История Хрустального королевства

Автор: Lisidze

Хрустальное Королевство, будущее, 30 век.

Глава 1

Мина устало склонила голову к проектам новых законов. Пусть она и не любила заниматься законотворческой деятельностью, как королева Северного региона она должна была это делать вне зависимости от своих желаний и переменчивого настроения. Непослушный локон белокурых волос выбился из сложной, вычурной причёски и вновь упал на глаза, уже третий раз за этот долгий, нескончаемый день.

Всё утро королева принимала просителей, очередь из страждущих выстроилась перед её дворцом ещё задолго до открытия охраной ворот. Каждый хотел не столько попросить у королевы справедливого суда или совета, сколько увидеть её Величество во всей красе. Люди любили Минорию. Как неосторожно предсказала две тысячи лет назад Серенити, она стала королевой сердец. А Мина, в свою очередь, отвечала своим подданным полной взаимностью.  Именно благодаря столь прекрасному взаимопониманию между народом и правительницей, Северный регион считался наиболее благополучным и спокойным из всех частей Хрустального Королевства, кроме Столицы, конечно.

Мина развалилась в огромном кресле, не боясь испортить шикарное лимонно-жёлтое платье. Её мышцы затекли, шея похрустывала при неосторожных движениях, а голова болела. Всю вторую половину дня она просидела за монитором, стараясь охватить как можно больше работы, решить разом как можно больше проблем. На самом деле, до сих пор Мине было тяжело справляться со своими обязанностями, ведь королевой она стала не так уж и давно, всего пару лет назад. Когда вторжение Менезиса было подавлено, и в Хрустальном Королевстве воцарился мир, Нео-Королева Серенити посчитала, что сенши нет смысла оставаться подле неё. Четыре женщины получили каждая по вотчине в управление и с тем были отпущены с наказом являться для защиты своей королевы в любое время или просто заглядывать в гости.

С тех пор Минория ни разу не была при дворе. Долг не звал её, а особенного желания увидеть Эндимиона и Серену Мина, честно признаться, не испытывала. И дело не в том, что она не любила нео-королеву, как раз наоборот, просто она очень устала. Всю свою жизнь и все жизни, ей предшествующие, Минория сражалась, отчаянно, злостно, изо всех сил. Не раз она жертвовала собой ради спасения Серены. Но ведь когда-то надо жить и для себя, верно? Мина чувствовала, что жизнь, будто песок, ускользает сквозь её ладони, летит куда-то со скоростью сверхновой. В этой инкарнации ей  исполнилось уже тридцать. Что она сделала за всё это время? Сражалась, падала, вставала и снова сражалась. Вся её жизнь превратилась в кровавую битву. Но ведь она богиня любви, не войны, разве не так?

Последние два года мирной жизни помогли Мине понять, чего она хочет на самом деле. Созидать, а не разрушать. Дарить новую жизнь, а не убивать. Она хотела, чтобы люди вокруг неё были счастливы, а не страдали. Наверное, поэтому королевой было быть легко и приятно, радостно. Пользуясь своим высоким статусом, Минория могла помочь простым людям, целым народам жить в мире и благоденствии. Ради этого она была готова днями и ночами просиживать над нудными законопроектами, чего не любила никогда, начиная с эпохи королевы Хризолит.

С другой стороны, постоянно работая не покладая рук, Минория могла позволить себе не думать обо всём том, что мучило её и терзало добрых пару тысяч лет. Можно стать королевой,  успешной, процветающей, всеми любимой правительницей людских сердец, вести радостную и, в сущности, спокойную жизнь, но нельзя заставить себя забыть обо всех горестях, лишениях и страданиях, что когда-то пришлось испытать. Мина отстраивала новый мир, безопасный и уютный, но мысли её каждый день возвращались к тем временам, когда она убивала людей и демонов, друзей и врагов, когда её цепь любви была покрыта невысыхающей коркой крови.

Дел в регионе было много. Но перекладывать заботы на плечи советников Минория не хотела. Если она справлялась долгие годы с работой палача на «отлично», то и с остальными государственными вопросами справится легко.  Сначала многие придворные сомневались в способностях королевы. То ли дело умная  и сметливая Амелия, правительница Европейского региона. К Мине же, слишком красивой и яркой, легкомысленной и непостоянной богине любви, первоначальное отношение было предвзятым. Придворные графы и герцоги одно время даже мечтали назначить при ней лорда-протектора, отдав Минории на откуп балы, охоты, празднества  и, возможно, дипломатию. Но вскоре, после того, как несколько голов слетело с плеч, а несколько особо рьяных интриганов отправилось за решётку, придворные уяснили, что с Миной шутки плохи, что она вовсе не та кукольно-красивая девочка, коей предстает взору неискушенного. Во многом так сложилось потому, что почти все придворные политиканы были рождены в тридцатом веке, никто из них не знал, какой была королева Минория  на протяжении двух прошедших тысячелетий. За это, собственно, и поплатились.

Однако после пары показательных процессов и казней, ситуация в корне изменилась. Инакомыслящие придворные сами собой исчезли. Теперь все поддерживали политику Минории, как простые люди, так и зажиточные, богатые дворяне. Полная гармония. Жаль, что принесена она была на кончике меча, а не заработана той самой большой любовью, о которой столько говорила Серенити. Но у каждого свои методы, равно как и своё королевство. В конце концов, свободный выбор – основа  политики нео-королевы. Свой Минория сделала и не прогадала. Северный регион был одним из самых мирных, спокойных и процветающих провинций Хрустального Королевства. Вот такие чудеса творят любовь и топор, если действуют сообща.

***

Когда Мина закончила изучать и править распечатки новых законопроектов, глаза уже болели от монитора. Несмотря на то, что почти вся современная техника делалась из кристаллов полностью безопасных для глаз и вообще для здоровья пользователя, сказывалась безумная усталость. Мина поднялась из кресла и потянулась, разминая затекшие мышцы плеч. Как хорошо, что сегодняшний вечер она была свободна и могла, наконец, заняться тем, что ей действительно нравилось – потренироваться с Церерой.

Цере-Цере, как ласково называли девчушку близкие, приходилась Минории приемной дочерью. Хрупкая, красивая, утонченная, Церера во многом напоминала саму Мину, когда той было, как и воспитаннице, четырнадцать лет. Когда-нибудь она должна была занять место Минории подле будущей правительницы Хрустального Королевства – Маленькой Леди, дочери Серенити и Эндимиона. А пока она носилась по дворцу Минории, словно заводная, пакостила и шалила, словно маленькая девочка, делала всё то, что когда-то любила и сама Мина, но что сейчас не полагалось ей ни по возрасту, ни по статусу.

Минория захлопнула крышку монитора, встала и, нажав кнопку интеркома, коротко сказала: «Пришлите ко мне Цереру».  Хрустальное Королевство было не просто копией Серебряного Тысячелетия, нет, это было высокоразвитое, техногенное государство, абсолютная монархия, простиравшаяся на все земные континенты. Утонченность и великолепие погибшего тысячи лет назад Лунного Королевства смешались с новейшими технологиями, образовав то, что принято называть Хрустальным Королевством или Нео-Иллюзионом. Девушки будущего носили длинные шёлковые платья с рюшами, а кавалеры подлетали к их балконам на скоростных мини-звездолётах, кладя к ногам возлюбленных охапки живых и хрустальных цветов.  Новый мир, заботливо отстроенный руками Серенити и сенши, до боли напоминал старый и в то же время был вовсе на него не похож.

Мина снова села в кресло, беспокойно ожидая Цереру, когда кнопка интеркома зажглась красным огоньком. Секретариат Её Величества, располагавшийся в двух смежных с кабинетом королевы комнатах, редко когда вызывал её через интерком. Данное устройство было придумано для Мины, но никак не для её подданных. Секретари пользовались им только в крайних случаях, когда кто-то нежелательный пытался добиться аудиенции королевы.

Минория удивленно воззрилась на мигавшую красным огоньком лампочку, а потом всё-таки нажала кнопку интеркома:

- Я слушаю, - её голос прозвучал раздраженно и, наверное, немного надменно, но Мина заметно нервничала, а потому прощала себе нечаянную грубость. Кто там ещё посмел беспокоить её в столь неудачное время?

- Ваше Величество, - смущенно прошептала Лиденскап, старшая секретарша, девушка обычно собранная и спокойная, отлично знающая свою работу, - тут к Вам посетитель…

- Ты знаешь, что на сегодня я закончила принимать просителей, - отмахнулась Минория, уже представляя, как вместо того, чтобы заниматься с Церерой, ей придётся выслушивать длинную и скучную тираду от ещё одного просителя.

- Ваше Величество, он настаивает,  - задыхаясь, пролепетала Лиденскап, - говорит, что у него для Вас важное поручение. И что Вы просто обязаны его принять.

Мина немного подумала. Кто бы это мог быть? Посыльный с депешей? Курьер?

Пожав плечами, Минория коротко бросила в интерком: «Пусть проходит». В конце концов, наверняка, это какой-нибудь проситель. Вряд ли страшный демон замаскировался под человека и проник в её дворец. Охрана бы уже тащила его в темницу, если бы это действительно было так.

Лакеи, а по совместительству телохранители королевы, открыли двери, и на пороге возник посетитель.

- Ятен! – удивленно выдохнула Мина, а в следующую секунду она уже кинулась в объятья молодому светловолосому мужчине. Он обнял её за талию, погладил по спине и весело сказал:

- Ну, что, королева, соскучилась по своему звёздному свету? – в зелёных кошачьих глазах Ятена вспыхнули озорные огоньки. Он ласково потрепал Мину по пышной золотистой челке, а затем приподнял её лицо двумя пальцами и заглянул в глаза. - Вижу, что соскучилась, - продолжал Ятен нежно, - Но ведь и я тоже скучал по тебе, Мина.

- Почему тебя так долго не было? – спросила Минория немного обиженно, игриво водя пальцем по губам Ятена.

- На Кинмоку сейчас много проблем, Мина. Мы с Сейей и Тайки обязаны помогать королеве, ты это знаешь. Мы – такие же верные слуги её Величества Кагуи, как и вы, сенши, – слуги Серенити, - сказал Ятен, поймав пальцы Минории и приложив их к своим губам.

- Даже Тайки вернулся к Ами раньше, чем ты ко мне, – обиженно, словно маленькая девочка, напомнила Минория, отнимая свою руку от губ Ятена.

- Но Тайки не мог поступить иначе. Его жена была тяжело больна, чуть ли не умирала. Не будь жестокой, Мина. Он не мог не вернуться на Землю, - парировал Ятен, более не улыбаясь.

- То есть, когда я стану твоей женой, - хитро заметила Мина, - ты тоже будешь возвращаться ко мне с Кинмоку по первому моему зову?!

Ятен улыбнулся и притянул к себе женщину. Его губы легко коснулись её губ. Сначала поцелуй был целомудренным, нежным, но с каждой секундой становился всё более чувственным и страстным. Мина слишком давно не видела своего любовника, слишком давно не наслаждалась его прекрасным телом, поэтому сейчас было трудно справиться с собственными желаниями.

- Матушка, - неожиданно услышала Минория голос позади себя, - надеюсь, ты позвала меня не на это посмотреть, - ехидно закончила Церера.

Мина была вынуждена оторваться от столь приятного занятия и, переведя дух, лениво сказала:

- Цере-Цере, не дерзи. Ятен только что вернулся с Кинмоку. Не могла же я с ним не поздороваться?!

- Значит, теперь так приветствуют друг друга старые друзья? – ядовито прошипела Церера, демонстративно не глядя на Ятена. Мина давно заметила, что дочери не нравится её избранник, но ничего поделать со сложившейся ситуацией не могла. Церера не шла ни на какие уговоры и компромиссы. Она просто отказывалась воспринимать Ятена должным образом, считая его лишь временным развлечением ветреной матери.

- Теперь так приветствуют друг друга жених и невеста, - раздраженно встрял Ятен в разговор, - так что будь добра, юная леди, прояви хотя бы к чувствам своей матери толику уважения.

- Ятен… - растерянно прошептала Мина, хватаясь за его руку. Он до сих пор не предлагал ей стать его женой, но Минория ждала этого, пожалуй, слишком долго ждала. И вот – пожалуйста.

- И когда же вы успели обручиться? – насмешливо спросила Цере-Цере, скрестив руки на груди.

- Только что, - глупо улыбаясь, ответила Мина, - Ятен только что предложил мне руку и сердце, - осознание всего случившегося приходило медленно, но когда Минория всё же поняла до конца, что произошло, она обвила пальцы Ятена своими и сжала его ладонь  крепко-крепко.  Наверное, в эту секунду она была счастлива.

- Поздравляю, - натянуто улыбнулась Церера, - когда состоится бракосочетание?

- Мы ещё не решили, - ответил Ятен, - но думаю, что, чем скорее, тем лучше.  Слишком давно мы пребываем в неясном статусе «добрых друзей», - добавил он, улыбаясь. Его зелёные глаза, как часто бывало, горели озорными огоньками.

- Отлично, - ответила побледневшая Цере-Цере, - Матушка, - сказала она, уже обращаясь к Мине, Вы меня хотели видеть за какой-то целью?

- Я хотела потренироваться с тобой, но неожиданно вернулся Ятен, так что, думаю, нашу тренировку придётся отложить. Нам нужно о многом поговорить. Всё-таки мы не виделись долгих три месяца, - отвечала Минория. Минене хотелось разочаровывать Цереру, губы которой дёргались, будто она старалась не заплакать, но в то же время она слишком давно не была с Ятеном. Тренировка могла подождать.

- Я могу идти? – обиженно прошептала Цере-Цере. Даже, когда ей было плохо, противно,  она всё рано оставалась собранной и спокойной, настоящим борцом и лидером нео-сенши. Такой, какой когда-то была и сама Мина.

Минория лишь кивнула головой. Церера, подобрав юбки, спешно выбежала из кабинета королевы. Мине было искренне жаль дочь, сердце её разрывалось от боли, причиненной девочке, но Ятен нежно целовал линию её шеи, постепенно спуская на плечи лямки  платья. И Минория сдалась.

«Никого не пускать», - были её слова, произнесенные сбивчивым шёпотом в интерком, перед тем, как на комнату было наложено заклинание недосягаемости.

***

Следующим утром Мина проснулась, как и положено, в спальне, хотя безумие вчерашней ночи и начиналось в её рабочем кабинете. Повернувшись на бок, она увидела мирно спящего рядом с ней Ятена. Мужчина закинул руки за голову, грудь его мерно вздымалась, белые, будто седые, волосы разметались по подушкам, а простыня соскользнула настолько низко, что едва прикрывала его бёдра.

Минория вздохнула и соскользнула с кровати. Накинув лёгкий, почти прозрачный пеньюар сочного оранжевого цвета, она бесшумно вышла на террасу и, забравшись в глубокое кресло, накрылась пледом. За высокими французскими окнами, как и всегда, падал мягкий пушистый снег. Погода не баловала жителей Северного региона солнечными деньками, но Мине было всё равно, она любила свою вотчину такой, какой та была – заснеженной, холодной, неприветливой.
На изящном столике светлого дерева, как и всегда, нашлась пачка тонких сигарет. Избавляться от вредной привычки Минория не собиралась. Она бессмертна, за смертью от рака легких последует перерождение в новой эпохе, разве не так? Сизый дым клубами плыл под потолком, медленно, но неизбежно тая в прохладном, кондиционированном воздухе. Мина сама не заметила, как по щеке скатилась первая слеза. Удивленно она поднесла руки к лицу и стерла с него соленые капли.

Нет, больно не было. Уже очень давно ей не было больно, потому что если бы было, она бы не ждала месяцами Ятена, не мечтала бы быть с ним рядом, не согласилась бы выйти за него замуж. Просто до сих пор было тяжело вспоминать о том, кто появился в её жизни тысячелетия назад, кому она подарила своё первое «люблю»,  кого обещала ждать веками. Тяжело и горько было помнить Кунсайта. Его узкие серые, словно предгрозовое  небо, глаза, его волосы, пахнущие морозом и колокольчиками, его большие сильные руки, тонкую, жесткую линию его губ. А ведь Ятен так напоминал его внешне, но в то же время внутренне был совсем на него не похож. Может, Мина выбрала из десятков ухажеров именно Ятена, потому что ей доставляло мазохистское удовольствие смотреть на него и вспоминать другого, Кунсайта? Минория и сама не знала. Но, выбрав Ятена, сказав ему «да», она вычеркнула из своего сердца того, другого навсегда. Первый лорд был мёртв уже доброе тысячелетие, возврата не было. Даже венерианский медальон королей не смог его воскресить. Он умер, по-настоящему. И Мине просто нужно было успокоиться, забыть, поверить, что ей нужно идти вперёд, жить дальше. И она выбрала себе любовника, впервые за долгое тысячелетие она предала Кунсайта, своё обещание, данное давным-давно на самой высокой башне Лунного дворца, она выбрала Ятена.

Тогда почему же до сих пор непрошенные слёзы сами собой бегут по её лицу, когда ей вовсе и не хочется плакать? Почему она вздрагивает, когда кто-то в её присутствии произносит слово «лорд»? Почему она выбрала своей вотчиной регион, когда-то принадлежавший Кунсайту? Почему до сих пор носит на указательном пальце кольцо с зеленоватым камнем, подаренное ей мёртвым женихом сотни лет назад?  На все эти вопросы у Мины не было ответа. Или был, но только признаваться себе в том, что её сердце до сих пор  ждёт Кунсайта, верит, что он пробудится и придёт к ней, не хотелось.

Королева Минория обезопасила себя от любых потрясений, её жизнь была удобной, спокойной, мирной. Она не хотела, чтобы то идеальное, гармоничное равновесие нарушилось. И к чёрту сердце, она слишком устала быть одинокой и несчастной. Она слишком долго ждала, а потому растеряла всю веру в чудеса. Мина просто хотела быть счастливой, разве это так уж плохо? Ятен готов был дарить ей это счастье, он оберегал её, всячески помогал, холил и лелеял, любил. От того Ятена, холодного и колючего подростка-воина, с которым она познакомилась в прошлом тысячелетии, в Токио, не осталось и следа. Он сильно возмужал, повзрослел, позволив своим чувствам,  скрытым когда-то под покровом юношеского максимализма и незрелости, вылиться в действия. Именно поэтому сейчас они были обручены.

И что с того, что Ятен не был судьбой Мины, не был её второй половиной? Ами тоже вышла замуж за Тайки, хотя, очевидно, что её истинным возлюбленным был Зойсайт. Амелия знала это, но благодаря молчанию Мины, Серенити и Эндимиона, до сих пор верила, что лорды предали Серебряное Тысячелетие. Слишком тяжело было всё время быть одинокой, слишком печально. А Ятен обещал заботу и тепло, обещал настоящую семью, которую у Мины отняли слишком давно. 

Кунсайт говорил о великой любви, доказывал эту самую любовь своими действиями, но с ним у Минории не было будущего, в отличие от Ятена. Во многом потому что Кунсайт был мёртв, а Ятен – жив. Мина слишком устала жить прошлым, слишком устала всё время ждать чуда. Она разуверилась в том, что их чувства с Кунсайтом были настоящими, забыла об этом. Плевать на обещания, плевать на метафизические обряды и волшебные талисманы, она просто хочет быть счастлива, хотя бы чуть-чуть.

Сигарета истлела в пальцах Мины, слезы на её лице высохли. Не о чем плакать, всё в порядке, у королевы всегда всё лучше других. Задумавшись, Минория не заметила, как сзади к ней подошёл Ятен. И только когда он положил ей на плечи свои тёплые ладони, она встрепенулась и порывисто обняла его за пояс.

- Ты знаешь, что я люблю тебя, Свет Ночного Неба? – спросила она отчаянно, уткнувшись лицом в его худой, подтянутый живот.

Ятен осторожно отстранил Мину от себя и взял её ладонь в свою. Тонкое золотое кольцо скользнуло на её безымянный палец прежде, чем Ятен ответил:

- За это я и люблю тебя, моя королева.

***

Ятен пребывал в Арксе, дворце королевы Северного Региона, уже неделю. Мине было приятно, что он рядом, это приносило нежданное успокоение. Подготовка к свадьбе, назначенной на февраль, шла полным ходом. Кроме того, постепенно Минория стала посвящать Ятена в государственные дела, ведь, женившись на ней, он станет принцем - консортом Северного Региона. Всё это способствовало тому, что Мина целыми днями пропадала с Ятеном, не уделяя должного внимания Церере.

Девочка ходила подавленная и расстроенная, нехотя занималась с преподавателями естественными и техническими науками, тренировалась и оттачивала мастерство в боевых искусствах. Узнав, что Ятен станет её отцом, белый свет ей стал не мил, что она и показывала матери при любом удобном и неудобном случае. Сначала Мина пыталась доказать ей, что Ятен будет прекрасным родителем своей падчерице, что в общении он обходителен и добр, на поле боя силен и знает много того, чему Цере-Цере стоит поучиться. Когда уговоры не помогли, Мина стала угрожать Церере, что отправит её в военную академию, если та не одумается и не примет Ятена, как родного. Но всё было бесполезно, девочка ненавидела жениха матери и менять своего мнения о нем не собиралась, во всяком случае, в ближайший десяток лет.

Это и расстраивало и пугало Минорию, но как она ни старалась, сделать ничего не могла, а потому решила оставить дочь в покое. Может, со временем, она привыкнет и перестанет вести себя, словно капризный, отвратительный ребёнок, а проявит к Мине милосердие, как и подобает настоящей принцессе.

Когда в конце недели Минория собиралась рассылать приглашения на свадьбу своим давним подругам – сенши Рейане, Амелии и Литавре, ей самой доставили приглашение в Хрустальный Токио. Из записки Серенити и Эндимиона Мина так и не смогла понять, ждут её на военный совет или на бал. Но вот дата была оговорена чётко – прибыть тем же вечером. Можно с семьёй.

В сердце Минории поселился неприятный червячок сомнения. Она не была при дворе Империи около двух лет и столько же, если не больше, мечтала не бывать. За всё это время они с Серенити перебрасывались лишь официальными поздравлениями на праздники – на дни рождения детей, мужей и возлюбленных. Они более не вели длинных, задушевных разговоров, что так любили делать в двадцатом веке, не приглашали друг друга в гости, перестали вместе тренироваться. От их дружбы остался лишь призрачный, едва заметный след. Мина, как и прежде, была главной хранительницей Королевы, но должность эта превратилась полностью в номинальную. Королеве, обладающей силой Серебряного Кристалла, защита не требовалась, да и врагов у Хрустального Королевства более не было. Так если её зовут ко двору нео-королевы ни как подругу и ни как хранительницу, зачем её вообще зовут?

В тот день за обедом Мина была непривычно спокойна и сосредоточена. Ей ещё предстояло сказать Ятену и Церере, что они отправляются ко двору Серенити. И она не знала, какова будет реакция на эту новость её жениха и дочери. Наконец, собравшись с силами, Минория отложила  вилку и сказала, обращаясь к Ятену, сидевшему по левую руку от неё, и Цере-Цере, вяло ковырявшей свой обед напротив них:

- Мне необходимо отбыть в Хрустальный Токио сегодня же. Я бы хотела, чтобы вы сопровождали меня при дворе.

Церера отреагировала почти моментально, нахмурившись и сухо заметив:

- Что мне там делать? Там будет полно глупых напыщенных придворных и никого моего возраста.

- Ты ошибаешься, моя милая, - спокойно парировала Мина, - королева Серенити пригласила всех сенши с их семьями, а это значит, что ты сможешь повидаться с Вестой, Юноной и Палладой, - добавила она, перечисляя имена нео-сенши и улыбаясь.

Глаза Цере-Цере загорелись. Она не видела своих подружек слишком давно. В последнее время вся её жизнь состояла только из бесконечных занятий и тренировок. Поездка с матерью в Хрустальный Токио могла превратиться в настоящее приключение, особенно, если там будут её подружки.

- Я согласна, - едва сдерживая радость, выпалила Церера и тут же, даже не спросив разрешения, можно ли выйти из-за стола, вскочила и побежала в свои покои собираться.

- А ты, Ятен, хочешь поприветствовать Серенити? – спросила Мина, оборачиваясь к жениху.

- Сейя хотел бы, - ухмыльнулся Ятен немного ребячливо, - а я просто буду следить за тем, чтобы какой-нибудь хлыщ не увёл тебя у меня, моя красавица.

Минория благодарно поцеловала жениха в губы лёгким, почти неощутимым поцелуем. Сегодня она посмотрит своей прошлой жизни в глаза, но ей уже не страшно, ведь с ней будут двое самых близких и любимых человека из её настоящей жизни.

***

Минория шла по широкому коридору под руку с Ятеном и раскланивалась с многочисленными придворными и знакомыми. Свободной рукой она крепко сжимала ладошку Цереры, следившей за всем происходящим восторженным, горящим взглядом. Последний раз Цере-Цере была в Хрустальном Токио два года назад  и уже успела забыть, насколько же захватывает и пленяет неокрепший ум блеск и роскошь двора. Она не вырывалась из цепкой хватки матери, но Мина точно знала, что стоит ей на секунду отпустить девочку от себя, как та тут же растворится в толпе наряженных и натянуто улыбающихся друг другу придворных.

Минория в сопровождении жениха и дочери шла всё вперёд и вперёд, приближаясь к тронному залу нео-королевы. Она знала, что на них оборачиваются, их замечают, им завидуют. Они с Ятеном были красивой парой – примерно одного роста, оба одеты в костюмы золотистого цвета, только Ятен – во фрак, а она сама – в красивое, пышное платье до пола, дополненное уникальным ожерельем с тремя камнями – желтым, оранжевым и синим, сверкавшем на тонкой, белой шее Мины. Церера же предпочла короткое розовое платье под цвет своим волосам, заплетенным в сложное сочетание косичек и хвостиков.

Когда они добрались до тронного зала, Минория заметила Литавру. Та удрученно втолковывала что-то маленькой  девочке, понуро склонившей очи долу.

- Джун-Джун!!! – закричала Церера, и Мина поняла, что не сможет удержать дочь, а потому отпустила её. Цере-Цере кинулась к подруге и с разбегу повисла у неё на шее. Тут уже обернулась и Литавра.

Она смотрела на Мину и Ятена, державшихся за руки, и улыбалась чуть-чуть насмешливо. У Мины на сердце потеплело. Ей казалось, что старые-добрые времена тысячелетней давности, когда Минако Айно и Макото Кино сидели допоздна на кухне, попивали горячий зеленый чай и сплетничали о мальчиках, никуда не ушли,  казалось, что перед ней всё та же Мако, а не королева Северо-Американского региона Литавра.

- Здравствуй, Лита, - улыбнулась Мина, протягивая руку для пожатия, но Литавра проигнорировала жест, вместо  этого прижав Минорию к себе крепко-крепко. От удивления Мина чуть не вскрикнула, но её руки вдруг сами собой легли Лите на спину, прижали подругу к себе.

- Здравствуй, Мина. Я скучала по тебе, - прошептала сейлор Юпитер в волосы Минории¸ а затем отпустила её и, обращаясь к  Ятену, добавила, - Приветствую и тебя Свет Ночного Неба, что привело тебя в Хрустальный Токио?

- Пришёл во след за возлюбленной, - усмехнулся Ятен, пожав руку Литавре.

- Так вы что же… - растерянно начала Литавра, - встречаетесь?! – убийственно закончила она.

- Мы женимся, - уточнил Ятен коротко.

- Что? Как?! Почему я не знаю? – растерянно сыпала вопросами Лита. - Мина, несдобровать  тебе, помяни моё слово, мало того, что ничего не сказала нам с девочками о Ятене, так ещё и замуж собралась тайно выскочить! – зачастила Лита, грозно обращаясь к Минории.

- Только сегодня собиралась приглашения на свадьбу рассылать, но получила письмо от Серенити. Решила всё рассказать на месте, при встрече,  - оправдываясь, быстро заговорила Мина.

- А я думала, что нас вызвали на совет, - задумчиво протянула Лита.

- Предлагаю пойти и всё узнать, думаю, что все уже собрались в тронном зале и ждут только нас, - пожав плечами, предложила Минория и, обращаясь к Цере-Цере и Джун-Джун, добавила, - А вам я предлагаю найти своих подружек и поиграть вместе, девочки.

- Но мам, мы тоже хотим на совет! – запротестовала Цере-Цере, но, поймав на себе строгий, предостерегающий взгляд матери, совсем не характерный для неё, тут же осеклась и замолчала.

Литавра, Минория и Ятен вошли в тронный зал. Огромная комната, предназначенная для балов и званых приемов, сейчас была пуста и походила на унылый, бесконечный грот. Стены, как и везде во дворце, были выложены хрусталем и кристаллами, а потому комната казалась ещё более странной и причудливой, даже немного пугающей. Помимо всего прочего, тронный зал был точной копией своего предшественника из Серебряного Тысячелетия. Те же исполинских размеров колонны, те же мёртвая торжественность и холодный официоз происходящего. Мина чувствовала себя здесь неуютно, она жалась к Ятену, цепляясь за его руку, пока они пересекали блестящую натёртыми полами залу, следуя в маленький кабинет, соединенный с ней небольшой, едва заметной боковой дверью, около которой стояла охрана.

