное место.

Мако угрюмо смотрела на Первого Лорда, желваки ходили на её скулах, словно живые. Наконец она лениво, будто нехотя бросила: «Сила Юпитера, в бой!» Яркая молния сорвалась с её пальцев и устремилась в сторону Кунсайта. Демон лишь улыбнулся немного снисходительной улыбкой, а затем с лёгким хлопком, напоминающим хруст снега, исчез. Через секунду он появился в метре от того места, где стоял. Сенши испуганно переглянулись – для них было в новинку иметь существо такой силы в качестве противника. В отличие от Первого Лорда они не умели телепортировать по одиночке, лишь объединив силы.

Кунсайт тем временем приготовился атаковать. Прищурившись, он небрежно взглянул на Усаги и произнес:

- Сейлор Мун, если ты отдашь мне Серебряный Кристалл, я позволю тебе жить. – Слова были как будто исполнены милосердия, но тон, которым они были сказаны, полностью опровергал это предположение. Кунсайт собирался убить Серенити в любом случае, каким бы ни был исход сражения.

-  И я того же мнения, - неожиданно резко парировала Уса, выступив вперед, - если ты скажешь, что вы сделали с Такседо Маском, я не стану наказывать тебя.

Первый Лорд снова усмехнулся. На этот раз этот смех был таким живым, почти весёлым, что Минако захотелось посмотреть в глаза своего бывшего возлюбленного, но она не решилась. Не хотелось снова видеть эту полупрозрачную, снежную голубизну. От его взгляда ей слишком часто становилось холодно.

- Я отправлю вас в мир многомерного хаоса, - тем временем продолжал Кунсайт, полагая, что он полностью контролирует ситуацию, - Это может быть примитивная эра в Африке, когда жили динозавры, или эпоха средневековой Европы, когда королевства вели между собой кровопролитные междоусобные войны за господство. Боюсь только, выбрать себе участь вы не сможете, - при этих словах Кунсайт снова усмехнулся, - придется довольствоваться тем, куда вас занесет.

- Я не хочу туда… - растеряв всю былую храбрость, дрожащим голосом пролепетала Серенити, хватая Мину за руку.

- Мы туда и не отправимся, Серена, не беспокойся, - ласково успокаивала Минако, хотя никакой уверенности в этом у неё и не было. Кунсайт был чертовски силён, возможно, что он и не бахвалился,  обещая отправить их в многомерный хаос. Кто знает, вдруг он действительно может это сделать?

Сенши встали в боевые стойки, приготовившись защищаться, но удара не последовало. В руках Первого Лорда возник портал серебристого цвета. Бросок был целенаправленным и метким – Минако показалось, что реальность разорвало напополам яркой, смертоносной молнией. Её подняло в воздух неведомой силой, вместе с тем она видела, что остальных сенши также понесло безумным потоком куда-то ввысь. Если бы Минако могла смеяться в столь плачевной, беспомощной ситуации – она бы так и сделала, ведь оружие Кунсайта обратилось против своего хозяина. Воздушный вихрь закрутил в своих потоках Первого Лорда,  выкрикивающего страшные проклятия, адресованные всем подряд, но ничего не могущего поделать.

Серенити тонко вскрикнула – жезл с Серебряным Кристаллом выскользнул из её рук и полетел в сторону. Минако пыталась бороться против воздушного потока, чтобы вернуть древний артефакт, когда заметила, что Кунсайт делает то же самое. Венера стала сопротивляться ещё яростнее. Она будет первой, не позволит демону воспользоваться тем, что ему не принадлежит. Пусть, он не сможет использовать силу Серебряного Кристалла полностью, поскольку не является истинным членом Лунной Династии, но превратить его в тёмный артефакт сможет. И одна  мысль об этом уже пугала.

Минако протянула руку к Серебряному Кристаллу. Она почти достала. Почти. Рука Кунсайта тянулась с другой стороны. На секунду их пальцы соприкоснулись. Минако подняла испуганный взгляд на Первого Лорда. Его глаза были чистого серого цвета, словно предгрозовое небо. Вернера ахнула и отдернула руку, будто обжегшись.  Кунасайт продолжал пораженно смотреть на неё, его рука упала, так и не дотянувшись до жезла. По лицу Мины потекла первая слеза, тут же унесенная чудовищной силы вихрем.

- Девочка-любовь, - одними губами прошептал Кунсайт, а в его глазах застыли невыплаканные слёзы.

Минако смотрела на него, не в силах оторвать взгляда, сердцем желая только одного – протянуть к нему руки, обнять, прижаться к его груди, но разумом понимая, что Серебряный кристалл относит воздушным потоком всё дальше и дальше.

- Мина! – услышала она надрывный, испуганный крик сейлор Юпитер. И тогда Венера разорвала зрительный контакт и стрелой кинулась вниз, за Серебряным Кристаллом. Но было слишком поздно. Жезл упал на землю, камень засветился ярким розовым светом. Воздух почти взорвался от этого чудного, такого странного, неотмирного и в то же время такого родного и знакомого, тёплого света.

Минако почувствовала, будто её кости истончаются, таят в воздухе, исчезают. Она посмотрела на свою полупрозрачную руку и отчего-то даже не удивилась. Для этого времени они стали прошлым, а для некой чужой эпохи – настоящим. Кунсайт задал траекторию, Серебряный Кристалл скорректировал их путь. Минако больше не боялась безумного вихря, она знала, что лунный артефакт может отправить свою королеву, ту, что из династии самой Селены, только в одно место – на Луну.

- Серенити, - прошептала Мина, глядя на страшно напуганную, несчастную Сейлор Мун, и улыбнулась. Ей нечего было бояться.

А потом всё исчезло – не стало ни времени, ни пространства. Всё накрыло темнотой.

***

Приходить в себя было тяжело – голова отчаянно болела, в горле застрял ком рвоты. Кашляя и проклиная всё на свете, Минако приподнялась на локтях и, сдув с лица закрывавшую его чёлку, наконец, распахнула глаза. Рот сам собой открылся в беззвучном крике, пальцы сжались, царапая кожу запястья. Они, и правда, попали в Лунное Королевство, вернее, то, что от него осталось. С трудом Минако поднялась, осмотрелась. Рядом с ней с земли встала Мако, Рей и Ами подняли на ноги всё еще слабую и дрожащую Серену.

Минако обвела взглядом то место, где они находились. Огромные гранитные и мраморные колонны чудовищными кусками камня были раскиданы повсюду, словно детские игрушки, ни деревьев, ни травы, никакой растительности, только голый, безжизненный камень. Планета была необитаема. Минако вспомнила прекрасные лунные пейзажи, охапки цветов ао, что ей дарили её многочисленные поклонники, их лошадей и колесницы, бесчисленные охоты и празднества, всех друзей и родственников. Слёзы сами собой навернулись на глаза. Было так печально стоять посреди мертвого королевства, дома, превратившегося в холодную одинокую пустыню.

Мина прошлась среди обломков колонн и стен, прикасаясь пальцами к каждому камню, исследуя,  вспоминая. Когда-то здесь они были счастливы, все они. Они были молоды, беззаботны, порхали по дворцу, словно бабочки, радуя глаз многочисленных придворных и друзей своими юностью, красотой, непосредственностью.

А потом началась война. Всё изменилось за каких-то несколько дней. Луна была разрушена силами Металлии и Серебряного Кристалла. То, что должно было защищать, превратилось в орудие разрушения. Но зато они были спасены. Почти все. Минако до сих пор так ничего и не знала о принцессах внешних планет. Предположительно, Пеллар охраняла врата Времени, как и раньше, Сатти пребывала, слава всевышнему, в глубоком сне. Её пробуждения Мина хотела меньше всего, ведь именно возрождение Сатурн подтверждало тот факт, что битва будет страшной и кровавой. Если сама Смерть собиралась на бал, пощады можно было не ждать. На этот раз Сатти не почтила их своим присутствием, значит, надежда на спасение всё-таки есть? Но о судьбе Хауры и Мелены Венера не знала ничего. Она не понимала, почему аутеры не явились к своей принцессе, как только почувствовали, что та проснулась. Может, ещё не настало их время? Не то чтобы Минако очень хотела видеть принцесс Урана и Нептуна, нет, вряд ли их отношения во времена Серебряного Тысячелетия можно было назвать дружескими, но их помощь им требовалась сейчас. Много лет назад они обладали недюжинными силами, их опыт сейчас стал бы просто незаменимым подспорьем для иннеров.

Усаги наконец-то пришла в себя и поднялась с коленей. Она подозрительно осматривала  останки Лунного дворца, когда в воздухе вдруг появилась маленькая фигурка, похожая на фею. На спине у крошечной девушки были прозрачные, словно у стрекозы, крылышки, на плечи спадали длинные серебристые оданги в точности, как и у Сейлор Мун, а её тонкий стан был облачен в прекрасное длинное белое платье. Минако сразу поняла, кем является гостья, но не посмела выйти вперёд принцессы, не позволяя этого сделать и остальным сенши. Усаги тем временем осторожно приблизилась к посланнице и склонилась над ней.

- Кто ты?  - прошептала Сейлор Мун, опускаясь на колени перед светящейся сферой, в которую была заключена фея.

Крылышки на спине удивительной девушки затрепетали, она протянула руки к Усаги, но прикосновения не было, тонкие пальцы прошли насквозь, оказались лишь тенью, бесплотным призраком. Фея грустно вздохнула и, наконец, заговорила:

- Здравствуй, моя маленькая девочка, моя принцесса. Меня зовут Серенити, я последняя королева Луны, твоя мать.

- Мама?! – шокировано произнесла Усаги, пытаясь дотронуться до сферы, в которую был заключен призрак, руками, - Ты моя мама?!

- Да, Серена, я – твоя мать. Позволь, я расскажу тебе, всем вам, - в этот момент Серенити проницательно посмотрела на Минако, -  историю, которая произошла более тысячи лет назад, на Луне. Расскажу вам, кем вы были и кем должны стать.

- Да, пожалуйста, - растерянно произнесла Усаги, глядя расширенными глазами на последнюю лунную королеву.

