История Хрустального королевства

Автор: Lisidze

Глава 6

- Эй! Отдай мне фату немедленно! – закричала Литавра, пытаясь схватить Мину и вырвать из её рук  отрез кружева. Но не тут-то было. Хохоча, Минория вывернулась из хватки подруги, и кинулась прочь, на бегу стараясь приладить фату на волосы. Лита только всплеснула руками, оставляя затею поймать воришку.

Мина тем временем добралась до большого зеркала и восхищенно уставилась на свое отражение. Фата, подобно лёгкому, невесомому облаку покрывала её голову, придавая лицу трогательное и немного печальное выражение. Венера вздохнула. Как бы ей хотелось быть сейчас на месте Литавры. Наверное, все девушки мечтают о пышной торжественной свадьбе, но Мина задумалась о самой церемонии с платьем, цветами и счастливым звоном бокалов только сейчас. Когда она была обручена с Кунсайтом, её настолько занимали их отношения, новые, ранее неизведанные чувства любви, нежности, страсти, что у неё просто не оставалось времени думать о таких приземленных вещах, как организация свадьбы. Ятен же сделал Мине предложение слишком недавно, их положение при дворе Хрустального Королевства было слишком шатким, да и других проблем хватало, чтобы она успела задуматься о том, как они будут стоять у алтаря. Но сейчас сладкое, красочное видение промелькнуло перед глазами Минории.

Белое платье до пят, обязательно из парчи и шёлка, волосы, убранные в сложную, пышную прическу, увенчанные фатой, букетик цветов в дрожащих нервной дрожью руках. Она бы хотела, да только… да только в её планы как всегда вмешалась злодейка-судьба.

- Леди Минория, можно мне тоже примерить? – услышала Мина голос, выведший её из невеселых мыслей. Рядом с ней стояла как всегда милая, улыбающаяся Пандея.

- Конечно, Дея, - улыбнулась в ответ Мина, снимая с головы фату и передавая её женщине. – И не надо формальностей. Мы все здесь добрые друзья, – добавила она, глядя в темные глубокие глаза Пандеи.

Женщина приняла отрез кружева, словно некое сокровище, осторожно и трепетно, а затем накинула на свои длинные черные волосы.

- Как ты красива, Дея! – искренне восхитилась Рей, завистливо рассматривая зеркальное отражение Пандеи. – Тебе ужасно идет белый цвет! Когда же Кунсайт позволит нам нарядить тебя во всё белое? – игриво добавила она, не замечая неожиданно изменившееся выражение лица Мины.

- Не знаю, - снова улыбнулась Пандея, - мы пока что не задумывались об этом. Грядет война, вот о чем все наши мысли, но уж никак не о свадебном торжестве.

Минории захотелось обхватить себя руками, свернуться в комок и умереть. Дея напоминала ей саму себя тысячелетней давности. Те же лицо, глаза, мысли, тот же мужчина. Но она лишь кашлянула, прочищая горло, и весело заметила:

- Да ну тебя, Дея, ты слишком серьёзна. Подумай о чем-нибудь веселом. Ведь скоро же свадьба нашей Литы! К черту войну! Надо радоваться, пока есть возможность.

- Правильно, - неожиданно заметила Амелия, поднимая взгляд от каталога со свадебными платьями, - нам и так в последнее время мало выпадает счастливых, солнечных дней. Так давайте же проведем хотя бы один из них, свадьбу Литавры и Нефрита, весело и радостно, не думая ни о чем плохом или грустном.

- Да! – согласно воскликнула Серенити, отправляя в рот последнее пирожное с кремом.

И вдруг раздался тихий всхлип. Как по команде женщины повернулись к  утирающей слезы, раскрасневшейся Литавре. Подобрав юбки, она уселась на обитый бархатом стул и расплакалась в голос.

- Девочки, я вас так люблю! – сквозь всхлипы прошептала она севшим голосом.

- Ну что ты, моя хорошая, - произнесла Минория, обнимая плачущую подругу и гладя её по спине, - всё же хорошо! Просто прекрасно! Ваша с Нефритом свадьба будет просто замечательной, вот увидишь! Не надо плакать!

- Вы все так добры ко мне, - не унималась Лита, - так заботитесь обо мне. Это просто… просто… я люблю вас, - всхлипнула она снова.

- Леди Литавра, вы наша подруга, а друзья должны поддерживать друг друга, разве не так? – улыбнулась Пандея, присаживаясь рядом с Литой.

- О, Дея, не надо, называй меня по имени, - шмыгнув носом, Литавра повисла на шее у Пандеи, душа её в объятьях.

Держа плачущую Литавру за руку, Минория думала о том, как же быстро всё поменялось в их жизни. Вместо мира – война, вместо смеха – плач, а вместо неё самой скоро станет Пандея. Нет, Минория ни о чем не жалела и ни в чем не обвиняла женщину. Так уж расположились холодные звезды на небосклоне, такой тропой их вела судьба.  Она собиралась поставить точку, закончить войну и мучения для себя, своей дочери и своего возлюбленного. Но неужели для этого она должна была вычеркнуть из своей жизни свой дом, друзей, родных? Видимо, да. Грустно, зато честно. Выбор всегда предполагает под собой определенные последствия, каким бы он ни казался правильным, когда его делаешь.

- Леди Минория, прошу прощения за беспокойство, но к Вам прибыл гость, - голова лакея просунулась в дубовые двери гардеробной.

«Ятен!» - сердце Мины бешено заколотилось в груди  и, не говоря ни слова, она торопливо выбежала из комнаты прочь.

***

Когда Мина влетела в гостиную, Ятен стоял у окна и рассматривал витиеватые узоры, нарисованные морозом на стекле. Словно в замедленной съемке он обернулся, его губы тронула легкая улыбка, дошедшая до самых глаз.

- Мина, королевна моя, - прошептал он почти неслышно. В следующую секунду Минория оказалась в его объятьях, крепко прижатая к его груди. Слёзы облегчения медленно стекали по её лицу, падая на его безупречный белый мундир.