Королевская стража незамедлительно, чуть ли не с поклоном пропустила двух правительниц и их сопровождающего внутрь комнаты, тут же закрыв за ними тяжёлую дверь, окованную пуленепробиваемым сплавом. Внутри было людно. За круглым столом восседали король Эндимион и королева Серенити, а также все иннеры и аутеры, за исключением, конечно, Сатурн. Помимо них присутствовали также Луна, Артемис и Тайки. При появлении Минории, Ятена и Литавры все они подняли глаза и вежливо заулыбались. Мина почувствовала, что у кого-то, особенно у иннеров, её давних подруг и наперсниц, улыбки были искренними и радостными, аутеры же, напротив, улыбались натянуто и предельно вежливо. Открытием для Мины было обнаружить такое же пустое и выжидающее выражение лица у Артемиса. Но Венера лишь отмахнулась – давно прошли те времена, когда она сожалела или горевала об утраченных друзьях и соратниках. Она слишком устала, чтобы думать о ком-то ещё, кроме своей семьи.

- Венера, Юпитер, - проговорила тихим глубоким голосом Серенити, вставая со своего места, - я так рада, что вы почтили своим присутствием наш совет. Приветствую и Вас, Свет Ночного Неба, чем мы заслужили столь большую радость лицезреть Вас на совете? У Вас есть информация от королевы Кагуи?  - добавила  Серенити почтительно, обращаясь к Ятену.

- Приветствую Вас, Ваше Величество. Присутствую на правах члена семьи королевы Минории, - безразлично отвечал Ятен, подходя к Тайки и заводя с ним разговор о чем-то вполголоса.

Брови Серенити сами собой поползли вверх, а на губах появилась хитрая улыбочка, делавшая её больше похожей на девчонку Усаги, нежели на нео-королеву. Многие сенши зашептались. Минория не считала нужным давать объяснений, она поприветствовала королеву и села между Литаврой и Ятеном, пресекая тем самым любые любопытствующие вопросы.

Король Эндимион, молчавший до этого момента, поднялся со своего места, заставив собравшихся замолчать в ожидании его слов.

- Друзья, - начал он, - мы собрали вас здесь не потому, что желали нарушить ваши покой и уединение в ваших вотчинах, а потому, что того потребовала государственная необходимость.

Мина затаила дыхание, она уже знала, что скажет Эндимион следующим. Это повторялось из раза в раз, из жизни в жизнь, из года в год. Новая война. Сенши снова нужны своей королеве. А это значит, что им не видать той спокойной и размеренной жизни, о которой только что упоминал Мамору.

- Три дня назад Хрустальному Королевству была объявлена война, - продолжал Эндимион, подтверждая опасения Мины. Среди присутствующих поднялся недовольный ропот, но король, стараясь пресечь преждевременные разговоры, продолжил, - Война пока объявлена неофициально, но, вероятно, это лишь вопрос времени.

- Кто посмел вторгнуться в наши границы? – вскричала огненная королева Рейана, вскакивая со своего места и полыхая праведным гневом. Мина тихонько усмехнулась. Это было очень уж в стиле Рей, почти карикатурно.

- Это вторая половина вопроса, - безрадостно улыбнулась Серенити, продолжая речь, начатую Эндимионом, как и подобает верной жене, - Пробудилось древнее зло…

- Неужели опять Металлия? – шутливо заметила волоокая Мелена, обменявшаяся насмешливыми взглядами со своей спутницей – королевой Урана Хаурой.

Серенити побледнела, но всё же собралась и строго ответила:

- Держите себя в руках, миледи. В истории трёх войн с Металлией нет ни толики смешного. Многие из присутствующих здесь трижды обменяли свои жизни на то, что мы имеем сейчас. На будущее.  Если не знаете, о чем говорите, то и не стоит, - хлёстко закончила Серенити. Крылья её носа раздувало от негодования.

- Прошу простить мою дерзость, Ваше Величество, - извинилась Хаура пристыжено. Её примеру последовала и Мелена. На том инцидент и был исчерпан.

- Итак,  - снова заговорил Эндимион, давая нео-королеве возможность успокоиться и прийти в себя после жестоких слов аутеров, - наш новый враг несколько страшнее Металлии.  Её имя – Эрида. Она – прямой потомок Хаоса, пощады от неё ждать не придётся, по сравнению с ней Металлия – будто маленький ребёнок. Во всяком случае, так нам было передано с глашатаем и единственной дочерью Эриды – Дисномией. Нам было предложено или покориться, или быть поглощенными тьмой.

- Но Эндимион, - заметила Минория, - в Серебряном Тысячелетии, насколько я помню, Эрида была лояльна к нам. Королева даже думала спрятать вас с Сереной именно там.

- Мина, в те времена Эрида была необитаема. Планета и её хозяйка – вещи разные. Мы использовали Эриду в эпоху господства Лунного Альянса как нейтральную территорию, убежище. Никто не знал, что та, чьим именем названа планета, не легенда и не сказка, - устало отвечал Эндимион, - Если Эрида столь же реальна  и столь же страшна, как и её дочь, недолго мы сможем сопротивляться.

Мина неприятно сглотнула. Вселенная полнится легендами. Некоторые из них превращаются в  кошмарную реальность.

- Чем же так ужасна эта Дисномия? – подала голос Литавра со своего места.

- Представь себе маленькую девочку, лет пятнадцати, не больше, - придушенным голосом прошептала Серенити, глядя в одну точку, - очень похожую на меня, только с черными одангами, перебившую всю дворцовую охрану ровно за шестьдесят шесть секунд. Кристаллы внешнего наблюдения не показали ничего. Первый кадр – живой охранник, второй – мёртвый.

- Ну, ничего особенного, - заметила Ами, сидевшая рядом с Тайки, - всего лишь обман зрения, отвод глаз. Что здесь ужасного? Отличный профессионал ваша Дисномия, - добавила она со знанием дела.

- Ты не видела, что стало с охраной. Некоторые из них были съедены, в прямом смысле этого слова, - тяжело бросил Эндимион, не глядя ни на кого из присутствующих.

- Съедены? – опешила Рей.

- Да, у некоторых же просто не было позвоночника. Причем позже его не нашли. Дисномия не просто убивает, она уничтожает наиболее извращенным, страшным способом. Если  такова дочь, то какая же мать? – прошептала Серенити, держась за руку Эндимиона. От той чуть-чуть надменной, сосредоточенной нео-королевы не осталось и следа, её место заняла напуганная девочка Усаги.

- Чего же они хотят?! – испугано, сдавленно прошептало сразу несколько голосов.

- Хаоса, - тихо, но отчетливо произнесла Минория.

Все лица, как по команде, повернулись к ней, вопрошающие, ждущие от неё защиты и спасения. Как и сотни лет назад, как и всегда.

- Они хотят полностью погрузить все миры в первозданный хаос. Того же, в сущности, хотела и Металлия. Только она, в отличие от своей преемницы, была намного слабее, - пояснила свою мысль Минория, - Металлия была духом. Не имея тела, ей приходилось действовать через слуг и сателлитов, а это не всегда выходило удачно, - Мина тяжело сглотнула, вспомнив, кто подчинялся Металлии среди первых, - Но Эрида не будет так делать, для победы она сделает всё сама.

- Но зачем ей погружать мир в хаос? – беспомощно спросила Мелена.

- Потому что она сама и есть хаос. У неё нет той логики, что есть у нас, нет тех чувств и мыслей. Она не человек и даже не древняя богиня. Она вообще не человекоподобное существо. Эрида и есть хаос, - на этот раз любопытство присутствующих удовлетворил Эндимион.

- И что же нам делать? – спросила мужа Серенити.

Эндимион вздохнул. Ему предстояло сказать то, что очень многих не просто не обрадует, покоробит, но он  – король, его участь – приносить плохие вести.

- Времена  настали тяжёлые, тёмные. Нам отчаянно нужна помощь тех, кто знает хаос изнутри. Нам нужны шитенну.

***

- Лорды мертвы, - сухо заметила Минория, хотя рука её в ладонях Ятена дрогнула, что не укрылось от глаз жениха.

- И таковыми должны оставаться. Они – предатели, - жестко добавила Амелия, поддержав подругу. Однако Мина заметила в её глазах страх.

- Шитенну никогда не были предателями, - сказал Эндимион тихо, но так, чтобы все его слышали, - когда-то они были порабощены Металлией насильно, превращены в демонов, их память была стёрта, а сердца ожесточены. Но в смерти они всё вспомнили и раскаялись в тех поступках, что совершали, будучи демонами. Шитенну никогда не были предателями,- жестко закончил король, а потом добавил, обращаясь к Мине, - и тебе это известно лучше всех, Венера.

Иннеры сидели ни живы, ни мертвы. Литавра закрыла лицо руками, её плечи сотрясались в беззвучных рыданиях, Амелия так и не решалась взглянуть на Тайки, а Рейана встала со своего места и размашистой походкой подошла вплотную к Мине.

- Это правда?! – прошипела она, и Минория увидела, как на кончиках её пальцев родились первые вспышки пламени.

- Да,  - тихо ответила Венера. Не было смысла скрывать истину. Она выполнила обещание, данное Кунсайту, и теперь настал час расплаты.

- Но за что? – взмолилась Рей, чуть не плача.

- А если бы ты знала, что Джедайт – не предатель, ты бы сражалась? Ты бы защищала нашу принцессу до последней капли крови?! – неожиданно вскричала Мина, вырываясь из объятий ошарашенного, ничего не понимающего Ятена.

Рей молчала, полыхая взглядом тёмных глаз на Мину, а потом размахнулась и ударила её по щеке. Кожу опалило резкой короткой вспышкой боли.

- Я бы сражалась, - резюмировала Рей и снова, как ни в чем не бывало, села на своё место.

Мина рассмеялась, громко, резко.

- Ты бы струсила, богиня Войны, потому что ты всего лишь женщина. Вы трусили, словно дети, но вы ведь были воинами. Кто-то должен был сражаться, поймите! – Венера уже кричала в голос.

- Довольно! – наконец сказал король Эндимион. - Хватит, Мина. Тебя никто не обвиняет в том, что ты сделала. Времена были тяжелыми, таких действий от тебя требовали законы войны. Но сейчас речь не об этом. Сейчас речь о спасении всего Хрустального Королевства, а может, и всех миров. Доверься мне, Мина, - и король Эндимион протянул Венере ладонь.

Мина думала. Никогда прежде она не позволяла себе игнорировать приказ своей королевы, но сейчас она думала. Возможность вернуть лордов была столь нереальной, пугающей, манящей. Она завораживала и страшила, радовала и отвращала. Минория и сама не знала, чего хотела. Спасти Королевство, наверное. Быть с Ятеном, наверное. Она обернулась, посмотрела в кошачьи зелёные глаза своего любовника. В них было немного непонимания вперемешку с опасениями и тёплой, нежной любовью. Она выбрала Ятена, Кунсайт всего лишь – часть прошлого, радостного и не очень, грустного и страшного, счастливого и безоблачного.  Но всё же Кунсайт – это прошлое, а Ятен – настоящее. 

Минория на секунду сжала пальцами запястье Ятена, а затем отвернулась от него и посмотрела Эндимиону, всё ещё протягивающему к ней руки,  в глаза.

- Как будет угодно Вашему Величеству, - равнодушно сказала она и, сорвав ожерелье с тремя камнями с шеи, бросила его королю.

- Мина, мне нужен перстень, - укоризненно заметил Эндимион.

Минория посмотрела на кольцо с зелёным камнем на своей руке, а потом пожала плечами и резко сорвала украшение. Перстень покатился по столу, а Эндимион накрыл его своей широкой ладонью.

- Серенити, любовь моя, воспользуйся Серебряным Кристаллом, я тебя прошу, - тихо сказал Эндимион, протягивая ожерелье и кольцо жене.

Сенши затаили дыхание, когда Серенити извлекла маленький лунный жезл из широких рукавов платья. Она была полностью согласна с мужем, более того, желала всем сердцем вернуть своим сенши их истинную вневременную любовь. Жаль, что обстоятельства для этого были слишком печальные. Амелия вышла замуж за Тайки, Мина только собиралась сочетаться браком с Ятеном, а всем им грозила война. Но выбора не было – шитенну могли оказать всему Хрустальному Королевству неоценимую поддержку в борьбе с внешним врагом. Ради этого она была готова потратить частичку силы Серебрянного Кристалла. Лучше так, чем впустую. Королева знала, что против Эриды древний лунный артефакт бессилен. И это пугало гораздо сильнее, чем все жестокости, совершенные Дисномией.
Камни были выложены в ряд на полу – маленькие, блестящие, будто живые.

- Сила Серебряного Кристалла, помоги, - прошептала Серенити, а с кончика лунного жезла сорвались потоки розового света. Он всё расширялся и расширялся, пока не заполнил собою всю комнату, сердце каждого из присутствующих.

Когда туман рассеялся, Мина вдруг поняла, что плачет. Перед ней стояли четыре лорда. Живые и невредимые, такие же, как и сотни лет назад. Они ещё не совсем понимали, что с ними произошло. По лицу Мины всё быстрее и быстрее бежали слёзы отчаяния и горя. Она смотрела на Кунсайта, смотрела в его серые, словно предгрозовое небо, глаза и понимала, что он снова стал прежним. Что перед ней не демон, не страшное существо, которое она когда-то приняла за человека, а её Кун, живой, настоящий, любимый. В ту секунду она остро почувствовала, что не просто всё ещё любит его, она ощутила, что всегда будет любить его, страстно, надрывно, из последних сил. Осознание принесло боль.

Кунсайт шагнул к ней, словно призрак, его губы шептали только одно слово: «девочка-любовь», но Мина уже развернулась и побежала прочь. Слёзы обжигали лицо, а Мина бежала от Кунсайта, от своей любви к нему, от себя самой.

Глава 2

Было ли это больно? Кунсайт и сам толком не знал. Его дух, сокрытый более тысячелетия в холодном, мёртвом камне, воспарил, освобожденный силой Серебряного Кристалла, и устремился к свободе, покою, забвению. Но неведомой десницей самой судьбы его дух был придавлен к земле, его тело было соткано из вечности, возвращено своему владельцу. С легким толчком душа вновь очутилась в груди, вдох-выдох, он снова живой.

Первое, что он увидел в новой жизни, - её глаза. Синие и далекие, словно зимнее небо. Ему хотелось позвать её по имени, его губы сами собой зашевелились и прошептали «девочка-любовь». Будто в бреду, будто в кошмарном сне, Мина пятилась от него, словно от призрака, хваталась за руку молодого зеленоглазого мужчины, стоявшего подле неё, а затем развернулась и побежала прочь.

И тогда  Кунсайт понял всё: Минория не ждала его или, может, слишком устала ждать. За долгие годы его отсутствия её жизнь изменилась – Мина стала старше, жёстче, она перестала верить в чудеса и сказки, перестала быть его девочкой-любовью, обещавшей любить его всегда.

Кунсайт провожал её удаляющуюся фигурку печальным взглядом лишь несколько секунд, пока она не скрылась за широкими дверьми. Между ними всегда было так – слова не требовались, лишь жеста, лишь эмоции было достаточно, чтобы понять, что происходит.

Когда Мина исчезла за металлическими дверьми, Кунсайт, наконец-то, решился повернуться к тем, кто вызвал его из небытия. Эндимион, его принц, а теперь, наверное, и король смотрел на своего первого лорда с нескрываемой настороженностью, выжидающе.

- Ваше Величество, - тихо, почти  торжественно произнёс Кунсайт и встал на одно колено перед своим господином, - простите меня.

Казалось, что в ту секунду Эндимион шумно и облегченно выдохнул, хотя в комнате оставалось всё также тихо. Кунсайт опустил глаза долу. Ему трудно было смотреть на короля, тяжко и непривычно было испытывать огромную вину за то, что он сделал и чего сделать не смог. И только тогда Первый Лорд заметил, что рядом с ним на коленях перед Эндимионом стоят его братья – Нефрит, Джедайт и Зойсайт. Их головы были опущены, волосы закрывали их лица так, что нельзя было понять выражения их лиц. Сердце Кунсайта забилось быстрее. Этих людей, своих названых братьев, он предал так же, как и своего принца. Он грызся с ними за власть, словно собака за кость, старался всячески обойти их, превзойти во всём. А ведь когда-то им было нечего делить. Между ними когда-то не возникало споров ни о власти, ни об обязанностях, ни о женщинах. Сколько же времени утекло с тех пор! Может ли всё снова быть, как прежде, до эпохи Тёмного Королевства?! Кунсайт не знал.

- Встаньте, друзья мои, - тихо попросил Эндимион, - вам не за что извиняться передо мной. Вы не сделали ничего дурного.

- Мы предали Вас, мисир, - тихо и печально отвечал Нефрит, не вставая с колен и не поднимая глаз.

- Вы боролись до конца, - возразила Серенити, вставая рядом с мужем, - никто не застрахован от поражений. Иногда они случаются.

- Серена права, - задумчиво изрёк Эндимион, - Каждый может упасть, но кто-то всё равно подаст ему руку. А вы, мои лорды, даже не споткнулись. Вы дрались за Лунный Альянс до конца, словно львы. Но Металлия настигла вас и в смерти, сделав  своими слугами не по вашей воле.

- Это не правда, мисир, - горестно воскликнул Зойсайт, - мы продали ей свои души, потому что боялись смерти, боялись умереть за Вашу жизнь, мисир!

Нефрит и Джедайт кивнули головами, не в силах произнести ни слова, придавленные к земле тем позором, что они навлекли на себя своим неблагородным поступком.

- Это ложь, - вдруг глухо сказал Кунсайт, наконец, подняв голову и смотря своему королю прямо в глаза, - Ваше Величество, они ни в чем не виноваты. Они всего лишь испугались смерти, но её боится каждый человек, даже самый храбрый воин. Но я добровольно разрешил Металлии вторгнуться в мою душу, я её продал по собственному желанию, заключил сделку с врагом. Прошу, мисир, не наказывайте моих братьев, лучше накажите только меня по всей строгости.
Эндимион улыбнулся и подошел к лордам. Он протянул руку и ободряюще положил Кунсайту на плечо.

- Кун, ты продал душу Металлии во имя долга, чтобы предупредить нас всех о грядущей опасности. Твой поступок – поступок настоящего воина, героя.

- Я не заслуживаю даже таких слов, мисир. Я не смог спасти ни Вас, ни госпожу Серенити, никого… - отрывисто и горько отвечал Кунсайт.

- Ты не прав, - парировал Эндимион, - ты дал нам время собраться с силами, ты позволил королеве Серенити нанести ответный удар. Война  никогда не бывает бескровной, Кун, тебе ли об этом не знать? Получилось так, что многие тогда погибли. Но, как видишь, важны вовсе не сиюминутные последствия поступков человека, а их будущее отражение. И это я должен благодарить тебя, мой друг, а не ты меня. Встань с колен, прошу тебя!

Кунсайт медленно поднялся на ноги, вместе с ним встали Нефрит, Джедайт и Зойсайт. Эндимион подошёл к Первому Лорду и неожиданно порывисто обнял его. Также он поступил и с остальными Шитенну.

- Итак,  - обратился король ко всем присутствующим, - хочу, чтобы вы все запомнили. Кунсайт, Нефрит, Джедайт и Зойсайт с этого момента восстановлены как во всех титулах, которыми они обладали в Серебряном Тысячелетии, так и в своих владениях, являвшимися их вотчинами. Генералы – наши верные соратники, мои хранители. Никто не смеет оскорбить их ни словом, ни делом. Всем ясно? – голос Эндимиона прогремел по комнате, словно набат.

- Но Ваше Величество, - холодно заметил голос, принадлежавший сосредоточенной, ничем не выказывающей своих чувств Ами, удобно расположившейся в кольце рук мужа. - Земельные угодья, когда-то принадлежавшие лордам, теперь находятся во владении и управлении сенши. Вы собираетесь отнять у нас землю? – дерзко осведомилась Ами, смотря, однако, не на Эндимиона, а на Зойсайта. Лорд Огня жадно пожирал взглядом свою бывшую возлюбленную, на безымянном пальце которой крупным бриллиантом сверкало обручальное кольцо. По выражению его лица сложно было понять, чего же там больше – боли или разочарования.

- Занятный вопрос, леди Амелия, - усмехнулся Эндимион, - Вы, как человек, безусловно, справедливый и мудрый, должны согласиться со мной, что мы не можем лишить амнистированных генералов их владений, не так ли? Но в то же время эти земли уже были отданы сенши. В связи со сложившейся ситуацией, я повелеваю сенши и шитенну  править землями регионов совместно, а поэтому лордам Кунсайту, Нефриту, Джедайту и Зойсайту даруются титулы королей, - закончил Эндимион почти весело.

Ами ничего не успела ответить, вместо неё слово взяла Рейана.

- Я не отдам ему, - при этих словах она злобно полыхнула взглядом темных глаз на Джедайта,  - свои земли и уж тем более не собираюсь жить с ним под одной крышей, - сказала она раздраженно.

- А Вашего мнения, леди Рейана, я не спрашиваю, - отвечал Эндимион вкрадчиво, - являясь Верховным Королем, я имею право приказывать, что сейчас и делаю.

- Эндимион, мне не нужны подачки! – неожиданно жестко выкрикнул Джедайт.

- Друг мой, это приказ, - повысил голос король. В его глазах вспыхнули недобрые огоньки,  - настали тёмные, страшные времена для нас всех. И я не потерплю ослушания или какой-либо междоусобной борьбы. Что бы ни было между сенши и шитенну во времена Серебряного Тысячелетия, сейчас вам придется работать вместе. Ясно?

- Ясно, - услышали они хриплый, глухой голос. Кунсайт обернулся на звук первым. Он не мог перепутать этот голос с чьим-то другим.

Минория стояла, прислонившись к дверям комнаты, поддерживаемая с одной стороны – Литаврой, а с другой – тем самым молодым мужчиной, обнимавшим её ранее. Её глаза покраснели и опухли от слёз, но в целом она выглядела почти так же, как и обычно. От взгляда Кунсайта не укрылось, как судорожно, до побелевших костяшек, она сжимает в своей ладони ладонь неизвестного мужчины. Мина, как и всегда, собралась, взяла себя в руки, но скрыть напряжение и раздраженность, читавшиеся во всей её фигуре, она не смогла. Слишком хорошо Кунсайт знал свою девочку, слишком долго – рядом с ним она нервничала до сих пор. Но вместо любви, радиационные волны которой он чувствовал от неё раньше, теперь были лишь злоба и усталость.

Неожиданно он почувствовал себя обманутым, несчастным. Тысячи лет он носил в своём сердце любовь к ней, даже когда и не помнил об этой любви, а она просто отказалась от всего, перечеркнула все их чувства, все слова, все прошлые жизни.

- Ваше Величество, - сказал Кунсайт едко, - Ваше слово для шитенну закон, а потому я с радостью исполню Вашу волю и приступлю к управлению Северным Регионом. Посмею предположить, что его королевой является леди Минория, не так ли?

- Верно, друг мой, - отвечал Эндимион, всё также улыбаясь.

- Прекрасно, думаю, с ней мы найдём общий язык, - улыбнулся в ответ Кунсайт хищно, почти зло.

- В таком случае, леди и лорды, если мы пришли к общему мнению, предлагаю совет закрыть,  - радостно возвестила  Серенити, обращаясь ко всем собравшимся, - думаю, сенши смогут посвятить шитенну в наши проблемы, обрисовав ситуацию наиболее полно и образно. От вас, мои дорогие генералы, я жду в ближайшее время стратегию обороны, - Серена нежно кивнула лордам, поклонившимся ей с большой охотой.

- Серена, погоди, - вдруг сказала Мина, - если уж мы все здесь собрались, хотелось бы сделать небольшое объявление личного характера.

Кунсайт уставился на Мину и зеленоглазого мужчину, выступивших вперёд. В его сердце зародились неприятные подозрения.

- Пожалуйста, Мина, говори, - благожелательно улыбнулась королева и вежливо замолчала.

- Мы с Минорией хотели бы объявить о нашей помолвке, - заговорил прежде молчавший кавалер Мины,  - Изначально свадьба планировалась нами через три месяца, в феврале, но в свете событий мы хотели бы пожениться как можно скорее, через месяц.

- Какая чудесная новость! – воскликнуло сразу несколько человек, включая королеву Серенити и Рей.

- Поздравляю, - сказала Хаура, пожимая жениху руку и обнимая невесту одновременно. Но Мина не обращала на поздравления и радостные возгласы внимания.

Она искала глазами глаза Кунсайта. Наконец их взгляды встретились. Было ли ему больно? Кунсайту казалось, что ему вырезали сердце.

***

Тем вечером сенши и генералы были отправлены домой посредством стационарного телепорта Хрустального Токио, связывающего столицу со всеми регионами. Королева Серенити не позволила сенши остаться, по её мнению, охрана ей пока не требовалась, а сеять в городе панику она была не намерена. Ведь все знали, там, где сенши, там война, кровь, смерть. Планетарные воины не приходят к Верховной Королеве просто так, - народ уже успел уяснить эту простую истину. Поэтому Серенити отправила сенши домой. Лорды отправились вместе со своими теперь уже бывшими невестами.

Мина должна была стартовать вместе с Ятеном, Кунсайтом и Церерой. В молчании они ждали своей очереди у телепорта. Ятен желал бы обсудить с Минорией всё произошедшее, но наедине, не при ребёнке и этом странном мужчине из прошлого. Он не знал, как стоит относиться к Кунсайту – то ли с опаской, то ли с уважением. Этого высокого, нордической внешности мужчину что-то связывало с Минорией, но и с Эндимионом тоже. Кем он был? Ятен не знал, но собирался в скором времени узнать. Мина молчала, потому как чувствовала себя неуютно, странно и дико рядом с двумя своими любовниками – бывшим и настоящим, Кунсайт же просто не видел необходимости заговаривать с кем-либо из них, для него всё уже было сказано.

И тогда, как это часто бывало прежде, Цере-Цере не выдержала и завела разговор первой. Её слишком сильно интересовало, кто же такой этот Кунсайт. Раньше она никогда его не видела, хотя порой слышала его имя из уст матери.

- Ты кто? – настороженно спросила она, обращаясь к Первому Лорду.

Кунсайт опустил взгляд и уставился на девочку, едва достававшую ему до середины руки. Её глаза были карими, а волосы – розовыми, словно сахарная вата. Внешне она чертовски напоминала Юную Леди, дочь Серенити и Эндимиона, с которой его уже успели сегодня познакомить, только старше.

- Я – Кунсайт, хранитель короля Эндимиона, - представился он серьёзно, будто разговаривал со взрослым человеком, - а Вас как зовут, леди?

Цере-Цере зарделась. Никто никогда не разговаривал с ней так, кроме гувернантки, так вежливо и галантно.

- Меня зовут Церера, но ты можешь называть меня Цере-Цере. Все меня так зовут. Я дочь королевы Мины, а ещё я - нео-сенши Венеры, - скороговоркой произнесла она.

- Дочь королевы Мины, - эхом повторил шокированный Кунсайт. Его сердце забилось в два раза быстрее. У Минории не просто был жених, у неё была ещё и дочь. Как же много он пропустил в её жизни.

- На самом деле я приёмная дочь королевы, - продолжала верещать девочка, - но она воспитывает меня с самого детства. Когда-нибудь я займу её место. А почему я никогда не видела тебя при дворе?

Кунсайт почувствовал огромное облегчение где-то в середине груди. Церера не была кровной дочерью Мины, королева всего лишь воспитывала её, чтобы девочка впоследствии могла стать сенши и дать, наконец, своей мамочке заслуженно отдохнуть от трудов праведных. Как интересно. Во времена Серебряного Тысячелетия считалось, что сенши бессмертны и незаменимы. Они – вечные воины Лунного Королевства. Выходит, даже их можно заменить при желании.
- До сегодняшнего дня я был мёртв, - просто ответил Кунсайт, задумчиво изучая многочисленные розовые косички Цереры.

- Кунсайт, - неожиданно вмешалась Минория, до этой минуты о чем-то вполголоса беседовавшая с Ятеном, - не думаю, что Цере стоит знать подробности.

Первый Лорд даже не удостоил её взглядом, а спокойно продолжал, обращаясь к своей маленькой собеседнице.

- Дело в том, леди Церера, что когда-то я был другом принца Эндимиона и принцессы Серенити. Это было очень давно, во время второй войны с Металлией. Тогда, кстати сказать, я познакомился и с Вашей матерью.

- Так вы были друзьями с моей мамой? – наивный вопрос застал Кунсайт врасплох. Он обернулся к Минории и, глядя в её холодные, словно зимнее небо, глаза, насмешливо ответил Церере:

- Да, мы с Вашей матерью были добрыми друзьями. Но во время войны я был убит, равно как и мои названые братья – Нефрит, Джедайт и Зойсайт. С ними Вы вскоре увидитесь. И только сейчас сила Серебряного Кристалла смогла нас вернуть к жизни. Жаль только, что всё, что мы знали, изменилось, в том числе и наши друзья, - закончил Кунсайт, неотрывно глядя Мине в глаза. Ему показалось, что её ресницы нервно дрогнули, но то была лишь иллюзия.

В следующую секунду телепорт был готов, и Кунсайт, Ятен, Церера и Минория шагнули в его сверкающий, многомерный зёв.

***

Аркс, замок, когда-то принадлежавший Кунсайту, а теперь перешедший во владение Минории, за тысячелетие нисколько не изменился. Такой же мрачный, холодный, огромный. Первый Лорд уверенно шёл по коридорам дворца, передвигаясь от комнаты к комнате так быстро, что его спутники едва успевали за ним.

Когда Кунсайт достиг королевской спальни, где когда-то жил он сам, он резко обернулся к Мине, позволив ей налететь на него, и насмешливо спросил:

- Леди Минория, эти комнаты до сих пор являются королевской опочивальней, не так ли?

- Если Вы интересуетесь, лорд Кунсайт, о том, кто в них живёт, - также едко заметила Мина, - то да, Вы правы, это мои комнаты.

- Но когда-то они были моими, - парировал холодно Кунсайт, - где прикажете спать королю, Ваше Величество? – насмешливо закончил он.