- Очень хотелось бы узнать, - как-то горько произнесла Мако, теребя рукой край фуки.

Рей и Ами согласно закивали, подходя ближе к призрачной фее, заключенной в светящуюся сферу. И только Минако осталась на своем месте, продолжая упрямо не смотреть на Серенити. Ей было больно, она злилась на королеву, досадовала, сердилась – в её душе в ту минуту теснилось много разных чувств. Королева заставила её на долгие годы забыть, кем она была, кого любила и уважала, кому служила и кому отдала на веки вечные своё сердце. Минако расценивала такой поступок как предательство. Именно поэтому она осталась стоять, тогда как остальные сенши послушно подошли к её Величеству и преклонили перед ней колени.

- Давным-давно, каждая из десяти планет Солнечной Системы, - начала Серенити, - была обитаема. Десять королевств разделили между собой Вселенную – Венерианское, Меркурианское, Марсианское, королевства Юпитера, Урана, Нептуна, Плутона, Сатурна, а также Лунное и Земное королевства. Все они жили в мире и согласии, многие из их правителей заключали между собой браки, создавали дипломатические, торговые, военные союзы. Десять королевств называли Лунным альянсом, потому что во главе стояла правительница Луны – справедливая Селена. Некоторые полагают, что она была богиней, но, по моему мнению, это всего лишь глупые сказки. Селена была крайне сильным воином и колдуньей, но не более того. Однако от неё повели свой род лунные короли. Она – великий пращур лунной династии, древний предок принцессы Серенити, - королева подняла глаза на Сейлор Мун и, улыбнувшись немного грустной улыбкой, сказала, обращаясь уже к сенши, - Вы, мои дорогие, тоже принцессы, каждая одной из планет. Рей – огненного Марса, Ами – туманного Меркурия, Мако – дождливого Юпитера, а Минако – солнечной Венеры. Когда-то вы защищали и помогали моей дочери, почти как и сейчас. Вы были ей хранительницами, подругами, наперсницами. Всегда вместе, никогда врозь. Серенити часто гостила у вас, а вы – в Лунном  дворце. Времена были мирными, спокойными, передвигаться по галактике было безопасно. Так, гостя на Юпитере однажды, моя дочь повстречала принца Земли – Эндимиона, - призрак снова прервался и ласково посмотрел на шокированную непривычно тихую Сейлор Мун. Минако же стояла поодаль, затаив дыхание. Она ждала, упомянет ли королева про лордов. Ей не хотелось, чтобы девочки страдали. Тем временем королева Серенити продолжала, - Эндимион и Серена полюбили друг друга, они жаждали только одного – как можно быстрее пожениться. Но случилось страшное – началась война. Леди Берилл – одна из придворных дам Земли, а также лорды Кунсайт, Нефрит, Джедайт и Зойсайт – хранители принца Эндимиона, оказались под властью страшного демона Металлии, они  предали Лунный альянс и стали служить  своей новой хозяйке. В поисках Серебряного Кристалла они напали на Лунное Королевство, Серебряное Тысячелетие, как его тогда называли, и перебили почти весь двор. – Королева вновь покачала головой, а маленькая слезинка скатилась по её щеке, но она всё же нашла в себе силы, чтобы продолжить говорить.

- Все вы были убиты, пытаясь защитить мою дочь, - сказала Серенити печально, обращаясь к сенши, - Серебряное Тысячелетие пало, а я потеряла свою дочь. Принц Эндимион погиб на поле брани. Когда я добралась до тронного зала, все вы были мертвы. И тогда, чтобы одолеть Металлию, я воспользовалась Серебряным Кристаллом. У меня был выбор – потратить всю энергию на то, чтобы уничтожить Металлию и её сателлитов, или заточить страшного демона на сотни лет и спасти всех вас. Я выбрала второе, в сущности, поступившись своим долгом королевы, но, не поступившись долгом матери. Я закупорила саму смерть, отправив вас через время и пространство в двадцатый век, в Токио, где вы могли жить, как нормальные люди до поры до времени. Однажды вам всем предстояло встретиться и совершить то, чего когда-то не сделала по собственной слабости я – уничтожить Металлию и её приспешников навсегда.

- Вы хотите сказать, что Берилл и лорды наши бывшие соратники? – каким-то странным, надтреснутым голосом произнесла Ами.

- Именно, моя дорогая. Когда-то они были нашими друзьями,  - задумчиво произнесла королева и остановилась, будто желала закончить фразу.

- Но они предали нас, - послышался холодный голос Минако, до этого момента стоявшей поодаль, - наш долг – защищать принцессу от любых врагов, в том числе и бывших друзей, разве не так, Ваше величество? – ядовито добавила она, наконец, посмотрев Серенити в глаза.

- Всё верно, Мина, - ласково отвечала Серенити, будто и не слыша иронии в голосе Венеры, - Вы должны защищать и оберегать, но не только принцессу Лунного Королевства, но и всех жителей Земли. Цель Металлии вовсе не захват власти, не порабощение человечества, её основная цель – полное уничтожение всего живого. Однако если вы спасете принцессу, то спасете и весь мир, ведь только высвободив силу Серебряного Кристалла полностью, можно одолеть Металлию.

- Я не смогу, мама, - вдруг тихонько сказала Сейлор Мун, - Я – Усаги Цукино, ученица средней школы Джубан, а вовсе не принцесса.

Призрак жалостливо протянул тонкие, бестелесные руки к Усаги и погладил её по лицу.

- Серена, - сказала королева, - ты самая смелая ученица средней школы. Ты не побоялась бросить вызов тьме, когда другие испугались бороться. Ты, вы все истинные принцессы, настоящие воины. Вы достойны только победы.

- Ты сможешь, Серена. Ты всегда это могла, главное – не падать духом, - весело сказала Минако, неожиданно поддержав королеву, - Стоит попробовать, верно? – добавила она, обнимая Усаги за плечи.

- Стоит, - неуверенно согласилась Уса, но глаза её оставались напуганными, огромными.

- Ты же знаешь, мы всегда с тобой, - Рей ободряюще сжала руку Серены в ладонях.

- А ты можешь пойти с нами? – спросила с надеждой Усаги, обращаясь к матери.

- Не могу, моя дорогая, - печально ответила Серенити. – Я всего лишь воспоминание, призрак былого. Настоящая королева умерла на этих самых плитах сотни лет назад, обменяв свою жизнь на ваши.

Усаги молчала. Минако понимала, что ей страшно, что она чувствует себя одинокой и потерянной, но ничего не могла сделать. Уса должна была принять самостоятельное решение – идти ли ей дальше, бороться ли за свою и чужие жизни или оставаться маленькой девочкой в удобной и комфортной скорлупе своей тихой жизни на окраине Токио. В эту секунду Мина вдруг поняла, за что же она так не любила королеву, почему не могла её простить. Серенити не предоставила им выбора, как жить. Рожден воином – борись, принцессой – правь, хранительницей – охраняй. Королева силой навязала им эти роли, заставила поверить, что по-другому быть не может. Хризолит такой не была, и Минако не хотела, чтобы Усаги со временем стала такой же, как её мать, деспотичной, в сущности, жестокой, хоть и справедливой правительницей.

- Я всегда буду с тобой, чтобы ты не решила, - прошептала она на ухо Усе так, чтобы никто кроме неё не услышал, о чем речь.

Усаги лишь слегка кивнула, а затем тихо-тихо сказала:

- Я согласна. Мы идём до конца. Мы нападём на Тёмное Королевство и победим.

- Тогда я перенесу вас всех обратно в вашу реальность, - радостно улыбнулась королева Серенити, взмахнув крошечной копией Лунного жезла.

В ту же секунду в руках Усаги возник настоящий жезл с Серебряным Кристаллом. Минако приготовилась телепортировать, но ничего не произошло – только розовый свет ударил по глазам, заставляя зажмуриться.

Когда сенши исчезли, истаяла сфера с призраком Королевы Серенити, из-за колонны вышел человек с длинными белёсыми волосами.  Из его узких серых глаз текли горькие слёзы отчаяния и утраты. Генерал Кунсайт вспомнил всё.

***

«…Одарий не соврал тебе, Мина, мы все умерли. Смертельно раненых генералов принца Эндимиона превратили в генералов Тёмного Королевства. Так теперь называется Иллюзион.  А я… увидев, что произошло с моими друзьями, я поклялся, что не стану таким же. Когда юмы Берилл загнали меня в угол, когда надежды не осталось, я сделал так, что моя рана стала не просто смертельной, я умер через секунды после нанесения удара. Металлия была вне себя от ярости, ведь именно я должен был повести её армию к победе, я должен был захватить Лунное королевство, а вместе с ним и Серебряный Кристалл…

…Я поведу армию Металлии к Лунному замку. Через три дня мы придём во дворец и потребуем капитуляции королевы Серенити. Я не буду помнить ничего из своей прошлой жизни, ни тебя, ни Эндимиона, потому что я продал Металлии свою душу. Я обменял её на сегодняшнюю ночь с тобой, чтобы предупредить тебя о том, что случилось, я пошёл на это. Металлия потребовала от Берилл вернуть меня. Не отвратительного призрака, не мертвеца с того света, а демона, живого, тёплого, кровожадного. Без моего согласия этого сделать было нельзя, я не умирал, как мои друзья, я уже был мертв. И я согласился ради того, чтобы предупредить…»

Голова Кунсайта разрывалась от всех тех воспоминаний, которые заполнили её, от терзавших его разум невесёлых мыслей. Тысячу лет он служил страшному демону, тысячу лет все его желания были подчинены лишь одному инстинкту – убивать. Он предал всё то, во что верил, тех, кого уважал, почитал, любил. Из-за него Эндимион, единственный, кто из них пятерых всегда защищал принцессу Серенити, потерял себя, был отдан в качестве оболочки для Металлии, расходного материала, всего лишь тела. Из-за него погиб Джедайт,  с его молчаливого согласия был убит Нефрит, он не углядел за Зойсайтом. Зой, любимый ученик, самый младший и самый опрометчивый из них всех. А ведь огненный лорд в последние часы своей жизни вспомнил, кем он был, за что боролся, вспомнил свою принцессу – меркурианку Ами. Зойсайт пытался образумить и Кунсайта, но ведь он не слушал, порабощенный идеей мирового господства, жалкий слепец.