- Господи, как же я рада, что ты снова со мной, - всхлипнула Мина. С девочками, верными подругами, боевыми товарищами, она чувствовала себя чужой и ненужной, но с Ятеном всё было иначе. Он был родным, долгожданным, любимым. Его объятья дарили спокойствие и тихую радость, будто после путешествия длиной в вечность Мина наконец-то вернулась домой.

- И я рад, сокровище моё. Каждый день на Кинмоку, вдали от тебя, приносил мне нестерпимую боль, будто кто-то пытался вырвать мне сердце. Может быть такое, королевна моя? – счастливо засмеялся Ятен, ослабляя объятья.

- Не знаю… - прошептала Минория в ответ. – Я уже ничего не знаю, хотя раньше мне казалось, что знаю многое, если не всё. Я прожила на свете три тысячи лет, но до сих пор не нашла своего места в жизни.

- Твоё место рядом со мной, Мина, рядом с Церерой, со всеми, кто тебя любят, в безопасности. – отвечал Ятен, гладя невесту по волосам. – Не расстраивайся, солнце моё, скоро мы отправимся на Кинмоку, и всё будет хорошо, мы будем дома.
Мина теснее прижалась к груди Ятена. С ним был её дом, но был ли он на Кинмоку? Она начинала сомневаться в правильности своего выбора, особенно после беседы с Эндимионом. Чего добивалась Какю? Была ли она искренна? Желала ли им с Ятеном счастья или просто старалась решить все свои проблемы малой кровью? Старлайт безоговорочно верил своей правительнице, но могла ли ей довериться и Мина? Это ей и предстояло узнать. Она вышла из игры, затеянной вселенскими силами против её воли, чтобы жить, а не чтобы умирать.

- Принцесса, прости, что прерываю, но мне нужно поговорить с тобой, - услышала Мина взволнованный голос Краза прямо перед собой. Открыв глаза, она увидела, что слуга стоит совсем рядом, будто возникнув из воздуха.

- Минуту, Краз, - неохотно повиновалась Минория зову ворона. Ей не хотелось расставаться с Ятеном, но и проигнорировать тревожную интонацию его голоса она не могла. – Жди меня в кабинете, я сейчас приду.

Краз только кивнул и испарился так же быстро и незаметно, как и возник.

- Кто это, Мина? – настороженно спросил Ятен, полностью выпуская Мину из своих объятий.

- Мой слуга из древних времен. На самом деле, их трое – Краз, Дженах и Альгораб – повелители звезд системы Ворон, - задумчиво ответила Минория, - они явились по моему зову, когда мне было очень трудно, и теперь заменят меня, когда начнется война.

Мина подняла на Ятена взгляд; от её глаз не укрылось странное  выражение его лица. Казалось, он испытывает некий дискомфорт в её присутствии.

- Ты же отказалась от участия в войне ради будущего, ради Цере-Цере, нас с тобой, - напряженно заметил Ятен.

- Да, всё верно, - ответила Минория, - что ты хочешь сказать?

- Слуги – есть продолжение господина. Не своими руками, но ты примешь участие в этой войне. Мне это не по нраву, это может быть опасным, - строго сказал Ятен, губы его сложились в сплошную, сухую линию.

- Не говори глупостей, - отмахнулась Минория, - я буду в безопасности, на Кинмоку, - последнее слово она подчеркнула, - тогда как Вороны будут здесь, помогать Кунсайту поддерживать круг силы.

- Так это всё из-за него? – голос Ятена возрос на октаву.

- О чем ты таком говоришь, сенши же просто выпьют его, если меня не будет рядом! – взвилась Мина – Альгораб, Краз и Дженах не позволят этого. Они помогут, - уже тише пояснила она.

- Всё-таки тебе есть дело до него… - хлестко заметил Ятен, меряя комнату нервными шагами.

- Ятен… - только и смогла вымолвить Мина.

Он не ответил, и тогда она продолжила.

- Ятен, я не желаю ему зла, смерти его я не хочу. Потому я помогаю, а вовсе не потому, что люблю.

Старлайт молчал. Его взгляд блуждал по комнате, ни на чем не останавливаясь, отрешенный, пугающий. А потом он посмотрел Мине в глаза и печально сказал:

- Но и со мной ты не потому, что любишь.

Мина ничего не успела ответить, Ятен уже вышел вон. Она стояла посреди огромной светлой залы и казалась себе такой маленькой, несчастной и одинокой, что хотелось упасть на паркетный пол и плакать так долго, насколько бы хватило сил. Ведь в душе она знала, что Ятен прав.

***

Взять себя в руки оказалось тяжело, но Мина справилась с этой задачей, как, впрочем, и всегда. Дела государства, пока ещё её собственного, оставались важнее сантиментов.

Краз, Дженах и Альгораб молча сидели в кабинете королевы, ожидая свою госпожу. Казалось, настроение Мины передалось и им. Их лица были тревожны и полны беспокойства, их жесты скованы, они старались всячески избегать взгляда Мины. Стоя на пороге кабинета, опираясь плечом на дверной косяк, она уже знала, что случилось что-то такое, чего никто из них не ожидал, что-то непредсказуемое и неприятное. Мина не хотела знать, но должна была. Неожиданно она почувствовала себя такой усталой, такой старой. Вздохнув, она тяжело села в ближайшее кресло и тихо произнесла:

- Рассказывайте. Чем быстрее я узнаю, тем лучше. Что бы ни случилось, я должна знать, чтобы найти решение, - зачем-то ободряюще добавила она.

Краз неуютно поёжился в своем кресле, а затем коротко сказал:

- Мы не сможем удержать круг.

Минория закрыла глаза. Она предчувствовала нечто подобное. Круг силы сенши был необычайно мощной и в то же время хрупкой субстанцией. Он создавался путем объединения воли воинов, как иннеров, так и аутеров. Сила не признавала между ними различий. Круг отнимал у создавших жизненную энергию, ибо именно ею и питался. Поддержать во время слияния аур могли только те, кто эти ауры хорошо знал, как свои собственные, вечные возлюбленные сенши – шиттену. В то же время, если кто-то из круга оказывался без поддержки или слишком слабым, его попросту выпивали досуха, используя его энергию для укрепления круга. Минория думала, что Кунсайт при помощи Воронов сможет заменить её, обмануть Круг, создав впечатление венерианской ауры, её слепок. Как же она ошибалась! Древнюю силу обмануть невозможно. Без неё энергия Кунсайта, да и воронов тоже пойдет на укрепление круга, их выпьют, не пройдет и десяти минут. Максимальное количество времени, которое они вчетвером смогут держаться, - час. Не больше. А потом они умрут страшной смертью – из них выкачают саму жизнь. Круг продержится ещё какое-то время, а затем распадется, опять же, потому что не будет одной из составляющих Силы – венерианского огня любви.