И тут, наконец, в разговор вмешался Ятен, до этого момента молчавший:

- Кунсайт, да будьте же Вы благоразумны, уступите Мине спальню! – раздраженно сказал он, встряхнув длинным хвостом белых волос.

Первый лорд едва удостоил его взглядом и сквозь стиснутые зубы колко заметил:

- Леди Минория, может, Вам также уступить и мою кровать, и моё бюро? И мою ванну, ту большую, сделанную на заказ?!

Мина вспыхнула, кровь прилила к её лицу. Этот мерзавец ещё смел упоминать о таких вещах при её женихе! Минория демонстративно прошла мимо Кунсайта, ничего не отвечая, взяла Ятена за руку и вместе с ним скрылась в спальне, громко хлопнув дверью.

- Займите восточное крыло, Церера Вас проводит, - послышались её последние, приглушенные дверью слова.

Кунсайт остался стоять рядом с немного растерянной, но, в общем-то, спокойной Цере-Цере. Минуту они молчали, а затем Первый Лорд обратился к своей юной спутнице:

- Что ж, проводите меня в мои комнаты, леди  Церера. Уже поздно, нам всем пора отдохнуть.

- Хорошо,  - пожала плечами Цере-Цере, - пойдём, - и двинулась по коридору.

Несколько минут они шли в молчании, а потом Кунсайт всё же решился спросить:

- Что произошло в Хрустальном Королевстве такого страшного, что король Эндимион взялся поднимать мёртвых себе в помощь?

Церера остановилась и настороженно обернулась к Первому Лорду:

- Так вот зачем Верховный Король потратил силы Серебряного Кристалла на возрождение своих хранителей. Вы и есть та самая кавалерия!!! – казалось, Цере-Цере глубоко удивлена.

- Кавалерия? – непонимающе переспросил Кунсайт, останавливаясь рядом с девочкой.

- Ты что ничего не знаешь?! - всплеснула руками Церера, - разве на совете тебе не сказали?

- Эндимион поручил это важное задание – посвятить меня в подробности происходящего – Вашей матери, но, как я вижу, она с этим не торопится,  - горько заметил Кунсайт.

- Мама в последнее время слишком рассеяна, особенно из-за свадьбы с этим идиотским старлайтом, - едва Церера договорила оскорбление, как тут же осеклась и испуганно прикрыла рот ладонью, - прошу, - прошептала она, - не говори маме, как я его назвала!!! – взмолилась девчушка.

Кунсайт ухмыльнулся. В раю всё было не так уж и хорошо, как казалось вначале. Церера не любила Ятена, а ведь тот должен был стать её отцом уже через две месяц.

- Отлично, леди Церера, я предлагаю маленькую сделку, - задумчиво ответил Кунсайт, снова двигаясь вперёд по коридору. - Я не рассказываю Вашей матери и Ятену о Вашем поведении, а Вы, в свою очередь, поведайте мне, что творится в Хрустальном Королевстве во всех подробностях.

- Отлично! – радостно улыбнулась Цере-Цере. Её нисколько не насторожило поведение Кунсайта. Она была счастлива уже потому, что мать и Ятен не узнают о её словах, - Что ты хочешь знать?

Они шли плечом к плечу по узкому, облицованному камнем коридору и снова молчали. Кунсайт обдумывал свой первый вопрос достаточно долго и, наконец, сказал:

- Расскажи мне о том, как появилось Хрустальное Королевство. О его истории. Всё.

Цере-Цере закатила глаза. Это было долго.

- Ладно, слушай. Хрустальное Королевство появилось пятнадцать лет назад. Изначально был построен Нео-Токио, его ещё называют Хрустальным, столица империи. Я родилась только через год после описанных мною событий, потому знаю об этом со слов матери и остальных придворных дам. Моей маме тогда было пятнадцать лет.  Говорят, что сенши пробудились в этом времени именно для строительства Хрустального Королевства. Мама этого не подтверждает, зато Вес-Вес говорит, что её мама, леди Ами, говорила об этом напрямую.

Цере-Цере перевела дух, а Кунсайт тем временем задал вопрос.

- Кто такая Вес-Вес?

- Существуют четыре нео-сенши астероидов, которые должны защищать Юную Леди, дочку короля Эндимиона и королевы Серенити. Нас воспитывают планетарные сенши с самого рождения. Веста или Вес-Вес  - дочь леди Амелии и господина Тайки, Пала-Пала, Паллада, – дочка леди Рейаны, а Джун-Джун, Юнона – дочь королевы Литавры. Про меня ты знаешь, - принялась объяснять Церера, - Кстати, ты, наверное, ничего не знаешь про Тайки, Ятена и Сейю. Они – старлайты, планетарные воины планеты Кинмоку. У Серенити и Кагуи, правительницы Кинмоку, заключен дипломатический договор о взаимной помощи. Постепенно дружеские отношения между сенши и старлайтами переросли в нечто большее. Леди Амелия, например, вышла замуж за Тайки, а моя мама собирается за Ятена, - очень тихо и грустно закончила Цере-Цере.

- Леди Церера, почему Вы так не любите Ятена? Чем он Вам не угодил? – спросил задумчиво Кунсайт.

- Можно об этом не говорить? – взмолилась Церера. - Лучше я расскажу тебе о Хрустальном Королевстве дальше.

Кунсайт пожал плечами – если девчонка не хотела говорить о Ятене, что ж, не будет же он её заставлять.

- Примерно через пять лет после строительства Хрустального Токио родилась Серенити, Малышка, как её все называют – дочь Верховных короля и королевы. Нам, нео-сенши, тогда было по четыре года. Кстати, все мы, и сенши, и дети, жили в Хрустальном Токио, в королевском дворце. Время было мирное и спокойное. Но, когда Малышке исполнилось шесть, на нас напали. Королевство Немезис разрушило Нео-Токио до основания, а всё потому, что правитель Немезиса, принц Алмаз, влюбился в Верховную Королеву Серенити. Но она не отвечала ему взаимностью. Тогда-то Немезис и разрушил Хрустальное Королевство, - Цере-Цере замолчала, переводя дух, а потом продолжила, - Сенши сражались до последнего. Я этого не помню, потому что детей эвакуировали в предместья Токио, подальше от основных боёв. Когда армия Немезиса почти вошла в Хрустальный дворец, королева Серенити, спасая свои жизнь и свободу,  погрузила саму себя в сон, а сенши запечатали вход во дворец, словно в гробницу. Юная Леди всё время сражений находилась подле матери и отца. Однажды она исчезла. Вместе с ней исчез и Серебряный кристалл. Как оказалось, она сбежала вместе с артефактом в прошлое, к Сейлор Мун, одному из воплощений своей матери. Сейлор Мун и сенши двадцатого века помогли ей справиться с династией Немезиса, также отправившейся в прошлое, вслед за Малышкой. Королева Серенити в нашем времени пробудилась ото сна, все территории Хрустального Королевства были освобождены. С тех пор прошло три года. Почти всё это время мы живём в мире и покое, каждый в своей вотчине, но недавно добрые времена закончились, - грустно договорила Церера и замолчала.

Они всё ещё шли по полутемным, освещенным лишь неровным светом галогеновых ламп, коридорам. Кунсайту казалось, что минула целая вечность, хотя прошло не более десяти минут.

- Что произошло, Церера? – спросил Первый Лорд у напуганной, дрожащей девочки.

- На нас нападут, - отвечала тихим, сдавленным голосом Цере-Цере, - скоро. Мать ничего не сказала мне после совета, но Джун-Джун Литавра рассказала всё или почти всё. Ты слышал о Хаосе? – ещё тише спросила Цере-Цере.

Кунсайт усмехнулся. Слышал ли он о Хаосе? Когда-то Хаос тёк по его жилам, словно кровь. Но стоит ли об этом знать маленькой девочке? Вряд ли.

- Конечно, - спокойно отвечал Кунсайт, хотя душа его была наполнена неведомым ему доселе волнением, - Металлия желала Хаоса когда-то, его пришествия.

Церера как-то жалко, горько усмехнулась и сказала:

- В Хрустальный Токио недавно явилось воплощение Хаоса, по сравнению с которой Металлия – дитя. Во всяком случае, так сказал король Эндимион. Её имя – Дисномия. Она в одиночку перебила всю охрану дворца, а это сотни человек, ровно за шестьдесят шесть секунд. Дисномия пришла предупредить нас, что грядет  пришествие Хаоса, что мы должны покориться немедленно, иначе погибнем все страшной смертью. То есть Хаос поглотит нас в любом случае, вопрос лишь в том, каким способом. Грядёт пришествие Эриды, матери Дисномии. Она погрузит вселенную в Хаос, - когда Церера договорила, по её щекам уже катились горячие слёзы страха.

Тем временем спутники дошли до Восточного крыла Аркса. Кунсайт узнал его коридоры и комнаты. Конечно, за тысячу лет дворец несколько изменился, - первое впечатление было обманчивым, но всё же не настолько, чтобы Кунсайт не мог узнать своих владений.

- Церера, Вам не стоит беспокоиться, - как можно увереннее и спокойнее сказал Кунсайт, беря маленькую влажную ладошку девочки в свою руку, - королева Серенити и сенши смогут защитить Хрустальный Токио, я уверен.

- Не смогут! – Цере-Цере уже плакала навзрыд, - говорят, Серебряный Кристалл не имеет силы против Хаоса, - всхлипывала девочка, уткнувшись лицом в китель Кунсайта. Неожиданно он почувствовал себя очень странно. Тысячелетия назад Мина делала то же самое.

Он осторожно отстранил от себя девочку и почти ласково сказал:

- Цере, кавалерия же прибыла, ты забыла?

- И вы поможете нам? – как-то беспомощно прошептала Церера, с надеждой заглядывая в серые глаза Кунсайта.

- Для этого мы здесь. Чтобы помочь, - ответил Кунсайт, не кривя душой.

- Тогда я рада, что ты здесь, - прошептала Церера, - мы уже пришли в восточное крыло. Спи спокойно, - сказала она и, помедлив несколько секунд, вдруг быстро поцеловала его в щёку, а затем убежала прочь.

Кунсайт стоял в пустом коридоре, сердце его разрывалось от тоски и боли. То, что сделал Церера, так походило на то, что делала Минория.

***

На следующее утро Кунсайт встал рано и направился прямиком в тренировочный зал или туда, где он располагался тысячелетие назад. Зал оружия был на месте, также как и тренировочный зал. Видимо, Минория действительно не сильно поменяла Аркс, когда вступила во владение замком.

Когда он вошёл в высокий зал, заполненный различными современными тренажёрами и имитаторами боя, о которых Кунсайт ничего не слышал,  то сразу заметил её маленькую фигурку, повисшую на кольцах и делающую один оборот за другим. Мина тренировалась всегда, каждое утро на протяжении четырёх тысяч лет и даже сейчас, когда стала королевой. Эта сцена остро напомнила Кунсайту нечто подобное из времён Серебряного Тысячелетия. Только тогда он тренировался, а она пришла к нему.

- Приятно осознавать, что хоть что-то в этой эпохе осталось неизменным, - улыбнулся он, приветствуя раскрасневшуюся, тяжело дышавшую Минорию.

- И тебе доброго утра, Кунсайт, - сказала Мина, изящно спрыгивая со спортивного снаряда на землю. Короткая фука облегала её, выгодно подчеркивая каждый изгиб красивого, пышущего молодостью и здоровьем тела.

- Ну вот, моя дорогая, мы снова перешли на «ты». Это тоже приятно, - с издёвкой в голосе заметил Кунсайт.

Мина раздраженно закатила глаза, а потом шагнула к Кунсайту и остановилась прямо напротив него.

- Давай выясним всё раз и навсегда, дорогой, - едко сказала она, - Хрустальному Королевству угрожает опасность, равно как и всем нам.

- О которой ты не удосужилась мне рассказать, - вставил Кунсайт надменно, но Минория проигнорировала его слова и продолжала:

- И сейчас мы должны работать вместе, что бы мы ни испытывали друг к другу на самом деле.

- И что же ты ко мне испытываешь, позволь спросить? – горько улыбнулся Кунсайт, глядя Мине в глаза.

- Ничего, -  коротко бросила Минория и отвернулась. Она просто не могла больше выдерживать его обвиняющий взгляд.

- Ничего, - эхом повторил Кунсайт, а потом вдруг схватил Мину за руку и, пока она не успела сообразить, что происходит, развернул её к себе лицом.

- Не ври мне, Мина, ты никогда этого не умела, - прошептал Первый Лорд Минории на ухо, прижимая её хрупкую фигурку к своему телу.

- Отпусти меня немедленно, - задушено прошипела Мина, пытаясь вырваться.

- Наша борьба никогда не заканчивалась для тебя победой, моя дорогая, - усмехнулся Кунсайт и, несмотря на все сопротивления Минории, прикоснулся губами к её губам. Он думал, что она будет вырываться, кусаться, стараться всеми силами прекратить насильный поцелуй, но этого не произошло. Как только их губы соединились, Мина будто бы обмякла в объятьях Кунсайта. Её руки сами собой потянулись и обняли его за шею, погладили его длинные, белёсые волосы.
Кунсайт с трудом оторвался от губ Минории и, продолжая прижимать её к своему телу, заглянул в её осоловевшие, испуганные глаза и спросил:

- Так говоришь, что ничего ко мне более не испытываешь? Что ж, королева, я верю тебе.

- Кунсайт, - простонала Минория, первая слеза беспомощности и горя скатилась по её щеке, - Это всё не настоящее, это лишь обман нашей памяти. Ты же знаешь, много времени прошло, за это время я полюбила другого. Я выхожу за него замуж. Я хочу быть с ним, - закончила она чуть ли не грустно.

- Я не неволю тебя, Мина, но ты должна знать: я люблю тебя и всегда буду. Моё сердце принадлежит тебе так же, как и тысячу лет назад.

Мина хотела что-то сказать, но Кунсайт приложил указательный палец к её губам.

- Не надо, Мина, - произнес он, - просто знай, что я не сдамся. Я никогда не сдаюсь, ибо я – воин. Но пока ты будешь одаривать меня мимолётными взглядами, фразами, питающими мои надежды, я не сдамся.

- Лорд Кунсайт, что вы делаете?! – послышался возмущенный голос Ятена. Мина и Кунсайт, будто синхронно, одновременно обернулись на звук.

- Мы просто разговаривали, дорогой, - жеманно воскликнула Минория, легко выскальзывая из рук Первого Лорда и обнимая жениха.

- Надеюсь на это, - процедил сквозь зубы Ятен, поправляя полотенце, висевшее на его шее, свободной рукой.

- А если нет, что бы Вы мне сделали, господин Ятен? – насмешливо спросил Кунсайт, поворачиваясь к своему сопернику. - Что бы Вы сделали королю Северного Региона и главному хранителю Эндимиона? – надменно добавил он.

Ятен вспыхнул, его щеки залил гневный румянец. Порывисто оттолкнув от себя Минорию, он кинулся к Первому Лорду и встал к нему вплотную.

- Я бы убил тебя, - холодно заметил он.

Мина подбежала к двум мужчинам и попыталась было как-то разрядить сложившуюся напряженную ситуацию, но её уже никто не слушал.

- Если бы смог, - улыбнулся Кунсайт, переходя на «ты», - Но скорее бы это я тебя убил, - равнодушно закончил он фразу.

- Проверим?! – усмехнулся Ятен.

Вся его фигура зажглась ослепительным белым светом, а на кончиках пальцев появились тонкие серебристые нити.  Он готов был ударить Звёздным Инферно в своего врага в любую секунду. Кунсайт не сделал ничего. Он лениво завел руки за спину и спокойно произнес:

- Я отказываюсь драться с тобой, Ятен.

- Трус, - презрительно сказал старлайт, втягивая свою силу обратно в глубины тела.

- Во-первых, моя сила больше твоей – я управляю пространством, временем и льдом, если тебе никто об этом не говорил, а во-вторых, даже если ты меня победишь, моя смерть станет большой потерей для Хрустального Королевства. В отличие от тебя, я не могу пожертвовать своей жизнью ради сиюминутной прихоти, - рассуждал тем временем Кунсайт, непрерывно ходя вокруг Мины и Ятена. - Но если ты жаждешь сатисфакции, я готов принять твой вызов. Дуэль состоится сразу же после окончания войны. Если, конечно, и ты, и я выживем, - кровожадно добавил Кунсайт.

- Кун, не надо, - прошептала Мина, порывисто хватая Первого Лорда за руку.

Кунсайт осторожно высвободил запястье из цепкой хватки Минории и нехотя произнес:

- Я не могу отказаться, моя дорогая, он меня оскорбил. Теперь уже слишком поздно что-либо менять и брать свои слова обратно. Тем более, сомневаюсь, что Ятен на это согласится.

- Нет, конечно, - хмуро отвечал Ятен, - дуэль. Место – Хрустальный Токио, время – как только закончится война.

- Отлично, - Кунсайт улыбнулся и протянул руку, которую старлайт принял и пожал.

Мина закрыла глаза.  Эти межличностные разборки переходили все возможные границы.

- А теперь предлагаю обсудить другие более важные дела, - заметил Кунсайт холодно, - поскольку сомневаюсь, что мы втроем сможем успешно потренироваться сегодня утром.

- Если бы не ты, то смогли бы, - сказал Ятен хмуро, на что Первый Лорд ничего не ответил.

- Может, лучше позже, - предложила Мина с надеждой в голосе, - соберём совет и…

- Нет, - прервал её Кунсайт жёстко. - Так дело не пойдёт, моя королева. Король Северного Региона – я, и я должен знать, что происходит в моих владениях. Ты не можешь вечно скрывать от меня положение дел, отгораживать меня от управления страной. На мой взгляд, сейчас самое время и место для совета.

- Отлично, - раздраженно сказала Минория, - давай прямо здесь и сейчас выясним и этот вопрос тоже. Хоть ты и пробудился для того, чтобы защитить Эндимиона, пусть он тебя попросил об этом, но мы, сенши, строили Хрустальное Королевство пятнадцать лет, не тебе и твоим лордам учить нас управлению нашим миром, это ясно?

Мина злобно уставилась в лицо Кунсайта. Ятен стоял рядом, держа невесту за руку. Казалось, преимущество на её стороне. Кунсайт ухмыльнулся и спокойно ответил:

- Я – король этого Региона по праву и по роду, ты, Мина, всего лишь самозванка. Поэтому сделаем мы так: я позволяю тебе пользоваться моим замком, моими владениями, позволяю тебе на равных со мной управлять Регионом, быть королевой, как и прежде, но не более того. Ты не будешь принимать ни одного решения без моего одобрения, это ясно?

- А если я откажусь?! – дерзко выкрикнула уязвленная Минория.

- Если ты откажешься, - сладко улыбнулся Кунсайт, - я сошлю тебя в самую дальнюю деревню, как непокорную. Насколько я знаю, закон наследования и управления в Северном Регионе не изменился. Правит тот, кто по крови принадлежит к династии Аркских королей, все остальные правители считаются лишь временными наместниками до появления истинного наследника. Не так ли, Венера?

Мина неприятно сглотнула. Она знала, что такой закон есть, даже пыталась его изменить, на что Сенат ей ответил, что это даже и не закон, а древний обычай, и менять его нельзя, просто невозможно.

- Я прав, Мина, можешь ничего не отвечать, - услужливо и жестоко продолжил Кунсайт, - с этого дня ты будешь посвящать меня во всё, что происходит. Сегодня же мы приступим к изучению феномена Эриды и Дисномии, узнаем всё, что можем о них и их силах. К концу недели мы должны представить Эндимиону конкретные предложения по обороне Хрустального Токио.

- Ладно, - скрепя сердце, согласилась Мина, - я приму твои условия. Но откуда ты знаешь об Эриде?

- Это не столь важно, моя королева, - Кунсайт отвесил Минории вежливый поклон, - я жду Вас в моем кабинете сегодня в полдень.

Первый лорд развернулся и пошёл прочь. У самых дверей он обернулся и сказал:

- Ах да, совсем забыл. Я упраздняю титул принца-консорта в нашем Регионе. Думаю, господину Ятену будет достаточно статуса мужа. И ещё кое-что, Мина. Леди Церера теперь не только твоя дочь, но и моя. Официальное усыновление будет оформлено позже, но факт остается фактом.

Кунсайт уже открыл дверь, чтобы покинуть тренировочный зал, когда Мина стрелой подлетела к нему и вертушкой ударила ногой в грудь. Первый Лорд отлетел на пол. Губа была рассечена и кровила, но Кунсайт всё равно улыбнулся широко и дружелюбно.

- Мина, ты разве не помнишь, это уже было. И знаешь что? Мне не больно.

Кунсайт поднялся с пола и, не сказав больше ни слова, покинул тренировочный зал.

Глава 3

Каждый день Минория и Кунсайт встречались в кабинете Первого Лорда, а теперь и Короля Северного Региона, и обсуждали насущные проблемы королевства. Постепенно Мина стала привыкать к такому распорядку дня¸ к Кунсайту и его роли в её жизни. Спасало также и то, что он вёл себя крайне сдержанно и прилично, ни словом, ни жестом не пытаясь  оскорбить или задеть Мину. Первый Лорд оставался холодным и беспристрастным, как будто он ничего и не испытывал к королеве, как будто все те слова, сказанные им в сердцах в тренировочном зале неделю назад, были лишь сном, выдумкой.

Народ Северного Региона, как ни странно, благосклонно отнесся к появлению нового правителя. Конечно, несколько необычно было воочию видеть древнего короля из легенд и преданий, но сенат признал в нём если и не самого Лорда иллюзий Кунсайта, то, безусловно, человека из рода Аркских королей, что автоматически сделало Кунсайта правителем Северного Региона. Как и обещал, Первый Лорд, признал Минорию своей королевой прилюдно, тем самым поставив её в равные условия с собой. Перед народом Региона и сенатом они поклялись править Севером мудро, рассудительно и справедливо. И хотя люди прекрасно знали о грядущей свадьбе королевы с Ятеном из рода Коу, союзником Земли, молва тут же поженила Кунсайта и Мину. Наверное, это должно было раздражать королеву, но вместо этого, она испытывала нечто сродни умилению. Мысли Минории полнились воспоминаниями, весёлыми и грустными, хорошими и плохими, но, безусловно, дорогими её сердцу. Да, она собиралась замуж за другого, да, она сама стала совсем другой, но всё же… всё же… в её сердце жила нежность к человеку, которого она когда-то любила всем сердцем, к человеку, ради которого когда-то была готова предать, умереть.

Было тяжело признавать, но его поцелуй всколыхнул в ней все те дремлющие в её душе чувства, воспоминания, о которых она успела позабыть. Сотни лет назад они идеально подходили друг другу – две половины единого целого, две части одного естества. Когда-то их души стремились друг к другу, равно как и тела. Мина думала, что слово «вечность» относительно для них с Кунсайтом, но это было неправдой, оно было абсолютно, просто она боялась в это поверить, боялась осознать, что любовь может быть такой огромной и всепоглощающей, такой прекрасной и незабываемой, рвущей душу в клочья. Она ждала его столько, сколько смогла, верила, пока сердце не отказалось верить, а потом постепенно стала забывать. В её жизни появился Ятен, и одиночество стало уступать, растворяться в небытие, равно как и её сосущая тоска, бескрайняя любовь к Кунсайту. И когда Минория совсем разуверилась в том, что он придёт, забыла о том, что они обещали друг другу вечность, Первый Лорд восстал из пепла и снова предложил ей мечту.  Было ли больно отказываться от того, чего желаешь и ждешь тысячелетия? Да, это было чертовски больно.

Но Мина и с этим тоже справилась, как справлялась со всеми трудностями и невзгодами на протяжении четырех тысяч лет.  Прежде всего, она – воин, и только потом – королева. А воины рождены, чтобы сражаться, не любить. И Мина сражалась за себя и за других сотни лет. Она создала новый мир своими руками, мир, в котором не было более места Кунсайту и другим лордам, мир будущего, не прошлого.

И когда неделю назад, в тренировочном зале Кунсайт признался Минории в любви, она почти воочию увидела, как её красивый, удобный, спокойный мир рушится, рассыпаясь в пыль и прах. Все барьеры, выставленные ей тщательно, со старанием, рухнули, когда он прикоснулся губами к её губам; воспоминания затопили сознание Мины цунами, не давая ей вздохнуть. Это было так приятно, и так больно в то же время. Хотелось кричать от ужаса и раствориться в его объятьях, хотелось позволить Ятену убить его и плакать, умоляя мужчин остановиться. Мине казалось, что её душа раздвоилась. Одна её половина всё также оставалась королевой Минорией, жесткой, собранной, твердой, во всем уверенной и спокойной, другая же превратилась в маленькую напуганную пятнадцатилетнюю Мину, которой все твердили когда-то, что она воин, что она должна сражаться, а ей просто хотелось любить.

И Мина была рада, почти счастлива, что её отношения с Кунсайтом сами собой превратились в исключительно деловые, что он не делал более попыток пробиться к ней сквозь толщу брони и защиты, выставленной ей намеренно, с определенной целью, а оставался сосредоточен на работе.  Ведь это было гораздо легче, чем снова копаться в собственной душе и сердце, пытаясь понять, нужен ли он ей, или это всего лишь очередной обман памяти.

***

Каждый день Кунсайт и Минория уединялись в кабинете одного из них и часами обсуждали план обороны Хрустального Токио. Общими усилиями была придумана неплохая стратегия, которую они намеревались представить Верховной Королеве на Совете, заявленном на конец недели. Сколько Кунсайт ни просиживал в библиотеке Аркса, ему так и не удалось установить, кто такие Эрида и Дисномия. В некоторых легендах утверждалось, что они богини, а некоторые авторы вообще не причисляли их к пантеону, более того, нигде не упоминалось об их связи с Хаосом и их страшных возможностях. Поскольку ни силы, ни умений Эриды никто не знал, но некоторые умения Дисномии обитатели Хрустального Токио видели воочию, предполагалось, что использовать силу Серебрянного Кристалла пока не имеет смысла. Кунсайт предположил, а Мина согласилась с ним, что древний лунный артефакт им ещё понадобится в будущем. Поэтому Мина решила, что будет правильно задействовать силы сенши внутренних планет для создания непробиваемых энергетических куполов над регионами, Хрустальный Токио же должен был защищаться аутерами. Пока их было только трое -  Мелена, Хаура и Пеллар, но Мина была уверена на сто процентов, что не за горами тот час, когда пробудится воин Сатурна – Сатти. И тогда четыре внешних сенши смогут защитить Хрустальный Токио гораздо лучше иннеров.

Однако этот план был для всеобщего обозрения, для народов и подданных. На самом деле Мина и Кунсайт придумали нечто совсем другое, возможно, безумное и трудновыполнимое, но, безусловно, действенное.  Ещё сотни лет назад сенши внутренних планет умели создавать круг энергии. Для этого они брали друг друга за руки и делились тем самым силой со свой принцессой. Теперь им предстояло создать подобный круг энергии, только больше. Все королевы и короли должны были делиться друг с другом энергией через стационарные телепорты, соединяющие регионы, опоясывая землю одним большим энергетическим коконом. Аутеры же создали бы второй круг силы непосредственно в Хрустальном Токио, вокруг Серенити, Эндимиона и Юной Леди.

Изначально идею двойного круга предложила Минория. Она и сама понимала, на какой риск шли сенши и лорды, отдавая всю силу Верховным Королю и Королеве. При нападении Серенити и Эндимион могли запросто выпить хранителей досуха в бессильной попытке спастись. И тогда гибель Хрустального Королевства стала бы неминуема. Если короли и королевы регионов падут в бою, ничто не спасёт Нео-Токио и его правителей, многомерный Хаос их просто сметет, даже силы Серебряного Кристалла будет слишком мало, чтобы выжить. С самого начала Кунсайт был против предложения Минории, ведь оно фактически означало самоубийство, добровольную смерть на потеху Эриде и её дочери, но позже смирился и даже согласился с решением Мины. Жизни людей всех четырех регионов стоили того, чтобы попробовать. Пока Кунсайт был Первым Лордом, он думал, что его основная задача – охранять жизнь и спокойствие Эндимиона, но сейчас всё изменилось, он, как настоящий король, должен был также защищать и жизни своих подданных. Об этом ему напомнила именно Минория.
План, пусть и несовершенный, был готов. Оставалось только дождаться Совета и выслушать идеи остальных лордов и сенши. Но отчего-то Кунсайт был уверен, что все они согласятся с предложением  Мины.

***

До Королевского Совета оставалось немного времени. Однако каждый день, в полдень, Минория и Кунсайт продолжали встречаться и обсуждать текущие дела Северного Региона. Помимо нависшей над Хрустальным Королевством угрозы у них были сотни других насущных проблем – принятие новых законов, заседания Сената, прием просителей, работа с провинциями.

Времени у них было предостаточно, ибо Ятен отбыл с докладом на Кинмоку. Постель Минории опустела, однако, на душе отчего-то стало спокойнее. Ревность жениха порой сводила её с ума, особенно в последние дни. Каждый раз, когда Мина отправлялась в кабинет к Кунсайту, он подозревал измену. Ятен бродил по замку мрачнее тучи, все его мысли, слова, жесты теперь были пропитаны подозрительностью и желчью. Мина, в свою очередь, и хотела бы успокоить Ятена, но не знала, как. С упрямством заведенной куклы она твердила ему, что любит и будет любить только его, что останется ему верна, и что, в конце концов, вскоре они станут мужем и женой перед богом и королевой Серенити. Но всё было впустую. Ревность Ятена разгоралась с каждым днем всё с большей силой. Иногда Мине казалось, что он будто чувствует в её словах и действиях неуверенность, сомнения, видит на её лице несмываемую печать скорби, а на указательном пальце белый ободок от кольца, подаренного тысячелетия назад другим. И она с новой силой принималась убеждать Ятена, что вскоре всё станет, как прежде, что они будут вместе, и всё будет хорошо. Грустно только, что она и сама не знала, правда ли это.