Неожиданно Кунсайт улыбнулся – если бы не Минако, он никогда бы не вспомнил себя настоящего, никогда бы снова не стал собой. Любовь к этой маленькой златовласой женщине мешалась в его сердце с безумной благодарностью ей. Ведь только чувство к ней снова смогло пробудить его мёртвое сердце к жизни. Кунсайт нащупал под  расстёгнутым у горла мундиром цепочку и двумя пальцами вытащил медальон на свет. Он оставался всё таким же блестящим и красивым – само совершенство, прощальный дар девы, оставшейся ожидать воина, отправившегося на поле битвы.

Кунсайт покрутил кулон в руках и снова засунул цепочку под китель. Решение созрело само собой. Когда-то он сказал Минако, что нужно всегда стоять до конца, что бы ни случилось, любой ценой защитить принца и принцессу. Это он и собирался сделать, но ещё важнее для него было защитить Мину от опасности, имя которой – Металлия.

Кунсайт спешно телепортировал в Тёмное Королевство. Он должен был избавиться от Берилл – главного вместилища мятежного и злого духа Металлии, пока Эндимион не будет готов окончательно слиться со своей новой повелительницей. Кунсайт не собирался допускать этого. Он явился в тронный зал, как и обещал своей королеве часом раньше.

Берилл, как и всегда, восседала на высоком троне, путаясь в непомерно длинном фиолетовом платье. Только сейчас Кунсайт впервые заметил, что хрустальный шар на конце её магического жезла – вовсе и не шар, а человеческий череп, выбеленный магией и временем, приобретший практически прозрачный цвет. Первый Лорд тяжело сглотнул, но не отшатнулся. Он должен был вести себя так же, как и всегда, иначе Берилл могла заподозрить, что что-то случилось. Эндимион в застёгнутом до самого горла чёрном кителе безмолвно, тупо стоял за троном Берилл, положив одну руку – на эфес меча, а другую – на спинку резного кресла.

- Ну, мой лорд, - обратилась королева к своему подданному, - исполнил ли ты то, чего хотела наша госпожа? – Берилл улыбалась хищно, радостно, ожидающе.

- Да, моя королева, - как можно более безразличным тоном ответил Кунсайт, - я исполнил приказ и отправил девчонок в мир многомерного хаоса. Думаю, они нескоро найдут дорогу назад, - улыбнулся он слегка презрительной улыбкой.

- Что ж, ты выполнил свой долг, лорд, за это ты будешь вознагражден нашей милостивой госпожой, - продолжала Берилл, не меняя радостного выражения лица. – Подойди сюда, мой лорд, получи то, чего заслуживаешь.

Кунсайт сделал шаг и остановился. Берилл явно что-то подозревала. Будучи демоном, никогда он не видел от неё ни милости, не слышал ни единого доброго слова, только приказы и распоряжения. С трудом верилось, что Берилл изменила своё мнение относительно управления слугами. В руках Кунсайта, сцепленных в замок за спиной, сам собой возник ледяной кристалл. Он вонзит его в шею мерзавке, его вина будет искуплена её кровью. Надо только выждать момент – и мир будет избавлен от этого чудовища в обличие женщины.

Кунсайт расслабленной походкой направился к королевскому трону. Когда он был на расстоянии вытянутой руки от Берилл, он выхватил из-за спины ледяной кристалл и кинул в сторону королевы. Одновременно Первый лорд почувствовал пульсирующую боль в районе затылка. Голова раскалывалась от боли. В глазах помутилось, в ушах стоял невыносимый, громкий и визгливый смех Берилл.

Кунсайт упал на колени. Он дотронулся до затылка рукой и почувствовал, даже не видя, что пальцы его окрасились собственной кровью. Над ним возвышалась тёмная, одинокая фигура Эндимиона. Первый лорд всё понял.

- Мой принц, за что? – прошептал Кунсайт, стоя на коленях перед своим сеньором, словно верный вассал. Но Эндимион ничего не ответил, его взор был пустым и далёким, словно ночное беззвёздное небо.

Взгляд Кунсайта продолжал блуждать по окружающим предметам, пока не натолкнулся на кровожадно улыбающуюся Берилл.

- Убей же меня, - подбодрил он, улыбаясь ей в ответ.

- Нет, мой лорд, ты не достоин этого, - вкрадчиво ответила Берилл, приблизив своё лицо к лицу Первого Лорда, - ты будешь жить, ты будешь служить мне и госпоже Металлии, пока сенши не убьют тебя, словно шелудивого пса, словно грязного предателя, пока твоя возлюбленная Венера не затянет на твоей шее петлю и собственноручно не раздавит тебе горло, – и с этими словами Берилл прикоснулась губами к губам Кунсайта. Её рот был обжигающим, но абсолютно холодным. Тот жар был вовсе не похож на жар костра, то было пламя смерти, мёртвое, одинокое.  Кунсайт почувствовал, как всё его тело заполняется тёмной энергией, злобой, яростью, как воспоминания, столь недавно приобретенные, выстраданные, ускользают из его разума.

Минория. Минако. Мина. Венера. Девочка-любовь. Эти имена он не желал забывать никогда, так печально и нестерпимо больно было терять их с каждой секундой. Где-то под кителем вдруг звякнул медальон, подаренный ему в знак любви и верности сотни лет назад. И тогда Кунсайт понял, как действует обряд, проведённый Нефритом между ним и Миной. Они никогда не забудут друг друга, что бы ни случилось. Их сердца всегда будут тянуться друг к другу, души, пусть даже тысячелетия, будут искать одна другую.  Он улыбнулся, а потом едва слышно засмеялся.

Берилл оторвалась от его губ и, яростно посмотрев на него, ядовито спросила:

- Значит, тебе смешно, мой лорд?

- Да, - прохрипел Кунсайт, улыбаясь.

- Позволь узнать, почему? – язвительно спросила Берилл.

Кунсайт смотрел в её безжизненные, пустые глаза и  не находил подходящего объяснения.

- Ты не поймёшь, - наконец, снова улыбнулся он.

- Ну что ж, отлично! – взвилась Берилл и вновь впилась в губы Кунсайта. Он смотрел на неё расширенными снежно-голубыми глазами, но продолжал улыбаться.

***

На этот раз Минако устояла на ногах при телепортации. Вместе с ней на земле твердо стояла и Ами. Рей, Мако и Усаги благополучно приземлились на мягкое место. Когда все поднялись и более или менее успокоились, выяснилось, что попали они, к счастью, в тот же туннель, из которого и отправились в путешествие, только несколько севернее основного коридора. С помощью портативного компьютера Ами сенши быстро определи своё местонахождение и выбрались в основной туннель.

Пять минут они бежали, а потом увидели его – портал клубящейся тёмной энергии. Из прохода нещадно дул холодный северный ветер, принося с собой хлопья сухого, колючего снега.

- Север? – удивилась Мако, потирая замерзшие руки в бесплодных попытках согреться.

- Именно, - ответил Кунсайт, появляясь в яркой вспышке телепорта, - Как же вам удалось столь быстро выбраться из мира многомерного хаоса? – задумчиво и немного насмешливо спросил он, - А впрочем, неважно, посмотрите лучше, какие замечательные любимцы у меня появились! – злорадно усмехнулся Кунсайт, швырнув на землю возникших из телепорта Луну и Артемиса.

Животные были сильно ранены и еле держались на ногах.

- Это Северный полюс, - прошептала едва слышно Луна кинувшейся к ней Усаги.

- Что? – пораженно переспросила Рей.

- Вход в Тёмное Королевство на Северном Полюсе, этот портал лишь первый из двух. Второй – в огромном заснеженном кратере, - пропищал Артемис, кладя голову на колени к Минако.

Кунсайт наблюдал всю эту картину, но ничего не делал. Его забавляла сентиментальность ситуации. Слабость убивает, слабые гибнут первыми, такова и участь сенши, не воинов, - девчонок.

- Спасибо тебе, Кунсайт, - вдруг сказала Минако, вставая с пола и принимая боевую стойку. - Благодаря тебе мы всё вспомнили. Мы не были в мире многомерного хаоса, мы были в Серебряном Тысячелетии.

- Да уж, ты не всегда будешь получать то, что хочешь, - усмехнулась Мако, становясь рядом с подругой. Вдвоём своими телами они прикрывали принцессу от возможной атаки.

Глаза Кунсайта тем временем от ярости, захлестнувшей всё его существо, потеряли свой ярко-голубой оттенок, неожиданно став полностью серебряными. Неотмирная энергия прокатилась холодной волной по коже сенши, а в руках Первого Лорда возникли светящиеся диски – бумеранги, оружие, которое никто из сейлор-воинов прежде не видел.

Кунсайт усмехнулся, чувствуя своё преимущество, чувствуя страх, панику своих врагов. Первый бумеранг угодил в Венеру и Юпитер, - тех, кто стоял ближе всех. Сенши повалились на спины, крича от боли и бессилия, а Кунсайт тем временем отправил второй бумеранг вслед за первым. Марс и Меркурий упали, не успев даже толком выставить защиту. Стоять осталась только Сейлор Мун. Достигнуть цели оказалось так легко, так просто и сладостно, что Первый Лорд улыбнулся сам себе от удовольствия.

- Надо объединить силы и защитить принцессу Серенити, - тихо твердила Минако, приводя в чувства поверженных подруг.  – Возьмите меня за руки, мы – составные части Серебряного Кристалла, мы сможем противостоять любым атакам, - увещевала она павших духом сенши, схватив за руки Рей и Мако.

Кунсайт ещё не успел насладиться триумфом, как вокруг дрожащей, чуть ли не плачущей Сейлор Мун образовался круг из верных хранительниц, державшихся за руки и излучавших радиационной волной безумную, почти первобытную силу. И организовала всех маленькая, хрупкая блондинка. Кто она? Откуда Кунсайт знает её? Отмахнувшись от назойливых мыслей, Первый Лорд снова послал бумеранги в своих врагов, на этот раз оба сразу. Сенши закричали, но рук не расцепили.