- Как вы определили? – зачем-то спросила Минория.

- Мы сильны, принцесса, но мы не венерианских кровей, мы вороновы дети, просто не сможем заменить тебя, - печально отвечал Альгораб. От былой смешливости воина не осталось и следа.

- И никто не сможет? – тупо переспросила Мина, прекрасно зная ответ.

- Кто-то из твоего рода смог бы, - отвечал Дженах, - но, насколько нам известно, никого не осталось.

Минория молчала. Ей нечего было сказать. Кунсайт умрет. Вороны умрут. Как странно звучат эти глупые слова. Никто не должен умирать. Но кто-то всегда умирает. Победа в любой войне омыта  слезами выживших, стонами раненых, плачем детей, кровью мертвых. Любая битва уносит сотни жизней, тысячи огней меркнет во вселенной только ради того, чтобы оставшиеся миллионы могли сиять ещё ярче. А сможет ли огонек самой Минории блистать в ночном небосклоне, зная, что ради её света погасло как минимум четыре свечи? Мина закрыла лицо руками – она не знала, что ей делать дальше. Не знала, кого просить о чуде. Если она сейчас не уйдет, как решила прежде, то погибнет, а если бросит всё, останется ли жива? В Хрустальном Королевстве её ждала страшная битва, которая вряд ли закончится победой, а что её ждало на Кинмоку? Клинок, посланный в спину доброжелателем? Сладкая, но лживая улыбка Какю, когда та принесет её в жертву Хаосу? Выбор был равноценен. Единственным отличием была возможность провести остаток положенных ей дней в объятьях Ятена, а не наблюдая счастливое, просветленное лицо Кунсайта в объятьях другой женщины. 

Так от войны ли она бежала все это время, прикрывая своё предательство дежурными фразами об усталости и желании настоящей жизни? А была ли эта жизнь возможна, там, на Кинмоку, вдали от друзей, любимых и родных людей, вместе с надежным и верным Ятеном, но так далеко от страшного и непознанного ею до сих пор Кунсайта? Первая горячая слеза скатилась по щеке Минории, падая в её сложенные чашей ладони. Как же она хотела разобраться в себе, как же хотела наконец-то перестать бояться. Ведь страшно было не от грядущей войны, она привыкла нестись в арьергарде, с пустыми мёртвыми глазами на лице, с руками, липкими от чужой и своей крови, сжимающими горящую адским огнем цепь любви. Страшно было от самой себя, от того, во что она превратилась, из девочки, маленькой и алчущей любви и понимания, во взрослую, сухую женщину, которой было достаточно сигареты и слова «люблю».

Минория отняла руки от лица. Щёки были мокрыми и черными от туши для ресниц, она знала. Но ей было всё равно. За долгое, очень долгое время она впервые плакала по-настоящему. Ей казалось, что льдинка, засевшая в её сердце, превратившая её в гордую Снежную Королеву, вместе со слезами покидала её истерзанную душу. Маленькая девочка Мина умела быть слабой, она не боялась своих чувств, она жила ими. Взрослая женщина Минория прятала себя в скорлупе страхов и сомнений, всеми силами стараясь защитить своё хрупкое душевное равновесие от тех бурь и потрясений, которые приносила новизна, которые приносило будущее.

- Мы готовы умереть за Вас, леди Минория, не печальтесь, - тихо, но твердо проговорил Дженах, стиснув сцепленные в замок пальцы так, что кожа на них натянулась и побелела.

- Никто не умрет, - четко, чеканя слова, сказала Венера, - Не сегодня и никогда. Я остаюсь на Земле до тех пор, пока моя помощь будет нужна хотя бы одному выжившему. Я остаюсь здесь не ради Серенити и Хрустального Королевства, я остаюсь здесь ради тех, кого по-настоящему люблю – ради Цереры, моей дочери, моих верных хранителей-воронов, ради Кунсайта, лорда льда. И пока хоть один из вас дышит, я буду охранять ваше дыхание.

- Принцесса… - прошептал пораженный Краз, - мы не достойны такой чести, мы всего лишь слуги.

- Вы верные друзья моего семейства, - парировала Венера, - вы готовы были отдать свои жизни, чтобы я осталась жива. Это достойно не восхищения, это достойно ответной услуги и безграничной любви.

- Но как же Ваше решение? Как же Ваш жених? – спросил робко Альгораб.

Мина гордо вскинула голову. Она готова была признавать свои ошибки.

- Даже королевы могут ошибаться. Во всём – от войны и до любви.

Краз едва заметно улыбнулся. Он знал, что Венера поступит правильно. Не для других, для себя. Богиня любви наконец-то поняла, что и сама страстно любит, что за любовь всегда надо платить высокую цену, иногда кровью. Она хотела бы, чтобы любовь была невинна и девственно чиста, но правда в том, что так не бывало никогда. Она наконец-то осознала, что для неё любовь всегда будет битвой, дорогой через тернии к звездам, и приняла это. Это было больно, это было страшно, но искренне и правдиво.
В конце концов, смерть и любовь – две сущности одной природы, кому, как ни дочери Афродиты и Аполлона знать это?