Итогом всех ссор и примирений стал разговор, после которого Ятен отбыл на Кинмоку до совета у Королевы Серенити.

В то утро Минория бездумно просматривала бумаги, собираясь встретиться с Кунсайтом и обсудить детали нового законопроекта. Углубленная в чтение, она не заметила, как в спальню вошел Ятен. Очнулась Мина, только когда он положил прохладные руки, затянутые в тонкие перчатки, ей на плечи. Она обернулась к мужчине, пожалуй, слишком резко, напугано.

- Это я, - тихо сказал Ятен и, наклонившись, поцеловал Мину в щеку. Почему-то его прикосновение было неприятно. На секунду Минории показалось, что губы жениха сделаны изо льда, - настолько холодным и бесчувственным был поцелуй.

Ятен перегнулся через плечо Мины и уставился в хрустальный светящийся монитор ноутбука. Секунду он делал вид, будто читает, но затем отвел взгляд.

- Мне нужно отбыть на Кинмоку, - сказал он тихо, не убирая рук с её плеч.

- Ты должен или ты хочешь? – едва слышно переспросила Минория, сжимая пальцами край платья так крепко, что костяшки побелели.

- Должен, - ответил Ятен и, наконец, отошел от Мины. Она встала и прошлась по комнате, бесцельно притрагиваясь к различным предметам, побрякушкам, подаренным им, привезённым из далекой галактики.

- Когда ты возвращаешься? – спросила она, не оборачиваясь. Она боялась, что в глазах блеснут слёзы, а может, губы расплывутся в улыбке. Как знать?

- Я прибуду сразу на Совет, возможно с её величеством королевой Какю, - отвечал он глухо.

- Королева окажет нам помощь? – сама не зная зачем спросила Минория.

- Тебе это так важно сейчас? – вопросом на вопрос ответил Ятен. Ему было горько оттого, что Мине всегда будет важнее благополучие Хрустального Королевства, чем собственное счастье. Возможно, когда-то ей было точно также горько в разговорах с ним. Но ведь те времена давно прошли, не так ли?

Минория обернулась и пристально посмотрела на жениха.

- Мне всегда это будет важно, - тихо сказала она и ещё крепче сжала край платья в руках.

- Я передам Какю твои слова, - глухо произнес Ятен и развернулся, чтобы покинуть комнату.

Мина стояла неподвижно. Что же она делает с ним? Что она делает с ними, с их отношениями? Ведь она любит Ятена, черт подери, любит! Она обещала стать его супругой, идти с ним по жизни рука об руку, а сейчас отталкивает, будто он совершил что-то ужасное. А ведь он всего лишь хотел быть уверен, что его чувства взаимны, что она не покинет его в самый последний момент, не сгинет, словно морок, увлеченная безумным холодным северным ветром.

- Ятен! – нервно крикнула Минория, а голос её эхом отразился от высоких сводчатых потолков.

Он остановился в нерешительности, обернулся. Её глаза были подобны весеннему небу, синие и прозрачные.  Разве мог он оставить её? Разве мог покинуть вот так, не попрощавшись, не заверив, что, несмотря ни на что, будет любить её?

Мина кинулась Ятену на шею, Ятен сомкнул на спине Мины руки. Они стояли, обнимаясь, словно юные влюбленные, купались в тепле друг друга, будто это был последний причал, будто это всё было в последний раз. И Мине было так хорошо и спокойно, почти как дома, тысячелетия назад, когда она маленькой девочкой лежала на коленях у матери, а та гладила её по голове и приговаривала: «ma poupee d’or».

- Я люблю тебя, - прошептал Ятен ей в волосы.

- И я люблю тебя, Свет Ночного Неба, - отвечала она, слушая мерное биение его сердца под своей ладонью.

Они не услышали, как в дверь тихо постучали. Не услышали и того, как в спальню кто-то вошёл. Кунсайт стоял, облокотившись на косяк. Откашлявшись, он холодно и насмешливо произнес:

- Королева Минория, не хочу Вас прерывать, но сейчас уже полдень, а Вы так и не соблаговолили ко мне зайти, как обещали.

Сердце Мины провалилось куда-то ниже рёбер. Это было так жестоко, так несправедливо. За что Кунсайт вёл с ними себя так? Неужели это изощренная месть отвергнутого возлюбленного?

Ятен отпустил Мину из своих объятий и, не прощаясь, покинул комнату. Проходя в дверной проём, он злобно покосился на вежливо улыбавшегося Кунсайта, но так ничего и не сказал. Мине захотелось плакать.

***

В среду прибыли Нефрит, Литавра и юная принцесса Юнона. Это был скорее дружеский визит, нежели деловой, но Кунсайт всё же надеялся поговорить и о проблемах государственной важности. Джун-Джун, только завидев Цере-Цере, немедленно скрылась вместе с подружкой в зарослях вечнозеленых пихт, покрытых шапками белого, искрящегося снега. Кунсайт и Минория остались наедине с гостями.

От взгляда Мины не укрылось, что Литавра и Нефрит сидят рядом, что король ласково держит руку своей королевы в ладони, что они снова вместе, как и тысячелетия назад. Для этого не нужно было знать историю Литы и Нефрита, достаточно было всего лишь беглого взгляда, брошенного на них. Минория поморщилась. С одной стороны, приятно было видеть этих двоих вместе, приятно знать, что надежды Литавры оправдались, что она дождалась того самого принца из сказок, о котором слишком уж долго мечтала. С другой стороны, Мине казалась их любовь слишком уж заученной, слишком картинной. Прошли сотни лет, всё изменилось, просто не могло быть так, как прежде. Примером тому были она сама и Кунсайт. А глупенькая Лита верила, что сможет всё забыть и начать сначала.

- Нефрит, Литавра, - обратился Кунсайт к гостям,  - как я рад вас видеть. Особенно вместе, - добавил он насмешливо.

- Да уж, Кун, от тебя ничего не скроешь, -   улыбнулась Лита, ласково сжимая ладонь своего короля. - Ну что ж,  тогда не имеет смысла скрывать. Да, мы снова вместе.
- И не просто вместе, - добавил Нефрит,  - мы собираемся пожениться. Я сделал Лите предложение, а она, как ни странно, согласилась, - закончил он, усмехаясь.

- Замечательные новости! - натянуто сказала Мина и так же натянуто улыбнулась гостям. - Поздравляю вас! – добавила она, садясь  подальше от Кунсайта.  После того, как он обошёлся с ней и Ятеном, ей не хотелось с ним общаться.

- Спасибо за поздравления, - отвечала Лита, - но как поживаете вы?! Как идет подготовка к твоей свадьбе, Мина? Как дела у вас с Ятеном? – Литавра практически засыпала подругу вопросами.

- Ятен вчера отбыл на Кинмоку, по делам государственной необходимости. Но у нас всё прекрасно, правда, не счесть бытовых вопросов, требующих решения, но мы справляемся, - ответила Минория, исподволь косясь на Кунсайта, - ты бы видела, какое прекрасное платье мне сшили портнихи для церемонии! – зло добавила она, уже буравя профиль Кунсайта тяжёлым взглядом. Однако, казалось, будто короля Северного Региона нисколько не тронули слова королевы. 

- О, ты должна обязательно показать мне! – захлопала в ладоши Лита, будто маленькая девочка.

- А ты, Кунсайт, не надумал ещё жениться? – вдруг спросил Нефрит, улыбаясь. Первый Лорд улыбнулся в ответ, затем сел поудобнее, лицом к Минории и, глядя ей в глаза, ответил:

- Не думал об этом, честно говоря. Но, судя по леди Мине, брак - весьма занятное предприятие. Наверное, мне тоже стоит попробовать.

Лицо Венеры оставалось холодной, спокойной маской.

- Согласна, - почти прошептала она, - может тогда, мой господин, Вам будет, куда девать свою неуемную энергию.

Нефрит и Лита опасливо переглянулись. Атмосфера накалялась. Что бы ни говорили эти двое, но чувства между ними остались и весьма сильные, если судить по той сцене, что разворачивалась сейчас перед их глазами.

- Что-нибудь слышно об Эриде? – тем временем спросил Кунсайт, отворачиваясь от Мины и глядя исключительно на Нефрита.

- Абсолютно ничего, - печально заметил Лорд Звёзд, - однако, мы с Литой неплохо подготовились к Совету. Разработали стратегию, так сказать.

- Равно как и мы, - улыбнулась Минория гостям. – Я полагаю, что нет смысла делиться замыслами сейчас. В пятницу мы все встретимся на совете Серенити и Эндимиона, - добавила она скучным тоном, всячески показывая, что ей не хотелось бы сейчас обсуждать дела.

- Отлично, тогда  отложим разговоры до Совета, - мягко заметила Литавра, улыбаясь. - Кстати, вы слышали последние новости? Флейм сгорел.

- Что?! – тут же вскинулся Кунсайт. Минория же от ужаса просто потеряла дар речи. Оба они думали о самом худшем – о нападении Эриды и Дисномии.
- Не беспокойтесь так, - усмехнулся заговорщически Нефрит, - нападения не было. Это Джедайт и Рейана умудрились спалить собственный замок. Как выразилась Рей, «из-за непримиримых противоречий, возникших между ней и Джедом».

Мина закашлялась. Кашель переходил постепенно в безудержные приступы хохота. Оказывается, они с Кунсайтом не так уж и плохо ладят. Хотя, в общем-то, она всегда подозревала, что Рей и Джед на такое способны. Стоит им только дать волю. Неожиданно вслед за Миной засмеялся и Кунсайт. Через минуту все четверо смеялись. Когда Джун-Джун и Цере-Цере, раскрасневшиеся и запыхавшиеся, все в снегу, вбежали на террасу, они долго не могли понять, отчего же взрослые смеются так громко  и сильно, словно дети.

***

После обеда Минория и Литавра отправились смотреть свадебное платье Мины. Церера и Юнона увязались с ними.

Гардеробная представляла собой довольно большую сводчатую комнату с окнами, занавешенными тёмными гардинами. Платье белого шелка было оставлено портнихами на манекене посредине залы. Длинная пышная юбка, расшитая жемчугом и бриллиантами, корсет, отороченный оборками и рюшами, лиф с глубоким вырезом, выгодно подчеркивавший бюст хозяйки, - всё, как в старые добрые времена Серебряного Тысячелетия. И не мудрено. Никто об этом не знал, но платье было сшито по образцам и выкройкам того самого, которое Минория  сотни лет назад выбрала для свадьбы с Кунсайтом. Сейчас она бы с удовольствием отказалась от него, но было уже слишком поздно. Пошив начался задолго до возрождения Первого Лорда, а на выбор нового платья времени уже не оставалось.

- Мина! Оно великолепно, - восхищенно прошептала Литавра, обходя манекен со всех сторон, притрагиваясь длинными изящными пальцами к материи платья.

- Спасибо, - только и смогла выдавить из себя Минория. Отчего ей было так не по себе разглядывать с Литой это чудное роскошное одеяние? Не оттого ли, что Литавра выходила замуж за Нефрита, а она сама за… Ятена?!

- Мама, ты будешь самой красивой невестой из всех. - С благоговейным трепетом в голосе поддакнула Цере-Цере. - Жаль только… - добавила она и тут же осеклась.

Минория рассеяно повернулась к дочери и сказала:

- Жаль только, что?

- Ничего, матушка, ничего, - испуганно пролепетала Церера. Ей не хотелось расстраивать мать грубыми словами. Только не сейчас.

- Договаривай, Цере, раз уж начала, - сказала Мина строго. Почему-то ей было очень важно знать, что же такое хотела сказать Церера, хотя в душе она понимала, к чему клонит дочь.

- Жаль только, что жених – Ятен! – наконец, гордо вскинув подбородок, выпалила Церера и сразу будто вся съежилась, виновато глядя на мать.

- Кстати, Мина, - Литавра неожиданно встала на сторону Цере-Цере, - а почему ты вообще выходишь замуж за Ятена, учитывая то, что обручена ты с другим?

- Как? – удивленно и растерянно переглянулись Цере-Цере и Джун-Джун. – С кем это обручена мама?

Литавра виновато смотрела на сосредоточенную, немного злую Минорию. Она и понятия не имела, что  Мина не рассказала дочери о том, что было в Серебряном Тысячелетии.

- Лита, это не твое дело, - сухо отмахнулась Мина. – Да и какая разница? Лунный Альянс мёртв, а значит, мертвы и все его законы. Я не обязана выходить замуж за того, с кем обручилась три тысячи лет назад.

- Это как посмотреть? – задумчиво сказала Литавра, присаживаясь на бархатную танкетку. -  Серебряное Тысячелетие погибло, но, Мина, думается мне, что Хрустальное Королевство – его законный правопреемник. Сама посуди, правители те же, законы те же. Кроме того, хочу тебе напомнить, что то, что сделал с вами Нефрит – не просто шутка или пара глупых слов, это магия, причем древняя. Никто из нас не знает, что случится,  если нарушить законы обряда.

Юнона и Церера уже сидели, раскрыв рты.

- Но я люблю Ятена! – раздраженно заметила Минория, нервно прохаживаясь по гардеробной.

- Любишь… - ещё более задумчиво пробормотала Литавра и замолчала. – Тогда, какого черта, ты хранила три тысячелетия кольцо своего бывшего жениха? И камни остальных лордов тоже, за что тебе отдельное спасибо, кстати, - Литавра улыбнулась. – Ты же всё знала, всё помнила, в отличие от нас троих. Ты знала или хотя бы догадывалась, что в камнях сокрыты их души. Зачем, скажи мне?!

Мина закрыла лицо руками. Она чувствовала, что слёзы сейчас заструятся из её глаз, и всеми силами старалась не заплакать. Наконец справившись с собой, она отняла ладони от лица и, посмотрев Лите в глаза, сказала:

- Не знаю. Я не знаю.

- Мама, что с тобой?  - Церера несмело потянула Мину за рукав платья. – Расскажи, пожалуйста, ты же знаешь, что мне можно.

Минория посмотрела на дочь, на её умоляющее лицо, затем на Литавру, насмешливо вскинувшую бровь, тяжело вздохнула и сказала:

- Ладно, Цере. Ты уже взрослая, наверное, ты и правда, должна знать. – Она помолчала и продолжила. – Ты помнишь, конечно же, что три тысячи лет назад обитаемой была не одна только Земля, как сейчас, но и другие планеты тоже.  Всего было десять планет, объединившихся под эгидой Луны в Лунный Альянс – для поддержания торговых и дипломатических связей, отчасти для обороны в случае нападения. Моя планета – Венера. Все наши титулы, Цере, не просто слова, это – дань древней традиции. Когда-то я была принцессой Венеры, Лита – принцессой Юпитера, Ами и Рей – Меркурия и Марса. Мы жили на своих планетах вплоть до пришествия Металлии, пока она не выжгла огнем своей ненависти жизнь во всей галактике.

Минория замолчала, раздумывая, набираясь храбрости. Церера и Юнона внимательно слушали рассказчицу, а Литавра прикрыла глаза, улыбаясь.

- Вы знаете, девочки, историю прекрасной любви королевы Серенити и короля Эндимиона, вам не раз рассказывали эту красивую сказку. Но никогда не говорили о другом, боясь, что вы слишком малы и неразумны, что превратно поймете наши слова. Но, как мне кажется, время настало. У принца Земли Эндимиона было четыре хранителя, четыре друга и земных генерала – Кунсайт, Нефрит, Джедайт и Зойсайт. Все четверо управляли регионами земли, которыми впоследствии стали управлять сенши. Не удивляйтесь, всё в этом мире закономерно. – Минория перевела дух и снова заговорила. – Генералы Эндимиона полюбили принцесс внутренних планет. Нефрит был благосклонен к Литавре, - при этих словах Лита тихонько усмехнулась, - Джедайт выбрал себе в пару правдивую и гордую Рейану, а юный, ветреный Зойсайт - тихую, задумчивую Ами.

Минория снова остановилась.

- Говори, мама, не бойся, - тихо подбодрила Цере, сжимая руку матери в своей ладошке.

- Мне же королева Серенити, мать теперешней королевы, определила в мужья Кунсайта. Это был дипломатический брак. Уже тогда по всем признакам было ясно, что Металлия нападет. Поженив нас с Кунсайтом, королева надеялась сплотить сразу три планеты – Луну, Землю и Венеру. Так случилось, что  мы с Первым Лордом были главными хранителями, он – Эндимиона, а я – Серенити. Этот брак был неравен изначально – мы не любили друг друга, более того, почти не знали друг друга, Кунсайт был старше меня на пятнадцать лет.  Но случилось так, что со временем мы полюбили друг друга. Не скрою, сильно полюбили. Пожениться ни одна из пар, даже Серенити и Эндимион, не успела, потому что началась война. Только мы с Кунсайтом решились заключить союз. Перед самым началом войны Нефрит провел между нами обряд, и мы поклялись друг другу, что всегда будем ждать, всегда будем любить, узнаем друг друга в любом обличье, пусть даже в другой жизни. Для этого мы обменялись ритуальными предметами. Я подарила ему медальон венерианских королей, заключавший в себе частичку моего бессмертия, а он – перстень с зеленым камнем. Много позже я поняла, что в том камне была заключена его душа. Итак, Земля была захвачена, наши женихи были отосланы на границу. Шли месяцы, от них не было никаких вестей. И однажды весточка пришла – мы узнали, что они погибли. Все четверо.

Мина остановилась и посмотрела на Литу. Из закрытых глаз подруги текли слёзы, как будто она наяву видела всё то, о чем рассказывала Минория.

- Сенши были безутешны. Но продолжали верой и правдой служить своей правительнице – Серенити. Однажды я одна стояла в дозоре около дворцовых ворот. И ко мне явился Кунсайт. Живой и невредимый. Он рассказал, что лорды действительно погибли на Земле, но их возродила Металлия для того, чтобы именно они захватили Луну и все остальные планеты Альянса. Сейчас я думаю, что нам всем хотели преподать урок, чтобы мы, маленькие и тщедушные, знали, каково это – выступать против самой богини Металлии. Кунсайт же согласился на предложение Металлии в обмен на встречу со мной. Он предупредил, только все было напрасно.  Когда тёмная армия пришла в лунный дворец, каждая из сенши была убита своим женихом. Некоторые  - из-за слабости, некоторые – из-за жалости. Меня убил Кунсайт, а я – его. Мы умерли вместе, навечно спаянные моей цепью любви. И всё это делалось для того, чтобы заполучить Серебряный Кристалл. Глупая Металлия думала, что его части содержатся в телах сенши. Правда, только отчасти. Даже собрав кристалл из осколков, не сможешь использовать его в полную силу, если ты – не член лунной династии.

Мина замолчала.

- Мама, а дальше… Что было дальше? Вы встретились с Кунсайтом? – спросила дрожащим голосом Церера.

- Лита, тебе эта часть не понравится, - обратилась Минория к сосредоточенной, печальной подруге, - Я всегда обвиняла вас с девочками в слабости, хотя сама оказалась гораздо слабее вас.

Литавра ничего не сказала, только покачала головой. Минория же продолжила свой рассказ.

- Сенши, Церера, бессмертны. Сколько раз их не убивай, они всё равно переродятся в другом тысячелетии, в другой эпохе, там, где они будут нужны людям и своей принцессе. Мы возродились через тысячу лет, в Токио.  И да, девочка моя, я встретилась с Кунсайтом. Медальон и кольцо, скрепившие обряд, помогли нам. Я училась в школе, а ночью в костюме сенши убивала демонов, а он – был демоном Темного Королевства, оплота Металлии, а днём – топ-менеджером в дорогом галстуке и тёмных очках. И мы снова, будто по спирали, полюбили друг друга. Однажды в бою мы встретили друг друга, и я всё вспомнила – Серебряное Тысячелетие, любовь, предательство, которого, в сущности, не было, боль. Он не помнил ничего, его сердце было исполнено тьмы. Мы оказались по разные стороны баррикад. Никто из сенши не помнил своей прошлой жизни, они не знали, кто они и кто для них лорды Тёмного Королевства на самом деле. Сейлор-воины беспощадно сражались со своими же возлюбленными. Лита, прости, что ничего не сказала тогда. Я обещала Кунсайту ещё в Серебряном Тысячелетии, что мы будем сражаться за жизнь Серенити и Серебряный Кристалл, что бы ни случилось. Но я, надменная и, пожалуй, слишком самоуверенная, не верила, что вы справитесь, если будете знать, как всё было на самом деле.

Мина печально покачала головой. Литавра ласково взяла её за руку.

- Ты не виновата, - едва слышно произнесла она. – Ты права, мы бы не сражались. Мы всегда были девчонками, тогда как ты уже тогда была совсем-совсем взрослой.

Минория благодарно сжала ладонь Литавры и продолжила свой рассказ:

- Когда мы с сенши обнаружили Тёмное Королевство, Кунсайт всё вспомнил. Попав под лучи Серебряного Кристалла, он обрел память, но было слишком поздно. Серенити убила его, отразив его же атаку. Умирая, он просил меня только об одном – помнить. Я держала своё обещание, пока могла. Но годы шли, перерождения сменяли друг друга, тысячелетие перетекали одно в другое. А его всё не было. Я  встретила Ятена и однажды перестала ждать. И когда Кунсайт пришёл, было уже слишком поздно. Я забыла, каково это – помнить, каково безропотно ждать и надеяться. Потому что рядом со мной всегда был надёжный и родной Ятен, а далёкий и призрачный Кунсайт истаял сотни лет назад, и ничего от него не осталось.

- Но ты ведь всё ещё любишь его, Мина, разве не так? – тихонько заметила Литавра, сжимая руки Минории в своих ладонях.

- Мама, ты, правда, всё ещё любишь его?! Несмотря ни на что? – ошарашено прошептала Цере-Цере.

- Леди Минория? – неразборчиво пролепетала Джун-Джун.

- Да, я всё ещё люблю его, - произнесла едва слышно Минория и спрятала лицо в ладонях. Слова обрели форму и, наконец-то, стали правдой.

***

Тем вечером Кунсайт разбирал бумаги, когда в его спальню тихонько проскользнула Церера. Нефрит, Литавра и Джун-Джун уже отбыли домой, и, очевидно, девочке стало скучно одной. Кунсайт не оборачивался к своей маленькой гостье. Он был не против её присутствия, но и поощрять некоторую бестактность не собирался. Церера, по его мнению, была слишком избалована матерью, ей стоило серьёзней относиться к своим обязанностям, даже в вопросах этикета.

- Господин Кунсайт, - позвала Церера, - простите меня, что ворвалась к Вам, но можно мне посидеть немного с Вами, - попросила она.

Кунсайт, наконец, оторвал глаза от монитора и повернулся к гостье. Цере-Цере сидела на кресле с ногами, свернувшись в маленький клубок, и исподлобья глядела на него.

- Что ж, - произнес он задумчиво, - посиди, но только тихо, я работаю. И, кстати, Цере, сколько раз я просил обращаться ко мне на «ты». В конце концов, вскоре ты станешь моей падчерицей.

- Я знаю, простите меня, то есть, прости, - замялась Церера, - я обещаю вести себя тихо.

Кунсайт улыбнулся и снова углубился в изучение законопроектов. Минуты тянулись медленно, мучительно. Из того угла, где сидела Церера, не доносилось ни звука, но он чувствовал, что карие глаза девочки буравят его спину, прожигают её насквозь. Это отвлекало и, пожалуй, несколько раздражало.

- Цере, ты хочешь что-то спросить? – не выдержав, Кунсайт обернулся к падчерице.

- Нет, просто… просто хочу побыть с тобой, - с трудом произнесла Цере-Цере, покраснев и опустив глаза долу.

- Безусловно, мне приятно твоё внимание, - усмехнулся Кунсайт, - но всё же, я вижу, что-то произошло. Извольте объясниться, юная леди.

- Нет, я просто подумала, что Вам, то есть тебе, может быть грустно и одиноко, и решила составить компанию, - крайне смущенно пролепетала Церера.

- Одиноко? – эхом переспросил Кунсайт, крайне удивленный словами девочки, - Церера, я правильно понимаю, ради чего ты пришла? – догадка посетила его внезапно, но казалась весьма правильной. Цере воспитывала Минория, влюбчивая и страстная, возможно, передавшая эти качества и дочери, вместе с весьма и весьма сомнительного качества воспитанием. 

Церера покраснела пуще прежнего и яростно начала мотать головой. Казалось, догадка Кунсайта сильно смутила её, даже ужаснула.

- Нет! Как ты мог такое подумать?! Я не… не хотела… нет… - лепетала она.

Кунсайт облегченно вздохнул. И правда, как он мог такое подумать? Времена изменились, к счастью, маленькие девочки более не желали престарелых демонов. Первый Лорд усмехнулся. Забавно, он всё время забывал, что Цере была Минории не родной дочерью. Яблочко, слава богу, упало далеко от яблони.

- Я ничего такого не подумал, - облегченно сказал он и снова улыбнулся.

- Нет, подумал, - неожиданно упрямо сказала Цере, подняв глаза от пола, - из-за неё, да? – сказала она с вызовом и гордо вздернула подбородок.

- Из-за кого? – холодно переспросил Кунсайт, хотя прекрасно знал, о ком говорит Церера. Улыбка на его губах увяла, словно нераспустившийся до конца цветок.

- Из-за моей мамы! - выпалила Церера и вскочила с кресла, собираясь выбежать из комнаты. Но Кунсайт был быстрее и ловчее девочки. Он перехватил её у самой двери и схватил за руку.

- Что она тебе сказала, Церера? – заглядывая в глаза Цере, взволнованно спросил он.

- Всё, - прошептала девочка. Из её глаз лились слёзы. Она обхватила Кунсайта за пояс и расплакалась.

Первый Лорд уже и не знал, что делать. Сначала этот странный разговор, как будто ни о чем, потом слёзы. Что вообще происходит с Церерой, и зачем Мина разболтала ей всё, что между ними было, почему?

Кунсайт с трудом отцепил рыдающую девочку от своего мундира и вновь усадил её в кресло.

- Что произошло, девочка, что тебе рассказала твоя мать? – спросил он, ласково поглаживая падчерицу по щеке.

- Что ты – её жених, - сквозь всхлипы проговорила Церера и зарыдала пуще прежнего.

- Это неправда, - раздраженно заметил Кунсайт, - её жених – Ятен Коу, и ты это знаешь лучше моего.

- Но в Серебряном Тысячелетии вы были обручены! – выпалила зло Церера, отирая слёзы со щек. – Вы поклялись перед вечностью, что будете вместе, так почему же это не так? Почему ты даже не попробовал бороться за неё?!

Кунсайт стоял, будто громом пораженный. Она говорила всё так яростно и так правдиво, эта маленькая обличительница, что ему было нечего возразить на её слова.

- Церера, пусть твоя глупая матушка за какой-то неведомой мне причиной рассказала тебе о событиях стародавних времен, но я не вижу причин продолжать с тобой разговор на эту тему. Не думаю, что это тебя касается, - наконец холодно произнес Кунсайт и отвернулся от Цереры.

- Она не глупая! – взвилась девочка, почти крича, - это ты глупый!!!

- Церера, довольно оскорблений, иначе ты будешь наказана, - парировал спокойно Кунсайт, усаживаясь снова за рабочий стол.

- Она будет несчастна с Ятеном, - почти жалостно прошептала Цере, - ей будет очень плохо с ним.

- Церера, довольно, я сказал, - Кунсайт вновь обернулся к падчерице. – Твоя мать любит господина Ятена, и хватит об этом.

- Она любит тебя! – зло выкрикнула Церера и снова, как и в прошлый раз, вскочила с кресла и побежала к двери.

На этот раз девчонка оказалась проворнее его. Она стрелой вылетела из комнаты, полоснув россыпью мелких косичек по его лицу, и исчезла в темноте коридора. Кунсайт стоял у распахнутой двери и боялся поверить, что Церера сказала правду. Его сердце слишком много испытаний перенесло за последние несколько недель. Порой он даже думал, что оно разорвётся в его груди. Наконец Кунсайт собрался с мыслями и покинул спальню. Стражники на входе бодро отдали королю честь, а он, словно пьяный, брёл по коридорам своего дворца, в никуда.

***

Ночь вступила в свои права. Огромная желтоглазая луна выкатилась на небосклон и зависла среди иссиня-черных туч, подобно гигантскому прожектору, не давая Мине уснуть. Она лежала в своей постели, ворочаясь с боку на бок, и не могла сомкнуть глаз. Неужели она всё ещё любит Кунсайта, всё ещё хочет быть с ним? Неужели до сих пор она не разучилась ждать и надеяться? Но Ятен… как же её жених? Ведь его она тоже любит, с ним она готова провести остаток вечности, не с Кунсайтом. Горячая слеза скатилась по щеке, задержавшись на подбородке, а затем упала на холодную подушку. Это было слишком тяжело осознавать, слишком неправильно и несуразно – решать. Кунсайт был её прошлым, а Ятен – будущим. Но, черт подери, она не могла отказаться ни от одного из них. Не сейчас.