Атака, ещё одна, он метал в них бумеранги, они оседали всё ниже, их фуки превратились в изорванные лохмотья с яркими бантами на груди, но рук девчонки не расцепляли, отдавая свои силы Серенити. Кунсайт скрипел зубами, проклинал всё на свете, но ничего не мог сделать – его сила не могла пробить их защитный барьер. Ещё один удар и ещё, ещё…

Сцепленные пальцы брюнетки и блондинки расцепились, и защитный барьер рухнул. Кунсайт громко, надменно засмеялся, приготовившись к последнему, решающему броску. Сейлор Мун стояла ни жива, ни мертва, ни в силах даже шелохнуться, а он, всемогущий северный демон, решал судьбу тщедушной, хоть по мнению некоторых и великой, лунной принцессы.

Два светящихся бумеранга полетели со страшной скоростью в сторону Серенити. Кунсайт насмешливо скрестил руки на груди и ждал окончания этого затянувшегося фарса, как вдруг Сейлор Мун выставила вперёд свой жезл и без труда отбила бумеранги. Кунсайт понял, что проиграл. Как глупо. Как он мог упустить из виду, что его оружие имеет свойство всегда возвращаться к своему хозяину?! Чудовищная, смертельная ошибка.

Первый бумеранг вошёл под сердце, второй – врезался в живот. Кунсайт почувствовал, как медленно, слишком медленно падает на спину. Плащ разметался вокруг него огромной белой птицей, а он лежал на спине и смотрел в темноту. Было ли ему страшно? Нет, скорее радостно, отчего он и сам понять не мог. А потом над ним склонилась она – богиня, фея, грёза – ей подходило любое имя, только у неё было своё собственное – девочка-любовь. Теперь он знал, вернее, снова помнил.

Кунсайт улыбнулся – видеть её перед смертью было его заветным желанием, почти мечтой. Конечно, он предпочел бы вовсе не умирать, но если уж так распорядилась судьба – лучше уж у неё на руках, в её объятьях. Кунсайт приподнял голову и, тут же закашлявшись кровью, снова опустил её. Только теперь под ней был не холодный камень, а её тёплая, нежная ручка.

- Прости меня, девочка-любовь, я пытался всё исправить, - прошептал он, - прости меня за всё.

По щеке Мины скатилась одинокая слеза, она поняла по его взгляду, что он всё вспомнил.  Ей казалось, что в её сердце взорвалась огромная бомба, сметая всё на своём пути, - так ей было больно, но она  всё же набралась сил и сказала громко и отчётливо, чтобы все сенши слышали:

- Ты получил по заслугам, Кунсайт. А теперь отвечай, где тот кратер, о котором говорили Луна и Артемис? Где находится вход в Тёмное Королевство? Прости меня, прости, прости… - тихо-тихо зашептала Минако, чтобы никто её не услышал, - Я так тебя люблю.

Кунсайт с трудом улыбнулся. Для его принцессы долг всегда стоял выше, чем чувства. Она не хотела, чтобы другие знали, чтобы у них возникла хотя бы мысль поставить под сомнение её лидерство, а потому изображала из себя сильного, смелого воина, а не маленькую, потерянную девочку.

- Наклонись ко мне, сенши, я скажу тебе, где вход в Тёмное Королевство, ты победила, - прохрипел Кунсайт, подыгрывая Мине из последних сил. Рана на его груди нестерпимо болела, кажется, он проживал последние минуты своей никчемной жизни.

Под пристальными взглядами Рей, Ами и Мако Минако наклонилась к самому лицу Кунсайта и  прошептала ему на ухо:

- Не умирай, Кун, слышишь, - этот тихий призыв был столь отчаянным, каждое слово было наполнено такой непереносимой болью, что Кунсайту захотелось сжать её в своих объятьях и пообещать ей всё, что угодно, только чтобы не слышать этого её голоса.

- Ты знаешь, я не могу с тобой остаться, девочка-любовь,  - прошептал он в ответ, глядя в её огромные синие глаза, тёплые и ласковые, словно волны прибоя, затягивающие, будто морская пучина.

- Но мы ведь встретимся, правда? Обещай мне, - чуть слышно всхлипнула Минако.

- Ты знаешь, что мы встретимся, принцесса… когда-нибудь, - прохрипел в ответ Кунсайт, глаза его закрывались. Он больше не мог удерживать внимание, больше не мог глядеть в её чарующие, бесконечные глаза.

- Я буду ждать тебя, милый, я всегда буду любить тебя, - горячо пообещала Минако, легко касаясь губами его запекшихся, кровавых губ.

Кунсайт улыбнулся и закрыл глаза. Его время на этом свете вышло.

Минако встала с коленей и отошла на шаг. Она смотрела, как в серебристом мареве исчезает человек, которого она любила больше собственной жизни, ради которого была готова, наверное, на всё. Слёзы остановились и больше не текли по щекам. В груди родилась странная, холодная пустота. Отлично, теперь ей будет легче умирать за Серенити.

Минако уже собиралась уйти, когда вдруг увидела на том месте, где лежал Кунсайт, три небольших камушка – синий, оранжевый и золотистый.  Венера подошла и недоуменно начала рассматривать находку.

- Эй, Венера! Нам надо идти! – услышала она задорный, почти весёлый голос Рей.

- Уже иду, - ответила она, быстро подобрав и сунув камни в перчатку. - Пора нанести визит Её Величеству.

Глава 10

- Ты поцеловала Ючиро прежде чем уйти? – не унималась Усаги, повиснув на руке у Рей. Некоторое время назад все пять сенши вошли в портал, соединяющий Северный Полюс и остальной человеческий мир, и теперь брели по заснеженным пустынным полям в поисках кратера, о котором говорили Луна и Артемис. Ни Уса, ни Минако не разрешили им идти вместе с сейлор-воинами из-за серьёзных ранений, потому девочкам приходилось искать второй портал самостоятельно. Сенши Мина соврала, будто Кунсайт обманул её, не сказав, где находится проход.

- Нет, а почему тебя, собственно, так интересует моя личная жизнь? – огрызнулась Рей, недобро зыркнув тёмными глазами на Усаги.

- Если что-то случится с нами здесь, то ты так и не узнаешь, каково это, - захихикала довольная собой блондинка, всё теснее прижимаясь от холода к Рей.

- Ничего с нами не случится, дурочка! – фыркнула Рей и отпихнула от себя приставучую подругу так, что та чуть не упала.

- Усаги, если бы кабы, то что? – усмехнулась Минако, всем своим видом показывая, что не верит в дурные предсказания Сейлор Мун.

- Во рту бы росли грибы, - пробубнила недовольная Усаги, с трудом удерживая равновесие после ощутимого толчка Рей.

- То-то и оно, - улыбнулась Мако, соглашаясь с Миной.

- Смотрите, - вдруг воскликнула Ами, прекратив сканирование местности через свой портативный компьютер, - вот он!

Кратер был огромным и зловещим. Тёмная энергия пульсировала в нём волнами, будто по воде шла рябь, но то была совсем не тихая заводь. Энергия кратера напоминала обратную сторону света, чернота была плотной и непроглядной, но в то же время живой, дышащей, смертоносной.

- Нам действительно надо туда идти? – опасливо и недоверчиво спросила Усаги, снова вцепившись в руку Рей.

- Придётся, - почти спокойно ответила Мако, ёжась от холода.

Минако уже смело сделала шаг вперёд, когда из-за спин сенши послышался приглушенный, хриплый голос: «Усаги, помоги мне…»

Уса как-то слишком медленно, неуклюже повернулась на голос. В воздухе висел Такседо Маск. Его одежда была порвана в клочья, руки и ноги скованы цепями, которые при этом, как по волшебству, ни на чем не держались. Он хрипел, отплёвывался кровью и звал на помощь.

- Мамо-чан! – вскрикнула Серенити и тут же кинулась на помощь своему возлюбленному, своему принцу. Она бежала, утопая в сугробах, завязая в густом, словно патока, снегу, плакала навзрыд и протягивала руки к израненному Такседо Маску.

Венера первой поняла, что незнакомец – не Мамору. Стрелой она кинулась к Усаги наперерез, схватила принцессу за руку и со всей силы потянула на себя. Уса от неожиданности оступилась и, продолжая плакать, рухнула в снег.

- Мина-чан, мне больно, отпусти меня! Я должна помочь Мамору! – кричала она возмущенно, отбиваясь от хранительницы.

- Это не Эндимион, это – демон, - констатировала Ами, захлопывая крышечку портативного компьютера.

- Но… но… – непонимающе пискнула Уса, пытаясь подняться на ноги, - это же мой Мамо-чан, разве вы не понимаете? – жалостливо добавила она.

- Это демон, глупая, замаскированный, - напряженно ответила Рей, встав в боевую стойку. Тем временем  Минако молча подняла Сейлор Мун на ноги и отряхнула её от снега, словно маленькую девочку.

В ту же секунду Такседо Маск исчез, а на его месте появилось пятеро юм. Их кожа отливала мертвенным голубым цветом, длинные волосы, будто у утопленниц, разметались по спинам, развеваясь на холодном северном ветру, а глаза горели красным светом, полностью затопившим зрачки.

Светловолосая юма издала призывный клич. То был не человеческий голос. Звериный вопль, протяжный, надтреснутый, заунывный. По коже Минако пробежал холодок. Она в очередной раз поняла, что человек так кричать не может. А был ли её Кунсайт таким же? Были ли у Кеншина когти, острые, звериные зубы, может, крылья хищной птицы? Она не знала. Непрошенные слёзы подступили к глазам. Минако встала в боевую стойку – не время думать, время – действовать. Юмы закрывали им проход к порталу в Темное Королевство, а значит, их надо было устранить любым способом. Убить. Или умереть, пытаясь.