***

Минория никому не сказала о принятом решении. Тем более Ятену. Он всё ещё был уверен в непоколебимости своей невесты, в её верности, тогда как в действительности, её душа уже была не с ним. И дело вовсе не во враждебности Какю, неясности их совместного будущего на Кинмоку, дело было в самой Мине, её неспособности предать тех, кого она любила по-настоящему, за кого была готова отдать жизнь, закрыв своим телом в нужный момент. Ятен в эту категорию не входил. Она испытывала к нему теплые и нежные чувства, в какой-то степени любила, но этого было недостаточно для того, чтобы предать саму себя. Недостаточно, чтобы отказаться от борьбы за то немногое светлое и прекрасное, что у неё осталось. Некоторое время назад, воспользовавшись её растерянностью, истерзанностью её души и тела, Ятен заставил Мину поверить, что стоит лишь отступить, пустить всё на самотёк, и жизнь изменится в лучшую сторону, станет светлой и радужной. Как же отвратительно было сейчас вспоминать себя в те минуты, эгоистичную, глупую, идущую на поводу у желаний своего тела, но не души. Подумать только, ради страсти к старлайту, мина была готова бросить свою маленькую дочь на произвол судьбы! Но сейчас она собиралась всё исправить, снова собиралась подняться, свернуть с кривой, проторенной дорожки на прямую, но с препятствиями.
Одновременно с осознанием своего истинного предназначения, Мина как никогда остро ощутила глубокую, потаенную, ничем не вытравливаемую любовь к Кунсайту. Как черное и белое. Кунсайт и Ятен. Как зима и лето. Как чувство и эмоция. Настоящее и поддельное.

Она знала, что ничего не сможет уже сделать, что Первый Лорд отдал свое сердце другой, что время Мины ушло безвозвратно, в ту секунду, когда она из страха, возможно из глупости, отказалась от того, что предлагал Кунсайт, от вечности вместе, пусть вечности в борьбе, но вечности бок о бок. Но безлунной ночью она всё равно пошла в спальню Кунсайта в одной прозрачной сорочке, скрываемой парчовым халатом, не желая ничего вернуть, желая только знать, есть ли ещё в его сердце надежда.
Караульные молча пропустили королеву к её королю, боясь обронить лишнее слово. Мина тихонько затворила за собой двери и прислонилась к ним спиной.

- Пандея сегодня у тебя? – коротко спросила она Кунсайта.

- Нет… но чем обязан я столь позднему визиту? – Кунсайт недоуменно вскинул серебристые брови, отрываясь от бумаг.

Мина не ответила. Она стремительно подошла к нему и, наклонившись, прикоснулась губами к его губам. Кунсайт не оттолкнул, не приказал убираться, он обвил руками её тело и прижал к себе крепко-крепко, словно ждал этого столетия.

- Я люблю тебя. – Прошептала Мина в его полураскрытые губы.

Кунсайт целовал её жарко, ошалело, не в состоянии насытиться, будто страждущий, получивший, наконец, глоток воды. Его губы покрывали, словно лепестками роз, её лицо, шею, грудь. Тяжёлая парча соскользнула с её плеч, падая блестящей волной к их ногам.

- Мина, что ты делаешь со мной? – прохрипел Кунсайт, не в силах оторваться от её желанного тела, разлепить веки, чтобы увидеть её синие, словно летнее небо, глаза. Он и сам боялся признаться себе, как долго ждал этого момента, как хотел, чтобы однажды чернота бездны сменилась синевой неба.

- Молчи, пожалуйста, - прошептала Венера, покрывая его кожу поцелуями, - только сейчас, только вместе, я не прошу у тебя завтра, я прошу у тебя эту ночь.

- Я люблю тебя, - услышала она ответ шепот  над самым ухом.

Одним движением Кунсайт поднял её и понёс в спальню. Мина снова ощущала на себе его сильные, верные руки, как сотни лет назад. На этот раз она будет помнить все мелочи, все жесты и слова. То, что произошло в полутемных коридорах замка, скорее напоминало животную страсть, сейчас же всё будет по-человечески. 

- Только не туда, - взмолилась Мина, цепляясь тонкими пальцами за шею лорда.

- Хорошо, - только и ответил он, разделяя её нежелание быть с ним там, где он слишком часто бывал с другой женщиной, жалкой копией, тенью.

- Держись, будем телепортировать, - шутливо заметил Кунсайт, памятуя старую нелюбовь Мины к телепортации.

- Не… - хотела возразить женщина, но так и не успела, закруженная вихрем снежного телепорта.

Когда она открыла глаза, то обнаружила, что лежит на широкой нетронутой постели.

- Где мы? – спросила Мина, всё ещё обнимая Кунсайта за шею.

- В одной из дальних гостевых комнат, - отвечал он, нетерпеливо скидывая с плеч расстегнутый китель. – Здесь никто нас не побеспокоит, девочка-любовь.

Слёзы навернулись у Мины на глазах от старого прозвища, придуманного её возлюбленным много лет назад. Но она сдержалась, откинулась на подушки и призывно улыбнулась.

- Я голодна, мой король, - прошептала она, хватая Первого Лорда за рубашку и притягивая к себе.

- Всегда рад услужить, - отвечал он, расстегивая ремень брюк.

Его руки коснулись её грудей, взяв их в чаши ладоней, отчего Мина ахнула и закусила нижнюю губу. С Ятеном было хорошо, сладко и нежно, но никогда вот так. Никогда одно его движение не заставляло её таять под его руками. Кунсайт же умел управлять её телом, будто она была безвольной куклой, а он хитроумным кукольником. Сорочка полетела на пол, оставив Мину обнаженной и беззащитной. Но опасности не было, только тянущая, скручивающая её живот узлом, томящая боль.

Кунсайт прильнул к её губам, мягким и чувственным, божественным, за неимением лучшего слова, подмял её своим телом к жестким, накрахмаленным простыням. Но Мина, неожиданно прытко оттолкнула его, вывернулась из его рук и оказалась сверху. Она сжимала его тело своими бедрами крепко-крепко, как будто боясь, что ещё секунда, и он передумает, равнодушно рассмеётся ей в лицо и выйдет вон.

- Я хочу видеть тебя, хочу запомнить каждую секунду, каждый миг нас. – Прошептала она, вкладывая слова в его рот вместе с поцелуем.

Кунсайт лишь улыбнулся, сдвигая их тела воедино. Первая секунда проникновения отразилась в теле Мины вспышкой наслаждения, смешанного с мигом острой боли. Их параметры никогда не совпадали, но его в себе она всегда чувствовала, словно меч в ножнах. Этого было достаточно.