Мина поднялась с постели и вышла на террасу. Всегда, когда ей было плохо, одиноко, грустно спасали лишь две вещи – сигарета и хорошая музыка. Королева села за фортепьяно и небрежным жестом откинула крышку инструмента. Первый звук был тоскливым, щемящим. Пальцы порхали по клавишам, рождая мелодию старинной венерианской песни. Вряд ли кто-то из ныне живущих помнил её, но Минория помнила. Когда-то, давным-давно, когда на Венере цвели пышные охапки цветов ао, когда небо было пронзительно голубым,  а солнце ярким и блестящим, словно слиток золота, эта песня эхом разносилась по всей галактике. Люди пели её, передавая из уст в уста, словно гимн, пели, восхваляя Венеру и её прекрасных, ангелоподобных обитателей. Но время то безвозвратно ушло, истаяло вместе с Лунным Альянсом в черной зёве Металлии. И песня исчезла, забылась, ни одной ноты от неё не осталось. А ведь в ней говорилось о любви, о бесконечной нежности и вечном счастье. О храбрости и смелости, - хранительницах той самой любви, о смехе и счастье, - её наперсниках. И песня та была не просто гимном Венеры, песня та была гимном Мины и Кунсайта, их любви. Имя ей – Песня Сердца.

Яростно, почти зло Минория хлопнула крышкой фортепьяно. Пусть она  предала древний обет и выходит замуж за другого, пусть он обещал бороться за их любовь, но избрал самый легкий путь, предпочтя обвинять во всем, что случилось между ними, только её. Пусть так, но неужели любовь, скрепленная лентой времени действительно умерла? Неужели они не чувствуют друг к другу больше ничего?

Минория стремительно встала из-за фортепьяно и, накинув пеньюар, вышла из своей комнаты. Стражники, не спящие в этот поздний, вечерний час, молча отдали королеве честь. В их обязанности не входило спрашивать, куда направляется Её Величество пусть даже ночью, только охранять её покой, в любое время суток.
В коридорах на самом верхнем уровне замка не светили галогенные лампы, как во всех остальных проходах дворца. Здесь всегда было сумрачно, одиноко, пугающе. Мина любила здесь бывать. Эти коридоры использовались только техническим персоналом, да и то при свете дня. Никто бы не догадался искать здесь королеву, ни днем, ни ночью. Своё право на одиночество Минория заслужила. Она просто хотела отдохнуть ото всех, подумать, успокоиться. Даже в своих покоях она не была одинока, каждая вещь, любая безделушка, всё напоминало о Ятене. А здесь – лишь холодный мрамор колонн и грубый камень стен и пола. Ни души.

Минория брела по пустынному коридору, освещенному лишь аварийными красными лампочками, и думала. Нет, не только о Ятене и Кунсайте, о том клубке противоречий, в который превратились их отношения, но также о  грядущей войне, о загадочных Эриде и Дисномии, наконец, о Церере.  Девочке тяжело было узнать, что её мать – не совершенный воин, как она всегда думала, а обычная женщина, когда-то не сумевшая защитить своих друзей, спасти свою любовь. Минория не хотела, чтобы Церера участвовала в грядущей войне, но нутром чуяла, что придётся. Это было так рано, так неоправданно рано – в четырнадцать лет. Мина улыбнулась самой себе. Она начинала в пятнадцать, так в чем же между ними разница? В том, что Цере – её дочь, её ребёнок.  Улыбка увяла. Когда-то давно её мать, её настоящая мать, королева Афродита, говорила то же самое.

Минория шла, бездумно брела по коридорам верхнего этажа, когда вдруг услышала, что кто-то идёт ей навстречу. Человеческие шаги гулко отдавались от камня. Чужого в замке никого не могло быть, но Минория вдруг испытала страх почти животный. Она никого и никогда не встречала в этих коридорах. Кто же мог в одиночестве бродить по едва освещенным техническим туннелям замка? Секунда – и Мина перевоплотилась в Сейлор-Венеру. Боже, как давно она не носила этого костюма! Почти два года ей не приходилось пользоваться услугами своего альтер-эго.  Смешно, но впервые за столь долгий срок она снова надела фуку не в бою, а в полутемном коридоре собственного замка.

Обладатель тяжелой, гулкой поступи приближался. Мина уже хотела материализовать цепь любви, когда в неровном, красноватом свете аварийных лампочек увидела Кунсайта. Он шёл навстречу ей, и некуда было скрыться, некуда свернуть. Мина застыла в нескольких шагах от него, Первый Лорд тоже остановился. Они смотрели друг на друга, освещаемые лишь слабым тусклым светом, и никто из них не в силах был оторвать взгляд от другого. Мина, словно во сне, сделала шаг вперёд, Кунсайт последовал её примеру. Ещё несколько несмелых, робких шагов, и расстояния, разделявшего их, не стало. Он протянул руку и коснулся её золотистых волос, скрепленных на затылке всё той же неизменной красной лентой. Она, хоть и не хотела, потёрлась щекой о его руку. Это было так замечательно, так трогательно вспоминать его кожу, иметь право прикоснуться к ней, его запах, иметь возможность вдыхать аромат его тела, его глаза,  смотреть в них прямо, не опуская взгляда, как и прежде.

Они не говорили друг другу ни слова, Кунсайт просто притянул её к своей груди, обнял, прижал так крепко, как никогда прежде не сжимал. Ему казалось, что он обнимает морок. Что стоит чуть ослабить хватку, и иллюзия развеется в воздухе, исчезнет, оставив ему лишь воспоминания.

Мина привстала на цыпочки в его объятьях и прикоснулась губами к его губам. Первая. Это было неизбежно, неотвратимо с той самой секунды, как они увидели друг друга в разных концах полутемного, одинокого коридора. Кунсайт провел по её щеке ладонью, дотронулся кончиками пальцев до бровей, ресниц. Ему так важно было, чтобы его руки вспомнили каждый миллиметр её тела, каждый волосок, каждую родинку. Её язык ласкал его обветренные губы, её маленькая нежная ручка легла ему на спину.

Поцелуй становился всё более глубоким, чувственным. Кунсайт развернул Минорию и прижал её к стене. Одна из красных аварийных лампочек на секунду ярко вспыхнула и, лопнув, погасла, но никто из них не обратил на это внимания. Тьма сгущалась в закоулках коридора, но вокруг них осталось светло, словно днём. Этот золотисто-серебряный свет, казалось, изливался из их тел.

Сейлор-фука исчезла, уступая место легкому пеньюару. Руки Кунсайта легли на её плечи, спуская лямки ночной сорочки всё ниже и ниже. Он целовал её молочно-белую грудь, а она гладила его серебристые волосы и не могла остановиться, такими мягкими и тёплыми они ей казались, словно шёлк.

Ни звука, ни вздоха, лишь трепещущие ресницы, тяжело поднимающаяся и опадающая грудь, глаза в глаза. Кунсайт легко закинул ногу Мины себе на пояс, заставив её обхватить своё тело, прижать к себе.  Он вошел быстро и резко, но на её лице не отразилось ничего, кроме бесконечной радости. Когда-то они были единым целым. Нет, она не забыла, каково это, она помнила его пальцы на своем теле, ждала, когда они снова смогут быть вместе, как сейчас, когда их дыхание снова станет сбивчивым, а сердца снова станут биться в унисон. Как и сотни лет назад, как и всегда. Кунсайт посмотрел Мине в глаза, на секунду, слишком короткую, чтобы запомнить, он подумал, что она рождена для того, чтобы вот так блаженно улыбаться только ему, чтобы всегда принимать его в свою душу и лоно.

Кунсайт бешено бился в её теле, а Мина лишь запрокидывала голову в немом крике. Ей казалось, что её вселенную разорвали напополам, стёрли в порошок, устроив в её сознании микровзрыв. Она царапала камень стены ногтями, сбивая пальцы в кровь, только чтобы не издать ни звука, ни всхлипа, так ей было хорошо с ним. В ту секунду ей показалось, что он был рожден, для того, чтобы всегда заполнять её сущность, как меч заполняет собою ножны. Кровь текла по её пальцам, по обломанным ногтям, но она не замечала. Наслаждение затопило её сознание бешеной волной, заставляя забыть обо всём, что происходило вокруг. Только он, только ритм его тела, его губы на её шее, его пальцы на её талии. Это было так хорошо, что даже больно. Где-то в груди, в самом сердце.

Когда он закончил, он выскользнул из её тела. Юбка с тихим шорохом прикрыла её ноги, а Мина чувствовала, как его семя течет по внутренней стороне её бедра, горячее, словно кровь. Кунсайт нагнулся и снова заключил её в объятья. Он целовал её волосы, губы, глаза, изгиб её шеи. Его поцелуи были горячи и требовательны, его руки – нежны и властны. Мина знала, что эта ночь для них ещё не закончена. Перед тем, как Кунсайт телепортировал их в свои покои, она всё же подняла лицо и, заглянув в его серые глаза, прошептала:

- Я люблю тебя.

- Я люблю тебя, - эхом отозвался Кунсайт. Его губы тронула едва заметная улыбка, а вихрь телепорта уже закружил их.

***

Кунсайт проснулся под утро, когда было ещё темно. Он повернулся и увидел спящую в его объятьях Минорию. Она лежала тихо-тихо, уткнувшись лицом в его плечо, закинув руку на его грудь, переплетя свои ноги с его. Он смотрел на неё и не мог наглядеться – столь прекрасной, желанной была она, столь трепетно-нежной. Он хотел сжать её в своих руках, чтобы больше никогда не отпускать, хотел, чтобы всё было между ними, как прежде, хоть и знал, что это невозможно. То, что произошло ночью, лишний раз доказывало только одно – Мина осталась прежней, страстной, строптивой, гордой венерианкой, душой любви. А прежняя Мина, та девушка, которую он знал сотни лет назад, была ещё и честной, самоотверженной, верной, всегда исполняла данные обещания.  Кунсайт не тешил себя надеждой, что она оставит ради него Ятена, свою размеренную, удобную жизнь, наконец, нарушит данное старлайту обещание, но всё же он верил ей, когда она говорила, что всё ещё любит. Это было чистейшей правдой. Хоть и горькой.

Кунсайт сел в постели, аккуратно и бережно отстранив от себя Минорию, и закурил. Осталась у него такая вредная привычка со времен Тёмного Королевства. Сизый дымок поднимался к потолку и исчезал в жерле кондиционера. Было ли больно любить такую Мину, чужую, хоть и прежнюю, более ему не принадлежавшую? Ведь до этой ночи он верил, что Минория всё ещё принадлежит только ему, что рано или поздно она снова будет с ним. Но то была всего лишь иллюзия. Она скучала по нему, любила его частицей своей израненной за тысячелетия войн души, хотела быть с ним, но больше не верила, что это возможно, больше не верила ему. Надежда в её сердце умерла задолго до его возрождения, когда она окончательно перестала ждать своего генерала. Древняя любовь не исчезает со временем, исчезают так или иначе те, кто верят в неё, кто её хранят. И да, было больно любить такую Минорию, чертовски больно.

Кунсайт затушил едва тлевшую сигарету в массивной пепельнице и повернулся к Мине. Она уже не спала, просто лежала, всё так же уткнувшись лицом в его плечо. Первый лорд чувствовал на коже её горячее, сбивчивое дыхание, её тёплые, солёные слёзы. Его девочка-любовь плакала. Только сейчас он это заметил. Её плечи тряслись, а сама она беззвучно рыдала.

- Не надо, Мина, - тихо позвал он, погладив свою принцессу по голове, - не надо.

Она не ответила. Отвернулась к стене, вытирая слёзы тыльной стороной ладони, всхлипывая. Кунсайт провёл пальцами по её обнаженной спине, она вздрогнула, но не повернулась.  Тогда он взял её за плечи и насильно развернул к себе. Минория пробовала сопротивляться, но он был гораздо сильнее, как и раньше, как и всегда. Наконец она затихла в его объятьях и, поцеловав её в разгоряченный лоб, Кунсайт тихо произнес:

- Мина, поступай так, как тебе подсказывает сердце. Я не прошу у тебя ничего. То, что было этой ночью, останется только между нами.

- Кунсайт… - простонала Минория беспомощно. – Пойми же… я просто не могу.

- Я знаю, девочка-любовь, всё знаю. Ты просто обещала другому, - печально ответил он, гладя Мину по волосам.

- Но я не могла иначе, - оправдываясь, начала Мина.

- Знаю, ты просто устала, моя принцесса, просто слишком устала ждать, потеряла веру, надежду. Я слишком долго не приходил, хоть и обещал. Но, Мина, ведь ты же не потеряла любовь? – ласково спросил Кунсайт, целуя Минорию в губы.

- Я… я… - она снова плакала, - я люблю тебя; нет, я не потеряла любви к тебе. Но ведь и его я тоже люблю, по-своему. Я жила с ним пять лет, тогда как нам с тобой на все тысячелетия досталось не больше года.

- Ты думаешь, этого мало? – спросил он, осыпая её лицо поцелуями.

- Нет же, - всхлипнула Мина, - этого, пожалуй, слишком много. Так много, что я не могу с этим справиться. Просто я привыкла к мирной жизни, - добавила она чуть тише, почти жалобно, - привыкла к тому, что за любовь не нужно убивать, что достаточно просто хотеть быть счастливой, что для этого не нужно разрушать королевства, стирать цивилизации в пыль, для этого не нужно умирать.

- Разве нам всё это было необходимо? – спросил Кунсайт, лаская шею и грудь Минории, прикусывая зубами её соски, заставляя её снова и снова изгибаться ему навстречу, стонать.

- Что ты делаешь, Кун, что ты делаешь? Ты же знаешь, что это неправильно, что я не смогу быть с тобой, просто не смогу! – Мина уже почти умоляла его прекратить, остановить это безумие.

-  Пусть так, принцесса, пусть так. Но когда-то ты подарила мне право первого раза, так подари и право последнего. Я обещаю, что никогда более, ни словом, ни делом не помешаю твоему счастью с ним. Твой выбор для меня закон, девочка-любовь.

Мина не ответила. Она подалась вперёд, принимая его в своё тело, обняла его за шею и только тогда тихо-тихо прошептала: «Я люблю тебя, но просто не могу быть с тобой, пойми».

Кунсайт уткнулся лицом в её шею. Он чувствовал, как на глаза наворачиваются первые слёзы, горячие, горькие, скупые. Это было так странно быть в её теле, наполнять её собою и знать, что всё это в последний, самый последний раз.

Он поцеловал её в припухшие, искусанные губы и, прежде чем выскользнуть из её тела, сказал:

- Я буду любить тебя всегда, слышишь, Венера?

Она не ответила, а он не спросил, потому что уже знал ответ. И она будет. Всегда. Не смотря ни на что. Их жизни изменились, изменились и миры вокруг них. Всё стало не так, но когда-нибудь, возможно, в другой жизни, они снова будут вместе.

И тогда он не опоздает, он придёт вовремя, когда в её сердце всё ещё будут жить вера, надежда и любовь.

Глава 4

Наступил день королевского Совета. Мина не находила себе места. Ей всё казалось, что что-то идёт не так, совсем неправильно. И это касалось не только их отношений с Кунсайтом, превратившихся в вежливое и осторожное молчание, но и всей ситуации. Фактически, в Хрустальном Королевстве негласно установилось военное положение. Никто не говорил о том, что Эрида нападёт, придворные вообще старались избегать этой темы в разговорах, но, в сущности, все знали, что не за горами тот день, когда придется защищать свой мир с оружием в руках.

Люди чувствовали опасность, редко выходили из домов после заката, преступность во всех регионах резко сократилась за последний месяц. Казалось, что народ, хоть и не знает, что происходит, но всё равно готовится к самому худшему. Детей перестали отпускать гулять в одиночестве, даже в школу они теперь ходили группами, преподаватели старались сопровождать своих учеников всюду. После наступления темноты улицы сами собой пустели, приглушенные тусклые огни зажигались в окнах. Хрустальный Токио ждал, словно огромное животное, когда же нападёт хищник, когда прольется кровь.

В тот день Минория долго готовилась, долго собиралась на Королевский Совет. Она знала, что увидит Ятена, и всем сердцем ждала этой встречи. Ей казалось, что, увидев жениха после разлуки, она забудет всё то, что произошло за столь короткий отрезок времени между ней и Кунсайтом, снова вольется в свой привычный ритм жизни. Но то был лишь обман. Мина, хоть и не желала признаваться в этом самой себе, знала, что так, как прежде, больше не будет уже никогда. И не только из-за грядущей войны и всех бед, связанных с ней, но в большей степени из-за её пагубной страсти к Первому Лорду, из-за её всепоглощающей любви к нему. Как бы она ни старалась убедить себя, что всё прошло, всё изменилось, это было не так. Она всё так же любила Кунсайта, хотела быть только с ним, верила ему. Но быть с ним было тяжело, опасно, мучительно, с Ятеном же было все в разы проще, спокойней, мир с Ятеном был ей хорошо знаком, привычен, стал родным и единственно возможным для неё за долгих пять лет. Более того, решение уже было принято, и не было никакой возможности отступить. Минория не нарушала данных обещаний.

Платье, которое она выбрала для Совета и скорой встречи с Ятеном, было чудесно – волна кружев нежно-желтого цвета создавало ощущение легкости и юности, ощущение радости, которая, казалось бы, слишком давно угасла, исчезла из сердца Мины. Ступив на порог комнаты для телепортаций, Мина поняла, что Кунсайт неотрывно смотрит на неё, любуется ею. Потупив взгляд, Венера молча прошла и встала рядом с Церерой. Дочь тут же взяла мать за руку и крепко сжала её ладонь. Минория была благодарна тому чувству уверенности и понимания, что вселило в неё робкое рукопожатие Цере.

- Что же, все в сборе, - сухо заметил Кунсайт, - тогда нам стоит отправляться.

Всё, на что хватило Мины, так это тупо кивнуть и войти в жерло телепорта. Она не могла разговаривать с ним, язык не поворачивался. Слишком грустным было его лицо, слишком печальными взгляд и интонация голоса.

Они исчезли из Аркса, дворца Северного Региона, и моментально появились в зале для телепортаций Хрустального Токио. Охрана тут же расступились перед прибывшими – короля Кунсайта и королеву Минорию знали все. Им не нужно было представляться или показывать пропуска, их уже ждали.

- Цере-Цере, иди, поиграй с подругами, - холодно сказал Первый Лорд, отсылая падчерицу нетерпеливым движением руки.

- Но я не хочу! Я хочу идти с вами на Совет, - горячо возразила девочка, но тут же получила строгий взгляд от матери, неожиданно пришедшей королю на помощь. 

- Церера, делай, как сказал твой отец, - сказала Минория устало и медленно двинулась в сторону Тронного Зала.

Цере-Цере обиженно зашипела и удалилась. Кунсайт последовал за королевой. Детям не место на военном совете. Он прекрасно знал об этом. Тогда отчего же в его сердце поселилось странное беспокойство, возможно, чувство вины? Может, потому что когда Мина стала участвовать в подобных мероприятиях, она была не на много старше своей дочери? Кунсайт отбросил посторонние мысли и постарался сосредоточиться на ожидавших их Верховном Короле и Королеве, том, что они им скажут.

Когда Минория и Кунсайт вошли в тронный зал, почти все сенши и лорды собрались. Нефрит и Литавра сидели рядом, держась за руки. Ами, демонстративно не замечавшая Зойсайта, о чем-то в полголоса беседовала с Рейаной. Зойсайт же, в свою очередь, так же тихо разговаривал с Джедайтом. Мина и Кунсайт заняли свои места, негромко поприветствовав собравшихся.

Через минуту огромные двери Тронного Зала открылись,  и вошли король Эндимион под руку с королевой Серенити. Они были бледны и чем-то обеспокоены, но старались держаться прямо и гордо, как и подобает настоящим правителям.

- Друзья мои, -  хрипло сказал Эндимион, садясь за круглый дубовый стол, - совет объявляется открытым, но прежде, чем мы начнем обсуждать насущные вопросы, Серена хотела бы кое-что сказать.

Белая, словно лист бумаги, напуганная Серенити поднялась со своего места и дрожащим голосом произнесла:

- Друзья, Сатти пробудилась. – При этих словах Минория закрыла глаза. Началось.

***

Было ли страшно осознавать, что воин смерти снова живет и дышит, снова готов нанести решающий удар? Для Мины  это было не намного страшнее, чем в прошлый раз. Когда ты знаешь, что такое апокалипсис, когда ты его переживал даже не единожды, а целых два раза, страх отступает, уступая место чувству неизбежности, предрешенности всего происходящего.

- Где она? – тихо спросила Мина. – Где все аутеры?

- Мы здесь, - услышала она знакомый голос и тут же обернулась. На пороге тронного зала стояли они. Четверо, как и всегда. Только вела их не Хаура, как раньше, а маленькая, хрупкая, черноволосая девочка, не старше её Цереры. Сатти опиралась на Секиру Смерти, её худые руки, казалось, намертво вцепились в оружие, а глубокие, тёмные глаза были наполнены вселенской скорбью до краев.

- Мы пришли, Ваше Величество, как только услышали Ваш зов. Мы здесь, - сказала Мелена, а у самой глаза блестели невыплаканными слезами.

- Как всё это знакомо, - беспомощно прошептала Ами.

- Конечно, - спокойно, чуть равнодушно отвечала Минория, - мы всё это видели в Серебряном Тысячелетии. Всё точно также.

- Это ты помнишь прошлое, не мы, - зло бросила Амелия. Она всё ещё не простила подругу за то, что та знала то, о чем она сама с трудом вспоминала, пробиваясь, словно через толстый слой ваты.

Мина не ответила. Она устала извиняться. Она делала всё правильно, делала то, что могла сделать для своих друзей, но, как известно, благими намерениями выстлана дорога в ад.

- Полно вам, девочки. – примирительно заметила Серенити. – У нас есть дела и поважнее, чем пустые склоки.

- Верно, Ваше Величество, а потому позвольте мне начать и изложить план действия, придуманный мной и королевой Минорией, – сказал Кунсайт.

- Отлично, - улыбнулась Серенити призрачной улыбкой, предлагая аутерам садиться. – Начинайте, мой лорд.

Кунсайт встал и кратко изложил свою стратегию. Минория угрюмо молчала, разглядывая свои руки очень внимательно, будто в линиях её ладоней была сокрыта какая-то очень важная информация.

- Что ж, Кунсайт, - задумчиво сказал Эндимион, когда Первый Лорд закончил, - то, что ты предложил, очень рискованно, хоть и имеет в себе некое логическое зерно. Может, кто-то хочет предложить что-то иное. Нефрит?

Лорд Звёзд встал со своего места и задумчиво произнес:

- Сир, не сговариваясь, мы придумали с Кунсайтом практически идентичную стратегию. Единственное, что бы мне хотелось добавить, так это то, что, по нашему с Литаврой мнению, нео-сенши не должны ни в коем случае участвовать в происходящем. Мы думаем, что их необходимо эвакуировать подальше от боевых действий, в том числе и Юную Леди.

- Согласны, - неожиданно одновременно выпалили Рей и Джедайт, вскакивая со своих мест. – Девочки слишком малы, чтобы участвовать в битвах, - мягко добавила Рейана, недобро поглядывая на Лорда иллюзий.

- А согласятся ли наши доблестные аутеры защищать Их Величества, подвергая себя столь серьёзной опасности?! – вдруг насмешливо спросила Ами, приподнимаясь со своего места. В глазах её сиял металл, она провоцировала, желая знать наверняка, не спасуют ли перед трудностями гордые, немного дикие воины внешних планет.

Хаура обнажила клинок, вложенный в набедренные ножны, и сдавленно произнесла:

- Желаю и тебе, многомудрая Меркурий, не струсить, когда придёт время.

Мелена примирительно похлопала свою спутницу по руке и снова усадила её рядом с собой.

- Довольно! – резко сказал король Эндимион. – Все мы верим в вашу лояльность Хрустальному Токио и его правителям, но запомните, у каждого из присутствующих есть выбор. Никто не будет принужден защищать Королевство без его на то желания. Тот, кто не считает нужным помогать нам в борьбе против Эриды и её сателлитов, может уйти. Мы не будем принуждать нежелающего сражаться на нашей стороне.

Присутствующие затихли. Никто не поднялся со своего места, никто не произнес ни слова. Король Эндимион был во всем прав. Их перебранка перешла все границы, пора было успокоиться, взвесить все «за» и «против», перестать, наконец-то, спорить из-за мелочей.

- Позвольте и мне сказать, Ваше Величество, - послышался мелодичный голос от дверей Тронного Зала. Присутствующие на Совете, словно по команде, обернулись. На пороге стояла королева Какю. Её, как и всегда сопровождали её верные старлайты – Ятен, Тайки и Сейя Коу.

Королева Серенити вздохнула и уткнулась лицом в ладони. Она не видела Сейю долгих три года, с самой свадьбы Тайки и Ами.

***

- Приветствую тебя, Серенити, и тебя, Эндимион, мои добрые и верные друзья, - произнесла Какю высокопарно и слегка наклонила голову.

- Приветствую и тебя, мудрая правительница Кинмоку, и вас, старлайты, - сдержанно ответил Эндимион, - рад, что вы всё же приняли наше приглашение и прибыли на Совет.

- Не стоит, Энди, - ласково улыбнулась Какю. – Возникшая ситуация требует если не решения, так хотя бы обсуждения. Мы – ваши верные друзья и союзники, а потому просто не могли отклонить приглашение прибыть на Совет, - добавила она, присаживаясь на самый край пододвинутого для неё Сейей кресла.

- Спасибо, - тихо прошептала Серенити, стараясь не смотреть на того, кто долгие годы был влюблен в неё, и кому она не отвечала взаимностью.

- Не надо, Серена, мы всего лишь исполняем свою святую обязанность, - помогаем друзьям, - улыбаясь, ответила Какю и, немного подумав, продолжила, - Хочу поделиться с вами тем,  что я и мой род знаем или слышали об Эриде и её дочери.

- Просим Вас, - взволнованно, наперебой зачастили некоторые из присутствующих.

- Хорошо, слушайте. – Начала Какю. – Эрида, она же Дисгармония, - последняя из рода Хаоса, не правителя и не бога, а Праотца. По легендам моего народа, давным-давно, до большого взрыва, в результате которого возникла Вселенная, космос был населен двумя сущностями – Хаосом и Любовью. Они пребывали в вечном мире, ибо никто из них не мог победить в битве, они были бессмертны и равны по силе. Периодически тот или другая нападали, но битвы всегда заканчивались одинаково – никто не выходил победителем, а потому однажды Хаос и Любовь заключили перемирие сроком на веки вечные. Они обязались не бороться друг с другом, а мирно существовать. Так они и жили, пока однажды Хаос не нарушил данную клятву. Исподтишка, тайно он напал на Любовь. Завязалась страшная битва, резня. А потом случился большой взрыв – Любовь и Хаос столкнулись с такой силой, что от искр, летевших из их глаз, появились звезды, от осколков их мечей – кометы и астероиды, от кусков их плоти – планеты. Говорят, с тех пор Хаос и Любовь исчезли, разлетелись мириадами пылинок по всей вселенной, породив своих потомков. От Любви родились юные прекрасные богини, её дочери и последовательницы – Афродита, Иштар, Ради, Фрейя, Ирзули, Венера и многие другие. От осколков Хаоса появились лишь трое – Сатурн, Харон и Эрида. 

Какю замолчала, но этого и не требовалось. Все взоры были обращены к принцессе Сатти.

- Так ты дочь Хаоса? – едва слышно, испуганно произнесла Серенити, ерзая на своем стуле.

- Это всего лишь легенда, - раздраженно заметила Амелия со своего места. Тайки приобнял её рукой за талию, что не укрылось от злобного, презрительно взгляда Зойсайта.

- Это правда, - спокойно констатировала Сатти, вставая с места и опираясь на секиру. – Я – Смерть, дочь Хаоса. Мой брат – Харон, перевозчик мертвых, а моя сестра – Эрида, раздор и вражда. Мы с братом давным-давно, миллионы лет назад отказались от своей сестры, прекратили с ней всяческие контакты. Она безумна, и я не собираюсь потворствовать ей. Этого достаточно? – скептически  спросила Сатти, снова садясь в кресло.

- Нет, подруга, - ядовито зашипела Рейана, - этого не достаточно! Она – твоя сестра!

- И что же? – Минория вдруг вскочила со своего места. Полыхнув злобным взглядом на принцессу Марса.

- Тебе не давали слова, лгунья! – злобно парировала Рей.

- Ты, конечно же, не помнишь, подруга, - передразнила Мина, - но Сатти спасала наши жизни не раз. Она на нашей стороне.

- Она – порождение Хаоса! – не унималась Рей.

- Довольно! – резко осадил спорящих Эндимион, - Сатти  никогда, ни словом, ни делом не позволила усомниться в ней. Её родословная не имеет значения.

- Позволите мне продолжить? – насмешливо спросила Какю, поворачиваясь к собравшимся.

- Простите нас, Ваше Величество, - вежливо сказала Серенити, - продолжайте, пожалуйста.

- Что ж, - заметила Какю, - это будет не долго. Я почти всё рассказала. Как уже сказала Сейлор-Сатурн, Эрида безумна. Она возомнила, что Хаос жив, и именно она, его дочь, носит в своей душе, в своём теле ту самую частицу своего отца, которая поможет ему возродиться, заполнить собой всю Вселенную. Не знаю, правда это или нет, но могу сказать только одно – она очень сильна, возможно, гораздо сильнее своих сестры и брата.  Её дочь, Дисномия, ещё кровожадней и страшнее матери. Она – внебрачный ребёнок Эриды и Ареса, бога войны.

- Папы?! – вдруг вскричала Рей, вскакивая со своего места. – Это неправда!!!

- Можешь думать, как пожелаешь, Марс, - насмешливо заметила Какю,  - но правды это не изменит. Дисномия – дочь Ареса. Твоя мать, узнав об измене, сослала Эриду и её чадо на самый край Галактики, желая избавиться от них, от позорного подтверждения характера её мужа. Эрида и Дисномия были заклеймены позором, они стали отщепенцами, изгнанниками, потому планета Эрида и была пустынна во времена Серебряного  Тысячелетия. Но Дисгармония ничего не забыла, равно как и её дочь. Она идёт, неся с собой Хаос, и лично я противостоять ей не намерена.