Демоницы ответили своей предводительнице ответным завыванием и, словно по команде, бросились врассыпную. Они вовсе не собирались исчезать, это было лишь показательное выступление, предупреждение. Пощады не будет, хотя об этом можно было догадаться и без лишнего позёрства.
Сенши продолжали стоять, а в воздухе снова возник закованный в цепи Эндимион.

- Интересно, кто купится на этот трюк второй раз? – презрительно фыркнула Рей, но Усаги уже стремительно бежала навстречу своей судьбе. На этот раз её пришлось удерживать втроем. Она снова расплакалась и просила, умоляла отпустить её к Мамору.

- Я отдам вам Серебряный Кристалл, только отпустите его, пожалуйста! – кричала Серенити в пустоту, захлёбываясь слезами, - Я всё отдам только чтобы он остался жить. Вам нужен Кристалл, берите его, - заорала Сейлор Мун, отшвыривая от себя Лунный жезл в снег.

Минако стремительно кинулась и подобрала древний артефакт. Им он ещё мог пригодиться. Даже очень. Ами тем временем подошла к Серене. Она была смертельно бледной и усталой, но решительной. Размахнувшись, Меркурий ударила принцессу по лицу. Голова Усаги качнулась в сторону под силой удара. Ами испуганно закрыла рот ладонью и тихо прошептала: «Прости». Ей было странно и страшно совершить такой поступок по отношению к своей принцессе, но ход оказался правильным. Усаги перестала плакать и расширенными глазами смотрела на своих подруг.

- Вы правы, простите меня, - едва слышно проговорила Уса, наконец-то, проявив истинную сущность принцессы. Настоящий правитель умеет не только приказывать, но и просить прощения, выполнять приказы, если того потребуют обстоятельства.

- Нам не пройти мимо демона просто так, – сказала Мако, одновременно пытаясь как-то разрядить сложившуюся ситуацию и решить насущные проблемы.

- Ничего, кто-то должен его отвлечь. Я пойду, - спокойно ответила Ами.

- Но нам нельзя разделяться, нет! – закричала сердито Усаги.

- Кто-то должен, принцесса. Это буду я. Тебе нужна хорошая охрана, пока ты не доберёшься до портала в Темное Королевство. Охраняйте её, как зеницу ока, - серьёзно сказала Ами, на этот раз обращаясь к сенши, а потом неопределенно взмахнула рукой, вроде как прощаясь, и пошла прочь.

Минако хотела что-то сказать, но не нашла нужных слов. Ами знала, на что шла, знала, что может погибнуть. Чем могла ей помочь Мина? Ничем. Бессилие хуже, чем поражение.

Сейлор Меркурий подошла вплотную к монстру и крикнула, поднимая руки вперёд: «Мыльный дождь, в бой!». В юму полетели хлопья тумана, наполненного голубоватым сиянием. Демон перевоплотился и стремглав кинулся на противника. Снежный вихрь ударил в лицо сенши, а сражающихся скрыли от их глаз кусочки льда, полетевшие во все стороны.

Когда туман рассеялся, взгляду сейлор-воинов предстал огромный ледяной кристалл. Лепестки его с хрустом раскрылись, а внутри лежала умирающая, покрытая снегом и кровью принцесса Амелия. Красивое длинное голубое платье обрамляло её тонкий стан, подобно раме, обрамляющей картину. Синие глаза Ами были широко раскрыты, её лицо покрывали капли крови убитого демона, а губы беззвучно что-то шептали. Мёртвая юма исчезла, будто её никогда и не было, а принцесса Меркурия шептала и шептала лишь одно слово. Зойсайт.

***

Минако крепко схватила Серенити за руку, чтобы та даже не думала броситься к Ами. Принцесса Меркурия умерла за правое дело, погибла, унося с собой в небытие жизнь своего врага. Сладкая смерть для воина, почти приятная, если бы не было так больно. Минако слышала, что шептала перед смертью Ами, и сердце её зашлось от ужаса и сострадания к подруге. Маленькая смышлёная девочка с коротко стрижеными голубыми волосами вспомнила всё. Любовь, предательство, боль, смерть. Её сердце было отравлено сознанием того, что у неё было, и что она потеряла. Королева Серенити ведь только рассказала, как это было, она даже не обмолвилась о генералах, не позволила девочкам вспомнить своих возлюбленных. Было ли это правильно? Тогда Мина думала, что да, а сейчас ей было отчаянно жаль свою подругу, жаль, что она отправилась в вечность с сердцем, наполненным горьким разочарованием и сожалением.

Хрупкая фигура, распластанная в сердцевине ледяного цветка, осталась за спинами сенши. Они шли дальше, им нужно было идти. Они не могли останавливаться, не могли даже подумать остаться рядом с Ами. Мёртвые уже мертвы, живым стоит таковыми и оставаться. Грустно оставлять погибших друзей на поле боя, посреди ледяной пустыни, без возможности и права быть похороненными и оплаканными. Но такова участь воинов. Жизнь продолжается, что бы ни случилось.

Минако шла вперёд, пока перед ними не возник другой человек в цепях. В воздухе висел мужчина с копной вьющихся каштановых волос. Голова склонена на грудь, старомодный серый мундир расстегнут на шее, а в вырезе зияет кровавая, ужасающая рана. Минако ещё только присматривалась к мужчине, казавшемуся поразительно знакомым, когда Юпитер порывисто бросилась вперёд, повторяя недавний поступок Усаги, и закричала:

- Нефрит!!!

В ту же секунду Минако поняла, что Мако всё вспомнила. Когда? Возможно уже давно. В последнее время её взгляды были странными и испуганными, движения резкими, а порой грубыми. Она всё чаще предпочитала одиночество компании сенши, бродила часами по тёмному парку около своего дома, присоединяясь к подругам только тогда, когда того требовали обстоятельства. Минако бросилась вслед за подругой, ведь она знала, что в цепях закован вовсе не Нефрит, а страшный демон. Земной генерал погиб много месяцев назад, о чем ей рассказала Рей. В этом времени Минако никогда не встречала Нефрита, не довелось. Рей говорила, что Неф в последние часы перед смертью перешёл на сторону сенши, отдал свою жизнь за жизнь Нару Осака – школьной подруги Усаги, которую хотели убить юмы Зойсайта.

Сейлор Юпитер кинулась к Нефриту, словно к последнему причалу. Минако поймала подругу за руку, но не удержала. Запястье Мако выскользнуло из цепкой хватки Мины, и Юпитер повисла на шее у Нефрита. Демон поднял голову и злорадно ухмыльнулся. В следующую секунду в воздух взметнулся столп снега и мелких ледышек. Сенши закричали, прикрывая лицо руками. И только Минако стояла, не закрыв глаза, и беспомощно смотрела на всё происходящее. Юма терзала тело Юпитер, а та даже не могла использовать свою силу. Наконец ослабленная и несчастная Мако дотянулась рукой до диадемы на своей голове, прикоснувшись к ней пальцами. Сейлор фука исчезла, уступив место прекрасному тёмно-зелёному платью до пят. Принцесса Юпитера Литавра парила в воздухе, её пальцы нестерпимо блестели изумрудным светом. Она легко потянулась и дотронулась до лба демона. Юма страшно закричала и исчезла во вспышке молнии, взрезавшей заснеженное небо, словно ножом.

Принцесса Литавра рухнула на ледяные пики с огромной высоты. Минако дёрнулась, но остановилась. Она знала, что не сможет спасти Юпитер. Та выбрала себе смерть по вкусу, чего ещё желать? Глыба льда пронзила хрупкое, но сильное тело Литавры  насквозь, её голова запрокинулась под неестественным углом, а руки повисли, словно плети по бокам. Даже в смерти Лита оставалась поразительно красивой. Холодный ветер трепал каштановые волосы, оставлял на бледном, белом, словно бумага, лице снежинки, ложившиеся ровным нетаящим покровом.

- Мако, - прошептала Усаги, слёзы бессилия катились по её лицу. Её руки, сжавшиеся в кулаки, дрожали от напряжения.

- Мы пойдем дальше, - тихо, но твёрдо сказала Рей, - нам нужно идти.

Минако лишь согласно кивнула, делая шаг вперёд, увлекая за собой Сейлор Марс, державшую крепко за руку дрожащую и тихонько всхлипывающую Усаги. Их осталось только трое, почти как тогда, в Серебряном Тысячелетии. Только в тот раз рядом с Миной были Сатти и Лита. Сейчас лишь Рей. Люди менялись, но главная цель оставалась всё той же – защитить, сохранить, помочь. Мина злилась на королеву Серенити, но точно знала, что она права. Если не они, то кто защитит мир? Кто сможет не устрашиться и противостоять Металлии? В конце концов, разве страшно умирать,  зная, что тебя уже ничто не удерживает в этом мире? Печально, но не страшно.

Минако подошла и обняла всё ещё плачущую Серенити за плечи.

- Не плачь, принцесса, - ласково сказала она, - ты же знаешь, что мы всегда с тобой, что бы ни случилось! Мы тебя не бросим никогда!

- Но Ами и Мако… они… они … - всхлипывала беспомощно Усаги, вцепившись ногтями в запястье Мины с такой силой, что было больно.

- Эй, плакса, - бодро крикнула Рей, - мы не собираемся умирать, слышишь? Мы собираемся быстренько закончить все дела и ещё поплясать на твоей свадьбе с Мамору.

- Правда? Вы обещаете? – недоверчиво переспросила Уса, вытирая ладошками мокрое от слёз лицо и робко улыбаясь.

- Конечно, дурочка! – фыркнула Рей, подходя к остановившейся на минуту Усаги. Минако стояла поодаль, ничего не говоря. Ей казалось, что она проглотила язык и ничего не может сказать своей принцессе в утешение, даже в ободрение. Мине чудилось, что она замёрзла навсегда в этой ледяной пустыне, а Сейлор Мун сопровождает лишь её тень.

Минако опустила взгляд и вдруг увидела, что под ногами Усаги снег изменил свой цвет. Он становился прозрачным, истончался, серел на глазах.

- Серена, берегись! – крикнула Минако, бросившись вперёд, уже понимая, что не успевает. Но ей и не нужно было. Рей среагировала моментально. Отпихнув от себя в безумном рывке Усаги, Рей провалилась в огромный кратер, образовавшийся на том месте, где всего пару секунд назад стояла Уса.