Мина начала двигаться, набирая темп. Его руки лежали на её груди, тёмная кожа контрастировала со светлой, ладонь захватывала плоть целиком.

- Я люблю тебя, люблю, люблю. – Словно молитву повторяла Мина, стараясь не закричать от чувства, полнившего её грудь,  разрывавшего лёгкие, будто картечь.

Наслаждение накатывало вспышками, разливалось в её теле огненным цветком. Кунсайт видел, как по её лицу текут слёзы, не боли, но радости. Они снова были вместе, сплавленные в воображаемом тигле воедино, как два куска безжизненного металла, от жара тел друг друга наполнявшиеся жизнью. Так могло бы быть всегда. Так должно было быть всегда. А они, дураки, гордые и тщеславные, слишком серьёзные и взрослые, не видели этого, пытались преодолеть, заглушить, спрятать в себе. Но любовь не знает слова «нет», иногда она соглашается на «не сейчас», но, в любом случае, ведёт тех, кто предназначен друг другу судьбой и временем, одной дорогой, пусть та и петляет.

Оргазм ударил по ним почти одновременно, затопив сознание яркими образами из прошлого. Фейерверк в голове отгремел, и наступила белая пустота. Мина, словно раненая, свалилась на грудь Кунсайта, позволив ему укачивать её, будто ребёнка, убаюкивать, шептать на ухо глупые нежности.

Она закрыла глаза, но не спала. Она слушала его слова, каждое, впитывая их, чтобы никогда не забыть. Потому что если завтра война, она хотела сохранить в своей памяти их навечно, до последнего вздоха.

- Как мы теперь? – не удержавшись, спросил Кунсайт. Он не хотел давить, но и ждать больше не мог.

- Я только с тобой.  – Последовал незамедлительный ответ Мины, тут же открывшей глаза.

- Давай поженимся, - неожиданно предложил Первый Лорд.

- Но… Как же Пандея? – тихо спросила Минория, стараясь понять выражение его узких серых глаз.

- Так же, как и Ятен, - парировал Кунсайт.

- Я согласна, - не размышляя более, ответила Мина. Наконец-то в её жизни всё встало на свои места.

- Когда? Я хочу до войны, - тихо предложил Первый Лорд, крепко прижимая Мину к своей груди.

- Давай вместе с Литой и Нефритом. В конце концов, они наши самые близкие друзья, - предложила Минория, на секунду представив себя в белоснежной фате перед алтарем, и улыбнулась.

- Отлично, - улыбнулся Кунсайт в ответ, - только обещай не говорить никому вплоть до дня свадьбы, - зачем-то добавил он, а Минория почувствовала, как его руки на её плечах напряглись.

- Почему? – спросила она резко, садясь в постели и глядя Кунсайту в глаза.

Первый Лорд медлил. Его подозрения могли остаться всего лишь подозрениями, а могли перерасти и во что-то более серьёзное.

- Пандея непредсказуема и, по моему мнению, опасна. – Наконец вымолвил он. – Она подвержена беспричинным вспышкам агрессии  и раздражительности. Не удивлюсь, если душевно она не совсем здорова, - закончил он угрюмо.

Минория открыла рот и закрыла. В памяти вдруг всплыло страшное чудовище из дворцового коридора, нашептывавшее ей страшные угрозы, желавшее изгнать её из Хрустального Королевства навсегда.

- Тогда почему ты с ней? – спросила она, так и не решившись осветить свои истинные догадки.

- Что я могу сказать в свое оправдание? Она так похожа на тебя… хотя бы внешне, - отрывисто ответил он.

Минория задохнулась. Всё было так просто, почти тривиально. Как же она раньше не догадалась? И хотя она не была полностью уверена в своей правоте, её теория почти подтвердилась, во всяком случае, слишком уж много совпадений свидетельствовали о её правоте. Но вслух Мина опять ничего не сказала.

- Отлично, пусть для наших милых друзей наше решение станет сюрпризом. - Почти весело рассмеялась она. – А теперь, мой король, докладываю обстановку: я снова голодна!

Никогда прежде, за все прошедшие тысячелетия, Минория не слышала от Кунсайта такого радостного, искреннего, счастливого смеха.

***

За день до свадьбы Нефрита и Литавры сенши прибыли в Хрустальный Токио. Город выглядел умытым и наряженным. Его жители не просто ждали праздника, они ждали, что им подарят надежду. Потому что свадьба – символ мира, а не войны. Люди хотели верить, что всё будет хорошо, что белое платье невесты станет стягом победы, а не кровавым знаменем смерти.

В день торжества с неба шел настоящий весенний дождь, смывавший с города остатки зимнего оцепенения и горестей.  Снег таял, а вместе с ним исчезало и угрюмое настроение горожан. Казалось, будто и не было объявлено военное положение, казалось, что жизнь снова стала прежней, размеренной, спокойной, исполненной мира и благоденствия.

Но излишняя торжественность, возбужденная радость Хрустального Токио не могли обмануть Минорию. Она знала, что всё это напускное веселье лишь затишье перед настоящей бурей. Тяжелые свинцовые облака над городом грозили разойтись и обнажить окрашенное багрянцем мрачное небо.

Мина улыбалась придворным и раскланивалась со старинными знакомыми. Никто не смог бы уличить её в грустном или тоскливом настроении, но на самом деле, она была далека от спокойствия и радости, наполнивших многие сердца. Минория знала, что дни относительной безопасности сочтены. Свадьба Нефрита и Литавры должна была не только принести людям надежду, она должна была стать границей света и мрака, последним желанием смертника.

Тем вечером девушки собрались в покоях Литавры, чтобы отпраздновать её переход из разряда девиц в разряд замужних степенных дам. Королевы валялись на постели в пижамах и ночных сорочках, болтая ногами, поедая пирожные, рассматривая  глянцевые журналы, чувствуя себя юными и глупыми девчонками. Даже всегда собранная и сдержанная Хаура позволила себе улыбаться и  иногда усмехаться шуткам Серенити. Они были счастливы и беспечны, ничто не могло испортить им настроения.

- Ты, наверное, страшно переживаешь перед первой брачной ночью? – ехидно спросила Литу Рей, пихнув подружку локтем под рёбра так, что та чуть не скатилась с кровати.