В Тронном Зале повисла мертвая тишина.

- Что ты сказала? – неверяще пролепетала Серенити. Казалось, что ей трудно даже вздохнуть.

- То, что Вы слышали, Ваше Величество, - тихо заметил Ятен, смотря исключительно на Минория, - Кинмоку не будет помогать Хрустальному Королевству в этой войне. Эриде нужно только Хрустальное Королевство и его обитатели. Она не тронет остальные планеты.

- Отродье Металлии, -  едва слышно, сквозь зубы прошипел Кунсайт.

- Не смей! – покрасневшая, напуганная Мина уже размахнулась, чтобы дать Первому Лорду пощечину,  - то, что он в родстве с Металлией, не дает тебя права оскорблять его, - добавила она, глядя Ятену в глаза. Она до сих пор не верила, что кинмокунианцы бросили их, отказав в  помощи.

- Хаос не пощадит никого, - насмешливо заметил Эндимион, обращаясь к Какю. – Всё это пустые надежды, Ваше Величество. Хаос не обладает ни душой, ни милосердием.

- Эрида будет биться только против тех, кто причинил ей и её клану страдания – против Серенити, Рейаны, Минории, не против нас. Нам нет нужды вступать в эту битву.

- Почему против меня? – непонимающе спросила Мина, дрожа всем телом. Она чувствовала себя настолько потерянной, что все вокруг, её друзья, соратники, казались чужими и далекими.

- Ты – прямая наследница Любви, её потомок, ты – враг Хаоса, - безразлично и сухо ответила Какю.

- Но я… - попыталась оправдаться Минория. Слова правительницы Кинмоку просто не укладывались в её голове.

- Ни в чем не виновата, - ободряюще улыбнулась Сатти, - как и все мы.

Эндимион встал со своего места.

- Это твоё последнее слово, Какю? – спросил он, а в глазах горело презрение. Не ожидал он, что верная союзница, друг предаст Хрустальное Королевство. Никто не ожидал.

Какю кивнула.

- Тогда, спасибо за совет, и желаю удачи, - закончила за мужа Серенити. Её губы сложились в тонкую, жесткую линию. Она не намерена была отступать.

- А вам спасибо за гостеприимство. Думаю, это последний раз, когда мы все видимся вместе. Грядёт новый порядок, и не мне решать, каким он будет. Прощайте.

Королева Какю встала со своего места и, шелестя юбками, вышла из Тронного зала. За ней последовали и её верные старлайты.

***

В Торонном Зале повисла напряженная тишина. Никто не произносил ни слова, боясь нарушить хрупкое равновесие, наступившее после того, как Какю покинула их. Наконец король Эндимион криво усмехнулся и произнес:

- Как я смотрю, все вы здесь храните древние тайны, связанные с вашим происхождением.

Никто не засмеялся в ответ на его реплику. Никто даже не улыбнулся. Королева Серенити молча сжимала кулаки. Казалось, что для неё предательство правительницы Кинмоку, стало наиболее болезненным событием прошедшего месяца.

- Итак,  - сказала она сухо. От нежности в голосе не осталось и следа, королева строго посмотрела на присутствующих. - Как уже сказал король Эндимион, никто никого не держит. Тот, кто желает, может покинуть эту комнату немедленно. Тот, кто хочет остаться, возможно, в ближайшем будущем пожертвует своей жизнью ради блага Хрустального Королевства.

- Я остаюсь, - первым отозвался Кунсайт.

- И я, - вторила ему Минория, хотя ей смертельно хотелось выбежать вслед за Ятеном, потребовать объяснений, услышать в ответ, что всё будет хорошо, что это была всего лишь злая, грубая шутка.

За королем и королевой Северного Региона живо заговорили все остальные. Никто не остался равнодушным. Никто не пожелал оставить своих правителей в беде.

- Если так вы решили, тогда продолжаем обсуждать нашу стратегию, - облегченно вздохнул Эндимион, - кто-то хочет высказаться?

- Я хочу, - послышался тонкий, взволнованный голос Амелии.

Все взоры устремились на мудрую, спокойную воительницу Меркурия.

- План Минории имеет свои изъяны, - сказала она тихо, - но это лучшее, что мы имеем на данный момент. Я предлагаю создать два кольца силы – одно вокруг Хрустального Токио, которое будут поддерживать аутеры, другое – через стационарные телепорты между сенши внутренних планет и лордами. Дети вместе с Юной Леди будут высланы под присмотром Луны и Артемиса на экватор – самое безопасное, недоступное для Эриды место.

- Поддерживаю, - хмуро согласилась присмиревшая Рейана, поднимаясь со своего места. – Думаю, что каждый из нас с превеликой радостью будет защищать Хрустальное Королевство до последнего вздоха, но война – не место для маленьких девочек.

- Против Металлии ты выступала, когда тебе едва исполнилось пятнадцать. Чем же Паллада хуже? – вдруг задал Джедайт вопрос, терзавший Кунсайта уже несколько дней.

- Именно поэтому я и хочу, чтобы она осталась в стороне, Джед, - неожиданно мягко заметила Рей. – У меня не было выбора, ни у кого из нас, воинов Серебряного Тысячелетия, его не было, но у нео-сенши он должен быть. Шанс жить жизнью обычных девочек, а не кровавых убийц.

- Но они готовы сражаться! – парировал Джедайт.

- Ты знаешь, каково это быть взрослой, толком не повзрослев? – вдруг спросила Мина, глядя Джедайту в глаза. – Впервые я убила, когда мне было четырнадцать лет. Моя первая жертва – женщина, шпионка при дворе королевы Хризолит. И с того момента я уже более трёх тысячелетий приношу лишь смерть. Я не хочу того же для Цереры. Дети должны иметь право оставаться детьми.

- Хорошо, - тяжело сказал Эндимион, - я принимаю план Кунсайта и Минории. Аутеры останутся с нами в Хрустальном Токио. Иннеры и шитенну отправятся в свои регионы. Юную Леди и нео-сенши сегодня же телепортируют на экватор, в джунгли Амазонки.

- На этом Совет окончен, все могут быть свободны, - добавила тихо Серенити, потирая виски, будто от головной боли.

***

Минория спешно вышла из Тронного Зала. Как она и ожидала, Ятен ждал её снаружи. Она уже хотела броситься к нему в объятья, прижать его к своей груди, расплакаться и почувствовать, как он успокаивающе гладит её волосы… но вместо этого Мина выжидающе остановилась в нескольких шагах от него и испуганно посмотрела в его лицо.

- Почему, Ятен? – взмолилась она, чувствуя, как слёзы сами собой наворачиваются на глаза.

- Какю так решила, - невозмутимо отвечал старлайт, а руки его судорожно, до побелевших костяшек, сжались в кулаки.

- Но как же мы, наша свадьба? – беспомощно пролепетала Мина, чувствуя, как первая слеза сбегает по её щеке горячей струйкой.

- Я всё так же, как и раньше желаю связать себя узами брака только с тобой, моя милая, - тихо ответил Ятен, заключая Мину в кольцо своих рук. – Ничто, ни решение Какю, ни война не сможет изменить этого.

- Но как же… - начала было Мина, но Ятен осторожно приложил палец к её губам.

- Мина, - нежно произнес он, - игры королей не мой удел, я не могу изменить их решений, но я могу принимать свои собственные. Одно из них – быть всегда только с тобой.

- Но Ятен, вы предали нас, - тихонько всхлипнула Минория на его плече.

- Мы – поданные её Величества королевы Какю – лишь отказались от дипломатического договора с Хрустальным Королевством, мы вовсе не предавали тех, кого любим, - парировал Ятен, ласково поглаживая Мину по волосам.

- То есть, если Эрида будет убивать меня, ты попытаешься меня спасти, а если нападет на Серену, не пошевелишь и пальцем?! – взвилась Мина, вырываясь из объятий жениха.

- Мина, - успокаивающе произнес Ятен, - пойми, ты никому ничего не должна. Ты слишком долго сражалась, а потому заслужила право на счастье. Пойдём со мной, я спрячу тебя так, что Эрида никогда тебя не найдёт.

- Ятен, я не могу… - беспомощно произнесла Минория, - я должна помочь сенши защитить Хрустальное Королевство.

- Зачем? Ради чего, Мина?! – не унимался Ятен. – Ради Серенити и Эндимиона?! Ты должна умирать снова и снова ради того, чтобы эти двое оставались живы?

- Не ради них, хороший мой, ради Цере, ради Юной Леди и Джун-Джун, ради всех детей Хрустального Королевства, разве ты не понимаешь? – Минория повысила голос.

- Понимаю, малышка, а потому прошу тебя хорошенько подумать. Не о короле и королеве, не обо всех обитателях Королевства, а о себе, о наших с тобой чувствах, - грустно сказал Ятен, целуя Мину в губы.

- Ты просишь меня предать! – укорила Минория, не в силах отстраниться от его тела, покинуть его навсегда, как того требовали обстоятельства.

- Я прошу тебя выйти из этой безумной игры, - возразил Ятен. – Король Эндимион предложил каждому, кто желает, сделать выбор, покинуть поле битвы, если на то есть причины. Мина, прошу тебя, откажись. Пойдём со мной! – Ятен говорил так страстно и искренне, что из глаз Мины снова полились слёзы.

Она никогда не давала себе даже труда подумать, что всё могло бы быть иначе, если бы однажды она, и правда, отказалась от идеи защитить всех и вся, если бы последовала за своей любовью, послушала бы своё сердце. Может, тогда бы они до сих пор были вместе с Кунсайтом. Мысль о Первом Лорде, о его предложении тысячелетней давности пришла из ниоткуда, заставила Мину содрогнуться всем телом. А что, если бы она согласилась уйти с ним во тьму, стать правительницей Тёмного Королевства, что бы было тогда? Может, они бы были счастливы? Может, никому не было бы нужды умирать?

Мина встряхнула головой, освобождаясь от притягательного, но такого неправильного, злого видения. Она не будет потакать своим желаниям, никогда. Ведь она воин, единственная опора и надежда Королевства. Все они.

- Ятен, я хотела бы быть с тобой, но не могу, ты же знаешь, - тихо сказала она и грустно улыбнулась.

- Хотя бы подумай! – взмолился старлайт, прижимая женщину к своей груди.

- Хорошо, - прошептала Мина, подняв лицо к Ятену, глядя ему прямо в глаза, - я подумаю.

И Минория прижалась губами к губам Ятена. Этот поцелуй был грустным и трогательным, замешанным на печали и слезах. Венера была уверена почти на сто процентов, что больше никогда не увидит Ятена. Настало время умирать. Настало время убивать. И то, и другое Мина умела делать лучше всего. А любовь, как же любовь? Любовь – удел свободных людей, не королев.

***

Тем вечером, в Арксе, они провожали Цереру. Технический персонал готовил телепорт, а Минория и Кунсайт просто стояли рядом с девочкой, не произнося ни слова. Мине казалось, что если она заговорит, то тут же расплачется. Она хотела обезопасить Цере, поступить с ней так, как должна поступать хорошая мать, - подарить ей детство, но на душе всё равно скребли кошки. Решение отпустить от себя Цереру далось ей не просто, пожалуй, это было самое трудное решение в её жизни, гораздо труднее, чем те, что она принимала на благо королевства.

Минория воспитывала Цере-Цере с раннего детства, она меняла ей пеленки, грела молоко, рассказывала сказки по вечерам, сидела с ней, когда она болела. Она была матерью не по крови, но по духу, по воспитанию. Мина любила Цере, а девочка отвечала ей взаимностью. И пусть порой она была строга, возможно, несправедлива к ребенку, но она всегда старалась поступать с Церерой по совести, так, как ей подсказывало сердце. Сейчас же Мина чувствовала себя глубоко несчастной не только потому, что отпускала от себя дочь в неизвестность, но и потому, что не знала, правильно ли делает. Цере хотела остаться и сражаться наравне со взрослыми. Минория не разрешила, не позволил бы этого и Кунсайт. Но было ли это решение правильным?

Церера стояла поодаль от родителей. Она немного злилась. Было чертовски обидно понимать, что её всё ещё воспринимают, как ребёнка. Её мать сражалась с того времени, когда едва ей исполнилось четырнадцать. Её отца готовили к жизни воина с раннего детства. Так почему же она не может последовать за своей судьбой, помочь им в борьбе против коварных Эриды и Дисномии? Минория и Кунсайт твердили, что она ещё маленькая, но ведь ей предстояло защищать Юную Леди, разве не так? Когда-нибудь, говорили они, но ведь это так долго… Она хотела сражаться сейчас.

- Цере, подойди к нам, - позвала Минория, грустно улыбаясь.

Церера повернулась, но не пошла. Она всё также стояла, не двигаясь с места. Наконец она несмело сделала шаг вперёд. Через секунду она уже рыдала в объятьях матери. Как бы она ни злилась на неё, как бы ни серчала, Мина всё равно оставалась её мамой, родной, любимой.

- Мама, я не хочу… не хочу туда, я хочу остаться с тобой и Кунсайтом! Я хочу защищать Хрустальное Королевство рядом с вами, - захлебывалась рыданиями Церера, обхватив Минорию за талию.

- Цере, - сказала печально Мина. Она храбрилась, но всё равно чувствовала себя потерянной, кругом виноватой, - Ты должна быть там, должна защищать Юную Леди.
- Но почему?! Почему я не могу остаться здесь? – не унималась Церера, плача всё громче.

- Цере-Цере, - глухо сказал Кунсайт, становясь перед девочкой на колени, чтобы разница в росте не мешала им разговаривать, - Ты уже большая девочка, ты должна понимать, насколько важно задание, порученное тебе.

Церера неожиданно успокоилась, смотря на отчима заплаканными глазами. Кунсайт взял девочку за подбородок, повернул её лицо к себе и сказал:

- Церера, ты – главная хранительница принцессы Серенити,  твоя обязанность – защищать её. Она ещё мала, многого не знает, но ты же совсем взрослая. Ты должна помочь ей справиться со всеми невзгодами.

Церера смотрела на Кунсайта, не произнося ни слова. Она вдруг поняла, что не так уж и бесполезна, что жизнь принцессы, её маленькой подружки Серены, в её руках.

- Цере, - сказала Минория, ласково поглаживая дочь по голове, - если мы с Кунсайтом не сможем сдержать Эриду, - слова застряли в горле, но Мина справилась и продолжила, - Ты должна будешь возглавить борьбу против неё, объединить под своим началом нео-сенши, остановить её любым способом.

- Мама! – вскричала Церера. – Этого не случится! Вы остановите Хаос!

- Мы попробуем, детка, - улыбаясь, сказал Кунсайт и потрепал Цере-Цере по непослушной челке.

- Сир! Телепорт готов, - послышались слова техника.

- Пора, моя хорошая, - тихо сказала Мина, прижимая к себе дочь крепко-крепко, в последний раз.

Цере-Цере вырвалась из объятий матери и побежала к сверкающему иными измерениями телепорту. Слёзы блестели в её глазах. Неожиданно она остановилась и обернулась к родителям.

- До свидания, мама! – прокричала Церера. – До свидания, Кун… папа, - чуть тише добавила она и снова пошла к телепорту.

Вдруг Церера повернулась и быстро-быстро подбежала к матери, тут же утонув в её объятиях. «Мама, я верю в любовь, верь и ты», - прошептала она, а через секунду уже истаяла в лучах телепорта.

Минория стояла, обнимая себя руками, дрожа всем телом. Последние слова Цереры больно резанули её по сердцу. Любовь достойна веры. А смерть?

***

Сначала Мина потеряла Кунсайта, затем Ятена, Цереру. Она осталась совсем одна. Единственная, кто могла её понять, была королева Амелия. И пусть они были в ссоре, пусть Ами всячески избегала Мину, не желая с ней разговаривать, видеть её, Минория всё же отправилась в гости к той, что когда-то была её близкой подругой, к мудрой и спокойной Меркурий.

Набрав на хрустальном табло телепорта координаты замка Ами и Зойсайта, Мина запросила код доступа. Ей было отказано. Мина повторно запросила код и снова получила отрицательный ответ. Тогда Мина набрала на  клавиатуре приборной доски всего одну фразу: «Зой, я хочу тебя видеть». Панель тут же замигала зеленым, услужливо предоставляя код доступа. Ведь лорд Кунсайт не был в ссоре с лордом Зойсайтом.

Ступив в жерло телепорта, Мина обдумывала, что она скажет, когда увидит младшего шитенну, ведь она пришла вовсе не к нему. Её маленькая хитрость достаточно быстро раскроется, а Ами вряд ли захочет с ней разговаривать.

Краски телепорта поблекли, свечение остановилось, и Мина ступила на каменный холодный пол Виздома, обители мудрых. Когда-то замок назывался по-другому, но, начав править в нем, Ами переименовала дворец на свой лад. Не успела Мина сделать и пары шагов, как увидела перед собой Зойсайта, скрестившего руки на груди.

- Леди Минория, - удивленно произнес он, - что Вы здесь делаете? Охрана доложила мне, что меня хочет почтить своим присутствием Кунсайт.

- Я обманула Вашу охрану, - вынуждена была признать постыдную правду Мина, - Ами закрыла от меня код доступа, пришлось идти на уловки, чтобы попасть в ваш замок.

- Чем же Вы так насолили нашей мудрой королеве? – насмешливо спросил Зойсайт. Правда, было трудно понять, смеется ли он над Минорией или над собой.

- Я лгала ей около трех тысяч лет, - сухо ответила Мина и передёрнула плечами, будто от холода. 

- Ах, Вы о той малюсенькой лжи относительно памяти шитенну? – улыбнулся Зойсайт. – Тогда я открою Вам код доступа навечно, ибо Вы достойны за Ваш поступок не просто благодарности, Вы достойны высших почестей.

- Не стоит, Зой, - отмахнулась раздраженно Мина, переходя на «ты». – Я сделала то, о чем меня просил, фактически умолял Кунсайт, за что и поплатилась, как видишь.

- Мина, наша Ами, конечно же, мудра не по годам, - парировал Зойсайт, - но, видимо, не достаточно. В древних фолиантах, наполняющих нашу библиотеку, кажется, нет определения таким словам, как «преданность», «дружба», «самопожертвование». Ами неоткуда было узнать их значения, а потому она и злится.

- Нет, - послышался голос от дверей, - я злюсь не поэтому. Я злюсь потому, что Мина считала нас хуже себя, слабее, за то, что она возгордилась.

Королева Амелия стояла на пороге комнаты для телепортаций и изучающее смотрела в лицо Минории. Нежно-голубое платье волной кружев и лент клубилось вокруг её хрупкой фигурки.

- Я готова просить у тебя за это прощения, - тихо сказала Мина, не в силах посмотреть в синие, строгие глаза подруги.

- Девочки, кажется, мне стоит вас оставить, - едко заметил Зойсайт, направляясь к двери. Он протиснулся мимо не сдвинувшейся с места Ами и вышел из комнаты. В воздухе витал лишь легкий запах сакуры. Как и тысячелетия назад, Зойсайт любил театральные эффекты.

- Пойдем и мы, - сухо предложила Ами, повернулась и, не дожидаясь ответа собеседницы, пошла прочь.

Мина поспешила за подругой. В молчании женщины дошли до кабинета Амелии и вошли внутрь.

- Ты действительно думаешь, что я возгордилась? – наконец нарушила тишину Минория, присаживаясь в предложенное хозяйкой замка кресло.

- А что мне остается думать? – вопросом на вопрос отвечала Ами, глядя Мине в глаза.

- Я обещала Кунсайту, - оправдываясь, сказала Минория, рассматривая свои руки, сложенные на коленях.

- Ты также обещала и нам! – взорвалась вдруг обычно тихая и спокойная Ами. – Если бы ты тогда всё нам рассказала, мы бы… мы бы… нашли способ… хотя бы попытались… - Амелия путалась от гнева в словах и мыслях.

- Что бы вы сделали?! Что?! – резко вскричала Минория, отвечая подруге той же монетой. – Вы бы не сражались, а лили бы слёзы, вот что! – горько закончила она.

- Откуда тебе знать?! – не унималась Ами, размахивая руками, сжатыми в кулаки.

- Потому что вы любили их, - тихо, ни к кому не обращаясь, констатировала Мина.

- Так значит, ты Кунсайта не любила?! – усмехнулась Ами, её брови взлетели вверх.

- Любила. Так любила, что пообещала убить любым способом, если бы того потребовали обстоятельства, - ещё тише, чуть не плача проговорила Минория.

- Мина, - всплеснула руками Ами, вставая рядом с подругой на колени. Её сердце смягчилось, она уже давно простила, просто была слишком гордой и независимой, чтобы признаться себе в этом, - Миночка, ну, не плачь, прошу тебя! Я уже давным-давно простила тебя. Нам всем сейчас тяжело, мы должны быть вместе, а не ссориться, словно малые дети, - врожденное чувство благоразумия перевешивало в Ами гнев и обиду на Мину.

- Ами, прости меня, пожалуйста, не держи на меня зла. Я не хотела, чтобы всё вышло так, – шептала Минория, уткнувшись лицом в ладони. Она слишком долго сдерживалась, слишком старалась выглядеть сильной и независимой. У неё просто не осталось больше сил. Не осталось никого, кто бы эти силы мог ей дать. Все они ушли, покинули её – Кунсайт, Ятен, Церера. Все, кого она любила.

- Как там Тайки? – спросила вдруг Мина, на секунду вспомнив, зачем пришла к Ами.

- Нет больше никакого Тайки, - усмехнулась горько Амелия. - После сегодняшнего совета я – вдова.

- Что?! – в ужасе спросила Минория, слёзы блестящими дорожками высыхали на её лице.

- Он предал меня, улетел на Кинмоку, отказавшись сражаться за жизнь собственной жены, - сухо отвечала Амелия, хоть глаза её подозрительно блестели.

- И ты не попыталась его удержать? - шокировано качала головой Мина.

- Он сделал свой выбор, равно как и я. Теперь мне известно, каков он на самом деле, - горько ответила Ами, стараясь сдержать слёзы, не заплакать ни в коем случае. – А что твой Ятен?

- Предложил мне бросить всех, пойти с ним, обещал спрятать меня от Эриды, - дрожащим голосом пробормотала Мина.

- И ты, конечно же, не согласилась, - скорее утвердительно, нежели вопросительно заметила Ами.

- Нет, - соврала Мина. Ей не хотелось вновь ссориться с подругой, признаваясь в том, что дала слабину, что обещала подумать над предложением Ятена.

- Что ж, - невесело заметила Ами, - теперь сенши снова одиноки, как оно и должно быть. Воины созданы, чтобы умирать, а не любить.

- Да, - только и смогла сказать в ответ Минория.

- Так жаль было расставаться с Вестой, - немного помолчав, грустно заметила Амелия, - она ещё такая маленькая, чтобы сражаться, но уже такая решительная.

- Такая же, как и Церера, - заметила Мина печально и чуть погодя добавила. – А что Зойсайт?

- Держится вежливо и отстраненно, - сухо отвечала Амелия, хотя от глаз Мины и не укрылось, что втайне подруга радуется, - хотя, по-моему, безумно счастлив, что мой муж оставил меня в одиночестве. Он всё ещё верит, что я дам ему второй шанс. Наверное, как и Кунсайт?

- Нет, - покачала головой Минория, - Кунсайт все свои шансы уже использовал. И да, он всё ещё верит, только я уже ему не верю.

Мина подняла глаза на Ами. Амелия посмотрела на Минорию. Обе плакали.

***

Встреча с Ами не принесла Мине успокоения. На душе стало ещё горше от того, что её подруги страдают не меньше, чем она сама. Так грустно было знать, что Амелия, когда-то самая счастливая из них, теперь осталась совсем одна. Судьба или, быть может, злой рок унесли от неё Тайки, её мужа и наперсника, её любимого.  Не сказать, что Мине особенно нравился старлайт. Пожалуй, она считала его несколько сухим и надменным, но, Селена, Ами была счастлива с ним. Он разделял все её интересы, они часами могли разговаривать ни о чем и обо всём на свете, в такие моменты никто во вселенной им был не нужен – ни друзья, ни враги.  В отличие от ветреного и несерьезного Зойсайта, Тайки сильно походил на свою жену характером, отчего им было легко и хорошо вместе.

Мина задумалась о себе – о Кунсайте, Ятене. Сейчас она чувствовала себя настолько одинокой, всеми покинутой, что, казалось, будто ничто уже не сможет вызвать на её лице улыбку. Никогда. Она брела по пустынным ночным коридорам Аркса, слёзы не лились из её глаз, но так отчаянно хотелось плакать. Однако её лицо было гладкой и спокойной маской – она просто не могла расплакаться, не было сил. Нужно забыть, хотя бы на минуту забыть. Что снова началась война, что детей от страха за них пришлось эвакуировать на окраины Хрустального Королевства, в сущности, спрятать, что надежды не осталось в сердцах людей, будто её выморозили всю, убили, что любовь  рождается не в сердце, а на кончике копья.  Это было так трудно и так чертовски больно. Раньше Мина думала, что со временем, по прошествии лет, она научится спокойно относиться ко всем тем страхам и ужасам, которыми была наполнена жизнь. Но это было неправдой. Она не могла привыкнуть, просто не умела. И поэтому каждый новый прожитый день приносил страдания, иногда душевные, иногда – физические. Война не щадила никого.

Минория не заметила, как забрела в восточное крыло замка и остановилась перед дверьми Кунсайта. Она сама не знала, зачем сюда пришла. Пожалуй, сейчас ей не требовались ни любовь, ни утешение, ни сочувствие. Может,  она просто хотела побыть рядом с тем, кто её понимал, кто также остро, как и она сама, ощущал приближение грядущей войны? Просто посидеть в молчании с другом, человеком, которого она знала на протяжении тысячелетий? Мина не знала, но стояла напротив дверей спальни Кунсайта в нерешительности. Стража отдала ей честь, но Минория даже не заметила. Лёгкий кивок головы – заученный жест для всех, кто приветствовал, кто хотел заговорить. Она уже успела привыкнуть проявлять вежливость везде и всегда, требовал того дворцовый этикет или нет. Королевой быть не так уж и сложно порой.

Мина шагнула вперёд, чтобы войти, но охранник преградил ей дорогу со словами:

- Его Величество просили никого не пускать к нему этим вечером.

- Я думаю, для меня он сделает исключение, - насмешливо заметила Минория, делая ещё один маленький шажок вперёд, упираясь в грудь стражника ладонью.

- Но… - запротестовал было мужчина.

- Я сказала – отойди, – строго заметила Мина, гнев плескался в её глазах. Никто, пусть даже и начальник стражи, не имел права её задерживать. И что такого может делать Кунсайт глубокой ночью в полном одиночестве?

Минория легко толкнула двери, оказавшиеся незапертыми, и очутилась в сумрачной, освещенной одним единственным кристаллом, гостиной короля. Взгляд скользнул по бумагам с гербовой печатью Северного Региона, небрежно разбросанным на массивном столе темного дерева. Кунсайт всегда был аккуратен до педантичности, но, видимо, не в этот раз. На спинке стула одиноко висел китель Первого Лорда. Минория подошла ближе, осторожно прикоснулась пальцами к суконной, жесткой материи. Что-то кольнуло палец так, что Мине пришлось в испуге отдернуть руку. Она криво улыбнулась – всего лишь статическое электричество, что может быть безопаснее? Минория взяла китель в руки, от него едва ощутимо исходил запах морозной ночи. Вещи Кунсайта, отражая его личность, способности, всегда были пропитаны особенным, присущим только ему, запахом. Мина не удержалась и прижала мундир к лицу, глубоко вдыхая тот аромат, который когда-то так любила, будораживший её воображение, заставлявший её тело и душу трепетать. Это было так печально стоять посреди прошлого и знать, что вернуть его никогда не сможешь, как бы ни хотела. Слёзы сами собой навернулись на глаза.

Всего пару минут назад Мине казалось, что она не способна более плакать, испытывать хоть какие-то эмоции, и вот уже слёзы бурными потоками льются по её лицу. Вновь повесив мундир на спинку стула, Минория тихонько всхлипнула. Она не доверяла самой себе. А правильно ли она поступила, лишив Кунсайта надежды, категорично ответив «нет»? Может, все ещё можно было спасти, склеить заново, если бы только она не была такой глупой, трусливой гордячкой? А как же Ятен? Мысли о нем  приходили всегда, когда Мина думала о Кунсайте. Она снова всхлипнула и прикрыла рот ладонью, боясь, что звук получился слишком громким, боясь, что спящий Кунсайт услышит её.

Мина не знала, стоит ли идти в спальню, чтобы просто посмотреть на него, ведь будить его она не собиралась. Но страстное желание увидеть его смуглое тело, волосы, разметавшиеся по подушке, пересилило. Она осторожно приоткрыла дверь, ведущую в опочивальню короля. Петли тихонько скрипнули. Мина скользнула в комнату, освещенную несколькими свечами, энергетические кристаллы и галогенные лампы были отключены, и застыла на пороге. Её рот раскрылся в беззвучном крике, слёзы пуще прежнего заструились по щекам. Мине хотелось только одного – умереть на том самом месте.

Как Мина и думала, в столь поздний час Кунсайт спал. Но вместе с ним в большой постели, положив королю на грудь голову, спала молодая женщина. Во сне Первый Лорд обнимал её, а она обхватила его тело своими тонкими, болезненно-белыми руками. Когда первый шок прошел, и слезы перестали бурной рекой литься из глаз Минории, она заставила себя посмотреть на женщину. Незнакомка была красива, и отчего-то казалась слишком знакомой, хоть Мина никогда прежде её и не видела. Длинные черные волосы волной сбегали по обнаженным молочно-белым плечам, отражая отблески свечей. Темные густые ресницы подрагивали, будто женщина спала неглубоко и в любую секунду могла проснуться и распахнуть глаза. Мина подумала, что внешне незнакомка чем-то напоминает Рей. Вот только черты лица были другими  - идеальный овал лица, маленький вздёрнутый нос, пухлые розовые губы. Мина похолодела от ужаса. Она вдруг поняла, откуда знает девушку. Она встречала её каждый день, каждый раз, когда смотрелась в зеркало.