- Рей!!! – безумно закричала Серенити, склонившись над дырой, из которой поднимался пар. Минако в тот момент как раз подбежала и с трудом оттащила Усу от кратера. Если бы она этого не сделала, принцесса провалилась бы вслед за своей хранительницей. Кратер расширился, выбросив из своих недр высокий, опаляющий столб огня.  Минако почувствовала запах палёных волос, плоти и с трудом проглотила комок рвоты, подступившей к её горлу. А на месте кратера уже расцветал огромный ледяной цветок. Его лепестки-иглы с хрустом раскрылись, на одном из них покоилось тело Рей.

Принцесса Марса лежала в пышном красном платье из тончайшего шёлка, обгоревшем по краям, и улыбалась. Её опалённые волосы, подобно огромным вороньим крыльям, разметались у неё за спиной. Огромные аметистовые глаза Рейаны были прикрыты, но принцесса всё ещё дышала. Почти полностью сгоревшие ресницы дрогнули, по щеке скатилась последняя, горькая слеза. «Я знаю, это всего лишь твоя иллюзия, Джедайт», - сказала она тихонько и усмехнулась. Из груди вырвался приглушенный стон, принцесса Рейана закрыла глаза навсегда.

***

Когда Минако только узнала, кто она на самом деле, она была совсем одна. Маленькая четырнадцатилетняя девочка выступала против огромных страшных демонов и не робела. Тогда она ещё не знала, что в мире есть ещё такие же странные люди, к коим она себя причисляла. Сражаться было тяжело. Чтобы бежать, нужна была скорость и тренированные ноги, чтобы прыгать – выдержка и смелость, чтобы стрелять лучом полумесяца – меткость. Всему этому она училась долго и мучительно. Минако любила поесть, но приходилось отказываться от любимых лакомств, любила поспать подольше, но приходилось вставать рано утром и даже по выходным совершать многокилометровую пробежку. Чтобы стать той самой сильной и смелой Сейлор Ви, девочкой с обложки комиксов и героиней видеоигр, ей приходилось тяжело и упорно работать каждый день. Это было сложно, иногда от усилий или от бессилия, в зависимости от ситуации, Минако могла проплакать полночи. Но она всё равно шла и делала, потому что она знала, что в мире только она одна наделена нечеловеческими способностями, чудесным даром, способным дарить людям освобождение от их страхов, защиту и помощь в их проблемах.

А потом Минако Айно встретила других, так похожих на неё девочек, которые также, как и она сражались, также тренировались до изнеможения, посвящая большую часть своей жизни борьбе, вечному стремлению бежать вперёд. Это было приятно. Самодостаточная,  уверенная в себе, не привыкшая ни к чьей помощи, Мина встретила тех, на чьё плечо можно опереться, тех, кто может помочь и поддержать, будь то сражение или задание по математике. В их крови, также как и в её было заложено вместе с генетическим кодом чувство долга. С ними было легко и просто, перед ними не надо было претворяться, делать вид, что ты обычная девочка с окраин Токио. Они стали её друзьями, наперсницами, боевыми товарищами. И это было так радостно, так несказанно хорошо, что Минако расслабилась, позволила себе поверить, что всё будет теперь отлично. Даже вспомнив, кто она есть и кем была, Мина не верила, что им предстоит пройти через весь этот кошмар ещё раз. Она действительно думала, что всё будет хорошо. Глупенькая девочка – любовь. Сенши нужно было дважды умереть, чтобы Мина наконец-то поняла, что никогда уже не будет хорошо.  Теперь она знала, что их судьба совсем не защита принцессы, их истинное предназначение – смерть, при тех или иных обстоятельствах. Настал её черёд.

Минако брела вперёд и вперёд по бескрайней ледяной пустыне, крепко сжимая руку Серенити в своей. Осталось двое живых демонов, остальных взяли на себя Рей, Мако и Ами. Теперь – это только её забота защитить принцессу, не позволить юмам убить последний лучик света в тёмном царстве.

- Мина, ты скучаешь по нему? – спросила вдруг Серенити, приноравливаясь к шагу Минако, чтобы идти с нею рядом.

Венера улыбнулась. Это было так банально – время играло с ними злую шутку, заставляя повторять свои действия и слова из тысячелетия в тысячелетие.

- Забавно, Серена, ты уже спрашивала меня об этом в Серебряном Тысячелетии. Мой ответ такой же, как и тогда.

- Как ты догадалась, что я всё помню?! – удивленно улыбнулась Усаги, хватаясь за руку Минако, чтобы не поскользнуться и не упасть.

Мина задумалась. Действительно, как?

- Просто ты больше не Уса, теперь ты Серена. Вы две очень похожи друг на друга, но всё равно разные. Я  думаю, что поняла, когда ты послала меня выслеживать Кунсайта. Усаги так никогда бы не сделала, а вот Серенити – с лёгкостью. Особенно та Серенити, которая пережила вторжение Металлии и собственную смерть.

-  Примерно тогда я всё и вспомнила, - согласно кивнула Усаги.

- Тогда почему не сказала никому, своей матери? – спросила Минако, уже не удивляясь словам Усы.

- По той же причине, почему ты никому не сказала о том, что генералы не были предателями, - ответила Серенити, немного подумав, и снова улыбнулась сверкающей улыбкой.

- Откуда ты… откуда? – задохнулась, не находя нужных слов, Минако. Шокированная, она даже остановилась и уставилась на Усаги.

- Эндимион сказал, - спокойно ответила Усаги, - но пусть это останется нашим маленьким секретом, не думаю, что он одобрит того, что я проболталась тебе, - хихикнула она шаловливо.

«Если останется жив. Если все мы останемся», - про себя подумала Минако, а вслух произнесла:

- Ты такая же, как и раньше, Серена. Приятно это видеть.

Вдруг за их спинами послышался мерзкий смех, почти вой. Минако резко обернулась, тут же встав в боевую стойку. Две оставшиеся юмы зависли в воздухе и приготовились атаковать.

- Ну, я пошла, - равнодушно бросила Мина, отпуская руку Серенити и направляясь в сторону врагов.

- Можешь пообещать мне не умирать? - дрожащим голосом крикнула вдогонку Серена.

- А ты можешь пообещать прикончить наконец-то эту чёртову Металлию? – вопросом на вопрос ответила Мина и материализовала из воздуха цепь любви.

Юмы налетели стремительно и жестко. Одна из них ударила плечом в грудь Мины так, что та отлетела на добрую пару метров, не успев нанести ответный удар. Восстанавливая дыхание, Мина собиралась с силами. Она не намерена умирать. Ни за что. Глупые надежды, но это лучше, чем ничего. Цепь любви рассекла воздух, нейтрализуя выпад одной из демониц. Минако поднялась на ноги и кинулась в гущу сражения. Юмы были сильными и выносливыми, намного сильнее, чем те, что Мина встречала раньше. Они уворачивались от ударов,  стараясь бить Мину по ногам – самому незащищенному месту. Венера отбивалась как могла, но силы были не равны.

Удар следовал за ударом, они кружили среди хлопьев снега, словно проверяя друг друга на прочность, пытаясь определить, кто же из них достоин жизни, а кто – бесславной, безвестной смерти в ледяной пустыне. Минако отчаянно хотела жить, инстинкты брали своё, но и умирать ей было не страшно. Она сделала для Серенити всё, что могла, её любимый пал почти от её руки, все её друзья мертвы. Зачем ей жить? Разве осталось ещё хоть одна цель, заложенная в программе воина? Да, ещё одна была – победить в этой схватке, освободить Серенити путь в Тёмное Королевство. Минако хлестнула цепью по руке одной из юм, но та лишь злорадно рассмеялась. Демоницы были слишком сильными, изворотливыми. Мине не хватало сил, чтобы справиться с ними. И тогда решение пришло само собой. Венера решила умереть. Это было так просто, как  же она не догадалась раньше?

Минако опустила цепь любви, заставила её исчезнуть. На лбу, под чёлкой, раздуваемой холодными порывами северного ветра, медленно зажёгся знак Венеры. Вместо фуки – оранжевое бархатное платье с вензелями венерианской династии на оборках, вместо хлопчатобумажной ленты в волосах – шёлковая. Принцесса Минория стояла перед своими врагами, словно давно забытая богиня, сошедшая прямо со страниц книги и широко улыбалась. Она протянула им руки и тут же была схвачена юмами за запястья, больно, цепко.

- Венера, дай мне сил, - прошептала Мина, и в ту же секунду по её рукам, родившись в кончиках пальцев, потекла радиационной волной сила. Юмы закричали от ужаса и боли, но было слишком поздно. Минория сжигала их теплом своего тела, своей огромной, всепоглощающей любовью, сущностью принцессы Венеры.

Мине не было больно, даже страшно не было. Она наполняла своей силой тела демониц, словно пустые сосуды. Жизнь ускользала из неё с каждым вздохом, но было неимоверно легко, почти радостно.

Когда всё закончилось, и юмы были мертвы, Мина упала на землю и закрыла глаза. Она чувствовала себя лебяжьим пёрышком, таким лёгким и невесомым, способным улететь с безудержными порывами ветра.  И так хорошо было, спокойно, так сильно хотелось плакать, но не от горя, от радости. Наконец-то она освободилась, наконец, закончила все свои дела в этом мире. Так прекрасно, так легко.

- Кунсайт, я иду к тебе,  - прошептала Минория. Слова слетели с её мёртвых губ, сердце принцессы  остановилось.

***

Минако думала, что она сделала всё, что могла для своей принцессы. В конце концов, она умерла за неё. Но оказалось, что и этого мало. Серенити не отпускала её от себя, заставив призраком следовать за собой. Мина хотела заплакать, но не могла. Мёртвые не плачут. Она скользила бестелесным призраком за своей хозяйкой, стараясь не отставать, и проклинала Серену про себя. Это уже было слишком! Даже в смерти принцесса не позволила своим воинам успокоиться, соединиться с теми, кого сенши действительно любили. Это было жестоко, эгоистично с её стороны, несправедливо.