- Рей! Не твоё дело! -  зашипела на неё зардевшаяся, словно девочка, Литавра.

- Да ладно уже тебе, ну расскажи нам! – заканючила Серена, накручивая волосы на палец. – Нам же интересно!

- Уса, не будь такой противной, - заметила Минория, переворачиваясь на спину и глядя в потолок, - тем более, сомневаюсь, что Энди не показал тебе уже всё в подробностях, - иронично добавила она.

- Эй! – воскликнула покрасневшая, как рак, Серенити. – Не виновата же я, что вышла замуж раньше, чем некоторые!

- И что нашел Эндимион в такой глупышке, мне интересно?! – поддержала Мину Мелена, хитро кося глазом на Хауру. Негласно этим вечером они решили изводить Серенити.

- Джентльмены предпочитают блондинок, - отмахнулась Серена и отправила в рот новое пирожное с кремом.

- Вы так думаете, Ваше Величество? – послышался насмешливый голос от дверей.

Мина обернулась и увидела Пандею, стоящую на пороге спальни. Её блестящие черные волосы волной спускались по плечам, а тонкий стан охватывал тяжелый парчовый халат. Тот самый, который Минория в порыве страсти сбросила с себя в покоях Кунсайта неделю назад.

Минория задышала часто-часто. Она смотрела в тёмные недвижимые глаза Пандеи и уже знала ответ. Дея не собиралась просто так сдаваться, она бросила Мине вызов.

Никто из собравшихся не заметил изменений, произошедших с Венерой; Литавра радостно бросилась  навстречу опоздавшей подруге и обняла её. Мина же сжалась на кровати в комок. Дея прошла через всю комнату и села рядом с ней, специально.

- Какое красивое ханпао! – воскликнула Серенити, перебирая мягкую материю руками. – Кажется, где-то я уже видела похожее, - задумчиво продолжила она, - уж не у нашей ли модницы Мины?

Минория сидела ни жива, ни мертва. Но положение спасла, как ни странно, сама Пандея. Глядя в глаза Мине, сладким голосом она произнесла:

- Нет, Серенити, этот халат подарил мне Кунсайт. Вряд ли у леди Мины мог быть такой же.

Воцарившееся вдруг неловкое молчание прервала Сатти:

- Чем займемся, девочки? Может, во что-нибудь поиграем, как в старые добрые времена?

- Отличная идея, - поддержала Амелия, - предлагаю шахматы.

- Ну!!! – заныла Серенити. – Это слишком скучно!

Ами вздохнула, она знала, что её выбор как всегда не понравится остальным.

- Тогда, может, сыграем в «Правду или выкуп», - неожиданно предложила Пандея и улыбнулась.

- Прекрасная игра! – поддержала Рей. Со всех концов комнаты слышались одобрительные возгласы. Даже молчаливая Пеллар улыбнулась. И только Мина продолжала тихо и затравленно сидеть на самом краешке кровати.

- Отлично,  - сказала Амелия, - надеюсь, правила все помнят. Отвечающему предоставляется выбор: ответить правдиво на поставленный вопрос или сделать то, что попросит загадывающий. Предлагаю начать Литавре, как виновнице сегодняшнего вечера.

- Хм… - протянула Лита, - Сатти, правда или выкуп?

- Выкуп,  - не медля, ответила девушка, улыбаясь.

- Трусишка, - засмеялась Литавра, - тогда твоим заданием будет выйти из спальни и поцеловать любого караульного в губы. Без лишних слов и объяснений.

- Легко! – не растерявшись, ответила Сатти и грациозно поднялась с пола.

Мина чувствовала себя маленькой, нашкодившей девчонкой, когда, хихикая, вместе с остальными сенши прильнула к узкой дверной щели и наблюдала за действиями Воина Смерти.  Сатти медленно подошла к одному из охраны, обняла его за шею и смачно поцеловала в губы.

Хватаясь за животы, королевы повалились на пол и отползли от двери подальше. Пандея смеялась громче всех. Запыхавшаяся, раскрасневшаяся Сатти влетела в комнату и с грохотом захлопнула за собой двери.

- Ах, вам смешно, ну отлично! – не предвещавшим ничего хорошего голосом возвестила она. – Дея, правда или выкуп?!

Женщина тут же перестала хихикать и, подобравшись, смело ответила:

- Правда!

- Замечательно, - насмешливо заметила Сатти, - тогда отвечай, на чьей ты стороне в этой войне?

Смех тут же оборвался, воцарилась мертвая тишина. Все взгляды устремились у Пандее, напуганные, враждебные, изучающие. Сатти  затронула ту тему, которую никто не желал вспоминать.

- Я на стороне справедливости. - Не задумываясь, отвечала Пандея и, не дав никому опомниться, тут же обернулась к Минории и коротко прошептала. – Правда или выкуп?

- Правда,– медленно ответила Мина, сама понимая, что губы её раздвинулись в неприятной, злорадной улыбке. Она принимала вызов, провоцируя Дею на откровенность.

- Ты всё ещё любишь Кунсайта? – выплюнула женщина терзавший её вопрос.

-  Да! – с вызовом ответила Минория. – Всегда любила и всегда буду, пока лента времени не изотрется в порошок, пока планеты не сойдут со своих орбит, а вселенная не исчезнет в черной дыре пространства! – закончила она не своим голосом.

Девушки загалдели, наперебой выкрикивая что-то. В комнате поднялся невообразимый шум и гам.

- Недолго осталось ждать, - прошептала Пандея так, чтобы никто не услышал её.

***

На следующее утро Минория встала рано. Сегодня был не только день свадьбы Литавры и Нефрита, но и её собственной. Ей просто необходимо было увидеться с Кунсайтом, всё обсудить, а в особенности поведение Пандеи. Бесполезно было отрицать, что леди Дея всё знает. Правда состояла в том, что Пандея не собиралась сдаваться просто так.

Кроме того, у Мины практически не оставалось сомнений в том, что женщина является шпионом Эриды или, по крайней мере, связана с Хаосом. Ведь именно она нашёптывала Мине жестокие слова в погруженном во мрак дворцовом коридоре. Неспроста она появилась при дворе, так неожиданно завоевала симпатию Кунсайта. Что-то здесь было нечисто. 