Боль, горечь от того, что Мина увидела, что сделал Кунсайт, вдруг отступили, затаились где-то на периферии сознания. Сейчас её волновал только один вопрос – как такое может быть? Как два человека могут быть столь похожи и столь различны в одно и то же время? Ведь они с незнакомкой внешне были идентичны, за исключением цвета волос. Но отчего-то Мина знала, что женщина, спящая на кровати Кунсайта, совсем другая, что характер её мрачен, а язык зол. Она знала, что глаза женщины черны, словно ночь, хоть никогда их и не видела.  Было так странно видеть своего двойника, как две капли похожего, но такого чужого, далекого, иного. Будто из параллельного мира.

Минория снова посмотрела на Кунсайта. Во сне он выглядел умиротворенным, почти счастливым, легкая улыбка играла на его губах. Мина тяжело сглотнула, слёзы снова побежали из глаз. Кривая ухмылка исказила губы. Что ж, она сама во всём виновата. Она пообещала дать Кунсайту шанс, только там, в другой жизни, в одной из мириад следующих, но не сейчас. И для него эта самая другая, новая жизнь началась, когда он повстречал черноволосую незнакомку с такими родными и знакомыми чертами лица. Она стала идеальной заменой, суррогатом, ничем не уступающим оригиналу, возможно, принесла ему, наконец-то, освобождение, покой, счастье. Было ли больно осознавать, что зеркальное отражение вытеснило Мину из реальности? Да, это было чертовски больно, так, что трудно было дышать. На секунду она забыла обо всём, о данных обещаниях и клятвах, о Ятене и Церере, о грядущей войне и Серенити. Хотелось только одного – повернуть время вспять,  не позволить Кунсайту встретиться со своим двойником. Но было уже слишком поздно. Отсчет времени в другой жизни для Первого Лорда пошёл. Минория же осталась где-то в межвременье, а может,  и в прошлом.

Мина стояла на пороге спальни и боялась шелохнуться. Боль пульсировала за глазами, в висках, ей было нестерпимо дурно от морозного запаха, исходившего от Кунсайта, от блеска свечей, от улыбки, растянувшей его губы во сне. Слёзы высыхали липкими дорожками на щеках. Мине казалось, что в ту секунду она выплакивала собственное сердце, каплями стекавшее на холодный каменный пол.

А потом Кунсайт вдруг открыл глаза. Его взгляд был сонным и расфокусированным, но он всё равно ошалело, как-то странно и тоскливо смотрел прямо на Мину. Она стояла, пытаясь снова научиться дышать, и ладонями размазывала слёзы по лицу, не произнося ни слова. Она глядела в его серые, с примесью голубого, глаза и видела в них собственное отражение. Во всей вселенной только в его глазах она всегда видела себя такой, как есть. И сейчас у отражения были черные волосы.

Мина повернулась и побежала. В другой, новой жизни больше не было для неё места. Хотелось закричать: «Почему же жизнь так не справедлива?». Но то было бы ложью. Судьба обошлась с Миной так, как она и заслуживала – прокляла её любовью. Адонис был чертовски прав – не видать ей любви, ни в этом мире, ни в любом из миров.

Глава 5

Мина сидела на террасе. Сигарета тлела в её подрагивающих, обожженных пальцах. Она курила одну за одной, не замечая¸ ей было всё равно. Прошло чуть больше недели с того времени, как она в первый раз увидела леди Пандею. Боль отступила, оставив в сердце лишь тоску и горечь. С тех пор она ни разу не разговаривала с Кунсайтом наедине, ограничиваясь лишь обсуждением рабочих моментов. Первый Лорд, в свою очередь, не делал никаких попыток наладить контакт со своей королевой. Казалось, он вполне счастлив, купаясь в любви к Пандее. В Регионе начали поговаривать о скорой свадьбе короля и придворной дамы. Мине эти пересуды были невыносимы. С каждым словом, каждым мимолетным замечанием ей становилось всё тяжелее сдерживаться. Иногда ей отчаянно хотелось подлететь к Кунсайту, отхлестать его по щекам, расплакаться, заставить его осознать, насколько ей больно, но она молчала, делая вид, что полностью безразлична к происходящему.

На поверку леди Пандея оказалась милой и прекрасно воспитанной дамой полусвета, в ней не было ни капли злости, высокомерия или нетерпимости, в коих Мина обвиняла её в своих мыслях. Пандея всегда была весела, радушна и приветлива. Никто из придворных не мог сказать о ней ничего плохого, люди не чаяли в ней души. В то же время сама Мина становилась всё более угрюмой, суровой и раздражительной. Всё чаще она позволяла себе несдержанно выражаться и срывать злость на окружающих. От справедливой и доброй королевы Минории осталось лишь воспоминание. Двор сторонился своей правительницы, с ней старались не заговаривать без нужды, не обращаться, в страхе получить колкий и язвительный ответ. Новая жизнь бешено неслась вперёд, оставив Мину на обочине, заменив её чувствительной и кроткой Пандеей, более подходящей на роль спутницы короля.

От Ятена и Цереры практически не было вестей. Старлайт пребывал на Кинмоку и по приказу Какю ограничил своё общение с Хрустальным Королевством лишь редкими, сухими письмами. Однако в каждом из них он продолжал призывать Мину покинуть двор и присоединиться к нему и кинмокунианцам. Церера же не писала потому, что боялась накликать беду, боялась, что письма будут перехвачены, и Эрида обнаружит нео-сенши и Юную Леди. Это было правильно и разумно, но ужасно больно. Эти редкие весточки, приходившие с Экватора, помогали Мине жить, не потонуть в собственном горе и безумии. Каждое из писем она перечитывала несколько раз, складывая бережно в шкатулку темного дерева.

Что касается Ятена, Мина до сих пор терзалась мыслями о нем. Готова ли она всё бросить ради него, предать своих близких и любимых людей? Хочет ли она этого? Казалось, точного ответа на мучивший её вопрос Мина не найдет никогда. Она знала, что должна быть сильной, как и всегда. Но ради чего? Ради Серенити и Эндимиона, их счастья? А как же она сама? Ради всех людей, живших в Хрустальном Королевстве, выбравших себе новую правительницу в лице Пандеи? Иногда идея бросить всё и сбежать не казалась такой уж страшной и безрадостной. Ятен защитит её, избавит ото всех проблем и терзаний. И пусть Хрустальное Королевство потонет во тьме, путь Хаос заберет его в свои чертоги. Зато она, наконец-то, переломит темное проклятье, будет счастлива. Эти мысли были злыми, эгоистичными, но такими сладкими. Хотя бы раз, одну единственную реальность прожить только для себя, словно обычная женщина, а не великая воительница. Но эти желания в душе Мины всё ещё были слабыми, не оформившимися, она всё ещё крепилась, старалась убедить себя в том, что нужна людям, своей Королеве, своей маленькой дочери. Однако с каждым днем надежды таяли, превращаясь в тлен. Гораздо проще потакать своим желаниям, чем противиться им. И, хотя у Минории была большая практика по части подавления собственного «я», сейчас было намного труднее, чем когда-либо. Потому что никто не стоял с ней плечом к плечу, ни сейлор-воины, ни старлайты, ни Серенити. Все они ждали в ужасе начала безумия, всем им не было дела до маленькой потерянной девочки, возомнившей себя королевой, умиравшей от душившего её горя и отчаяния.

Мина всегда думала, что она очень сильная, что она способна справиться с любыми невзгодами, оставить горе и разочарование позади, идти всё дальше и дальше, не оборачиваясь назад. Но что-то в ней сломалось то ли с того момента, когда Ятен покинул её, то ли с того момента, когда Кунсайт перечеркнул всё, что у них было. Нет, она не винила ни одного из своих мужчин, она знала, что каждый из них поступил с ней по совести, каждый готов был пожертвовать собой ради неё. Это она во всём виновата, она оказалась от Ятена, отослав его на Кинмоку, отказалась от Кунсайта, выбрав другого. Но на душу все равно было так горько, как никогда раньше. Не хотелось ничего – ни бороться, ни идти вперёд, ни даже жить. Хотелось закрыть глаза и больше никогда не открывать.

Душевная боль отразилась и на внешности Минории. Она стала тоньше, кожа приобрела белый, прозрачный оттенок. Казалось, будто королева увядает, словно тяжело больная, тает, будто первый снег под лучами осеннего солнца. С каждым днем её глаза становились всё больше, скулы резче очерчивались резцом времени, волосы тускнели, теряя свой блеск и золотистый цвет. Мина превращалась в призрака, воспоминание о самой себе. Она убивала себя страшной, нечеловеческой тоской, поселившейся в её сердце. Но было ли это так уж плохо? Если она умрет, то сможет начать новую жизнь. И, возможно, тогда она попытается всё исправить, сделать правильно. Судьба наделила её бессмертием, иногда это было не так уж страшно и неправильно, как казалось. Бессмертие дарило мириады шансов, миллионы попыток сделать всё так, как хотелось. Может, когда-нибудь её попытки увенчаются успехом.

Мина затушила сигарету, встала из кресла и распахнула балконную дверь. Вьюга ворвалась снегопадом на террасу. Мина сделала шаг вперёд.

***

- Мина? Что ты делаешь? – послышался тихий, немного взволнованный голос. Минория резко обернулась и увидела на пороге  террасы Кунсайта. В руке он держал маленький персональный компьютер. Мина криво ухмыльнулась – как она могла забыть о ежедневном полуденном визите короля?

- Ничего, - сказала она, закрывая балконную дверь. Снежинки застряли в её тусклых, спутанных волосах. – Дышу свежим воздухом.

Кунсайт ничего не ответил, он поставил ноутбук на стол, неодобрительно покосившись на тяжелую пепельницу, полную окурков от тоненьких женских сигарет, открыл крышку и включил питание. Мина стояла, прислонившись спиной к балконной двери, и молчала. Ей нечего было сказать человеку, который когда-то значил для неё больше, чем вся вселенная. Она перестала отражаться в его глазах, превратившись в призрака, уступив место другой, черноволосой и живой.
Мина прошла к столу и села на свое место. Юбки жалостно прошелестели в тон настроению своей хозяйки. Королева потянулась к полупустой пачке сигарет, вытянула одну и прикурила. Сизый дым сорвался с её губ и медленными струйками поднялся к потолку, исчезая в жерле кондиционера.

- Что сегодня на повестке дня, мой король? – спросила она, закашлявшись сухим, неприятным кашлем.

- Мина, зачем ты себя губишь? – мягко спросил Кунсайт, садясь рядом. - На тебя грустно смотреть, так болезненно ты выглядишь, - чуть тише добавил он.

- Так не смотрите, сир, - выдавила из себя Минория, - что у нас на повестке дня? – устало повторила она.

- Мина, - ласково, словно ребенку, не желающему слушать взрослых, сказал Кунсайт, - он не стоит твоих страданий. Никто не стоит. – Первый Лорд говорил грустно, но твёрдо.

Минория подняла глаза на Кунсайта. Её раздражали его сочувствие, примирительные нотки в его голосе, его жалость.

- Да что ты знаешь о том, ради чего стоит страдать, а ради чего нет?! – сказала она надтреснутым, голосом, в её душе зарождалась ярость. Этот холеный, статный, красивый, но чужой мужчина ничего не знал о страданиях. Не он шёл по трупам, прекрасно осознавая значение своих действий, не он был готов убить ради спасения, ради призрачного будущего, которое, возможно, наступит когда-нибудь, не он отказывался от своей собственной жизни ради жизни других. Каждый раз это делала она, а он всегда избегал страданий, потому что ничего не помнил, потому что у него было право убивать, рушить жизни других, было право жить так, как ему хотелось, не думая о чужих мнении и желаниях.

- Ты… ты!!! – Мина уже задыхалась. – Откуда ты знаешь, кто достоин моих слёз, моих страданий?! Он был со мной всегда, а не ты! Он успокаивал меня, когда мне снились кровавые кошмары.  Он стоял со мной плечом к плечу, когда напала Галаксия, когда нас вырезали, словно животных! Он был со мной! – Мина уже кричала, её голос эхом отражался от сводчатых потолков.

Казалось, Кунсайт просто окаменел, не в силах вымолвить ни слова. Его лицо сделалось холодной, вежливой маской, а затем, ядовито улыбнувшись, он, наконец, произнес:

- Тогда почему же ты не с ним сейчас?

Мина потянулась к пепельнице и яростно затушила сигарету. Решение окончательно оформилось в её голове. А собственно, почему? Хватит с неё этих терзаний, хватит бесплотных попыток спасти всех и вся. Она устала играть в игры королей, пора выйти из них раз и навсегда. Эта жизнь не закончится также, как и предыдущие. Только не в этот раз.

- Ты прав, Кун. Я сегодня же отбываю на Кинмоку, - сказала она сухо и встала.

- Мина! – Кунсайт молниеносным движением схватил Венеру за руку. – Что ты такое говоришь? Ты не можешь бросить Серенити и Эндимиона в опасности! – он говорил быстро и раздраженно, отчитывая и укоряя.

- Отпусти немедленно, - холодно отозвалась Минория, пытаясь вырвать руку из цепкой хватки Кунсайта. – Я никому ничего не должна. Как ты помнишь, Эндимион отпустил всех желающих. И я выхожу.

Руки Кунсайта упали, отпуская Мину. Он не знал, что и думать. Его жестокие циничные слова привели к тому, что Мина, наконец, решилась на шаг. Не в ту сторону.

- А как же Церера? – устало спросил он, пытаясь заглянуть Мине в глаза.

- Цере в безопасности. После того, как война закончится, я постараюсь забрать её,  – замялась Мина. Ей и самой большого труда стоили эти слова. Единственная, кого она бы не хотела оставлять в одиночестве, так это Церера. Но решение принято – пути назад уже нет.

- Закончится? – хмуро выдавил из себя Кунсайт. – Война не закончится. Без тебя Хаос подавит нас.

- Без меня?! – Минория усмехнулась, горько и грустно. – Сомневаюсь, что я способна помочь остановить его. Думаю, что и так, и эдак выходит, что все вы умрете. Что ж – желаю удачи, - сквозь стиснутые зубы прошипела Мина. – Я же хочу жить, - немного виновато добавила она.

- Это твоё решение, - холодно ответил Кунсайт. Он уже успел успокоиться и более не тревожился по поводу слов Минории. Каждый имеет право на выбор. Мина свой сделала. Им не о чем больше разговаривать.

- Нет, Кунсайт, оно твоё. И, знаешь, когда ты его сделал? – спросила Венера, а у самой губы подрагивали. Казалось, что она сейчас расплачется.

Кунсайт молчал. Она была такой твёрдой, строгой, решительной, такой желанной. До сих пор, несмотря на те стены непонимания, разделившие их, несмотря на её преданность Ятену, его влюбленность в Пандею, Мина всё ещё оставалась центром его вселенной, занимала его мысли, тревожила его сердце.

- Ты сделал его давным-давно, в Серебряном Тысячелетии, когда отправился на Землю сражаться, оставив меня одну, - продолжала Мина, смотря в его глаза, изучая его реакцию.

- Ты знаешь, что я не мог по-другому, - тихо отвечал Кунсайт.

- Мог, конечно же мог. Мы могли, - горько усмехнулась Мина. – Но мы были молодыми и горячими, слишком честными. Мы были готовы умереть ради других, биться в кровь друг с другом ради других. Мы выжигали себя, не оставив место любви.

- Мина, прекрати, всё, что ты говоришь – это ложь, - твёрдо прервал её речь Кунсайт, в глубине души осознавая, насколько же она права.

- Думай, что хочешь, - выдавила из себя побледневшая Минория, - но знаешь что? Маленькая напуганная Мина испугалась идти за демоном Кунсайтом в Тёмное Королевство, когда он предложил, но взрослая и измученная Минория хочет всё исправить. Она пойдёт за своей любовью.

Кунсайт молчал. Её слова резанули его по сердцу, ужаснули. Так она готова была пойти с ним даже во Тьму? Настолько сильно она любила его когда-то? Правда была и горькой, и радостной одновременно.

- Как знаешь, - ответил Кунсайт устало.

Он не хотел, чтобы она знала о его истинных чувствах. Мина слишком долго страдала, она заслуживала счастья, как и он сам. Именно по этим причинам он и выбрал для себя новую спутницу – Пандею. Его выбор освобождал от выбора Минорию. Теперь ей не нужно было метаться между ним и Ятеном. Теперь остался только Ятен. Кроме того, Пандея оказалась именно тем человеком, которого, возможно, Кунсайт хотел видеть рядом с собой – добрая, мягкая, трогательно-ранимая, она была абсолютно не похожа на Минорию, хоть внешне, по странному стечению обстоятельств, являлась её точной копией, за исключением черных волос и глаз. Теперь они оба были свободны, не совсем счастливы, наверное, но всё-таки надежда на лучшее оставалась. Когда-то он верил, что только с Миной сможет по-настоящему почувствовать вкус жизни, но время шло, безжалостно меняя всё вокруг, меняя людей. Он любил Мину и, вероятней всего, и она его всё ещё любила, но вместе они просто не могли быть. Вместе – значит страдать, порознь – возможность быть счастливыми. Кунсайт сделал свой выбор.

Мина сделала глубокий вдох. Она знала, что, скорее всего, больше не увидит Кунсайта в этом мире, но знала и то, что встретит его в следующем обязательно. Медальон венерианских королей обеспечил ему бессмертие так же, как и ей.

- Я желаю Вам победы над Хаосом, хоть и не верю в это, - сказала Мина тихо. Её слова были правдой. Ей на самом деле хотелось, чтобы у всех друзей, родных и любимых, всё было хорошо. Но опасность была слишком огромна, всеобъемлюща, шанс выжить -  крайне мал. Мина не хотела так умирать.

- Спасибо, Мина, а я желаю тебе счастья, - искренне отвечал Кунсайт. Он не испытывал ни ревности, ни злости, ни печали в эту секунду, только легкую тоску, будто из его сердца вырезали кусочек, заставили забыть что-то очень важное. Похожие эмоции он иногда испытывал, когда его сознание было порабощено Металлией.

- И тебе спасибо, Кун. Я никогда тебя не забуду, - тихо сказала Минория, беря Первого Лорда за руку. – Можешь сделать мне одно одолжение?

- Всё, что захочешь, принцесса, - усмехнулся Кунсайт, - всё, что захочешь.

Мина протянула ладонь и дотронулась пальцами до прохладного медальона, подаренного ею много лет назад. Металл грустно звякнул, стукнувшись о пуговицы королевского кителя.

- Носи его всегда, я тебя прошу, никогда не снимай! – сказала Мина и заправила цепочку Кунсайту под рубашку.

Он только и мог, что кивнуть в ответ.

- Прощай, Кун, будь счастлив, - сказала Мина, отпуская его пальцы из своих, и пошла прочь.

- Прощай принцесса, - ответил в пустоту Кунсайт, - прощай моя девочка-любовь.

Он посидел несколько минут, глядя на снег, кружащий за окнами дворца, а затем встал и медленно побрел  из покоев королевы Венеры, богини любви, выбравшей свободу.

***

Мина хотела сказать Серенити и Эндимиону о своем решении лично. Наверное, это будет трудно, но лучше стать предательницей в их глазах, чем всю жизнь жалеть о том, что не совершила поступок, когда могла и хотела это сделать. Телепорт немедленно доставил её в Хрустальный Токио.

Стража доложила Минории, что Её Величество находится в покоях Юной Леди вместе с королевой Рейаной. Мина неприятно сглотнула – Рей была последним человеком, которого ей хотелось сейчас видеть. Но что ей оставалось? Решение принято, нужно действовать. Твёрдой походкой человека, идущего на самоубийство, Мина дошла до комнат Юной Леди и остановилась на пороге. Легкий стук и ответ - «войдите». Минория толкнула тяжёлые дубовые двери и очутилась в спальне Малышки, как все они привыкли называть маленькую принцессу. Естественно, комната была пуста. Её обитательница полторы недели назад отбыла вместе с нео-сенши на Экватор, в дебри Амазонки, самое безопасное на Земле место.  Её мать, королева Серенити, сидела на постели дочери, а лицо её было мокрым от слёз. Рей сидела рядом, утешительно поглаживая королеву по спине. Когда Мина вошла, она бросила на неё недобрый взгляд и отвернулась. Рей всё ещё не простила Минорию за то, что та молчала, зная правду о лордах. Единственная из всех иннеров она отказывалась принять извинения Мины, хотя бы попытаться понять, почему она так поступила.

- Мина, заходи, я так рада тебя видеть, - всхлипнула печально Серенити, вытирая слёзы кружевным платком. Её лицо припухло, глаза покраснели, но всё же она оставалась прекрасна, намного красивее самой Мины. Красота Серенити была завораживающей, легкой, нереальной, тогда как красота Минории – совершенно земной, немного кукольной и пошлой. Все это признавали, ещё со времен Серебряного Тысячелетия. Пожалуй, единственный, кто считал Мину самой прекрасной женщиной во вселенной, был Кунсайт, но и он, похоже, изменил своё мнение.

- Серенити, я ненадолго, - быстро сказала Мина. Она не хотела задерживаться здесь, не хотела утешать королеву, её саму впору было бы утешать.

- Тогда говори, что хотела, и проваливай, - зло пробормотала Рей, уставившись на свои руки, сложенные на коленях. Обида, горечь горели в её словах, но Мине некогда было искать благосклонности Рей. Её ждали более важные дела.

- Отлично, - усмехнулась Венера. Её начинало колотить от злости. Кто давал Рей право решать, правильно ли она поступила или нет? – Ваше Величество, я выхожу, - добавила она, обращаясь исключительно к Серенити.

- Я не понимаю тебя, Мина, - устало вздохнула Серена, нервно теребя в руках крохотные детские платьица Юной Леди.

- Ты всё прекрасно поняла, Серена, - холодно заметила Минория, опираясь спиной на дверной косяк. - Я больше не сейлор-воин, не начальница твоей охраны, я больше не сенши. Я больше не играю в войну.

Серенити тихо всхлипнула, а Рейана приглушенно зашипела от ярости.

- Это всё из-за него, из-за этого чертова старлайта?! – вскрикнула Рей злобно, вскакивая со своего места, меря комнату торопливыми шагами.

- Это неважно, Марс, - строго отвечала Мина, - просто я не хочу в этот раз умирать. Я устала с улыбкой на губах идти на смерть. Я хочу жить, неужели ты не понимаешь?! – горячо добавила она.

- Ты не можешь уйти, просто не имеешь права! – грубо перебила её Рей. – Из-за твоей слабости мы все погибнем! – яростно закончила она, подлетая к Мине и хватая её за плечи.

- Рей, вы и так погибнете, разве это не очевидно? – взвилась Мина. – У вас нет против Эриды никакого оружия. Серебряный Кристалл бесполезен против Хаоса, даже если допустить, что мы соединим все наши ауры, это будет означать верную смерть. Я не хочу. Я. Не. Хочу. Умирать. – По слогам произнесла она.

- Трусливая, лживая сука, - прошептала Рей на одном дыхании. Её зрачок сделался пугающим, ярко-алым. Казалось, что древняя богиня Марса с минуту на минуту пробудится, взрежет воздух своей огненной стрелой, поразит врага в самое сердце.

Мина уже открыла рот, чтобы ответить что-нибудь не менее ядовитое, когда увидела, как Серенити встает и идёт к ним.

- Девочки, прекратите немедленно, - строго сказала она. – Рей, Мина имеет право поступать так, как пожелает. Она сотни лет служила нам верой и правдой. Что ж, наверное, просто настало время немного отдохнуть. Мы никого не держим. Как сказал Эндимион, любой вправе уйти. А ты, Мина, будь добра, останься при моем дворе до следующей недели. Сегодня пришла весточка от Литы – они с Нефритом назначили дату свадьбы.

Губы Мины непроизвольно растянулись в улыбке. Что-то хорошее происходило даже в самый черный час. Лита и Неф решили связать себя узами брака перед самым началом войны, как и  они с Кунсайтом когда-то.  Слёзы навернулись сами собой на глаза от воспоминаний. Всё было неправильно, как-то криво и дико, будто в параллельной реальности.

- Хорошо, я останусь, - сдавленным голосом прошептала Минория и отвернулась. Она больше не могла смотреть в яростные, слепые в своём красноватом сиянии глаза Рей, в жалостливые, переполненные до краев болью и сочувствием, Серенити, а потому быстро вышла из спальни Юной Леди и опрометью понеслась прочь.

***

Мина бежала в комнату для телепортаций Хрустального дворца, когда вдруг натолкнулась на кого-то. Споткнувшись, не успев сгруппироваться, она с тихим писком полетела на пол, по дороге обдирая локти и колени. Слёзы злости и боли брызнули из глаз. Сдув непослушную челку, длинными прядями закрывавшую глаза, Минория ужаснулась. Рядом с ней с пола поднимался король Эндимион, отряхивая слегка запыленный мундир.

- Ваше Величество, простите меня, - сказала Минория, поднимаясь с пола вслед за королем, пытаясь привести свой наряд в надлежащий вид. Платье на коленях изрядно пострадало, подол теперь напоминал не прекрасный цветок из кружев и лент, а посеревшие драные лохмотья.

- Мина, надеюсь, ты в порядке? – спросил Эндимион, помогая женщине, слегка придерживая её за локоть. Минория зашипела от боли, как только он коснулся её израненной, кровоточащей кожи.

- Да ты здорово ушиблась, - заметил он, отнимая руку в перчатке, на которой остались красные следы. – Пойдем, тебе нужно промыть раны.

- Нет, Эндимион, я спешу, - сухо ответила Мина. Она знала, что король понял, о чем она говорила. Серенити мысленно всегда делилась с мужем новостями. И сейчас он был прекрасно осведомлен о сложившейся ситуации.

- Ты успеешь на Кинмоку до сумерек и в нашем, и в их мире, я обещаю тебе, – твердо сказал Эндимион. – Но всё же, окажи мне любезность, поговори со мной в моем кабинете. 

- Хорошо, - пробормотала Минория.

Ей было совестно перед Эндимионом, стыдно. Он был самым храбрым и сильным мужчиной, которого она знала, он никогда, ни разу не отказался от задуманного, ни словом, ни делом не дал усомниться в себе никому. Рядом с ним Мина чувствовала себя настоящей предательницей, потерянной и напуганной, ребенком. Смешно, когда-то Эндимион чувствовал рядом с ней  то же самое. Сейчас всё было наоборот.

Мина вздохнула и подала руку Эндимиону. Он принял её маленькую ладонь, почти крохотную в сравнении с его собственной, и повел её по коридору.

Эндимион препроводил Минорию в свой большой, светлый кабинет и предложил присесть. Она опустилась на самый край бархатного кресла и нервно вцепилась пальцами в подлокотники. Эндимион тем временем подошёл к зеркальному шкафчику, достал из него массивную хрустальную пепельницу и бутылку скотча. Мина удивленно приподняла одну бровь, король всегда был слишком вежлив и обходителен, даже в мыслях не допуская, что хрупкие прекрасные женщины способны увлекаться подобными вещами. Но, видимо, случай был не тот.

Эндимион молча налил в два стакана виски на четыре пальца, добавил немного колотого льда и осторожно пододвинул к Мине получившийся напиток.

- Спасибо, - только и смогла вымолвить она, пригубив отличный скотч. В горле защипало. Выдохнув, Мина достала пачку тонких сигарет и закурила. Пожар, вспыхнувший у неё во рту от слишком крепкого напитка, прекратился с первой затяжкой. Теперь она ощущала  лишь приятное тепло, разливавшееся по её телу. Всё это что-то отчаянно напоминало ей, что-то из другой жизни.

- Говори, Энди, - сказала она тихо. - Если есть, что сказать, прошу тебя, говори.

- Я не думаю, что тебе стоит лететь на Кинмоку, - задумчиво заметил Эндимион, рассматривая золотистые кубики льда, плавающие в его стакане, на свету.

- Это почему?! – взвилась Мина. Она устала от постоянных попыток отговорить, от обвинений, которые правильные и верные сейлоры бросали ей в лицо, будто она никогда и не была их подругой.

- Посуди сама, - продолжал Эндимион, не обратив внимания на вспыхнувший в глазах Мины гнев, - на совете Какю упомянула, что одним из главных врагов Эрида, а значит, и Хаос считают тебя, поскольку ты являешься потомком Любви. – Эндимион предостерегающе поднял ладонь вверх, чтобы Мина не перебивала его, дав договорить. – Даже если это и не так, для Какю – это правда, она убеждена в своей правоте. Если ты отправишься на Кинмоку, то вряд ли будешь там в безопасности. Какю не желает сражаться с Хаосом. Она хочет его благосклонности, а потому с удовольствием принесет тебя в жертву, если потребуется.

Мина пораженно молчала. Она никогда не задумывалась над тем, где собирался её спрятать Ятен. Уж не в пасти ли демона? Будто прочитав мысли Мины, король заметил:

- Не думаю, что в этом плане замешан Ятен. Он-то, скорее всего, вполне искренне надеется уберечь тебя от опасности. Но Какю не такая. Она слишком долго жила в страхе, в ужасе. Галаксия много лет назад разрушила её мир. Она не позволит повториться случившемуся, а потому пойдет на любой обман, только чтобы сохранить свой мир. Думаю, она подвела Ятена к мысли, что ты могла бы отправиться на Кинмоку. А Ятен не усомнился в словах своей возлюбленной правительницы, веря, что она хочет только помочь.