Рей, Ами и Мако чёрными тенями следовали вместе с Миной за Серенити сквозь клубящиеся злой волей энергетические волны портала, сквозь туннели и проходы, ведущие в тронный зал Берилл. Малышка Усаги была исполнена той самой решимости, граничившей с самоубийством. Ей уже было всё равно, чем закончится поединок, ей просто хотелось закончить его поскорее. Слабость. Минако положила бестелесную руку на плечико Серенити. Ей нельзя быть сейчас слабой. Она должна бороться и победить, сделать всё, чтобы их жертва не была напрасной.

Когда Серена вбежала в тронный зал, Берилл лениво возлежала на троне. Если бы её лицо не было таким злобным, наверное, оно было бы красивым. Точёные черты, идеально прямой нос, пухлые губы, большие глаза, пышные волосы. Берилл хоть и была немолода, отличалась поразительной красотой. Её пропорционально сложенное тело дышало здоровьем и красотой – округлые формы груди и бёдер отчетливо проступали под тонкой тканью шикарного платья с глубоким декольте.

- Добро пожаловать, принцесса, ты сделала много, чтобы прийти сюда. Позволь же тебя поприветствовать, - усмехнулась Берилл, закинув одну ногу на другую.

- Берилл! – воскликнула Сейлор Мун.

- Королева Берилл, - раздраженно поправила её рыжеволосая женщина, вставая с трона.

- Для тебя королева я, не забыла? – насмешливо парировала Серенити, глядя Берилл в глаза, - Ты всего лишь предательница.

- Хм, маленькая принцесска всё вспомнила. Как занятно, - хмыкнула Берилл, - а его ты помнишь? – спросила она, отходя чуть в сторону и пропуская молодого черноволосого мужчину. Эндимион выступил вперёд, прикрывая своим телом королеву. Его чёрный китель был застёгнут под самое горло, а в руке сверкал старинный тяжёлый меч. Эндимион молча стоял, в его взгляде не было никакого выражения, сплошная зияющая пустота.

- Эндимион, убей принцессу! – сказала Берилл властно.

- Как пожелаете, Ваше Величество, - безразлично отвечал принц.

В ту секунду Минако ощутило отвратительное чувство под ложечкой. С одной стороны, она боялась за жизнь Серенити, но с другой, глубоко внутри, она радовалась. Это было мерзко и неправильно, но она хотела, чтобы Серена хоть раз поняла, что это такое – сражаться против своего любимого, знать, кто он, знать, что он не виноват в том, что с ним случилось, видеть в его глазах  пустоту, заносить меч над ним, убивать его. Минако хотела, чтобы Серенити испытала всю ту боль, хотела, чтобы принцесса, наконец, поняла, каково им всем было, а прежде всего, ей самой.

Несколько секунд Минако тешила своё самолюбие этой мыслью, но затем устыдилась и, положив прозрачную руку на плечо Серенити, прошептала ей на ухо со всей нежностью и любовью, на которую только была способна: «Не бойся, Серена, я с тобой». Она знала, что принцесса услышит её.

Эндимион тем временем прыгнул на Серену и, развернувшись в полёте, ударил мечом. Серенити вовремя отскочила и, выхватив Лунный жезл, направила его на принца. Розоватое сияние Серебряного Кристалла заполнило собой всё вокруг, но Эндимион продолжал просто стоять и смотреть на Сейлор Мун, эффекта от силы древнего артефакта не было.

- Не трать свою силу попусту, Сейлор Мун, - ехидно усмехнулась Берилл, - ты не настоящая принцесса, для этого тебе пришлось бы полностью освободить мощь Серебряного Кристалла. Но ты же не хочешь умирать, верно, девочка?

Эндимион прыгнул и, размахнувшись, обрушил свой меч на Серенити. Минако хотела закричать, предупредить, но с ужасом обнаружила, что у мёртвых нет голоса. Лезвие меча плашмя скользнуло, не причинив Серенити существенного вреда, но заставив её упасть на спину. Лунный жезл со стуком упал на пол, отлетев во тьму.

Эндимион вытащил из-за пазухи чёрную розу и, подумав секунду, произнёс:

- Умри Сейлор-Мун. – Роза упала рядом с Серенити, из неё потянулись длинные стебли, постепенно опутывая ноги девушки. Вскоре Усаги оказалась полностью связанной стеблями чёрного цветка. И тёмная энергия потекла. Она обжигала кожу, мучила, высасывала из принцессы все силы. Минако стояла поодаль, рядом с Литой и заламывала руки. Ей хотелось кинуться и освободить Усаги, до того страшно было слышать её отчаянные, наполненные страданием, крики, но ничего не могла сделать. Ведь она всего лишь призрак, бесплотная тень.

Мамору тем временем подошёл к Усаги, упавшей без чувств на грубый каменный пол. Он перевернул носком сапога девушку на спину, а затем ударил. Минако подумала, что она умирает повторно. Но только на этот раз было вовсе не хорошо и не легко. Она чувствовала боль Усаги, её страдания. Хотелось кричать, хотелось перерезать Эндимиону горло за то, что он делал с её принцессой, но Минако просто стояла и смотрела. Небольшая посмертная награда для верной хранительницы – увидеть гибель собственной принцессы.

Эндимион поднял очнувшуюся Усаги за горло, словно она не весила ровным счетом ничего. Сейлор Мун задыхалась, хватаясь за руки Эндимиона, пытаясь ослабить его хватку, но ничего не могла сделать. Принц, порабощённый тёмной силой Металлии, был гораздо сильнее её самой.

- Достаточно, Эндимион, - вдруг сказала королева Берилл, - отпусти нашу принцессу.

Мамору незамедлительно подчинился, равнодушно отбросив от себя Сейлор Мун, словно та была сломанной, бесполезной куклой.

- Отруби принцессе голову, как когда-то твой верный слуга Нефрит отрубил Литавре. Это будет забавно, - холодно приказала Берилл.

Серенити попыталась дотянуться до Лунного жезла, но у неё было слишком мало сил для этого.

- Нет необходимости, принцесса, - скучающим голосом добавила Берилл, - скоро императрица Металлия пробудится ото сна, и тогда она заполнит весь мир чёрной энергией Серебряного Кристалла. Лунный артефакт превратится в главное оружие Тёмного Королевства. Всё, что ты делаешь, принцесса, бесполезно!

Минако почти физически ощутила страх Усаги. Серенити боялась, что жертва её хранительниц станет напрасной. Её глаза расширились, наполнились слезами. Неуловимым движением она сорвала с головы диадему и метким броском кинула в нависшего над ней с мечом в руках Эндимиона. Принц пошатнулся и упал ничком на пол. Серенити сидела на коленях, тяжело дыша. Из её глаз текли слёзы. Она до сих пор не могла поверить, что она сделала с тем, кого любила. Неприятный червячок радости шевельнулась в душе Минако. Теперь её принцесса знала, каково это. Но Мина тут же устыдила собственных чувств. Негоже желать будущей королеве зла, неправильно мстить подруге.

Эндимион тяжело вздохнул и стал подниматься на ноги.

- В его сердце живёт темная энергия Металлии. Тебе так просто не справиться с ним, - ехидно пояснила Берилл.

Опираясь на меч, Эндимион встал с колен и снова занёс оружие над головой. Казалось, будто он действует во сне, что всё, что он делает, подчинено чьей-то чужой злой воле.

- Сейлор Мун! – закричал он безумно,  - Ты умрёшь!!!

- Энди, - прошептала Серенити чуть слышно, - не надо. Она сидела на полу, поджав под себя ноги и, похоже, вовсе не собиралась защищаться.

Минако бы заплакала, зарыдала бы в голос, если бы только могла.

- Энди, - снова прошептала Серенити, - пожалуйста,  не надо.  – В руках её появился крохотный золотой медальон в форме звезды. Крышечка распахнулась, и из кулона полилась нежная, грустная музыка.

- Вспомни меня, прошу. Я – Серенити, - тихо продолжала говорить Усаги, - когда-то давно, в Серебряном Тысячелетии, мы любили друг друга. Ты обещал всегда быть со мной, никогда меня не покидать. Пожалуйста, Эндимион, вспомни, - плакала Серена.

Принц на секунду замер с поднятым над головой мечом.

- Любой, кто выступает против Тёмного Королевства, должен умереть, - неуверенно сказал Эндимион.

- Нет, - спокойно парировала Серенити, поднося к нему медальон поближе,  просто ты выбрал неверный путь, просто твой разум был порабощён безумной Металлией. Вспомни.

Эндимион недоверчиво потянулся и дотронулся пальцами до медальона. Такого Минако не видела никогда. Тело принца напоминало светящийся нестерпимым блестящим светом цветок. Он вскрикнул и упал перед Усаги на колени. Меч бесполезной железкой повалился рядом.

- Усако, душа моя, - шептал Мамору, словно заученную молитву, - спасибо тебе, спасибо, что спасла меня.

Серенити молча обняла Эндимиона, припав к его груди, слёзы радости текли по её щекам, слёзы облегчения. Они снова были вместе, на этот раз навсегда.

Минако почувствовала лёгкий укол ревности, хотя скорее это была зависть. Она завидовала, что навсегда – слово абсолютное для Серенити и Эндимиона и такое относительное для неё самой и Кунсайта. Это было больно, зато правда.

- Принцесса, ты всё равно умрёшь, - почти мечтательно пропела Берилл, поднимая над головой для решающего броска огромный чёрный кристалл. Минако метнулась, чтобы закрыть собой Серенити. Она совсем забыла, что стала призраком. Кристалл прошёл через её бестелесное тело и устремился к принцессе. Всё повторялось, будто они попали в страшную временную петлю, выхода из которой нет. Эндимион обернулся и метнул навстречу кристаллу розу, ставшую снова красной. Цветок расколол кристалл на множество мелких, словно шрапнель, осколков. Эндимион закрыл Серенити своим телом, чтобы её не ранило, а из груди Берилл торчала красная роза. Она неверящим взглядом смотрела  на всё произошедшее, а затем упала на пол замертво.