Минория знала, где ей найти в столь ранний час Первого Лорда. Он никогда не пропускал утренних занятий. Иногда ей казалось, что даже на заре Апокалипсиса он не пренебрежет хорошей разминкой. Тренировочный зал, большой и светлый, залитый солнечными лучами, был пуст. Минория в недоумении остановилась на пороге. Секунды медленно перетекали в минуты, а она не знала, что ей делать, куда идти, пока кто-то не положил на её плечи твёрдые ладони.

- Ты пришла раньше меня. Волнуешься? – услышала она над ухом тихий, встревоженный голос Кунсайта. Развернувшись, Мина очутилась в его объятьях и тут же прижалась к его груди, вдыхая аромат его тела и волос, знакомый до боли, родной, любимый.

- Нам надо поговорить, - прошептала она, с трудом отрываясь от запахов и эмоций, переполнявших её.

- Что случилось? – немедленно спросил Кунсайт, приподнимая её подбородок двумя пальцами.

- Пандея всё знает. – Коротко бросила Минория, боясь посмотреть жениху в глаза. – Но это ещё не самое страшное. Боюсь, она как-то связана с Эридой и Дисномией. Возможно, их шпионка.

- Так-так… - пробормотал Кунсайт, поглаживая Мину по волосам, - я мог бы и сам догадаться. Последние три дня она вела себя очень странно, замкнулась в себе, бродила часами в одиночестве по саду, иногда разговаривала сама с собой.

- А может, и не сама с собой, - неожиданная догадка, словно громом, поразила Мину, - возможно, она связывалась со своими хозяевами. Ментально. Иногда также я разговариваю с Серенити. Со стороны может показаться, будто я сошла с ума, на самом же деле мы с королевой ведём невидимый глазу диалог.

- Если так, то Пандея – опасный противник. Нужно немедленно заканчивать игры и переходить к действиям, - решительно сказал Кунсайт. – Венчание назначено на два часа дня в дворцовой церкви. Я договорился со священником, что сразу  же после Нефрита и Литавры он обвенчает и нас. Это будет быстро и неожиданно, так, что никто не успеет опомниться, в том числе и Дея. После этого мы сможем поговорить с Серенити и Эндимионом, донести до них наши подозрения. – Закончил Кунсайт, всё ещё прижимая Минорию к груди.

- Ты думаешь, всё получится? – неуверенно спросила Мина, обнимая Первого Лорда за шею, ища губами его губы.

- Мы слишком многое пережили, через слишком многое прошли, девочка-любовь, чтобы сейчас останавливаться. Поверь, всё будет хорошо, - сказал он успокаивающе, отвечая на её поцелуй.

- Тогда до встречи у алтаря, родной, - с придыханием ответила Мина, вырываясь из объятий Кунсайта, пока никто не обнаружил их обнимающимися посреди тренировочного зала. Не оборачиваясь, она поспешила прочь.

- Девочка-любовь! – негромко окликнул её Кунсайт, заставляя остановиться. – Я хочу видеть тебя в платье цвета солнца. – Мина не ответила. Она только тряхнула волосами и закрыла за собой двери тренировочного зала.

***

Церковь была полна счастливого, наряженного народа. Всё вокруг утопало в белоснежных цветах, розах, лилиях и орхидеях. Хрустальные сталактиты произрастали из потолка подобно причудливым драгоценным камням. И ни одного безрадостного лица, ни одного хмурого взгляда. Минория стояла справа от алтаря, в её подрагивающих руках был зажат букетик белых роз. С одной оранжевой, в самом центре, под цвет её пышного, почти сказочного платья. Она старалась не смотреть ни на преисполненного счастья и нетерпеливого ожидания Нефрита, облаченного в торжественный бутылочного цвета камзол, ни на Серенити и Эндимиона, сидевших в первом ряду, ни в особенности на нервного, но всё же улыбающегося Ятена, пожирающего её глазами со своего места. 

Заиграли первые торжественные звуки органа. Марш Мендельсона, такой традиционный и такой правильный. Старый, трогательный обычай из двадцатого века не просто перешёл в новое тысячелетие, он жил и процветал. Ни одна свадьба в Хрустальном Королевстве не обходилась без этой прекрасной мелодии.

Гости начали поворачиваться к выходу, ахая и вздыхая. Прекрасная Литавра, лицо которой было полностью закрыто полупрозрачной легчайшей фатой, плыла по проходу между церковными скамьями, под руку с Кунсайтом, выбранным по этому случаю шафером. Казалось, что от фигуры Литы исходит неземной, лучистый свет, распространяющий своё сияние на всех присутствующих. Мина улыбнулась. Её подруга заслужила счастье, заслужила ту самую вечность вместе до гробовой доски. Она окинула взглядом гостей и с удивлением отметила, что Рей и Джедайт выбрали места рядом, а Ами даже позволила Зойсайту держать себя за руку. Это было приятно сердцу Мины. Когда-нибудь сенши должны были простить шитенну окончательно, допустить их снова в свои сердца, снова им поверить. Ведь любовь не умирает, она просто тихо тлеет, ожидая своего часа.

Кунсайт довел Литавру до алтаря, передавая в руки Нефрита, а сам встал чуть слева от них. Музыка стихла, а священник начал говорить. Звуки его приятного, глубокого голоса возносились под купол храма, и Мине казалось, будто она слышит трубы ангелов. Гости сидели в идеальной тишине, боясь нарушить момент, перебить глас вестника Бога.

- Ваше Величество, Нефрит, король Северо-Американского Региона, Лорд Звёзд, согласны ли Вы взять в жёны Литавру, воина и защитницу Юпитера, королеву Северо-Американского Региона? – вопросил священник.

- Да, - не задумываясь, ответил Нефрит, а его голос вознесся к небесам, подобно грому.

Литавра сжала руку жениха, ожидая, когда и ей зададут подобный вопрос.