Минория обдумывала слова Эндимиона. В них была строгая, четкая логика. Он не заламывал руки, в отличие от Серенити, не оскорблял, не просил остаться, он просто приводил факты. Какю, хоть и проповедовала вселенскую любовь, была хитрой и жесткой правительницей. Она никогда не упустила бы шанса спасти свою планету бескровным путем. В воспаленном мозгу Эриды Мина вполне могла представляться древней богиней Венерой, дочерью Любви, хотя, конечно же, это было неправдой. А значит, Какю с удовольствием принесёт её в жертву новому порядку.

- Что же ты предлагаешь?  - спросила Минория настороженно, затягиваясь сигаретой. – Я свой выбор сделала,  – добавила она тихо.

- Как я знаю, - отвечал Эндимион, проигнорировав последние слова Мины, - ты собираешься остаться на Земле до свадьбы Литавры и Нефрита, - он слегка улыбнулся и отпил немного из своего стакана. – Вызови Ятена в Хрустальное Королевство. Пусть погостит немного, а ты посмотришь, разузнаешь, каково влияние Какю на него, что она задумала. Если всё пойдет благополучно, и мои страхи останутся всего лишь страхами, сразу же после свадьбы Литы и Нефа, вы вместе отправитесь на Кинмоку. Если же нет… - Эндимион замолчал, а потом тяжело продолжил, - ты всегда сможешь остаться с нами, что бы ни случилось.

- Мне не нужна жалость, Энди, - раздраженно заметила Минория.

- Я и не собираюсь жалеть тебя, - коротко отвечал Эндимион, -  я просто констатирую факт. Несмотря на то, что ты не хочешь сражаться вместе с нами, это вовсе не значит, что ты перестала быть нашим добрым другом, членом нашей семьи. Я уважаю твой выбор, Мина.

Король говорил искренне и уверенно, его словам хотелось верить. Минория потянулась через стол и сжала в своей ладони руку Эндимиона.

- Я благодарна тебе, Энди, за совет и участие в моей судьбе. И я… - она замялась, чувствуя, что краснеет. - Мне очень жаль, что я больше не могу сражаться с вами, против наших врагов. Я просто очень устала.

- Я знаю Мина, - Эндимион сжал её пальцы в ответ. - Я не виню тебя, на твою долю выпало слишком много зла, слишком много крови на твоих руках.

Эндимион усмехнулся и как-то задорно, почти по-детски сказал:

- Я помню, когда был совсем ещё ребенком, кормилица читала мне сказки о страшной воительнице Венере на службе у королевы Хризолит, поражающей врага в самое сердце своей бьющей без промаха цепью любви. Конечно, тогда я ещё не знал, что мне предстоит встретиться, более того, сражаться плечом к плечу с воином из преданий и легенд. Однако это было большой честью для меня.

Мина покраснела пуще прежнего, только на этот раз скорее от удовольствия, чем от стыда. Уважение Эндимиона, его восхищение дорогого стоили.

- Энди, ты стал таким прекрасным королем. Это для меня было большой честью служить под твоим началом  и под началом Серенити. Вы – великие правители, и мне очень жаль, что всё заканчивается так печально, - сказала Минория тихо.

- Мина, - улыбнулся Эндимион, - ничего ещё не закончилось. Всё только начинается. Мы будем бороться до конца.

- Как и всегда, - улыбнулась Минория в ответ.

- Передай привет Кунсайту, думаю, он сможет удержать связь с другими сенши и лордами сквозь телепорт, - задумчиво добавил Эндимион, всё ещё улыбаясь вставшей и собравшейся уходить Минории.

- Обязательно, Энди. И спасибо тебе, - сказала Мина и вышла.

Сердце её болезненно сжалось. Как она могла забыть о том, что оставляет Кунсайта в полном одиночестве. Он один будет вынужден делиться с остальными сенши и лордами силой. В случае несчастья, непредвиденных событий, его просто выкачают досуха, оставив только оболочку.

Мина привалилась спиной к стене и закрыла глаза. Слёзы струились по её щекам.

***

Мина уже почти дошла до комнаты телепортаций, когда вдруг увидела Хауру и Мелену. Они стояли, загораживая проход к телепортам. Черт, Хрустальный Токио, словно улей, – новости здесь быстро распространяются. Слишком быстро. Мина надеялась улизнуть из столицы ещё до того момента, как аутеры узнают о её вынужденном предательстве. Но не вышло. Теперь придётся разговаривать и с ними. Не слишком ли много задушевных бесед для одного дня?

- Что ты наделала, Венера? – строго спросила Мелена, отлепляясь от стены и направляясь прямо к Мине. Это было слишком опасно, Нептун  никогда не отличалась милосердием или добротой. Она была суровой, жестокой, ещё менее человечной, чем сама Мина.

- Отойди, - тихо попросила Минория, понимая, что от ужаса её зрачок уже стал золотистым, что вот-вот в её руках загорится цепь любви. Они не были врагами ей, но и друзьями они больше не были. Мина была почти полностью уверена, что цепь оставит на их телах отвратительные волдыри, раны.

- И не подумаю, - отвечала Мелена, - предательница.

Боковым зрением Мина заметила, что с другой стороны к ней медленно, словно большая, гибкая кошка, крадется Хаура, от злости не произносящая ни слова.

- Ты хочешь драться со мной? – насмешливо спросила Мина, оборачиваясь к Хауре. – Ты знаешь, что твоя попытка обречена на поражение. Я старше и умелее вас двоих, - Минория старалась всеми силами отвлечь нападавших. Ведь она точно знала, что в схватке с ними проиграет, умрет.

- Ты верно подметила, Венера, нас двое, - неприятно улыбнулась Хаура, - мы справимся с тобой, будь спокойна. Если понадобится, мы привяжем тебя за руки и за ноги в жерле телепорта, чтобы ты могла делиться с нами своими силами, пусть и без твоей воли.

Мина нахмурилась, делая осторожный шаг назад.

- Кажется, твоя подруга не разделяет твоего энтузиазма, желая меня убить. Так что же вы решите – убить меня сейчас или выпить меня досуха во время битвы? – спросила Мина насмешливо, вскидывая цепь любви, освещая её ярким светом полутемный коридор.

Это было абсурдом, страшным сном биться с собственными подругами. У них был общий враг. Зачем им было убивать друг друга? Но Мелена и Хаура были слишком жестокими, из всех сенши они меньше всего походили на людей. Глядя на них, Мина на секунду задумалась, а так ли не права была Какю? Может, действительно во всех воинах живет частика древних богов. Уран и Нептун своим свирепым видом подтверждали эту теорию. Человеческого ни в их душах, ни в их глазах не осталось ничего. Они убьют её, не задумываясь, потому что для них это не убийство вовсе, а справедливый суд над предательницей.

- Твердь, разверзнись! – вдруг вскрикнула Хаура, в руках её появился светящийся коричневатый шар, который она обрушила на пол коридора. С потолка посыпались щебень и мелкая, сухая пыль. Мина отпрыгнула со своего места весьма вовремя – теперь там зияла огромная дыра. Казалось, чья-то рука приподняла камни на полу, разбросала их по сторонам, словно детские игрушки.

- Цепь любви, в бой! – крикнула Мина. Более медлить было нельзя, события развивались слишком быстро. Даже если бы Мина захотела пощадить аутеров, дождаться, пока явится стража, у неё попросту не было на это времени. Она отказалась сражаться с Хаосом, чтобы жить, глупо было умереть сейчас, так и не вкусив плодов трудов своих. Цепь любви развернулась в полёте и врезалась в грудь Хауры, обжигая её адским огнем. Женщина тонко вскрикнула и повалилась на спину. Минория знала, что не убила её, просто причинила боль, заставила отступить. Цепь тонкой золотистой змейкой вернулась к своей хозяйке, оплетая её руки, словно живое существо.

И вдруг Мина почувствовала удар по голове. Перед глазами заплясали искры. Тошнота поднялась по пищеводу. Она закачалась и рухнула на колени. Над  ней торжествующе стояла Мелена, её перчатка на одной руке окрасилась красным. Мина поднесла ладонь к волосам, она тут же стала мокрой и липкой. Мелена била наверняка, точно и яростно. Рана не была столь серьёзной, возможно, если постараться, Мина могла бы подняться на ноги и продолжить бой, но тут она заметила, что рядом с Меленой появилась Хаура. Её платье обуглилось, из небольшой раны на груди медленно сочилась кровь. Теперь Мина знала, что ей конец. Никто не придёт к ней на помощь. Всё произошло за считанные секунды. Стража не успеет.

Минория закрыла глаза. Дышать было больно, голова трещала. Ну, давайте же, не медлите. Смерть не такая уж и страшная штука, но тянуть с ней не стоит. Обреченность навалилась на Мину, хоть на периферии сознания и билось слабое, тихое словечко «помогите!» Помощи было ждать неоткуда, Минория прекрасно осознавала это, просто инстинкт самосохранения вперемешку со страхом не давали ей терять надежду.

- Не тронь её! – послышался вдруг незнакомый голос. Мина вздохнула с облегчением и открыла глаза. Помощь всё-таки пришла, однако, не такой помощи ждала Минория. Перед ней стояло трое светловолосых мужчин. Были они очень похожи друг на друга, и Мина догадалась, почему, - они были венерианцами. Но ведь все жители Венеры умерли столетия назад, она сама была последней из них. Сердце Мины неприятно кольнуло. Что-то в незнакомцах было странное, удивительное.

- А то что?! – вопросом на вопрос ответила Мелена, поворачиваясь к незнакомцам. – Что ты сделаешь, если я откажусь выполнить твоё требование и поступлю с предателем, как велит мне закон?

- Я убью тебя, - тихо отвечал мужчина. Только сейчас Мина заметила, что глаза его не светлые вовсе, а черные. Без зрачка и радужки, сплошной черный цвет.

- Ты попробуешь нас убить, - вступила Хаура в разговор, недовольно сложив руки на груди. - Но вряд ли у тебя, кем бы ты ни был, получится победить одним разом воинов Нептуна и Урана, их истинных правительниц, - самодовольно закончила она.

Мужчины ничего не ответили, не улыбнулись. Выражение их лиц, одно на всех, не изменилось. Казалось, они выжидают. И только через секунду Минория заметила, что пальцы их истекают золотистым светом, нестерпимым сиянием.

- Хаура, Мелена, бегите!!! – вдруг истошно закричала Мина, её глаза расширились от ужаса. Она знала, что собирались делать златовласые воины, ничем хорошим для них это обернуться не могло. Она, как настоящая венерианка, ещё могла пережить удар Солнечного Диска, но вряд ли аутеры смогли бы справиться с вечным огнем, за секунду сжигающим человека изнутри.

- Что за?.. – начала было Мелена, беспомощно разглядывая истекающие светом руки пришельцев.

- Убирайтесь, они убьют вас! – плакала Мина, стараясь подняться с пола, превозмогая боль. Наконец ей это удалось. И она быстро встала впереди Хауры и Мелены, прикрывая их своими телами.

- Нет, - тихо сказала она, обращаясь к венерианцам.

- Мы должны убить их, - безразлично отвечал старший, самый высокий из мужчин, - Они покушались на твою жизнь, принцесса.

Мина задохнулась. Так всё это из-за того, что  Мелена и Хаура дрались с ней. Так эти странные воины пришли ей на помощь, когда глубоко в душе она попросила о ней.

- Я приказываю вам не трогать их! – строго сказала Минория. Они должны ей подчиняться. Просто обязаны. Потому что если нет… думать о последствиях своего смелого шага не хотелось.

Черноглазые мужчины неожиданно все, как один, сложили руки на груди и упали перед Миной на колени. Они подчинились. Значит, они и правда были венерианскими воинами.

Мина отстранилась от Нептуна и Урана. Она не знала, что и делать теперь. Всё это было так быстро, так странно. Венера закрыла лицо руками, плечи её содрогались в беззвучных рыданиях. Кто-то осторожно тронул её за руку.

- Мина, - послышался тихий голос Мелены. Минория отняла руки от лица и посмотрела в красивые зеленоватые глаза аутера. Хаура стояла, как и обычно, рядом со своей парой. – Ты спасла нам жизни только что, поступила благородно, хоть мы поступили с тобой совсем наоборот, напали вдвоем на одного, подкараулили в темном коридоре. Почему ты это сделала?

- Они бы убили вас, - непонимающе отвечала Мина, - вы бы умерли страшной смертью. Солнечный Диск ничем не хуже очищающего огня Рей, только несколько мощнее.

- Но ведь мы хотели убить тебя? – немного виновато сказала Хаура. Упрямое выражение отразилось на её красивом, широкоскулом лице.

- Вы просто забыли о том, что я ваша подруга, - устало улыбнулась Мина, - а ещё о том, что я человек и имею право на выбор. Я – не машина смерти, я всего лишь женщина. И я больше не хочу сражаться, ни с кем, ни с Хаосом, ни с вами.

- Мы не понимаем, чем мотивировано твоё решение, - сухо заметила Мелена.

- Не важно, если я правильно понимаю, сегодня я спасла вам жизни, обеим, а значит, по вашему кодексу чести, моя вина искуплена, - раздраженно заметила Минория. Она прекрасно знала, что Нептун и Уран более не попытаются её убить. Они были слишком старомодными для этого, слишком придерживались собственных правил.

- Верно, - ответила Мелена задумчиво, - теперь мы не станем. Удачи тебе, Минория, ты была хорошим воином и другом. Верным.

Она развернулась и пошла прочь, увлекая за собой Хауру. Мина, тяжело дыша, привалилась к стене и только тогда увидела, что венерианцы до сих пор стоят в коленопреклоненной позе, не двигаясь со своих мест.

- Встаньте, - сказала тихо она, и воины, как по команде, словно куклы, вздёрнутые за ниточки, поднялись.

Мина остолбенела. Это было невозможно.

***

Минория не любила вспоминать своего отца. Нет, конечно, не Хироши Айно, короля Аполлона. Аполлон был слишком гордым и красивым, тщеславным, в лучах его сияния остальные мужчины меркли, казались невзрачными и ничем не примечательными. Может, именно из-за отца Мина и решила, что никогда не выйдет замуж за венерианца.

В эпоху правления королевы Хризолит Аполлон женился на Афродите, королеве Венеры, только потому, что по красоте она одна могла сравниться с ним. Этот союз был основан скорее на взаимной выгоде, нежели на любви. Аполлон был наделен иррациональной мудростью и дальновидностью, невозможной для его молодого возраста. Это был его талант. Афродита с удовольствием обменяла своё желанное тело на возможность пользоваться способностями мужа для управления планетой.

Через год у молодой пары родилась дочь Мина, ещё через два – вторая, Грация. Именно внучка Грации управляла Венерой во времена Серебряного Тысячелетия, именно её принимала Мина за свою мать.

Аполлон не был таким уж плохим отцом, не был он и плохим королем. Просто он мало обращал внимания на других, наслаждаясь исключительно собой. Абсолютный нарциссизм, безграничный. Безусловно, он любил своих маленьких хорошеньких дочерей, частенько забавлялся с ними, учил охотиться, драться, скакать на лошадях. Но то была не настоящая, глубокая любовь, а всего лишь привязанность, словно к красивым вещам или любимым питомцам. Грация этого не понимала, ластясь к отцу, наслаждаясь его вниманием. Минория же достаточно быстро разгадала истинную сущность Аполлона, а потому больше предпочитала общество матери.

Отец Мины погиб, когда ей было тринадцать. Его убили во время охоты случайной стрелой, попавшей прямо в грудь. Когда завещание короля обнародовали, оказалось, что он оставил Минории в наследство и в управление созвездие Ворона – небольшое личное имение, состоящее из трех звезд, а также всех, кто проживал там, ей в услужение. Однако время шло, а Мина так и не удосужилась отправиться в свою новую вотчину, хотя бы посмотреть. Через год началась война с Металлией, так что возможность отпала сама собой.

Но теперь Мина стояла, глядя в черные глаза пришельцев, и понимала, что они совсем не венерианцы, они были из созвездия Ворон, три его лорда, повелители трех звезд – Краз, Альгораб и Дженах. Мина никогда их не видела, только слышала о них в далеком детстве от отца. Но ошибиться она не могла, отчего-то она была уверена в правильности своих предположений.

- Приветствуем тебя, леди Минория, - сказал старший из мужчин, отвешивая Мине галантный поклон. Его глаза были черными, словно ночь, волосы золотистыми, словно солнце, нос узким, орлиным, всем своим видом он показывал глубокое уважение, смирение.

- Приветствую тебя, лорд Краз, - дрожащим голосом произнесла Мина, - и вас, лорды Альгораб и Дженах. Спасибо, что явились на мой зов. – Двое мужчин, младше первого, улыбнулись и обменялись взглядами. Только сейчас Мина, наконец, поняла, что они близнецы.

- Как ты узнала, кто мы? – усмехнулся один из близнецов. Мина предположила, что это Дженах.

- Я вспомнила, - тихо отвечала Минория, боясь поверить самой себе. Слишком уж это было невероятно.

- Ты не могла нас помнить, последний раз ты видела нас, когда была в колыбели, - второй близнец улыбнулся ещё шире своего брата.

- Как вам объяснить, я вспомнила вас благодаря памяти отца, - Мина запнулась. А было ли это правдой? – Считайте, что у меня открылась родовая венерианская память, - закончила она обессилено.

- Отлично!  - восхитился Краз. – Ты сильно на него похожа, кстати говоря. Те же глаза, тот же волевой подбородок.

- Хм, спасибо, - Минория не знала, радоваться ли ей такому комплименту или печалиться. Слишком уж плохо она помнила своего отца, да и воспоминания о нем, по большей части, были отравлены его самолюбованием, - И спасибо, что пришли ко мне на помощь. Но я думаю, вам пора возвращаться туда, откуда вы и явились, - с сомнением добавила она. Голова болела всё больше. Всё-таки Мелена умеет наносить настоящие удары, будто молотом по наковальне.

- Но принцесса, мы ничего же ещё не сделали? – изумился Краз,  - позволь нам остаться с тобой, помочь бороться против Хаоса.

- Я не борюсь против него, я вышла из игры, - устало отвечала Минория. – Если хотите, можете помочь остальным, - добавила она, двигаясь по коридору в сторону комнаты для телепортаций. Воины Ворона неслышно следовали за ней.

- Это твой приказ? – спросил Дженах задумчиво. При ходьбе его золотистая кольчуга прихлопывала по бокам.

И вдруг Минорию осенило. Она не будет сражаться, но она не оставит Кунсайта без помощи. Краз, Дженах и Альгораб смогут помочь ему, не дадут сенши выпить его силы до дна посредством телепорта, когда станет совсем тяжко.

- Да, вороны, - ответила она, чувствуя в своём голосе интонации своего отца. - Это приказ.

Дженах и Альгораб радостно переглянулись. Они любили воевать. Краз устало вздохнул. Вместе с Минорией они шагнули в блестящий телепорт, отправляясь в Северный Регион.

***

Кунсайт вместе с Пандеей сидели в столовой, наслаждаясь ужином и обществом друг друга, когда двери распахнулись, и в залу вошла Минория в сопровождении троих мужчин. Первый Лорд почувствовал, как его плечи напрягаются – мужчины были одеты в кольчуги, у каждого на поясе висело по мечу, короткому кривому ятагану, а также по набору метательных ножей. Пришельцы были вооружены до зубов, но каким-то странным, несовременным было их оружие.

- Здравствуйте, леди Минория, - первой нарушила молчание Пандея, ласково улыбаясь и кивая Мине. Венера хотела скривиться в ответ, но вместо этого тоже кивнула. – Может, представите нам своих сопровождающих? – продолжала Пандея нежным голоском. Взгляд Мины непроизвольно задержался на пальцах женщины, крепко переплетенных с пальцами Кунсайта.

- Я думал, ты уже отбыла на Кинмоку, - неожиданно сказал Первый Лорд. Он был удивлен как странным поведением Мины, так и её ещё более странными сопровождающими.

Минория не ответила ни одному из вопрошавших. Она устало села за стол, жестом пригласив мужчин, пришедших с нею, присоединиться, а затем взяла белую батистовую салфетку и приложила к голове. Когда она оторвала импровизированный компресс от затылка, материя окрасилась алым.

- С тобой всё нормально, Мина? – спросил Кунсайт, почти вскакивая со своего места, но Минория смерила его спокойным взглядом раньше, чем это успела сделать побледневшая Пандея.

- Со мной всё нормально, Кунсайт, - сказала она твёрдо, - я не улетела на Кинмоку потому, что на следующей неделе, в среду, нас с тобой приглашают на свадьбу Нефрит и Литавра. Естественно, ты пойдешь с леди Пандеей, а я – с Ятеном, – фыркнула она, поймав удивленный, настороженный взгляд Кунсайта.

Минория помолчала секунду. Она чувствовала, что кто-то смотрит на неё, просто сверлит взглядом. Подняв глаза, она на секунду увидела лицо Пандеи, искаженное нечеловеческой злобой, яростью. Но то было лишь секунду, взглянув на женщину снова, Мина увидела обычную вежливую, приятную улыбку. Что же тогда это был за звериный оскал? Или ей показалось? Галлюцинация? Мина потёрла ушибленную голову и, обращаясь к Кунсайту и Пандее, сказала:

- Что касается моих спутников, их зовут Краз, Дженах и Альгораб. Они будут поддерживать тебя, Кунсайт, когда ты создашь круг вместе с другими лордами и леди.

- Кто они? – тихо спросил Кунсайт, не отрываясь смотря на троицу златовласых, черноглазых мужчин.

- Кун, - устало сказала Минория, - доверься мне. Они – моя личная гвардия, им ты можешь доверять, как мне, даже чуточку больше.

- Ты уверена, что мне вообще понадобится помощь? – спросил Кунсайт, продолжая рассматривать самого старшего из пришельцев, Краза.

- Не убеждай его принцесса, мы всё сделаем сами, - вдруг сказал Дженах грубо. - Всё, что ты прикажешь.

Краз смерил младшего тяжёлым взглядом, однако в глазах его не было осуждения, Дженах высказал то, что он и сам думал об этом беловолосом высоком мужчине с холодными серо-стальными глазами.

- Дженах, не надо самодеятельности, - раздраженно заметила Минория, строго поглядев на мужчину. – А ты Кунсайт, послушай моего совета. Если хочешь выжить, воспользуйся помощью моих воинов. Если что-то случится в момент обмена энергией, остальные тебя просто выпьют. Меня не будет рядом, чтобы поддержать, но вороны смогут.

- Вороны? – усмехнулся Кунсайт, неверяще.

Мина закатила глаза и тяжело вздохнула.

- Да, они из созвездия Ворон, это что-то меняет? – спросила Минория. Она чувствовала, что ещё секунда, и она просто потеряет сознание от боли и усталости.

- Это их Аполлон посылал с чашей к роднику? – вдруг спросила Пандея, её черные, бездонные глаза светились изнутри неземным, прекрасным светом.

- Ну, допустим, не к роднику, а к источнику вековой мудрости, - усмехнулся Альгораб, весело улыбаясь, - и не с чашей, а с бочкой, - поддержал брата Дженах.

- Но это уже не так поэтично, - улыбаясь, закончил Краз.

- Теперь мне понятно, почему папочка был столь неглупым, мягко говоря, - заметила Минория, тоже улыбаясь. Почему-то она не злилась на отца за то, как он стал мудрым, скорее восхищалась его находчивостью и храбростью.

- Но вас же подстерегала Гидра?! – не унималась Пандея, проявляя глубокие знания прошлого. Только вот откуда? Вопрос пришёл в истерзанную голову Мины и тут же улетучился.

- Она была хорошей девочкой, - улыбнулся Краз снова, но глаза его оставались холодными черными головешками. Ему совсем не понравилась осведомленность этой Пандеи.

- Что ж, Мина, я подумаю над твоим предложением, - устало сказал Кунсайт и поднялся, - Пойдём, Дея, - сказал он, обращаясь к своей спутнице.

Пандея покорно встала, попрощалась со всеми присутствующими, и они с Кунсайтом покинули королевскую столовую. Когда они ушли, Мина устало опустила голову на стол и задумалась. Она упустила из виду что-то важное, вот только что?!

***

Тем вечером, разместив воронов в южном крыле замка, Минория возвращалась в свои покои. Галогенные лампы ярко освещали коридоры Аркса. Мина дотронулась до повязки на голове, та оказалась суха, значит, кровь остановилась. Это было приятной новостью.

Вдруг, словно по команде, в коридоре погас свет. Лампы основного освещения потухли, словно кто-то задул свечи, в одно мгновенье, аварийные красные лампочки, размещенные по стенам, не включались. Мина оказалась в кромешной тьме. Секунду она стояла неподвижно, а затем вызвала цепь любви. С тихим шипением оружие возникло в её руке. Мина набросила цепь себе на плечи и двинулась дальше.  Она никогда не боялась темноты. Должно быть, что-то случилось с проводкой в замке, придётся пока обойтись своими силами. Цепь на шее позвякивала при каждом шаге, Мина уверенно шла вперёд.

Неожиданно она остановилась. Замерла на месте, словно животное перед фарами мчащегося на него автомобиля. Только света не было. Была лишь непроглядная, густая тьма. Мина осторожно стянула с себя цепь и лёгким движением выбросила её вперёд. Цепь вошла во тьму, словно нож в масло, скрывшись в ней наполовину. Мина почувствовала спиной неприятный холодок, будто кто-то провел по позвоночнику кусочком льда. Ужас пульсировал тугим комом в её горле. Она не знала, что происходит и, наверное, впервые в жизни не хотела этого знать. За гранью перехода во тьму лежало что-то ирреальное, чудовищное, непереносимое. То, что никто и никогда не захочет видеть по доброй воле.

Мина хотела повернуть назад, но с ужасом обнаружила, что за её спиной расстилается такая же тьма, что и впереди, непроглядная, плотная, какой она не должна быть. Ничего не оставалось, кроме как сделать несмелый робкий шаг вперёд, во тьму. Мина погрузилась в бескрайнее черное море, её цепь любви слабым маяком пульсировала на её шее, но проку от неё было меньше чем от свечи.

- Убирайся… - услышала Мина вдруг свистящий шепот в темноте.

- Уйди, исчезни, растворись, – повторил голос быстро.

- Кто здесь?! – вскрикнула Мина от неожиданности и страха. Голос шептавшего наставления был поистине жутким, нечеловеческим. В нем не было никакой интонации, ни холода, ни жара, он был серым и глухим. Но  в одном Мина, почему-то была уверена на сто процентов, голос был женским.

- Хаос поглотит тебя, - продолжало шептать существо.

Мина в ужасе остановилась. Кто с ней говорит? Дисномия? Эрида? А может… нет, такого просто не могло быть! Не мог Хаос самолично появиться в коридорах Аркса, чтобы наставить её на путь истинный. Только вот Аркс ли это до сих пор?

Мина похолодела ещё больше, пот струился по её лбу и щекам. Она остановилась отереть его, как вдруг почувствовала на своей шее что-то холодное, мертвое. Мина вскрикнула и хотела побежать, но цепкие ледяные пальцы уже обхватили её руки, держали крепче, чем верёвки, даже чем наручники. Отвратительный слизняк на её шее продолжал двигаться, оставляя мокрые, мерзкие следы на её коже, и тогда Мина поняла, что это язык. Кто-то лизал её шею медленными движениями, будто пробовал на вкус. Так целует не любовник, но хищник.

- Девочка-любовь, беги, - прошелестело существо, прижимаясь ледяными пальцами к горячей, почти пылающей коже Минории, - убирайся, пока я не вырвала твоё нежное сердечко.

Мина почувствовала, что плачет. Но это были не слёзы страха, это были слёзы отчаяния. Существо назвало её так, как когда-то называл Кунсайт. Ужас отступил, ей вдруг стало неимоверно больно. Как это безобразное ночное чудище посмело использовать ласковое прозвище, придуманное им специально для неё? Как оно могло быть столь жестоким, бесчеловечным к ней? Что она ему сделала? Мина плакала, а цепь любви на её шее разгоралась всё ярче. Теперь это была не просто свеча во тьме, а огромный факел, маяк в ночи.

Чудовище зашипело, Мина почувствовала в воздухе неприятный запах жженых волос. Существо дико завыло, признавая, что Мина победила, что ему не справиться с её силой сейчас. Оно в последний раз прикоснулось кончиком языка к её губам, а затем исчезло вместе с плотной, мёртвой темнотой. Галогенные лампы на потолке зажглись сами собой, освещая пустынный коридор.

Мина сидела на полу и не могла отдышаться, пот вперемешку со слезами заливали её лицо.

- Леди Мина, Вам плохо? – услышала она над собой нежный, тихий голос.

Минория подняла голову и увидела Пандею, стоящую в двух шагах от неё. Женщина облегченно вздохнула и с трудом встала на ноги.

- Нет, леди Пандея, просто голова немного закружилась, - улыбаясь, признала она.

- Так всё в порядке? – спросила на всякий случай Пандея.

- Конечно, - утвердительно отвечала Мина.

- Тогда, спокойной ночи, Ваше Величество, - улыбнулась Пандея. Её темные глаза блестели в свете галогенных ламп.

- И  Вам, - тихо ответила Мина.

Пандея ушла, оставив Минорию в одиночестве. А та стояла и не могла понять, отчего ей так не по себе. Конечно, существо, вызвавшее в её сердце древний ужас, не в счет. Было что-то ещё, что-то особенное. И вдруг Минория поняла, что конкретно – самый кончик волос Пандеи, свернулся, скукожился, будто от огня.

Продолжение следует…