Минако кричала. Если бы она была живой, её голос разносился бы по всему тронному залу.  Всё было так, как и тысячу лет назад. Осколком кристалла Эндимиона смертельно ранило. Он снова умирал, защитив свою возлюбленную принцессу. Снова и снова.

- Беги отсюда, Серена, - прохрипел он срывающимся голосом, - Возвращайся к нормальной жизни, пожалуйста.

- Я не могу, - отвечала Серенити, - я обещала уничтожить Металлию, упокоить её мятежную душу навсегда.

- Уса… - прошептал Мамору, - моя маленькая храбрая Уса, как же я люблю тебя.

- И я люблю тебя, Энди, - ласково отвечала Серенити, придерживая голову принца на своих коленях,- Ты только держись, не умирай, прошу тебя.

Но Эндимион уже закрыл глаза навсегда. Минако не могла говорить, но могла слышать страшный, ужасающий крик Серенити. Казалось, ей, будто птичке, отрубили крылья, запретив летать. Горе её было запредельно, ужасно, всеобъемлюще.

Серенити наклонилась, желая поцеловать мёртвые губы Эндимиона, но вдруг остановилась.

- Прости, Энди, я не могу. Рей, Ами, Лита и Мина умерли, так и не поцеловав своих возлюбленных, отдали свои жизни, чтобы я была счастлива. Это будет несправедливо по отношению к ним, я просто не могу.

Минако закрыла лицо руками. Если бы она всё ещё была жива, она бы сгорела со стыда за те эгоистичные мысли, что роились у неё в голове всего несколько минут назад. Принцесса слишком любила их всех, чтобы причинить боль даже умершим.

- Мне надо идти, - добавила Серенити, обращаясь к принцу, - есть ещё несколько незаконченных дел, - и, развернувшись, принцесса пошла во тьму.

***

Когда Серенити в сопровождении своих призрачных подруг выбралась на поверхность, дворец почти разрушился. Как в сказках. Когда зло побеждено, обитель зла сама собой уничтожается. Только зло побеждено не было. Да, Берилл была мертва, но вот Металлия всё ещё была жива.

Она возвышалась над принцессой, головой уходя в небо, огромная, страшная. Воспользовавшись телом Берилл, Металлия  теперь могла сражаться самостоятельно. Её кожа отливала зеленью, словно у трупа, длинные блёклые волосы утопленницы разметались по плечам. Узкие глаза, наполненные ужасающей ненавистью, заостренные уши и зубы. Металлия не походила на человека ничем, даже демоном она не могла назваться. Чудовище. Монстр.

Сейлор Мун казалась по сравнению с ней маленькой и тщедушной.

- Что ж, принцесса, ты всё-таки пришла, решила бросить мне вызов. Посмотрим, на что ты способна, - насмешливо пророкотала Металлия с  высоты своего роста, - Хотя я думаю, что на этот раз ты умрёшь.

Поток тёмной энергии лениво соскользнул с кончиков пальцев Металлии и понёсся в сторону Сейлор Мун. Через секунду на месте, где стояла девушка, выросла огромная ледяная скала. Верхушка снежного цветка треснула, раскрылась, и изо льда появилась принцесса Серенити. Её белое платье облаком шёлка и жемчуга клубилось вокруг её хрупкого тела, а лунный жезл был прижат обеими руками к груди.

- Приветствую тебя, Априка, - тихо произнесла Серенити не своим голосом и подняла в руки лунный жезл с Серебряным Кристаллом, - Надеюсь, наша дуэль будет справедливой.

- Селена?!!! – Металлия дико взревела, генерируя в руках тёмную энергию ярости и ненависти, - Ты вселилась в эту принцесску, чтобы помешать мне? Не выйдет! Ты давно мертва, ты не сможешь мне противостоять!

- Но ты тоже мертва, Априка, была мертва задолго до моего рождения, - парировала Селена, заключенная в тело Серенити, - всё, что тебя держит в этом мире, так это сила ненависти. И, заметь, даже не ко мне, ибо я не виновата в твоих горестях.

- Умри! – бешено закричала Металлия, посылая в Серенити сноп  тёмных искр. Но Селена верно направила руку своего потомка – Серебряный Кристалл отразил атаку Априки мощной волной белого света.

- Ты отняла у меня моего возлюбленного! -  бешено кричала Металлия, пытаясь поразить Серенити потоками злой тёмной энергии, - Ты заставила меня отказаться от моей планеты, заставила меня умереть!

- Это была моя бабка Гея, а вовсе не я , - возмущенно парировала Селена, отбиваясь от Металлии с помощью Серебряного Кристалла, - я перед тобой ни в чём не повинна, и ты это знаешь! Но твоя злость сделала тебя безумной – ты убивала моих потомков долгие тысячелетия, ты разрушила жизни пятерых девочек, ты не просто убила их, ты наполнила их сердца чёрным сомнением, заставила их почувствовать боль. Но за это тебя наказывать буду не я, а моя славная и добрая, не растерявшая веры в себя и своих друзей, Серенити.

- Борись, Селена! – кричала Априка, - Не беги с поля боя, словно жалкая крыса! – но было слишком поздно. Селена покинула тело Серенити.

- Зачем ты борешься против меня, девчонка?!! – вскричала Берилл, обращаясь к Серенити, - ты погибнешь просто так, погибнешь во имя Селены, которая того не стоит!

- Я погибну не во имя Селены, Априка, - спокойно отвечала Усаги, - я погибну во имя любви и веры, во имя надежды и всех тех, кто ещё готов открыть своё сердце для лучших чувств. Я погибну ради того, чтобы ты никогда не царствовала на земле.

- Минория, Литавра, Амелия, Рейана, сёстры мои, прошу, поделитесь со мной своей силой, - тихонько добавила Серенити, обращаясь к призракам мёртвых подруг, стоявших рядом с ней, - помогите мне победить Металлию, упокоить её мятежную душу навсегда.

Первой свою руку положила Ами, затем Рей, потом Мако и, наконец, Мина скрепила их союз своей ладонью. Минако казалось, что происходит что-то волшебное. Розовый свет разливался повсюду, когда Серенити высвобождала силу Серебряного Кристалла.

Металлия громко и отчаянно закричала. Минако полетела в воздух, увидела своё тело в тисках льда, объятое розовым пламенем, тела своих подруг, тело Серенити. А вокруг падал пушистый мягкий снег. Благодать спустилась на Минако, позволив ей  наконец-то воспарить над землёй, отправляясь в далёкий, недостижимый мир счастья и радости, к её Кунсайту.

Эпилог

Когда Минако Айно проснулась, она глянула на часы и поняла, что снова опаздывает в школу. Но Мине не хотелось торопиться на этот раз. Она медленно встала с постели и подошла к зеркалу. Зазеркальная сестричка Минако улыбалась ей открытой улыбкой по-настоящему счастливой девочки. Конечно же, Мина ответила ей тем же. Собственно говоря, ей не о чем было больше мечтать. Она училась в школе, встречалась с прекрасным парнем по имени Мотоки, веселилась каждый день с подругами, у неё вся жизнь была впереди.

Минако села к зеркалу и провела расчёской по длинным волосам. Она была поразительно красива, особенно для девушки, живущей в Японии. Светлые волосы, синие глаза. Многие завидовали Минако. Расчесав локоны, Мина порылась в шкатулке в поисках серёжек. На ладонь упали три блестящих небольших камня – синий, оранжевый и золотистый. Минако не знала, откуда они у неё. Возможно, кто-то подарил. Девушка в задумчивости покрутила перстень с зеленоватым камнем, надетый на указательный палец, как всегда делала, когда нервничала или переживала, и положила находку обратно в шкатулку.

Минако умылась, оделась и даже позавтракала перед тем, как выйти из дома. Спешить было некуда – она всё равно опоздала на первый урок. Какой смысл стоять в коридоре, когда можно прогуляться медленным шагом, съесть мороженое или даже заскочить на пару минут к Мотоки? Пока она спускалась по лестнице на первый этаж, за нею следовал маленький солнечный зайчик, словно за своей хозяйкой. Весна вступала в свои права, с каждым днём даря всё больше и больше солнца, цветов, радости. Сегодня день должен был быть просто замечательным – свежим, светлым, тёплым.

Когда Минако выходила из дома, она даже не стала запахивать куртку, настолько хорошо было на улице. Перескочив три ступеньки крыльца, Мина хлопнула калиткой и выбежала на улицу. Около гаража стояла незнакомая машина. Большая и, по всей видимости, дорогая. Любопытство сжигало Минако. Неужели её отец купил себе новый автомобиль? Вот бы покататься на нем?

Минако подошла поближе. Машина оказалась серебристым спортивным Лексусом. Мина нахмурилась. Отец никогда бы не купил себе двухместный автомобиль, а тем более спорткар. Да и зачем ему? Всё равно ему от работы предоставляют неплохую машину с водителем. Обойдя Лексус со всех сторон, Минако вдруг заметила на дворниках маленькую записку, прикрепленную красным шёлковым бантом. Она не знала, можно ли ей было читать, но ведь удержаться было так тяжело!

Минако сорвала записку, раскрыла и прочла: «Девочке по имени Любовь этот подарок просил передать её верный рыцарь из давно забытого времени. Твои принц и принцесса». Минако недоуменно перечитала записку ещё раз. Неужели это чья-то шутка? Принц из давно забытого времени… Кто это? И что теперь эта чудесная машина принадлежит ей?

Мина шокировано шагала по улице по направлению к школе. Воспоминания роились в её голове. Прекрасный рыцарь, кто же ты? Вдруг кольцо Минако, то самое, с зелёным камнем, соскользнуло с пальца и упало на асфальт. Минако нагнулась, чтобы поднять безделушку. Её пальцы коснулись холодного металла, нащупали твёрдый камень. Сердце пронзила острая боль.

- Кунсайт! – бешено закричала Минако, падая на колени, рыдая и молотя кулаками по асфальту, сбивая руки в кровь и плача, плача, плача.

- Кунсайт, - чуть слышно прошептала она, - Кунсайт.

Конец второй части.