- Ваше Величество, Литавра, королева Северо-Американского Региона, принцесса и защитница Юпитера, согласны ли Вы взять в мужья Нефрита, Повелителя Звёзд, короля Северо-Американского Региона? – снова спросил священник.

- Да, - тихо, но отчетливо прошептала Литавра.

- Тогда, многоуважаемые гости и собравшиеся здесь в этот благостный день, я объявляю Литавру и Нефрита мужем и женой. Да хранит их Великая Селена, да будет их совместный путь ровным и прекрасным, исполненным заботы друг о друге, в болезни и в здравии, в горе и в радости, в этой жизни и во всех последующих, пока вечность не примет их в свои чертоги.

Послышался шквал аплодисментов, радостного смеха и поздравлений.

- Ваше Величество, Вы можете поцеловать Вашу жену, - наконец закончил священник, позволив Нефриту отбросить с головы Литы фату, и, сжав женщину в объятьях, легонько прикоснуться губами к её губам.

Молодые повернулись к гостям. Спустились по ступенькам, ведущим от алтаря, осыпаемые лестью, похвалой и поздравлениями. Минория смотрела только на Кунсайта. Его белый китель был необычайно торжественен, волосы мягкими волнами спадали по плечам на грудь. «Сейчас?» - одними губами спросила она. Он только кивнул, и они, словно по команде, развернулись лицом к священнику и взялись за руки.

- Святой отец, начинайте, - тихо сказал Кунсайт, - только быстро.

Мина вцепилась пальцами в тёплую, до боли знакомую ладонь Кунсайта, спиной ощущая волнение толпы, наконец-то, обратившей на происходящее внимание.

- Дети мои, - возвестил священник, - к моей великой радости ещё одна пара решила сегодня связать себя узами брака.
Зал ахнул в едином порыве, словно огромное животное. Минория услышала за своей спиной удивленный, если не оскорбленный возглас Ятена. Она знала, что предает, знала, что причиняет неимоверную боль, но ничего не могла с собой поделать. Холодная статуя никогда не могла заменить живого теплого человека, проблема Ятена была лишь в том, что он никогда не был и никогда не смог бы стать Кунсайтом.

- Минория, согласна ли ты взять в мужья Кунсайта? – торопливо спросил святой отец, опуская всяческие титулы, подгоняемый сердитыми взглядами жениха и невесты.

- Да, - серьёзно ответила Минория. Они давно были женаты друг перед другом, а через секунду станут перед людьми и Богом. И это было самым правильным, что Мина делала за все свои предыдущие и будущие жизни.

- Кунсайт, согласен ли ты взять в жены Минорию? – продолжал священник.

- Нет!!! – раздался вдруг из зала исполненный нечеловеческой, почти звериной злости голос.

Кунсайт не шелохнулся, крепко держа за руку Мину, чтобы и та не могла обернуться.

- Да! – громогласно объявил он и тут же крикнул: «Мина, ложись!»

Не раздумывая, они упали на пол, всё ещё держась за руки.

- Объявляю вас мужем… - начал было священник и вдруг страшно захрипел. Мина подняла голову с холодного, каменного пола и увидела. Пандея держала святого отца за горло. Цепь любви сама собой возникла в руке Минории и хлестнула женщину по ногам.

Пандея в мгновение ока выпустила старика, свалившегося на пол, словно тряпичная кукла, и пошла по направлению к ней и Кунсайту. Однако они уже успели вскочить на ноги и принять боевые стойки, всё ещё держась за руки.

В зале слышались истошные крики и вопли. Мина спиной чувствовала, как люди в страшной давке пытаются покинуть церковь. Плакали дети, причитали женщины.

А Пандея была уже совсем рядом. Теперь она совсем не походила на человеческое существо. Её глаза горели красным огнем, волосы колыхались на несуществующем ветру, а руки превратились в когтистые звериные лапы. Внешне она всё ещё отдаленно напоминала Мину, но то была лишь иллюзия. Неожиданно остро Венера почувствовала, что существо, стоящее перед ней, могло бы принять любой облик, какой бы пожелала – от маленького, безобидного ребёнка до полумифического, ужасающего своим видом, чудовища.

И вдруг раздался хриплый, надтреснутый голос.

- И женой, - упрямо закончил начатое священник, кровь текла по его губам, а на старческой шее обнаженной раной отпечаталась ладонь Пандеи.

- Нееееет!!!! – завыл монстр в обличии женщины. – Никогда!  - но было слишком поздно. Минория почувствовала, что улыбается против воли.

- Ты ничего нам не сделаешь, Эрида, - произнесла она чужим, переливчатым голосом. – У тебя есть силы, чтобы убить нас всех, но нет власти, чтобы уничтожить Любовь. Ты жалка и смешна. Убирайся, уползай в темноту ночи, пока планетарные воины не решили твою судьбу за тебя.  – Мина говорила, сама не понимая, что с ней творится. Казалось, будто её дергали за ниточки, будто это и не её слова вовсе.

- Эрида?! И это чудовище я величала своей подругой?! – взвилась Литавра, облаченная теперь уже не в свадебное платье, а в военную фуку.

- Я переломаю вам кости, искрошу вашу плоть в кровавую кашу, а останки скормлю Великому Хаосу, - шептала Эрида тихонько, пока её глаза наливались кровью, а губы раздвигались в страшном оскале. – Вы все мертвы задолго до рождения, разве вы не знаете?!

- Убирайся! – вдруг вскрикнула Серенити, в её ладонях сверкал Серебряный Кристалл.

Эрида расхохоталась. Колючим, надтреснутым смехом.

- Ты сдохнешь первой, о, Великая Королева, - прошипела она издевательски, - дам дочке поиграть немного в куколки!

Она протянула страшную когтистую лапу к Кунсайту и вновь улыбнулась:

- А ты, любовь моя, станешь моим вечным рабом, обещаю.

Неожиданно в воздухе промелькнули три черные тени. Коршунами они кинулись к Эриде, пытаясь выколоть ей глаза, растерзать её тело, но не успели. Вороны кружили под куполом храма, одиноко и грозно крича, но демон испарился, оставив после себя лишь слова, написанные на стене кровью мёртвого священника:

«ОТСЧЕТ ПОШЕЛ».

Продолжение следует…